Глава 15. Мечты о будущем

Старый Оливер и Долли еще несколько раз приходили в больницу проведать Тони. Каждое воскресенье после полудня они возвращались в этот старинный дом, всходили по широкой лестнице и входили в залитую солнцем палату, ставшую для них почти такой же родной, как их собственный сумрачный домик. Тони быстро шел на поправку, но прошло около месяца, прежде чем доктор объявил его совсем здоровым и отпустил на все четыре стороны. За это время мальчик окреп, многому научился и даже заметно поумнел.

Накануне его выхода из больницы мистер Росс, который часто навещал Тони, пришел в последний раз и нашел его в игровой комнате, где дети, чувствовавшие себя относительно хорошо, с увлечением играли в званый обед, расставляя на столиках деревянные тарелочки и мисочки. Угощением служили кусочки апельсиновых цукатов и печенье. Тони сидел в стороне от всех и с серьезным видом наблюдал за происходящим. Играть сам он так и не научился.

— Энтони! - позвал мистер Росс. Он был единственным, кто называл его так, и от этого Тони чувствовал себя настоящим мужчиной. - Чем ты намерен заняться, когда выйдешь отсюда?

— Пойду, наверное, на свой перекресток, - задумчиво отвечал Тони.

— А я, пожалуй, могу предложить тебе кое-что получше. Видишь ли, у меня есть сестра. Она живет за городом, милях в пятидесяти от Лондона. Ей нужен мальчик, который помогал бы садовнику и был у нее на посылках. Она обещает предоставить тебе крышу над головой, кормить и одевать. Кроме того, ты будешь ходить в школу, пока тебе не исполнится двенадцать лет, ведь сейчас тебе десять, не так ли? А после этого тебе положат жалованье, какое ты сам назначишь.

Тони слушал, и его сердце колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди, а горло перехватил твердый комок. Из-за этого комка он не смог заговорить сразу, как только мистер Росс объяснил ему, в чем дело. Какое удивительное будущее открывалось перед ним! Да, но как же старый Оливер и Долли? О них ведь тоже нельзя было забывать.

— Это было бы просто замечательно, - вымолвил он, наконец, - и я бы старался изо всех сил, но, знаете, я не смогу оставить мистера Оливера и Долли. Она еще совсем маленькая, а он становится такой забывчивый, дай ему волю, он и голову свою где-нибудь забудет! Знаете, ему иногда могут всучить залежалый товар. Один раз ему вместо разных газет продали целую упаковку вчерашних «Стар», в другой раз дали один только «Стандард», и покупатели были недовольны. А когда я иду за газетами, я говорю: двадцать пять таких- то и тринадцать таких-то, и всегда все внимательно пересчитываю, - правда, правда! Когда я попал сюда, я читать совсем не умел, а теперь уже кое-что разбираю. Л мистер Оливер по утрам иногда даже лавку открыть забывает, а иногда открывает ее, как только проснется, и получается, что в четыре или пять утра у него уже дверь нараспашку. Нет, не могу. Я должен остаться. Кроме меня, о них и позаботиться-то некому. И все- таки большое спасибо вам, сэр, за предложение.

Он говорил так степенно и серьезно, что мистер Росс не остался нечувствителен к его доводам. Но прежде чем окончательно отказаться от своего замысла, он решил задать мальчику еще один вопрос:

— А что он сделал для тебя, Энтони? Может быть, он тебе родственник?

— Нет, что вы! - воскликнул Тони, и его глаза заблестели. - У меня нет никаких родичей. Он взял меня к себе просто так, из любви, и разрешил ночевать под прилавком, а это куда лучше, чем спать на улице. Я очень люблю его и Долли, и хочу оставаться с ними всю жизнь, пусть даже из-за этого мне придется убирать перекрестки до самой старости! Я часто слышу, как он говорит обо мне много добрых слов своему Господину, а кроме него, этого больше никто не делает.

— Какому господину? - спросил мистер Росс.

— А вот Ему, - и Тони указал на картинку, где был изображен Спаситель, благословляющий детей. - Он всегда с Ним беседует, как будто видит Его наяву, и все-все Ему рассказывает. Нет, уж лучше мести перекресток до конца своих дней, но остаться с ними, чем променять их на одежду, жилье и бесплатное ученье!

— Я думаю, ты прав, - кивнул мистер Росс. - Что ж, Энтони, пусть пока все остается, как есть, а со временем, надеюсь, я подыщу для тебя что-нибудь получше, чем твой перекресток. А ты выглядишь молодцом, мой мальчик, и этот славный матросский костюм просто неотразим! Никакого сравнения с лохмотьями, в которых ты сюда прибыл.

Эту одежду прислала в больницу какая-то женщина: должно быть, ее сыну она стала мала, а может быть, тому была иная причина - кто знает?

Теплая куртка и штаны из толстого синего сукна пришлись Тони как раз впору. За время болезни он подрос, лицо его стало белее и тоньше, волосы уже не торчали во все стороны, как растрепанное мочало, а были аккуратно подстрижены и расчесаны на косой пробор.

Под одобрительным взглядом мистера Росса Тони даже порозовел от удовольствия.

— Это все мне дали на время, чтобы я не ходил здесь таким оборванцем, - смущенно пояснил он. - Мои лохмотья, конечно, не годились для такого шикарного места. Мне бы, конечно, хотелось пойти так домой, чтобы Долли и тетушка Шарлотта поглядели на меня, да что поделаешь!

— Это тебе не на время, а навсегда, Энтони, - сказал мистер Росс. - В этом костюме ты завтра отправишься домой.

Тони поначалу ушам своим не поверил, но нянечка, сидевшая рядом и усердно занимавшаяся шитьем, закивала головой и сказала, что так оно и есть. Весь остаток дня он места себе не находил от счастливого нетерпения, то вскакивал и, вытягивая шею, точь-в-точь как гусь, пытался обозреть себя со спины, то задумчиво и нежно поглаживал ворсистую поверхность своих новых панталон.

Теперь и старый Оливер, и Долли, и тетушка Шарлотта смогут увидеть его во всем великолепии. Теперь уж никто не усомнится в том, что он годится в провожатые Долли: ведь он одет так, что сама принцесса не сочла бы для себя зазорным выйти с ним на прогулку! Хотя матросский костюм с лихвой возместил ему утрату башмаков в ту злосчастную ночь, когда он сломал ногу, он частенько сожалел об этой потере, правда, никому в этом не сознавался.

Нянечка сказала Тони, что починит его старую одежду, да вдобавок смастерит ему шляпу, чтобы он надевал все это, отправляясь мести перекресток, потому что для такой работы его новый костюм был чересчур хорош. Узнав, что он станет обладателем двух смен одежды, Тони почувствовал себя счастливцем, на которого нежданно-негаданно в один миг свалилось богатое наследство.

А сколько радости было, когда он возвратился домой! Правда, Долли поначалу застеснялась, увидев своего приятеля в таком роскошном убранстве, так непохож он был на прежнего Тони, грязного и обтрепанного заморыша; впрочем, очень скоро она привыкла к виду его чудесного синего костюма с блестящими золотыми пуговицами, мало того, что они сверкали, как звездочки: на каждой пуговице вдобавок еще красовался выпуклый якорек!

Его уютная спаленка под прилавком была заботливо оклеена бумагой, чтобы преградить путь сквознякам, а на полу, вместо вороха газетных обрезков, лежал небольшой матрац, набитый соломой - дело рук тетушки Шарлотты. Теперь здесь было даже лучше, чем в больнице!

Но - странное дело! Почему-то ему стало совсем невмоготу ходить по утрам на свой перекресток. Он и сам не понимал, что с ним произошло и отчего, отправляясь на работу, ему всякий раз приходится преодолевать внутреннее раздражение и неохоту. Старая одежда внушала ему необъяснимое отвращение, он едва выносил прикосновение к телу этих гадких лохмотьев, и стоило какому-нибудь прохожему пристально взглянуть на него, как Тони краснел до корней волос и от смущения его кидало в жар. К тому же дела его обстояли далеко не так успешно, как, по его мнению, полагалось бы или как было до несчастного случая.

Установилась сухая погода, и дороги стали чище, поэтому мало кто из прохожих считал нужным вознаградить юного метельщика за его практически бесполезные труды.

А хуже всего было то, что его отыскал Проныра Том и зачастил к нему на перекресток. Он то поднимал Тони на смех, глумясь над тем, что тот довольствуется такой жалкой работой, то расхваливал прибыльное ремесло карманника, хвастая своей шикарной одеждой. Что ж, после длительного пребывания в больнице Тони и вправду было тяжело шаркать своей метлой по пыльной улице города.

Зато по вечерам, вернувшись домой, он чувствовал себя прекрасно. Старый Оливер занимался с ним чтением и письмом, и Тони делал успехи, значительно опережая Долли, девочка стала учиться вместе с ним, но воспринимала учение как некую разновидность игры, которая надоедала ей гораздо быстрее, чем прятки. Некому было ее проверять или хотя бы объяснить ей, что это не игра, а настоящий, серьезный труд, старый

Оливер, и Тони души не маяли в своей голубке и решительно во всем ей потакали. Ее мать присылала письма, полные взволнованных вопросов и нежных наставлений, но ни единым словом не упоминала о том, когда она сможет возвратиться в Англию. Однажды она написала, что в Индии у нее родилась еще одна дочка, как две капли воды похожая на свою старшую сестричку Долли, но ни Оливер, ни Тони не могли в это поверить. Другой такой прелестной малышки, как Долли, не было в целом свете, да и быть не могло!

⇐ Предыдущая6789101112131415Следующая ⇒

Поделиться: