Глава 7. Отдавая дань уважения усопшему

 

«Дорогой Эрик,

Я виделась с ним! Я наконец-то нашла Перса! Вчера вечером он был в Опере, в зрительном зале (они сейчас дают «Норму» с Ла Карлоттой в главной роли — совершенно не впечатляюще), и он вспомнил меня. В антракте я даже смогла поговорить с ним несколько минут. Я поняла, к своему стыду, что никогда не знала его имени! Все в Париже называют его просто «Перс», и когда я ему в этом призналась, он был столь любезен, что представился: Кавех Таллис, бывший дарога Мазендерана. Я сказала месье Таллису, что хотела бы поговорить с ним о вас, и он согласился встретиться со мной здесь же, в Опере, сегодня после моего последнего урока.

Сейчас я жду свою последнюю ученицу, Эрик. Видите ли, до тех пор, пока я не сочту свой голос достаточно хорошим для прослушивания на ведущие роли, я решила не связываться с пением в хоре. Вы не для того потратили столько времени и усилий, вытаскивая меня из хора, чтобы сейчас я вернулась туда. Так что я потихоньку работаю над улучшением своего голоса, и одновременно я всё-таки решила преподавать вокал. Я нашла достаточно учеников прямо здесь, в Опере, так что работой я теперь обеспечена надолго. Но, Боже, как я жалею, что нашла именно эту ученицу, потому что если бы не она, я могла бы встретиться с месье Таллисом прямо сейчас! Мне так не терпится поговорить с ним, что у меня дрожат руки! Хорошо, что вы не будете читать это письмо, потому что почерк мой, я уверена, от этого заметно страдает. Как же хорошо будет поговорить о вас с кем-то из моего окружения, кто действительно вас знал.

Сейчас уже вечер. Я встречалась с месье Таллисом сегодня днем. Всё было так странно; мне показалось, что он нервничал ещё сильнее, чем я! Он сообщил, что последние несколько лет жил в Провансе для поправки своего здоровья. Это объясняет, почему я не видела его в Париже в последнее время. И вернулся он сюда лишь ненадолго, по делам. Я так рада, что мне довелось увидеть его вчера вечером!

Мы немного поговорили о вас... и очень много обо мне, что меня удивило. Он задавал много вопросов обо мне, о моей жизни, чем я занимаюсь, что случилось с моим мужем — по правде говоря, некоторые из этих вопросов были слегка дерзкими, но он был столь учтив и обходителен, что я не сочла уместным уклоняться от ответов.

Кажется, больше всего его интересовало всё, что связано с моим сыном. Он очень странно улыбнулся, когда я сообщила ему имя Эрика-Дааэ, и пробормотал что-то о том, как польщены были бы вы, а я сказала, что сильно в этом сомневаюсь, поскольку это ребёнок Шаньи! Это заставило его рассмеяться.

Самое странное было вот что: когда я попросила его показать мне местоположение вашей могилы, он притворился, что не знает, о чём я говорю. Я напомнила ему о нашей последней встрече на берегу подземного озера, когда он сказал мне, что уже позаботился о вашем теле. Я спросила его, где он вас похоронил, поскольку я бы хотела посетить вашу могилу и проститься с вами, однако он мне не ответил. Вместо этого он взял с меня обещание встретиться с ним снова завтра на том же месте, и тогда он мне всё расскажет.

Я сбита с толку. Что в этом может быть настолько секретного? Единственное, что мне пришло в голову, — это что он, возможно, незаконно похоронил вас в освященной земле, хотя у него не было подтверждения, что вы католик, или что-то в этом роде.

Были ли вы крещёным католиком, Эрик? Я знаю, что ваша вера... мягко говоря, «потеряла силу», но я никогда не знала о вашем истинном отношении к Всевышнему и Церкви. Однако Он должен простить ваш маскарад (простите за каламбур), когда вы притворялись моим ангелом. В конце концов, я ведь вас простила.

Так что завтра я встречусь с месье Таллисом и открою великую тайну вашего захоронения.

По правде говоря, Эрик, даже после смерти вы ухитряетесь создавать для меня сложности!

Меньшего я и не ожидала, любовь моя.

Ваша слегка раздражённая

Кристина.»

 

Кристина отложила письмо в сторону, тихонько посмеиваясь про себя. Её невероятно порадовал сегодняшний разговор с месье Таллисом. До чего же замечательно было просто произносить имя «Эрик» и видеть, что собеседник точно знает, о ком она говорит! Они дружески посмеялись, когда Кристина упомянула характер Эрика; месье Таллис согласился с ней, заметив, что он тоже наблюдал проявления этого характера бесчисленное множество раз. «Я был начальником полиции, мадам, и не из пугливых, но от одного взгляда сверкающих глаз Эрика мне хотелось бежать!» Кристина кивнула, прекрасно понимая, что он имеет в виду.

 

Он очень сильно интересовался тем, что случилось с ней после отъезда из Парижа, и задавал множество вопросов. Кристина вспомнила, как загорелись и засверкали его нефритово-зелёные глаза, когда она сказала ему, что назвала своего второго сына в честь Эрика. А звук его смеха после её самоуничижительного комментария о родословной Шаньи громко прозвучал в маленьком кафе, куда они пришли.

 

А перед тем, как они расстались, Перс задал ей один вопрос. Это был очень личный вопрос, и Перс принёс извинения за это, но всё равно задал его.

 

Любила ли она когда-нибудь Эрика? Если бы Рауль никогда не появился на горизонте, как она считает, могла бы она быть счастлива с Призраком Оперы?

 

Одна лишь мысль об этом моментально её отрезвила. Когда он задал этот вопрос, она побледнела и замолчала, и весь уличный шум и суета как будто стихли, когда она размышляла над ответом. Месье Таллис ничего не говорил; просто спокойно ждал её ответа, его сверкающие глаза неотрывно смотрели на неё.

 

— Да, — смогла она наконец выдавить. А затем продолжила, словно не в силах остановить поток слов: — Я была слишком молода и наивна, месье Таллис, чтобы осознать, что предлагает мне Эрик и чего собирается лишить меня Рауль. Я любила своего мужа, сударь, но мы оба были очень, очень молоды! И моя жизнь без музыки не стоила того, чтобы жить. Я знаю, что была эгоистичным, неуверенным в себе маленьким созданием — я любила Эрика, но не имела возможности оценить его, пока он был жив. Однако после своей смерти он стал мне намного дороже. Воспоминания об Эрике так же близки моему сердцу, как и сама музыка.

 

При этих словах на лице Кавеха Таллиса засияла искренняя улыбка, он поблагодарил её за честность, поклонился на прощание и, что-то насвистывая, зашагал вверх по улице.

 

Кристина смотрела ему вслед, а на глазах у неё блестели слёзы от всех давно похороненных эмоций, которые всколыхнули его слова.

 

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: