Конституционализм в Царстве Польском в первой половине 19 века

Царство Польское. Формально такое название носили польские земли как часть Российской империи с 1815 по 1917 годы. Однако история данных территорий в составе России началась несколько раньше, еще в XVIII веке. В 1795 году, по итогам трех разделов Речи Посполитой между Прусским королевством, Австрией и Российской империей к последней отошли земли современной Литвы, Белоруссии, значительная часть западной Украины и непосредственно восточной Польши.

Учитывая долгую и сложную историю взаимоотношений России с Великим княжество Литовским и королевством Польша, объединившихся в 1569 году в Речь Посполитую, нам будет легко понять все недовольство местного населения, а особенно ее элиты. В первую очередь дворянства (шляхты) и национально-ориентированной интеллигенции (которая, впрочем, также состояла значительной частью из лиц дворянского происхождения). Первые опасались за свои привилегии, а вторые попросту не могли смириться с фактом утраты независимости своей родины.

Не следует забывать, что непосредственной причиной третьего раздела Речи Посполитой стало восстание под предводительством Тадеуша Костюшко в 1794 году, подавленное совместными усилиями России, Пруссии и Австрии. И хотя восставшие потерпели поражение, сепаратистские настроения в регионе по-прежнему были сильны. Что требовало от центральных властей Российской империи постоянного внимания и контроля в отношении новых подданных. Необходимо учитывать, что описываемый период времени национальное самосознание в регионе строилось прежде всего на языковой и религиозной идентичности. По этой причине не редки были случаи, когда жители двух соседних деревень на территории западной Белоруссии считали себя соответственно поляками и белорусами (русскими). Одни говорили на польском и молились в католическом костеле, а их соседи говорили на белорусском (западнорусском) языке и считали себя православными христианами. Подобная ситуация создавала дополнительные функциональные затруднения при взаимоотношении властей и местного населения.

В период независимости Речь Посполитая обладала системой конституционализма в виде политического устройства, опирающегося на исторические законодательные документы, которые фактически являлись конституционными актами. Полагаю, что наиболее значимым из них следует считать Статут Великого княжества Литовского (он же просто «Литовский статут) 1588 года. Данный Статут регламентировал большую часть общественной и политической жизни Великого княжества Литовского (как части Речи Посполитой) и устанавливал достаточно прогрессивную для своего времени систему власти^[33].

   Естественно, что после последнего раздела Речи Посполитой, вызванного антироссийским восстанием, вопрос о создании какой-либо официальной автономии для региона не возникал. На присоединенных землях было создано несколько административно-территориальных образований, которые за несколько лет неоднократно меняли свой статус (наместничества преобразовывались в губернии). Но правовая система Великого княжества Литовского продолжала существовать. Литовский Статут хоть и частично, но продолжал действовать, по-прежнему регламентируя часть правовых и аспектов жизни населения на присоединенных территориях^[34]. Таким образом мы можем увидеть, что система конституционализма Речи Посполитой сохранялась на территориях, присоединенных к Российской империи. Пусть и в значительно усеченном виде. В начале ХIХ века карту Европы перекраивали многочисленные наполеоновские войны. Не обошли стороной они и земли разделенной ранее Речи Посполитой. В 1807 году усилиями Наполеона Бонапарта на этих территориях было создано Великое герцогство Варшавское

– государственное образование, бывшее фактически под протекторатом Франции. Оно состояло из бывших польских и литовских земель, которые были вынуждены уступить под нажимом сил Наполеона Пруссия и Австрия. На территории Великого герцогства действовали одновременной исторические акты Речи Посполитой и Гражданский кодекс Наполеона от 1804 года^[35]. Введение этого прогрессивного для своего времени документа стало революцией в законодательных системах земель бывшей Речи Посполитой. Таким образом небольшой временной период существования Великого герцогства Варшавского оказал значительное влияние на историю польского конституционализма.

Но как нам известно, наполеоновская Франция была окончательно разгромлена, а ее польский вассал был захвачен силами антифранцузской коалиции в 1813 году. Теперь судьба этих земель зависела от политической воли держав-победительниц.

В 1814-1815 годах в Вене прошла первая в истории фактически общеевропейская конференция, организованная государствами, принимавшими основное участие в борьбе с Наполеоном – Венский конгресс. На нем владыки Европы разрешали последствия, порожденные Великой Французской революцией и последующей серией войн, перекроивших европейскую карту^[36]. Среди территориальных вопросов особое внимание было уделено и проблеме польских земель.

Восстановление независимости Польши и ее конституционно-правовой системы было невозможно. Ибо одной из основных идей Венского конгресса было закрепление сложившегося состояния Европы системой межгосударственных договоров^[37]. Участником которых Польша как государство быть не могла в силу своего отсутствия на политической карте. Также следует учитывать, что Россия, Австрия и Пруссия, участвующие в трех

разделах Речи Посполитой не допускали предложений о восстановлении независимости польского государства. Российский император Александр I полагал, что его страна, внесшая основной вклад в победу над наполеоновской Францией может претендовать в качестве «награды за труды» на всю территорию бывшего Великого герцогства Варшавского. Однако Австрия и Пруссия вовсе не желали расставаться с доставшимися им частями бывшей Речи Посполитой. Решением польского вопроса на Венском конгрессе со стороны России занимался сам император. Итогом дипломатических сражений Александра I стало признание власти Российской империей над значительной частью Великого герцогства^[38]. Впрочем, некоторые его территории отошли к Прусскому королевству.

Известна благосклонность тогдашнего российского императора к либерально-конституционным идеям^[39]. Вполне вероятно, что Александр I надеялся на то, что широкая автономия и наличие конституционных актов сможет примирить польский народ с утратой государственности. Логичным будет предположить, что в своих «конституционных заигрываниях» с приобретенными польскими территориями император опирался на недавний удачный опыт обустройства автономии и конституционного строя Великого княжества Финляндского. Но как показала дальнейшая история, польское общество не оставило идей о восстановлении независимости и былой славы своей родины. Отметим, что само название «Царство Польское» (на большинстве европейских языков – «Королевство Польское) было официально введено в оборот Венским конгрессом. Российский император теперь имел право добавить к своему длинному титулу также статус Царя (короля)  Польского. Отныне Польша становилась российской провинцией.

 Как уже упоминалось, Александр I с сочувствием относился к либеральным (для того времени) конституционным идеям, хотя и оставался сторонником

монархической формы правления. Еще до окончания Венского конгресса император вырабатывал проекты обустройства конституционно-правовой системы той части польских земель, которая по его замыслу должна была перейти под покровительство России. Предполагалось, что созданное национально-территориальное образование получит широкую автономию в составе Российской империи. На время переходного периода, до прояснения официального статуса Польши, основным органов власти в регионе стал Временный Верховный совет^[40].

Первым шагом по установлению обновленной системы конституционализма в регионе стало подписание документа от 22 мая 1815 года под названием «Основы конституции Царства Польского». Основное предназначение данного акта заключалось в определении роли будущей конституции во взаимоотношения польского народа с властями и законодательством Российской империи. В качестве правительственного органа, которому было предназначено стало Временное Польское правительство, преобразованное из Временного верховного совета.

Сам конституционный акт для Царства Польского составлялся на основе предложений известных российских государственных деятелей того времени. Одним из них в частности был Адам Чарторыйский – представитель одного из старейших и знатнейших польских родов, бывший министр иностранных дел Российской империи и близкий императору человек. Он возглавлял комиссию, которая составила конституционный проект, подписанный в итоге Александром I. Будучи поляком по происхождению, Чарторыйский старался добиться максимально возможного уровня развития автономии Царства Польского. Однако исследователи отмечают, что многие предложения Чарторыйского в итоге так и не были внесены в текст^[41]. Очевидно, что это было связано с тем, Александр I лично занимался окончательной редакцией

документа, в результате чего раздражавшие его предложения к будущей конституции Царства Польского были вычеркнуты. Кроме того, император самолично внес некоторые положений в создававшийся документ. После окончания всех необходимых подготовительных процедур конституционный акт был готов к выходу в свет.

Конституция Царства Польского была официально представлена Александром I 15 ноября 1815 года в Варшаве. На французском языке (а опубликована документ был именно на нем) ее название звучало как «Конституционная Хартия Царства Польского». Она состояла из семи разделов (титулов) посвященных определенной тематике и 165 статей. В некоторых источниках отмечается, что Конституция Царства Польского 1815 года соединяла в себе новые либеральные идеи и при этом сохраняла роль дворянского (шляхетского) сословия Речи Посполитой^[42]. Фактически рассматриваемый конституционный акт представлял собой так называемую октроированную конституцию – то есть дарованную правителем. В данном случае – Александром I.

Первая статья Конституции гласила: «Царство Польское навсегда присоединено к Российской империи». Государем Польским считался российский император, который обладал реальным правом законодательной инициативы, которой был лишен польский Сейм^[43]. Однако депутатам предоставлялась возможность направлять императору свои пожелания и мнения по вопросам законодательства. В данной процедуре мог участвовать также Государственный совет. Сам Сейм состоял из двух палат – сената и палаты послов и депутатов от гмин (местных органов власти)^[44]. Н.Г Корнишина отмечает, что в начале XIX века Царство Польское было единственным регионом Центральной Европы, где существовал парламентский орган, избираемый практически всеми классами общества на основе прямых выборов^[45]. Одним из интересных положений Конституции было установление института наместничества – высшего представителя центральной власти в Царстве Польском в отсутствие императора. Первым наместником стал брат Александра I, Великий князь Константин Павлович. Для совместной работы с императором или наместником образовывался специальный Государственный совет. Кроме вышеописанных положений, Конституция также регламентировала вопросы о судебной власти, местном самоуправлении, оборонительные дела Царства Польского и некоторые другие положения. Интересно, что Конституция закрепила за Царством Польским формальное право на сохранении фактически независимых от основной российской армии вооруженных сил. Сохранялась отдельная денежная система. В целом польскому народу была предоставлена широкая автономия во внутренних делах. Конституционализм Царства Польского был более развитым чем во многих государствах Европы того времени. Большим уровнем самостоятельности из всех регионов Российской империи обладало разве что Великое княжество Финляндское. Однако на самом деле ситуация была не такая идеальная, как может показаться из вышенаписанного.

После получения Конституции в 1815 году Царство Польское по некоторым чертам фактически приобрело статус государственного образования. В отечественной историографии существовали мнения, что взаимоотношения Польши и Российской империи по итогам Венского конгресса представляли собой унию независимых государств^[46]. Но подобные утверждения опровергаются достаточно многими фактами. Самый наглядный из них – то, что Царство Польское было связано с Россией не через соглашения между ними как равными государствами, а итогами Венского конгресса. Где политическую судьбу польских земель решали исключительно представители

Российской империи и третьих государств. Все привилегии, установленные Конституцией 1815 года были достигнуты не в результате какого-либо политического договора или соглашения. А дарованы российским императором, желающим умиротворить бунтарскую и свободолюбивую своих новых поданных. Эта же Конституция определила российского императора как единственного легитимного правителя и высшего носителя власти в Царстве Польском. Таким образом можно говорить лишь о так называемой личной унии – когда Александр I получил статус польского Царя (короля), а сама Польша стала лишь провинцией Российской империи^[47]. Можно говорить о том, что польский конституционализм был во многом завязан на положении российского императора. А точнее – на установленных правилах его взаимодействия с Сеймом и роли в государственных делах Царства Польского. Отметим, что схожая ситуация сложилась и по итогам вхождения в состав России Финляндии, ставшей Великим княжеством Финляндским.

Хотя Конституция 1815 года установила в регионе один из самых либеральных в Европе политических режимов по меркам того времени, реальная возможность определять вектор общественно-политической жизни принадлежала центральным властям России, прежде всего – императору. Он являлся главой исполнительной власти, в его ведении находились вопросы объявления и окончания войны от лица Царства Польского, императором на должности назначались важнейшие должностные лица и даже церковные сановники^[48]. Несмотря на то, что Царству Польскому предоставлялось право на собственные вооруженные силы, возможность их использования была ограничена. Это сделано было через создание специального Военного комитета, непосредственно подчиненный наместнику Константину Павловичу Романову, способному распоряжаться делами  польской армии^[49].

Из приведенных выше фактов мы можем увидеть, что Конституция 1815 года обеспечивала высокий уровень автономности лишь во внутренних делах Царства Польского, не связанных с наиболее важными вопросами организации политической власти. Не говоря уже о возможности осуществления какой-либо независимой внешней политики или изменения установленного положения Польши как части Российской империи. И все же принятие Конституции 1815 с сохранением части исторического законодательства Речи Посполитой (не противоречащей данной Конституции) стало огромным шагом вперед для развития конституционализма Царства Польского в первой половине XIX века.

Следующей значительной, но печальной вехой в истории конституционализма Царства Польского стало Польское восстание 1830 -1831 годов и вызванная ими реакция. Вызвано оно было целым рядом причин. Основной из них стал тот факт, что значительная и политически активная часть польского общества не смирилась с потерей независимости своей родины. Положение Польши как части России даже в либерально-автономном виде их не устраивало. Любое политическое действие в регионе центральных властей зачастую рассматривались как покушение на существующие привилегии. Следует отметить, что некоторые из данных действительно были реакционными – такими, как нарушение процедур созыва Сейма или введение предварительной цензуры^[50]. В период 1815-1830 годов возникло достаточно большое количество местных патриотических (зачастую откровенно сепаратистских) организаций. Вопрос, почему власти их деятельности зачастую не оказывали должного внимания и не активно боролись с их пропагандой достоин отдельного исследования.

В итоге восстание было подавлено. На престол Российской империи к тому времени взошел Николай I – а он не был сторонником либерального подхода как во внешней, так и во внутренней политике. После окончания «усмирения

Польши» Император полагал польскую элиту предателями, не достойными тех привилегий, которые были установлены для Царства Польского итогами Венского конгресса.

Конституция 1815 года была отменена Николаем I. Вместо нее в качестве основного закона император издал специальный Манифест «О новом порядке управления и образования Царства Польского» от 14 февраля 1832 года. Также он известен как Органический статут Царства Польского. Данный акт по мнению императора должен был обеспечить порядок и стабильность на польских землях. Наиболее негативным фактором для конституционализма региона стало упразднение Сейма. Данный шаг по мнению польского публициста В. Студницкого был явно направлен на полное уничтожение конституционного устройства региона^[51]. Был создан специальный Совет Управления, на который были возложены задачи по осуществлению исполнительной власти^[52]. Это был орган, непосредственно подчиненный центральным властям и никак не выражающий реальные настроения и пожелания польского народа. После 1832 года в течении оставшейся части перовой половины XIX века оставшаяся автономия польских территорий продолжала ограничиваться властями. Было изменено административно-территориальное устройство польских земель (вместо традиционных воеводств вводились общероссийские губернии).

Органический статут Царства Польского от 1832 года серьезно пошатнул сложившуюся по итогам Венского конгресса систему конституционализма. После его принятия до конца первой половины XIX века в Царстве Польском больше не вводились в действие какие-либо значимые конституционные акты.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: