С. С. ПРОКОФЬЕВ — Н. Я. МЯСКОВСКОМУ. Мая 1931 г., Париж. Н. Я. МЯСКОВСКИЙ — С. С. ПРОКОФЬЕВУ. Июня 1931 г., Москва. Мая 1931 г., Париж

Мая 1931 г., Париж

5, rue Valentin Haüy, Paris XV, France.

22 мая 1931

Дорогой Николай Яковлевич.

Весенний сезон в Париже, обыкновенно такой живой, на этот раз бледен до серости. Сегодня иду слушать в Grand Opéra новый балет Русселя «Вакх и Ариадна»¹, но жду мало хорошего, так как я уже кое-что оттуда видел, и это было слабо — в одном месте ни дать ни взять — «Полет шмеля»! Довольно миленькая увертюра Набокова, живая, в меру лирическая, но не очень самостоятельная. Виолончельный концерт молодого Крейна² — то певучий, то плясовитый, но, в конце концов, еще не уплясавшийся [...] Дукельский, ныне живущий в Нью-Йорке, прислал свои последние рукописи, но он как-то ужасно иссох; а жаль — обещал он много.

В результате я больше сижу дома и «обращаю внимание на фортепианное творчество», то есть делаю ряд концертных переложений из «Блудного сына» и «Шута», а также скерцо симфоньетты и Andante квартета, каковые мне очень не хочется называть переложениями³, дабы не вызывать образов листо-вагнеровских «Тангейзеров»: это совсем другая техника — я стремлюсь получить вещи, которые будут пригодны для концертного исполнения, в то же время вовсе так не выглядя. В связи с тем, что в эту серию попадает Andante из квартета, я решил клавираусцуга последнего не делать, партитура же выйдет к октябрю. Сыграли квартет в Вашингтоне хорошо и с успехом, о чем была телеграмма, но самому мне его до сих пор послушать не удалось. Предполагался здесь в мае симфонический концерт из моих сочинений, в котором в виде новинки хотели сыграть квартет всем

<стр. 357>

струнным составом, но этот концерт отложился на осень⁴. Туда же отодвинулась и постановка балета, который, в виде компенсации за опоздание, пойдет в один вечер с «Апельсинами».

Не понимаю, почему Дзимитровский побеспокоил Вас письмом о книге Асафьева. Конечно, жаль, что за Асафьева все надо делать. Иначе эта книга уже три года, как была бы напечатана. Его книжка о форме у меня, спасибо, есть, а Вашу симфоньетту жду с интересом. С моей стороны, скоро пришлю Вам клавир Классической, которым, наконец, вышел.

В СССР поехал Стоковский, который среди прочих московских диковин, хотел посмотреть на Вас. Напишите мне, был ли он у Вас, и, вообще, как все протекло, и какие вещи он взял играть.

Крепко обнимаю Вас.

Любящий Вас С. Пркфв

Н. Я. МЯСКОВСКИЙ — С. С. ПРОКОФЬЕВУ

Июня 1931 г., Москва

Дорогой Сергей Сергеевич,

своим последним письмом Вы меня чуть-чуть огорчили — значит, квартета целиком для фортепиано не будет? Только одно Andante — что за скупость! А потом, что это за стравинскость делать концертные комбинации из своих оркестровых вещей? Я бы предпочел новые специально фортепианные, хотя бы даже безделушки, и это более подходило бы к Вашей ковычистой фразе — «обращаю внимание на фортепианное творчество»!

С нетерпением жду Классическую — до сих пор ее нет, но через две недели я уеду на дачу, где буду два месяца сидеть безвыездно и без рояля.

Стоковский здесь был. Я с ним виделся на «чае» в BOKСе, но, конечно, ничего дельного не было. Больше я его не встречал, хотя он и собирался зайти в Музгиз. Симфоньетта моя до сих пор не вышла, хотя готова давно.

Где Вы будете этим летом? Как Ваш «безрукий» концерт? Видели ли Вы подобное же изделие Равеля?¹ Занимательно, хотя и довольно бедно.

Никак не могу заполучить обратно Вашего «Игрока» — все к нему сильно присасываются, как только он куда-либо попадает.

Мне он чрезвычайно нравится — это настоящее разрешение декламационно-интонационной оперы. Задача, поставленная «Женитьбой» и «Каменным гостем»², но только впервые разрешенная музыкально эквивалентно.

Обнимаю Вас. Привет Лине Ивановне.

Ваш Н. Мясковский

12/VI 1931. Москва

<стр. 358>

С. С. ПРОКОФЬЕВ — Н. Я. МЯСКОВСКОМУ

Июля 1931 г., Париж

5, rue Valentin Haüy, Paris XV, France.

7 июля 1931

Дорогой Николай Яковлевич.

Вы, вероятно, уже в деревне. Где это находится? Как Вы устроились? Над чем работаете? Как проводите время? Успели ли до отъезда получить клавир Классической и два романсишки без опуса ¹ и значения? Мы по обыкновению задержались в городе и все еще не решили, куда поедем; может быть, в юго-западный угол Франции, там, где Пиренеи спускаются в Атлантический океан, только боюсь, что будет жарко.

Я кончил эскизы безрукого концерта, но вместо удовлетворения испытал чувство досады от целого ряда мест, которые предстоит еще сгладить. Думаю, убрать его с глаз на неделю, а затем приняться за отделку. Равелевский концерт видел и согласен с Вами, что он сероват; то есть написан, может быть, и добросовестно, но без искры. Шесть моих фортепианных пьес пошли в гравировку под опусом 52. Ну, разумеется, лучше было бы написать шесть новых! Но мое оправдание заключается в том, что я сделал эти переложения между делом, параллельно с работой над безруким концертом, точнее — отдыхая от однорукой техники. Новых я между делом не сделал бы, так как это отняло бы порох от концерта, а потому приходится довольствоваться хоть переложениями, тем более, что они вышли очень фортепианными и как раз «переложения» в них меньше всего. Между прочим, издательство вдруг обнаружило шустрость, предложив по выходе этого опуса разослать наиболее известным пианистам и предоставив мне сделать список последних. Конечно, я хотел бы послать с полдюжины экземпляров советским пианистам; в этот период обмеления симпатий ко мне будет не лишним подогреть отношения удобоиграемыми пьесами. В списке я поставил Фейнберга, Оборина, Нейгауза, Софроницкого и Держановского, последнего в качестве узловой станции. Смею ли я Вас просить сообщить мне в пределах возможности их адреса, а также добавить еще к списку пару полезных имен. Стоит ли послать в библиотеку Московской консерватории? Когда я приезжал в Москву в последний раз, Пшибышевский расшаркивался за пожертвованные сочинения, а сейчас — не пошлют обратно?

Между делом я тут окончательно отредактировал сюиту из «Стального скока», которая приняла, наконец, стройный вид, а также разметил сюиту из «Игрока»: 1) Алексей, 2) Бабуленька, 3) Генерал, 4) Полина и 5) Развязка². Скомбинировать из отдельных кусочков физиономию каждого персонажа было делом нелегким, но, кажется, все удалось пригнать без швов, хотя предстоит еще повозиться по части переинструментовки и всяческих изукрашиваний, дабы сюита получила вполне симфонический облик.

<стр. 359>

Жаль, что Вы так бегло повидались со Стоковским. Он много интересного и наблюдательного рассказывал про свою поездку в СССР. Кроме музыки Стоковский интересовался постановкой общего образования — тема, на которой помешаны он и его жена, открывающая в Америке разные образцовые школы по системам, которые, между прочим, приняты к сведению и нашим Наркомпросом. Мне очень хотелось, чтобы Стоковский в будущий сезон сыграл в Америке пару Ваших «Развлечений». Сидя у меня, он рассматривал Лирическое концертино, и я думал, что, встретив Вас в Москве, он договорится с Вами о деталях исполнения. Но он сообщил, что Вы были молчаливы и мало доступны. В апреле Стоковский дал в Нью-Йорке и Филадельфии сценические представления «Стального скока»³. Говорят, музыкальная сторона была выполнена блестяще, но сюжет и хореографию перекромсали до неузнаваемости и притом весьма неудачно. Тем не менее на сцене мелькали серп и молот, куски красной материи и другие эмблемы советского быта. Стравинский строчит скрипичный концерт⁴, закончив три части из четырех. Видевшие говорят, что этот новый опус роднится с Каприччио, но проще, сонатинней и... суше. От Асафьева имел письмо, очень грустное и болезненное. Желаю Вам отдохнуть в деревне и жду длинного письма, не две страницы, как в последний раз. Что Вы думаете о проекте новой орфографии и будет ли этот проект введен? Ведь i с точкой, это в мою честь!⁵

Крепко обнимаю Вас. Пишите на парижский адрес.

Ваш С. Пркфв

⇐ Предыдущая100101102103104105106107108109Следующая ⇒

Поделиться: