ЭФФЕКТИВНОСТЬ ПИСЬМЕННОГО СООБЩЕНИЯ И ЗНАКИ ПРЕПИНАНИЯ

⇐ ПредыдущаяСтр 8 из 14Следующая ⇒

Смысловое членение текста (и отдельного сообщения в нем) зависит от его коммуникативной направленности, его прагматической установки¹, которая выступает одновременно как данность и объективная, и субъективная: первая опирается на структуру самого текста, как бы диктуется текстом изнутри, закономерностями его построения; вторая — приходит извне, от автора, его замысла. Столкновение их при несовпадении обычно рождает семантико-стилистические эффекты, которые передаются различными средствами, например несовпадением членения синтаксического и абзацного². Таким средством может служить и пунктуация.

С точки зрения пунктуации объективная заданность текста ориентируется на грамматическую значимость знаков препинания, а субъективная — на семантико-стилистическую. Сочетание того и другого в текстах разной функционально-стилевой принадлежности проявляется по-разному: в усилении то формально-грамматических функций знаков, то семантико-стилистических, что в свою очередь является актуализацией основных принципов русской пунктуации.

Установка на предельную эффективность письменного сообщения выявляет себя в активизации всех возможных средств и способов, которыми располагает письменная речь. Пунктуации в этом процессе отводится немаловажная роль. Особенно потому, что знаки не только членят текст, по сами несут в себе информацию — смысловую, эмоциональную, модальную.

Сочетаясь с вербальными средствами выражения, знаки способны повышать эффективность сообщения, так как обладают целой системой функций: выполняя свое общее назначение — членить текст на значимые отрезки, знаки либо отделяют друг от друга части текста (отделительная функция), либо выделяют какие-либо

¹См.: Левковская НА. В чем различие между сверхфразовым единством и абзацем? // Филологические науки. 1980. № 1.

² См. там же.

части внутри текста (выделительная функция). Однако эти функции редко выступают в чистом виде, как, например, тире при рубрицировании в официально-деловом тексте или тире, отделяющее реплики диалога. Обычно же знаки препинания объединяются в систему средств, помогающих передавать некие смыслы, и, следовательно, функционально осложняются и вместе с тем конкретизируются. В результате появляются функции смысло- и синтактико-различительная и экспрессивная или модальная. Проявление этих функций тесно связано с содержанием текста и его функционально-стилевой направленностью.

Эффективность письменного сообщения — явление двунаправленное: с одной стороны, это следствие его информационной насыщенности и значимости, с другой — предельное соответствие высказанного авторскому замыслу. Пунктуация оказывается способной служить и усилению информационной значимости текста, и достижению адекватности сообщения авторской мысли. Объективно в пунктуации заложены такие возможности, практически это связано с поиском оптимального варианта в использовании знаков, которые могут усилить содержащуюся в сообщении информацию или представить ее в измененном виде. Удачно избранные знаки способны обеспечить правильное, т. е. полное и единственное, понимание информации.

Повышению информативности сообщения служит, например, знак в таком примере: Больше всего она боится остаться одна, со своей драмой (В. Токарева. Звезда в тумане). Запятая здесь, расчленяя последние компоненты предложения, помогает их акцентированию, что в свою очередь повышает информативность всей фразы, так как, будучи логически выделенным, компонент одна подчеркивает прежде всего состояние одиночества, которое еще дополнительно осложняется — со своей драмой.

В целом фраза как бы начинает вмещать в себя больше смыслов, чем дает их сумма имеющихся здесь словоформ.

Знак способен и изменить смысл всего сообщения, — например, разграничение рядом стоящих слов приводит к выявлению нужного в данном случае значения слова, соответственно авторскому замыслу: Первый раз я увидела Павла Григорьевича Антокольского много лет назад, больше, чем умею сосчитать. Он шел помочь другому, поэту, который вскоре станет знаменит (Б. Ахмадулина. Миг бытия). Запятая после другому помогает разорвать возможное здесь, но не соответствующее авторскому осмыслению сочетание другому поэту (при запятой слово

поэту приобретает значение пояснения к слову другой: другому, а именно поэту).

Акцентированию причинного обоснования помогает тире в таком примере: Почему, наконец, мне так приятны те несколько примет знакомого прошлого, что уцелели и тихо доживали среди нового быта? Это упругие мостки на улицах, мостки, которые заменяли панели. Дощатые, высокие — из-за осенней распутицы и весенней воды, что стоит здесь подолгу. С них такие же дощатые сходни во двор (Д. Гранин. Обратный билет).

Оптимальный вариант в расстановке знаков часто освобождает читателя либо от «разгадывания» недостаточно данной в тексте информации, либо от возможного двусмысленного ее восприятия. Например: На границах Армении опять были схватки, с жертвами (Лит. газ. 1991. 31 июля). Не будь запятой, высказывание звучало бы по меньшей мере абсурдно, поскольку в качестве жертв оказались бы совсем другие лица. Автор же пишет о жертвах среди нападавших.

В следующем примере только тире «спасает» от алогизма и неправильного восприятия смысла сообщения: Вы же рисковали своей карьерой. Да и не только — жизнью(Интервью с А. Абдуловым. МН. 2002. № 41).

Наконец, в 1956 году мне предложили в одном иллюстрированном журнале поездку в Болгарию на целый месяц, а я как на грех собрался идти пешком по родной владимирской земле, не ради прогулки, разумеется, а ради дела. К походу готовился всю зиму (В. Солоухин. Славянская тетрадь). Смысловое противопоставление «поездка в Болгарию» и «путешествие по владимирской земле» усилилось благодаря выделению части предложения «не ради прогулки, разумеется, а ради дела». Кроме того, снимается алогизм в этом противопоставлении, который образовался бы, не будь здесь запятой, так как смысловой акцент сместился бы с «путешествия по владимирской земле» на сочетание «не ради прогулки, разумеется, а ради дела».

Понятие оптимального варианта отнюдь не предполагает адекватности оформления некоему абстрактному типизированному образцу, регулируемому правилами. Понятие оптимального варианта применимо лишь к конкретным речевым ситуациям, которые могут быть столь же многообразны, как неисчерпаемо разнообразны передаваемые в тексте сообщения. И поэтому оптимальный для выражения данного содержания вариант может оказаться неудобным, невыразительным или даже неприемлемым для другого сообщения.

Ср., например, разные смыслы при изменении знаков препинания: Собака тоже умолкла к тому времени, не получая из степи отзвука на свою злобу, видимо, она смирилась с отсутствием врага и заснула в пустой тыкве, заменяющей ей будку (А. Платонов. Ювенильное море). — Собака тоже умолкла к тому времени; не получая из степи отзвука на свою злобу, видимо, она смирилась с отсутствием врага...

Проблема выбора оптимального варианта связана не только с содержательной стороной текста, но и с его целевой установкой, сферой и формой реализации. Обеспечение максимальной эффективности сообщения в каждом конкретном случае соотносимо с особенностями восприятия текста, в том числе с его скоростью. Так, рекламный текст, рассчитанный на мгновенное восприятие, требует усиления сигнальных функций знаков, чисто внешняя «зрительская» активность здесь сообщается знакам с учетом психологии и условий восприятия рекламных текстов. Осмысление рекламы значительно стимулируется ее внешней формой¹, наглядностью. Расчет на недостаточно внимательное чтение здесь приводит к появлению знаков там, где это не принято в иных текстах, с другой установкой.

Тексты, ориентированные на постепенное, длительное восприятие, в зрительной броскости нуждаются в меньшей степени, потому знаки здесь прежде всего содержательны. Такова научная речь и речь художественная. Последняя к тому же благоприятствует употреблению пунктуационных знаков с еще более осложненными функциями, когда выявляются экспрессивные возможности пунктуации. Максимальный эффект достигается здесь предельным сближением передаваемых с помощью знаков оттенков смысла и авторского самовыражения. Например, в таком тексте: Самосвал взревел и понесся прямо по степи, минуя большак. Петро хорошо знал здесь все дороги, все проселки, и теперь только сообразил, что «Волгу» можно перехватить — наперерез. «Волга» будет огибать большой выступ того леса, который синел отсюда ровной полосой... А в лесу есть зимник, по нему зимой выволакивают на тракторных санях лесины. Теперь, после дождя, захламленный ветками зимник даже надежнее для самосвала, чем большак. Но «Волга», конечно, туда не сунется. Да и откуда им знать, куда ведет этот зимник?

¹ См.: Кохтев Н.Н., Розенталь Д.Э. Наблюдения над пунктуацией в тексте рекламы // Современная русская пунктуация. М., 1979. С. 160.

И... Петро перехватил «Волгу» (В. Шукшин. Калина красная). Здесь союз и намечает резкий переход от текста-размышления к обозначению действия: абзац и многоточие усиливают значимость этого перехода.

Ночью был дождик, и сейчас переходят по небу тучи, изредка брызнет слегка.

Я стою под яблоней отцветающей — и дышу (А. Солженицын. Дыхание). В этом примере тире помогает акцентировать главное в сообщении, примерно так же, как и запятая в следующем примере:

Вспоминаю день рождения Антокольского, на даче (Б. Ахмадулина. Миг бытия).

А вот конец повести А. Солженицына «Матренин двор»:

Не понятая и брошенная даже мужем своим, схоронившая шесть детей, но не нрав свой общительный, чужая сестрам, золовкам, смешная, по-глупому работающая на других бесплатно, — она не скопила имущества к смерти. Грязно-белая коза, колченогая кошка, фикусы...

Все мы жили рядом с ней и не поняли, что есть она тот самый праведник, без которого, по пословице, не стоит село.

Ни город.

Ни вся земля наша.

(Тире, отделяющее перечень определений, вмещающих в себя полную, исчерпывающую характеристику лица. И два итоговых абзаца в конце.)

Пунктуация в приведенных примерах целиком подчинена авторскому замыслу: оттенки смысла, важные выделения — все это выражено знаками, которые отнюдь не обязательны с точки зрения правил. Но в авторском представлении они оказались абсолютно необходимыми. И они однозначны с точки зрения читательского восприятия. Они не осложняют текст, а проясняют его смысл, облегчают понимание.

Однако в художественном тексте возможно и расхождение между читательским восприятием выраженных с помощью знаков смыслов и авторской их интерпретацией. В художественном тексте объемы передаваемой и воспринимаемой информации не обязательно и не всегда совпадают. Такое специфическое качество художественной речи применительно к знакам проявляется как возможность разного их прочтения. Это вполне закономерно и соответствует той особенности литературно-художественного текста, которая дает ему возможность быть по-разному прочитанным, неоднозначно истолкованным. Разная интерпретация художественного текста,

свое прочтение отчасти определяется гибкостью пунктуации, способностью знаков обнаруживать коннотативные значения. Знаки препинания здесь включаются в общую систему выразительных средств. Те наращения смыслов, которые отличают языковые средства художественных текстов, проявляются часто именно благодаря знакам.

Ср., например, разное осмысление сообщений из-за разного употребления (или неупотребления) знаков препинания: Лодка помчалась снова, бесшумно и легко, вертясь среди судов(М. Горький). — Лодка помчалась снова бесшумно и легко...; Река вьется, верст на десять, тускло синея сквозь туман (И. Тургенев). — Река вьется верст на десять, тускло синея сквозь туман; Жаль мне труда, молчаливого, спутника ночи (А. Пушкин). — Жаль мне труда молчаливого, спутника ночи. — Жаль мне труда, молчаливого спутника ночи.

На возможность двоякого понимания текста А. Пушкина «Редеет облаков летучая гряда» обратил внимание еще СИ. Абакумов¹; конец стихотворения Пушкина (в автографе) вообще не имел знака:

И дева юная во сне тебя искала

И именем своим подругам называла.

В таком написании выглядит текст в Полном собрании сочинений А.С. Пушкина в 16-ти томах, изданного Академией наук СССР:

Там некогда в горах, сердечной думы полный,

Над морем я влачил задумчивую лень,

Когда на хижины сходила ночи тень —

И дева юная во сне тебя искала

И именем своим подругам называла.

(То же было воспроизведено в Полном собр. соч. в десяти томах. Т. 2. «Наука». Ленинградское отд. Л., 1977. С. 23.)

Отсутствие знаков препинания в последней строке приводит к двусмысленности (но так было у автора! ): неясно отношение словоформы своим — именем своим или своим подругам}

Редактор издания 1887 г. поставил после своим тире, таким образом возник смысл «выдуманным ею именем».

По-разному читаются и известные стихи из «Евгения Онегина»:

¹ Абакумов С.И. Методика пунктуации. М., 1954. С. 7.

Богат, хорош собою, Ленский

Везде был принят как жених. —

Богат, хорош собою Ленский,

Везде был принят как жених.

Дополнительные смыслы обычно выявляются при использовании знаков в свойственных им функциях и значениях, но применительно к несвойственным для них особым речевым ситуациям. Например, противительный оттенок, фиксируемый знаком тире в бессоюзном сложном предложении, может быть перенесен на конструкции иного плана, как в следующем примере: Море голубое — и соленое (М. Цветаева. Мой Пушкин). Благодаря тире простое перечисление не зависящих друг от друга качеств нарушается смысловой нагруженностью второго сказуемого, ср.: голубое и соленое; голубое, но соленое.

Коннотации экспрессивного плана можно обнаружить и в точке (на месте паузы), разрывающей грамматическую структуру предложения при парцелляции.

Точка здесь, сохраняя свое основное функциональное качество, попадает в несвойственные ей речевые условия. Следствие — повышение экспрессии высказывания, сгущение смысла (одному грамматическому предложению здесь соответствует не одно высказывание, а несколько, при полном сохранении лексического состава).

Знак в таком случае приобретает фразообразующую функцию: Говорят, итальянцы не могут, бедные, построить метро. Потому что как копнут, так культурный слой (В. Токарева. Звезда в тумане); Вот тут я вновь прислонился плечом к стене. От слабости. И от живой слезы в глазу (В. Маканин. Андеграунд); Беседуем. О том, что появится новый американский препарат. О питании. О разном и прочем — о том, как подействовала на Веню нынешняя осень с ее холодами (В. Маканин. Андеграунд).

Точка может не просто членить предложение; приобретя дополнительную функцию, она становится сигналом поэтапного, градационного наращения смысла: Правой рукой Доброклонского был главный инженер Эрмитажа Петр Петрович Фирсов. Впрочем, главный по должности. А по обязанностям — и слесарь, и кровельщик, и водопроводчик (Комс. правда 1980. 10 дек.).

Так расширяются возможности пунктуации без нарушения функциональных качеств самих знаков.

Значимость пунктуации в организации текстового сообщения неоспорима. Отдельные знаки современной пунктуационной системы качественно довольно четко определены — они наделены социально закрепленными за ними значениями. И именно это дает большие возможности для повышения информативности текста. Объективно существующие и социально осмысленные значения знаков столь очевидны, что позволяют использовать их в тексте как самостоятельные (без вербального сопровождения) сигналы смысла — оценочного, модального. Например, восклицательный и вопросительный знаки так четко определились качественно, что сами по себе (без слов) могут выступать как отдельные реплики диалогической речи, выражая удивление, сомнение и т. п.¹. Например:

— Вы, вероятно, удивитесь и сочтете то, что я скажу, парадоксом. А между тем это верно. Не виновен никто, кроме... сильной власти...

—??

— Да. Именно. Я сам сейчас объясню (В. Короленко. Сильная власть и катастрофы).

Естественно, что это крайний случай проявления информативности знаков. Обычно же знаки несут информацию вместе с вербальными средствами. Причем прослеживается такая закономерность: чем полнее представлены в сообщении вербальные средства, тем меньше требуется знаков, и наоборот — чем меньше вербальных средств (при свертывании сообщения, вплоть до минимума слов-сигналов нового и поэтому необходимого смысла), тем больше знаков, помогающих восполнить отсутствующие звенья в сообщении. Пунктуация способна дать максимум возможного смысла при минимуме лексических средств. В этом смысле очень показательны заголовочные конструкции газеты. Будучи более тесно связанными с текстом, чем другие заголовки-наименования, заголовки в газете должны дать максимум информации о тексте (тем более что часто ознакомление с газетой и завершается чтением заголовков), к тому же они еще должны привлечь внимание, т. е. должны совместить в себе такие качества, как информативность и рекламность. Концентрация информационных качеств заголовка часто достигается путем сдвигов в его структуре, за счет экономии речевых средств, инверсии и т. п. В таких заголовках большую службу несут знаки препинания.

¹ См.: Иванова В.Ф. История и принципы русской пунктуации. Л., 1962; Ицкович В.А., Шварцкопф B.C. Знаки препинания как реплики диалога // Современная русская пунктуация. М., 1979. С. 141 — 158.

Насыщенность заголовочных конструкций знаками пунктуации в современных публикациях — явление очень заметное, подчеркивающее особую активность знаков в передаче информации при минимальной затрате вербальных речевых средств. Очень часто именно знаки держат все сообщение, так как без них, только лексико-грамматических показателей бывает недостаточно, чтобы придать осмысленность сообщению, как, например, в таких случаях: Эрфурт — Вильнюс: дружат строители(Строит. газ. 1977. 27 февр.); Современная офтальмология: щадящие методы лечения (АиФ. 2000. № 51); Солнце: яд и лекарство (Комс. правда 2002. 21 июня).

Знаки здесь указывают на смысловые и грамматические связи слов, именно они оказываются смыслоносителями, тем каркасом, на котором располагаются слова соответственно заданным знаками функциям, т. е. знаки организовывают сообщение.

Не меньшую роль выполняют значки, «разводящие» слова: они создают модально-оценочный фон сообщения. Например, многоточие при неожиданном повороте мысли, алогизме, смысловом несоответствии: Малышу... 44 тысячи лет (Комс. правда 1977. 20 ноября); От поля до... шлагбаума (Известия. 1975. 11 ноября); Через перевал... в босоножках (Комс. правда 1981. 13 янв.); Металл защищают... биологи (Правда. 1981, 10 янв.); Авто не роскошь, а... вторсырье (АиФ. 2002. № 27).

Знак дает возможность сократить известное всем высказывание, привести его не полностью и тем самым сэкономить вербальные средства без потери нужной информации: Взялся за гуж... (Комс. правда 1975. 13 ноября); Не красна изба углами... (Комс. правда 1975. 14 ноября); В чужом глазу соломинку... (Лит. газета. 1975. 12 ноября.); На каждого хитреца... (Комс. правда 1975. 11 ноября); С больной головы... (Правда. 1981. 11 янв.); Что в Москву-реку упало, то... (АиФ. 2002. № 29).

Знаки способны служить и средством актуального членения, они обозначают паузу на границе членения и тем самым рапределяют компоненты темы и ремы, могут усиливать интонационные показатели темы и ремы¹: Все для него — неизреченно (А. Блок); И вот герой мой начал потихоньку высовываться на глаза влюбленной в него «публике», а она — рукоплещет (М. Горький. О писателе, который зазнался); Море огромное, лениво вздыхающее у берега, — уснуло и неподвижно в дали, облитой голубым сиянием луны (М.Горький. Песня о Соколе).

¹ См.: Ковтунова И.И. Современный русский язык. Порядок слов и актуальное членение предолжения. М., 1976. С. 50—51.

Все это в конечном счете способствует повышению степени напряженности текста в плане его восприятия, лишает текст той «размытости», которая свойственна ему при слабой «оснащенности» знаками. Однако напряженность, естественно, должна иметь свой порог, за которым кончается восприятие, как, например, в таком случае, где перенасыщенность знаками приводит к притуплению осмысленности восприятия, так как знаки оказываются столь перегруженными функционально, что утрачивается их исходное качество: Юра — это ваша общая женская тайна... — усмехнувшись, — даже — заговор. Не понимая принимаю, как все всегда в вас — и от вас — приму, потому что вы для меня — вне суда (М. Цветаева. Повесть о Сонечке); ...Теперь я думаю (да и тогда знала! ) — Володя был — спутник, и дорога была не друг к другу, а —от нас самих, совместная — из нас самих (там же). Вот еще пример, чрезмерно напряженного (по знакам) текста, однако в данном случае, как нам представляется, автор не переступил «порог восприятия»: Я отродясь помню в нашем доме Марию Васильевну — кто она была, не знаю, должно быть — все: и кто-нибудь из детей заболел —она, и сундуки перетрясать — она, и перешивать — она, и яйца красить — она. А потом исчезала. Худая — почти скелет, но чудные, чудные глаза, такие страдальческие, живое страдание: темно-карие (черных — нет, черные только у восточных — или у очень глупых: бусы) — во все лицо, которого не было (там же).

Если учесть, что подобная концентрированность смысла проявляет индивидуальность пишущего, его особое художественное видение, то можно такую напряженность связать с семантико-стилистическим назначением пунктуации, поскольку искусство (в том числе искусство слова) изображает не столько сам мир и его объекты, сколько восприятие его¹. Отсюда и понятие индивидуально-авторского употребления знаков, которое приложимо в строгом смысле только к художественным текстам. Тексты иного функционального назначения такого пунктуационного оформления не выдерживают — информационная насыщенность и напряженность достигается в них иными средствами.

Итак, значимость пунктуации в оформлении письменного сообщения на современном этапе развития пунктуации не вызывает сомнения. Знаки способны передавать функционально-стилевую и

¹ См.: Ибраев Л.И. Слово и образ. К проблеме соотношения лингвистики и поэтики // Филологические науки. 1981. № 1. С. 21 —22.

эмоционально-экспрессивную информацию, могут принимать на себя функции вербальных средств информации и усиливать или изменять несомую ими информацию. А это значит, что знаки могут выступать в ряду форм выражения смысла¹: они служат средством актуального членения (распределение компонентов темы и ремы), выполняют смысло-различительную и семантико-синтаксическую роль. И следовательно, способны повышать эффективность письменного сообщения. И не только повышать информативность, но и организовывать сообщение, а также усиливать общую напряженность текста.

¹См.: Веденина Л.Г. Французская пунктуация и ее роль в построении предложения: Автореф. докт. дисс. М., 1980.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒