Русская церковь и культура в XV веке.

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 17Следующая ⇒

Церковь: После смерти в 1431 г. митрополита грека Фотия, который отстаивал единодержавие московского великого князя, русские церковные иерархи, учитывая пожелание Василия II, " нарекли" в митрополиты рязанского епископа Иону. Однако константинопольский патриарх не утвердил его кандидатуру, ибо еще до его прибытия в Константинополь поставил на русскую митрополию смоленского епископа Герасима. Осенью 1433 г. Герасим вернулся из Константинополя в Смоленск, принадлежавший Великому княжеству Литовскому, а в Москву не поехал, " зане князи руския воюются и секутся о княжении великом на Руской земли".

В 1435 г. Герасим, обвиненный в измене, погиб в Смоленске. А Иона во второй раз отправился в Константинополь на поставление в митрополиты. Но вновь опоздал: еще до его прибытия патриархия утвердила митрополитом грека Исидора, видного церковного деятеля, широко образованного человека. В апреле 1437 г. новый митрополит прибыл в Москву.

Назначение Исидора своей целью ставило обеспечить принятие русской церковью предполагавшейся православно-католической унии. В этот момент Византии угрожала смертельная опасность со стороны Османской империи. Пытаясь спасти остатки своей державы, византийский император вступил в переговоры с римским папой о соединении церквей, чтобы затем получить поддержку европейских держав в борьбе с турками. Папа Евгений IV, в свою очередь, охотно откликнулся на предложение Византии, рассчитывая укрепить унией престиж папской власти.

Митрополит Исидор принял деятельное участие в заключении унии, которая была подписана во Флоренции в 1439 г. Папская курия и Константинопольская патриархия подписали акт о принятии православной церковью католических догматов и признании римского папы главой церкви при сохранении православных обрядов в богослужении.

По пути из Флоренции в Москву Исидор разослал пастырское послание об унии в польские, литовские и русские земли. Однако терпимое отношение к унии Исидор встретил только в Киеве и Смоленске. Весной 1441 г. митрополит прибыл в Москву с грамотой от папы Василию Темному. Но великий князь отказался признать акт о соединении церквей и объявил Исидора еретиком. Тот был арестован и заточен в Чудов монастырь. Оттуда митрополит бежал сначала в Тверь, затем в Литву и, наконец, в Рим.

Изгнание поставленного Константинополем митрополита и неприятие церковной унии 1439 г. имело важные последствия. С одной стороны, в церковных кругах складывалось убеждение, что греки предали православную веру ради своих корыстных целей, а с другой стороны, личность великого князя все больше ассоциировалась с образом истинного защитника веры, опоры православия.

В 1448 г. собор высшего духовенства в Москве утвердил на митрополичьем престоле ставленника Василия II Иону без санкции константинопольского патриарха. Этот акт ознаменовал конец зависимости русской церкви от Византии (автокефалию). Вместе с тем московская митрополия с этого момента оказалась в прямой зависимости от великокняжеской власти.

К концу XV столетия положение русской православной церкви оказалось довольно сложным. После падения Константинополя в 1453 г. русская церковь окончательно стала самостоятельной и на ее отношения со светской властью извне никто уже не мог воздействовать. Наиболее дальновидные иерархи православной церкви стремились к укреплению великокняжеской власти и централизации государства как оплота самодержавства.

Вместе с тем внутри страны авторитет церкви был значительно поколеблен из-за обострения социальных противоречий. Протест социальных низов общества чаще всего выражался в религиозной форме. В наиболее крупных русских городах в XV в. появились так называемые еретики, деятельность которых была особенно опасна для церкви.

Новый подъем еретического движения произошел в конце XV в. в Новгороде и был связан с деятельностью приехавшего из Литвы в 1471 г. еврея Скария (отсюда название - ересь жидовствующих, из-за схожести с иудаизмом). Эта ересь получила широкое распространение среди низшего новгородского духовенства. Самыми упорными гонителями еретиков стали архиепископ Новгорода Геннадий и видный церковный деятель, игумен и основатель Иосифо-Волоколамского монастыря Иосиф Волоцкий (Иван Санин). По имени последнего стало называться целое направление религиозной мысли.

Московский кружок еретиков составляли дьяки и купцы, возглавляемые приближенным Ивана III думным дьяком Иваном Курицыным. Они выступали за усиление великокняжеской власти и ограничение церковного землевладения, настаивали на том, что каждый человек без посредничества церкви может общаться с Богом. В 1490 г. на церковном соборе еретики были осуждены и прокляты. Сторонники ереси жидовствующих были высланы из Москвы, а в Новгороде их подвергли унизительной расправе.

В церковной среде не было полного единства по отношению к еретикам. Так, оппонентами иосифлян выступали так называемые нестяжатели во главе со старцем Кирилло-Белозерского монастыря Нилом Сорским. Нестяжатели, например, считали, что с еретиками следует полемизировать, а не расправляться, и что подлинное служение церкви надо исполнять через аскетический образ жизни, " нестяжанием" земных богатств и владений. Некоторое время Иван III склонен был поддерживать нестяжателей.

Но на церковном соборе 1503 г. воинствующие иосифляне оказали упорное сопротивление в вопросе об отказе церкви от землевладения. А уже на следующий год новый церковный собор приговорил еретиков к смертной казни. Московский кружок Курицына был уничтожен. Так начал складываться союз светской власти с наиболее ортодоксальной частью церковников во главе с Иосифом Волоцким, который провозглашал " священство выше царства", а устои православия - условием существования самодержавия.

Культура: Монголо-татарское нашествие прервало мощный подъем русской культуры. Разрушение городов, утрата традиций, исчезновение художественных направлений, уничтожение памятников письменности, живописи, зодчества — удар, оправиться от которого удалось лишь к середине XIV в. В идеях и образах русской культуры XV вв. отразились настроения эпохи — времени решающих успехов в борьбе за обретение независимости, свержение ордынского ига, объединение вокруг Москвы, формирование великорусской народности.

Память о процветающей и счастливой стране, какой осталась в сознании общества Киевская Русь («светло светлая и прекрасно украшенная» — слова из «Повести о погибели Русской земли», не позднее 1246), хранила в первую очередь литература. Летописание оставалось ее важнейшим жанром, оно возродилось во всех землях и княжествах Руси. В начале XV в. в Москве был составлен первый общерусский летописный свод — важное свидетельство прогресса в деле объединения страны. С завершением этого процесса летописание, подчиненное идее обоснования власти московского князя, а затем и царя, приобрело официальный характер.

В XIV—XV вв. излюбленной темой устного народного творчества становится борьба Руси с «неверными». Складывается жанр исторической песни («Песня о Щелкане», о битве на Калке, о разорении Рязани, о Евпатии Коловрате и др.) Победа в Куликовской битве 1380г. породила цикл исторических повестей, из которых выделяются «Сказание о Мамаевом побоище» и вдохновенная «Задонщина» (ее автор Софоний Рязанец использовал образы и отрывки «Слова о полку Игореве»). В XV в. описывает свое путешествие в Индию и Персию тверской купец Афанасий Никитин («Хожение за три моря»).

В конце XV в. литература обогащается блестящими публицистическими произведениями. Ожесточенно спорят иосифляне (последователи игумена Волоцкого монастыря Иосифа, отстаивающие принцип невмешательства государства в дела богатой и сильной в материальном отношении церкви) и нестяжатели (Нил Сорский, Вассиан Патрикееев, Максим Грек, порицающие церковь за богатства и роскошь, за тягу к мирским наслаждениям). Значение официальной идеологии имеют представления о Москве как о «третьем Риме»: «Два Рима («второй Рим» — Константинополь, разоренный в 1453 г. — Авт.) пали, третий стоит, четвертому же — не бывать» (Филофей).

В зодчестве XIV—XVI вв. тенденции исторического развития Руси—России отразились с особой очевидностью. На рубеже XIII—XIV вв. возобновляется каменное строительство — в Новгороде и Пскове, менее других пострадавших от ордьшского ига. В XIV в. в Новгороде появляется новый тип храмов — легких, нарядных, светлых (Спас на Ильине). Но проходит полвека, и традиция побеждает: вновь возводятся суровые, тяжелые, напоминающие о прошлом сооружения. Политика властно вторгается в искусство, требуя, чтобы оно было хранителем независимости, с которой столь успешно борется объединительница Москва. Признаки стольного города единого государства она накапливает постепенно, но последовательно.

в конце XV— начале XVI в. ставятся новые краснокирпичные стены и башни. Их возводят выписанные из Италии мастера Пьетро Антонио Солари, Алевиз Новый, Марк Руффо. К тому времени на территории Кремля итальянцем Аристотелем Фиораванти уже возведен Успенский собор (1479), выдающийся архитектурный памятник, в котором опытный взгляд увидит и традиционные для владимиро-суздальского зодчества черты, и элементы строительного искусства Возрождения. Рядом с еще одной работой итальянских мастеров — Грановитой палатой (1487—1489) — псковские мастера строят Благовещенский собор (1484—1489). Чуть позже все тот же Алевиз Новый завершает великолепный ансамбль Соборной площади Архангельским собором, усыпальницей великих князей (1505—1509).

Ревнители старины борются с «возмутительными новшествами», но их победа относительна: в конце века стремление к пышности и красоте возрождается. Живопись второй половины XIV—XV столетия — это золотой век Феофана Грека, Андрея Рублева, Дионисия. Росписи новгородских (Спас на Ильине) и московских (Благовещенский собор) храмов Феофана Грека и иконы Рублева («Троица», «Спас» и др.) обращены к Богу, но рассказывают о человеке, его душе, о поисках гармонии и идеала. Живопись, оставаясь по темам, образам, жанрам (настенные росписи, иконы) глубоко религиозной, обретает неожиданную человечность, мягкость, философичность.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒