Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология
Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии


ОСОБЕННОСТИ ПСИХОТЕРАПИИ ПО МЕТОДУ СИМВОЛДРАМЫ ПРИ БРОНХИАЛЬНОЙ АСТМЕ



Многочисленные исследования не выявили никаких личностных структур, определяющих предрасположенность к бронхиальной астме [29]. Не существует «исходной астматической личности». Заболевают бронхиальной астмой люди с различным типом личности. Однако для многих больных бронхиальной астмой характерен специфический способ преодоления конфликтов. В частности, наряду с амбивалентным отношением к матери и проблемой «близости и дистанции», проявляющимся, с одной стороны, в страхе потерять свою идентичность в слиянии с матерью и «быть проглоченным» ею (вплоть до появления страха смерти), а с другой, в зависимости от матери и в стремлении слиться с нею, для больных бронхиальной астмой характерно раннее подавление функций самоконтроля, детской агрессивности и детского крика в целом. Крик, по всей видимости, подавляется из-за страха быть отвергнутым в результате матерью. С другой стороны, крик используется для привлечения матери.

В то же время, спорным остается вопрос, является ли психический конфликт предпосылкой появления астматических симптомов, или же наблюдаемые психические особенности — это реакция на нарушение дыхания, т.е. результат адаптации к физическому дефекту. Во всяком случае, в работе с психосоматическими пациентами имеет смысл одновременно учитывать обе точки зрения.

Нарушение дыхания при астме может иметь и символическое значение. Возможность дышать символизирует жизнь, контакт и взаимодействие с миром. «Нехватка» воздуха означает «отрезанность» от мира. Приступы астмы наступают часто при опасности быть отвергнутым и покинутым. Их может однако спровоцировать также и слишком интенсивная близость с другим человеком. Предложение слишком близких отношений — с какими бы добрыми намерениями это ни делалось — больным бронхиальной астмой может переживаться как что-то подавляющее и чрезмерно опекающее.

Отношение с человеком, выполняющим функцию поддержки и опоры (матерью, главной фигурой в семье или на работе), у больных бронхиальной астмой амбивалентно, что реинсценирует амбивалентный конфликт с матерью первых месяцев жизни: конфликт между стремлением к «слиянию», к близости с матерью и страхом такого «слияния». У больных бронхиальной астмой нет достаточного запаса, буфера в диапазоне «близость-дистанция», как это бывает у здоровых людей, что позволяет им достаточно комфортно чувствовать себя при разной степени близости или дистанции. Поэтому больным бронхиальной астмой гораздо труднее найти «золотую середину» в отношениях с близкими людьми. При бронхиальной астме психотерапия как раз и направлена на расширение диапазона «близость-дистанция».

В мотивах «дом» и «опушка леса», например, пациенту предлагается медленно приближаться к дому или лесу, регулируя при этом степень «близости и дистанции». Этим мотив «опушка леса» при бронхиальной астме отличается от аналогичного мотива в других случаях, когда пациента останавливают за несколько метров до леса и просят подождать, пока из леса выйдет какое-то существо, животное или человек. Специальный мотив в работе с пациентами, страдающими бронхиальной астмой, — это мотив «облака», которым представляет себя пациент. Он позволяет прорабатывать нарциссический аспект состояния освобожденности, оторванности от земли как проблему приближения и отдаления в поле зрения. Кроме того, проблема дистанции и контакта с другими облаками отрабатывается благодаря тому, что границы облака, с одной стороны, расплывчаты, а с другой, подвижны. Дополнительно можно использовать мотив «остров» как возможность испытать самоизоляцию.

Техника психотерапии по методу символдрамы с больными бронхиальной астмой требует определенной модификации. Прежде всего следует избегать развития агрессивной и конфликтной динамики образов. Стиль ведения должен быть скорее протективным (покровительствующим). Кроме того, во время предварительной беседы психотерапевт говорит пациенту, что, если ему будет сильно не хватать воздуха, представление образа можно будет прервать.

Важное значение при переживании образа приобретает ощущение подъема и спуска (движение по вертикали), а также опыт перехода границ в образе. Это связано с тем, что астма, как и нейродермит, а также большинство других психосоматических заболеваний, — это заболевание в том числе кожи и слизистой оболочки, которые опосредуют первые контакты младенца с окружающим миром, раньше, чем зрение и слух. Символическое значение перехода границ или их отсутствия (в форме бесконечных далей) отражает первый опыт контакта через кожу и слизистую оболочку [27]. Разъединение и новое соединение, отпускание и удержание символически связаны с процессом дыхания.

Обобщая, можно сказать, что хотя при бронхиальной астме и не выделяется специфическая структура личности, можно все же отметить два характерных конфликта: конфликт «близости и дистанции» и конфликт «зависимости-независимости». Проработка этих конфликтов является главной целью психотерапии при бронхиальной астме.

Литература

1. Есаян Н. Ф.: Психосоматика детского возраста и психоанализ, Рос­сийский психоаналитический вестник, 1993-1994, № 3-4, с. 71-76

2. Лапланш Ж.; Понталис, Ж. -Б.: Словарь по психоанализу / Пер. с франц. Н. С. Автономовой. - М., Высш. шк. 1996

3. Лёйнер X.: Кататимное переживание образов / Пер. с нем. Я. Л. Обухова. М., «Эйдос» 1996

4. Лёйнер X.: Основы глубинно-психологической символики, Журнал практического психолога, 1996, № 3, 4

5. Обухов Я.Л.: Символдрама: Кататимно-имагинативная психотерапия детей и подростков. - М., «Эйдос» 1997

6. Обухов Я.Л.: Значение первого года жизни для последующего развития ребенка (обзор концепции Д. Винникотта), «Школа здоровья», 1997, № 1

7. Русских Н.И.: Интенсивная психотерапия острого ипохондрического невроза (использование метода символдрамы по X. Лёйнеру), Журнал практического психолога, 1996, № 5, с. 48-52

8. Стоун И.: Страсти ума или жизнь Фрейда / Сокр. пер. с английского И. Г. Усачева, - М.: «Мысль», 1994

9. Фрейд А.: Психология «Я» и защитные механизмы. М., «Педагогика-Пресс», 1993

10. Фрейд А.: Норма и патология детства / Пер. с нем. Я. Л. Обухова. В: Фрейд А.; Фрейд 3.: Детская сексуальность и психоанализ детских неврозов. СПб., В.-Е. Институт Психоанализа, 1995

11. Фрейд 3.: О клиническом психоанализе. Избранные сочинения. М., «Медицина» 1991

12. Alexander F.: Psychosomatische Medizin. - 2. Aufl. - Berlin, New Yolk: de Gruyter, 1950

13. Balint M.: Therapeutische Aspekte der Regression. Stuttgart: Klett, 1970

14. Engel G.L.; Schmale, A.H.: Eine psychoanalytische Theorie der somatischen Stö rung. Psyche 23: 241 - 261 (1967)

15. Freud S.: Die Abwehr-Neurosenpsychosen. GW Bd. 1, S. 57 (1894)

16. Freud S.: Studien ü ber Hysterie. GWBd. 1, S. 212 (1895)

17. Kö nig K.: Wem kann Psychotherapie helfen? Gö ttingen: Vandenhoeck& Ruprecht, 1993

18. Kutter P.: Der Basiskonflikt der Psychosomatose und seine therapeutischen Implikationen. Jahrbuch Psychoanalyse 13: 93 - 114 (1981)

19. Kutter P.: Moderne Psychoanalyse: eine Einfü hrung in die Psychologie unbewuß ter Prozesse. - 2. Aufl. - Stuttgart: Klett-Cotta, 1992 (Рус. пер.: Куттер, П.: Современный психоанализ. СПб, 1997)

20. Leuner H.: Lehrbuch der Katathyme-imaginativen Psychotherapie: Grundstufe, Mittelstufe, Oberstufe. - 3., korrigierte und erw. Aufl. - Bern; Gö ttingen; Toronto; Seattle: Huber, 1994

21. Marty P.; de Muzan М.: La pensee operatoire. Rev. Franct Psychoanal. 27: 345-356 (1963)

22. Mitscherlich A.: Krankheit als Konflikt. Studien zur psychosomatischen Medizin. Frankfurt a. M: Suhrkamp, 1966

23. The New Columbia Encyclopaedia. N. Y., 1978

24. Ruesch J.: The infimtile personality. Z. Psychosom. Med. 10: 134 -144 (1948)

25. Schur M.: Comments on the metapsychology of somatization. Psychoanal. Stud. Child. 10: 119 - 164 (1955)

26. Sifneos P.E.: The prevalence of " alexithymic" characteristics in psychosomatic patients. Z. Psychother. Psychosom. 22: 255 - 262 (1973)

27. Wilke E.: Mö glichkeiten und Grenzen des Katathymen Bilderlebens in der Therapie des Asthma bronchiale. In: Roth J.W. (Hrsg.): Konkrete Phantasie: neue Erfahrungen mit d. Katathymen Bilderleben. Bern; Stuttgart; Wien: Huber, 1984

28. Wilke E.; Leuner H. (Hrsg.): Das Katathyme Bilderleben in der Psychosomatischen Medizin. Bern; Stuttgart; Wien: Huber, 1990

29. Wilke E.: Psychotherapie bei psychosomatisch Kranken. In: Reimer C., Eckert J., Hautzinger M., Wilke E.: Psychotherapie: Ein Lehrbuch fü r Ä rzte und Psychologen. Berlin, Heidelberg, New York: Springer, 1996

30. Zepf S.: Erforschung der Psychodynamik des Asthma bronchiale. In: Leuner H. (Hrsg.): Katathymes Bilderleben: Ergebnisse in Theorie und Praxsis. - 3. Aufl. - Bern; Stuttgart; Wien: Huber, 1990


Н.Ф. Шевченко

Работа психолога в онкологической клинике -
опыт использования метода символдрамы

 

Проблема взаимоотношений души и тела, психического и соматического вызывает большой интерес исследователей. Нет такой отрасли медицины, где бы под личиной симптомов болезни не скрывались психосоматические симптомы. Бессчетные лики псевдоорганических, пихосоматических расстройств имитируют практически любое соматическое страдание. Данная проблема подробно представлена в различных направлениях психосоматической медицины. Множество исследований касаются таких психосоматических расстройств как бронхиальная астма, язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки, гипертоническая болезнь, язвенный колит, экзема. Но в них не уделяется достаточно внимания онкологическим заболеваниям, которые упоминаются лишь вскользь.

Немногочисленные работы, посвященные патогенезу и лечению онкологических заболеваний [1, 2, 5, 10] позволяют рассматривать наш подход к данной проблеме как нетрадиционный, так как несмотря на некоторые успешные эксперименты и несомненные достижения, психосоматической традиции в отечественной онкологии ещё нет. Мы считаем, что психические факторы являются как одной из причин канцерогенеза, так и вспомогательным средством при лечении онкологических заболеваний.

Поддержание надежды и веры в выздоровление имеют место при всех видах психотерапии различных болезней. Способность психолога с первых встреч вселить в больного уверенность в свои силы и возможность выздоровления предопределяет успех его последующих действий. Вера в возможность выздоровления и возникновения положительной перспективы, появление надежды неотделимы друг от друга и обращены к “здоровой” части личности. Появление перспективы становится новым мотивом, который помогает преодолевать трудности и продолжать лечение. Благодаря психотерапевтическому воздействию, которое в значительной степени снижает уровень неопределённости представлений пациента о своей болезни и фатальности её исхода, происходит переоценка значимых переживаний, жизненных ценностей, смыслов.

В различных источниках литературы неоднократно рассматривался вопрос о возможности продления жизни неизлечимым онкологическим больным с помощью психотерапевтических методов [3, 7, 9, 10].

Наш пятилетний опыт работы с онкологическими больными на разных этапах стационарного лечения в Запорожском областном онкологическом диспансере доказал положительное воздействие психотерапии в сочетании с традиционными методами лечения онкологических заболеваний на течение опухолевого процесса [8].

К нам обратилась пациентка 45 лет с диагнозом рак верхне-наружного квадранта правой молочной железы, стадия IIIa, клиническая группа IIа (узловая форма). Пальпаторно в правой молочной железе определялась плотная бугристая опухоль до 9 см в диаметре, регионарные лимфатические узлы не были увеличены. Диагноз был подтвержден цитологическим исследованием пунктата опухоли. В психическом состоянии пациентки панический страх сменялся гипертревожностью, мысли о мучительной смерти не покидали её, она не верила в возможность благополучного исхода болезни, в успех лечения. Пациентка боялась смерти во время операции, не видела никакой надежды на улучшение состояния своего здоровья, считая себя обреченной. В таком тяжёлом душевном состоянии больной была предложена краткосрочная психотерапия гуманистического направления. Нашей первой задачей было подготовить пациентку к первому этапу лечения - хирургической кастрации, способствующей снижению уровня эстрогенов в крови, стимулирующих рост опухолей молочной железы. Во время психотерапевти­ческих сессий больной объяснялось то, что если она мобилизует все свои внутренние ресурсы и активно будет участвовать в борьбе за своё выздо­ровление, то сможет значительно продлить “отведенный ей срок” и изменить свою жизнь.

Мы начали с того, что от сессии к сессии в беседах о жизни пациентки, её мыслях об онкологических заболеваниях, планах на будущее, желаниях, отношении к себе изменяли её мнение о своей болезни и возможности жить с ней до и после лечения, укрепляя тем самым волю пациентки к жизни. На этом этапе работы с пациенткой мы использовали и работу со зрительными образами: в состоянии релаксации она мысленно представляла себе свою болезнь, её распространённость в организме и то, как естественный защитный механизм помогает ей выздороветь. Было проведено 14 сеансов психотерапии с частотой 1 - 2 раза в неделю. В этот промежуток времени пациентке была сделана первая операция, после которой ей начали проводить лучевое и гормональное лечение.

Во время сеансов психотерапии пациентка визуализировала внутренние процессы, происходящие в её организме, “поведение опухоли”, её реакцию на лучевую и гормональную терапию. Интересно то, как больная описывала изменения в организме, происходившие на клеточном уровне: “Опухолевые клетки напряглись, сгруппировались, они боятся лучей; здоровые клетки плотным слоем окружают опухоль, не дают ей распространяться; действие лучей убивает злокачественные клетки, но их очень много.” На последних двух сеансах этого этапа психотерапии больная представляла, как из здоровых клеток образовался большой защитный экран, отгораживающий опухоль от органов грудной клетки. Соматическое состояние нашей пациентки в этот период времени было удовлетворительным - лучевая терапия в сочетании с химио- и гормонотерапией оказывали положительное лечебное воздействие. Тем не менее психическое состояние пациентки продолжало оставаться достаточно тревожным и депрессивным, ведь “болезнь всё ещё продолжала оставаться в её теле”, и страх перед предстоящей инвалидизацией в результате удаления молочной железы угнетал. Мысли о том, как она будет выглядеть после операции, как будут относиться к ней родные, друзья, коллеги, а самое главное - спасёт ли её предстоящая вторая операция - не давали ей покоя.

Закончилось лучевое лечение. Больная получила 40 сеансов облучения. До второй операции оставалось 20 дней. Тогда мы предложили больной психотерапию по методу символдрамы [4]. Другое название этого метода глубинно-психологически ориентированной психотерапии - Кататимное переживание образов (КПО), Кататимно-имагинативная психотерапия.

Психотерапия проводилась с частотой один-два раза в неделю, продолжи­тельность сеанса - один час. Было оговорено, что работа по данному методу предусматривает ведение пациенткой трёх дневников, в одном из которых она должна описывать то, что видела, слышала, чувствовала в образе, в другом - вести записи значимых жизненных событий, в третьем - вести повествование о своей жизни. Каждый сеанс начинался с прочитывания и обсуждения дневниковых записей и рисунков.

На первом сеансе пациентке было предложено представить образ луга. Её переживания в этом образе были амбивалентны. Вначале луг был окружен плотным кольцом тёмно-зелёных густых деревьев. Трава на нём была выгоревшей, жёлтой. Не было ни ветерка, вокруг стояла мёртвая, настораживающая тишина. Пациентке хотелось поскорее уйти с луга. Ей казалось, что за ней наблюдают, а сама она находилась в центре луга и была беззащитной. Что-то звало её вперёд, и она ушла с луга. Дальше перед ней появился огромный овраг с покатыми склонами, через него пролегала тропинка, а на дне протекал чистый, приятно журчащий ручеёк. Левый склон оврага находился в тени, а правый - освещён солнцем и трава была там свежей и светло-зелёной. Пациентка остановилась у оврага и ощутила приятное дуновение ветерка, ей подумалось, что она могла бы без усилий опуститься на дно оврага, к ручью и подняться наверх.

На субъектном уровне в образе замкнутого пространства луга можно было бы предположить то тяжелое депрессивное состояние, которое испытывала пациентка перед второй операцией и, вместе с тем, надежду на то, что от болезни можно уйти, хотя дорога не виделась ей ровной, а в виде спуска и подъёма. Но она чувствовала, что может преодолеть этот путь.

Чтобы снизить тревожность паци­ентки и облегчить её переживания, необходимо было проработать такой сильный ресурсный мотив, как ручей. Путешествие вдоль ручья вызвало приятные переживания. Пациентка увидела себя в глубоком овраге, на дне которого протекал ручей, а на левом склоне рос лес. В этот раз ручей не казался ей маленьким. Она присела у ручья, опустила в него руки, затем попила из него немного воды. Прохлада воды была приятна ей, настроение стало спокойнее, ушла тревога. Сидя у ручья она думала о том, что правый склон оврага слишком крутой и подниматься будет трудно, но чувствовала, что не боится этого.

Вероятно, в образе ручья актуализировался хороший эмоциональный контакт с матерью на ранних стадиях развития. Вместе с тем, на символическом уровне пациентка верила в успех лечения, понимая, что “сможет подняться наверх”.

Путешествие вдоль ручья длилось ещё два сеанса и работа с образами сопровождалась различными переживаниями: лёгкую тревогу вызвал долгий поиск истока ручья - пациентка поднялась вверх по ручью, прошла небольшое озерцо, из которого ручей тёк вниз, искусственный водоём, в котором плавала красивая белая уточка и рыбачил незнакомый мужчина. Вместе с рыбаком она покаталась на лодке, свесив руки в воду. Затем прошла по берегу водоёма и поняла, что источник - на дне водоёма, он и наполнял его, а затем вода текла вниз к оврагу.

Данный образ можно было бы интерпретировать как то, что у пациентки, несмотря на тяжёлое соматическое заболевание, не нарушена жизненная сила; её катание на лодке с рыбаком может свидетельствовать о способности целиком отдаться чему-то интересному, новому.

На следующем сеансе пациентка следовала вниз по течению ручья к его устью. По дороге ей пришлось преодолеть небольшие заросли - сухой кустарник, по берегам ручья росло много зелени, ещё какое-то время ручей тёк по лугу, а затем, расширяясь, впадал в Днепр. Далее пациентка представила известный ей с детства днепровский пейзаж. Эти переживания были для неё весьма приятными, но затем она снова решила вернуться к тому месту у ручья, с которого начала путешествие. Она решила побыть у воды и немного попить, а после подняться по крутому склону оврага. В этот момент она поняла, что ей будет сложно сделать это.

С диагностической точки зрения работа с мотивом ручей не выявила фрустрации оральных потребностей первого года жизни, контакт с водой и питьё отражают хороший контакт с матерью, эмоциональную близость с ней.

Через день больной предстояла операция по удалению молочной железы. Она ждала её с нетерпением и тревогой. Наш четвёртый сеанс психотерапии был назначен на третий день после операции, когда пациентка уже сможет сидеть и ходить. Во время сеанса пациентке захотелось снова вернуться к ручью, попить воды, а после выйти наверх оврага и посмотреть, что там. Она испытывала волнение, преодолевая крутой подъём, а когда взобралась наверх, перед её взором открылся красивый, залитый солнечным светом луг, на котором росли высокая зелёная трава, клевер, а вдалеке паслась лошадка. Пациентка ощущала свежесть, лёгкость дыхания, возможность дышать полной грудью, она легко предалась этому состоянию и сказала, что чувство тревоги исчезло. Ей было приятно трогать мягкую траву и влажную землю. Справа от луга она видела лесок, за которым было небольшое село. Пациентке казалось, что она может далеко и долго идти.

Такой гармоничный образ луга свидетельствует о душевном отдохновении, которое переживала пациентка после операции. Обилие зелени, с одной стороны, символизирует болезнь, с другой, - витальное начало, надежду. Можно предположить, что вследствие орального удовлетворения эмоциональная структура изменилась так, что ландшафт казался ей замечательным.

На пятом и шестом сеансах пациентка работала с образом горы. Вначале в образе она увидела себя у озера с чистой, прозрачной водой, в которой отражались вершины гор, выпила немного воды, умылась, а затем вместе с туристами начала восхождение на вершину горы. Она виделась ей большой, с пологими склонами. Путь наверх казался ей долгим, но не слишком трудным, рюкзак за спиной не мешал ей идти. Она шла по прохоженной тропе, по обе стороны которой рос лес. Когда он закончился, то к вершине вела прямая дорожка залитая солнечным светом. На этом этапе восхождение было намного сложнее. Поднявшись до середины горы пациентка оглянулась, чтобы посмотреть на озеро, ей захотелось окунуться в него, но она решила, что сделает это позже. И вот - вершина. В лицо дул приятный ветерок и легко дышалось. Вокруг пациентка видела зелёные горы, а чуть дальше - горы, покрытые туманом и облаками. Далеко-далеко впереди, слева и справа виднелись поля и селения. Х. Лёйнер считает, что загораживание вида вперёд цепью гор указывает на аспекты будущего пациента [4, с.79].

В целом же панорамный вид с вершины может свидетельствовать о недостаточной социальной адаптированности пациентки. В послеоперационный период в актуальных беседах сеансов символдрамы пациентка не раз говорила о возможных трудностях общения с коллегами и знакомыми после выписки из стационара.

Спуск представлялся пациентке более сложным: очень осторожно, придерживаясь руками о камни, спиной назад она начала спускаться. Когда дошла до леса, спускаться стало легче. Впереди она увидела озеро с приятной голубой гладью воды и захотела поскорее спуститься. У озера она вымыла руки, умылась. Недалеко туристы готовили на костре еду. Пациентке захотелось отдохнуть после спуска, и она устроилась в гамаке, натянутом между деревьями. Лёжа в нём, она смотрела на озеро, слушала пение птиц и думала о своей счастливой будущей жизни.

Примечательными в этом мотиве явились контакт с водой и отдых в гамаке. Можно предположить, что оральная подпитка была необходима пациентке снова, а отдых в гамаке символизировал связь с матерью, возвращение в её лоно. Округлость горы, символизирующая материнско-женский мир, который важен в плане самоутверждения себя в роли женщины [6, с.30].

К этому времени был получен результат гистологического исследования опухоли, который подтвердил наличие аденокарциномы молочной железы. Общее состояние больной оценивалось как удовлетворительное. Она продолжала ходить на перевязки в связи с небольшим диастазом краёв послеоперационного шва и начала получать первый курс послеоперационной химиотерапии. Осознавая для себя необходимость этого вида лечения, она всё же достаточно трудно переносила его: беспокоили недомогание и тошнота. Больная расценивала утрату молочной железы двояко: с одной стороны, это было избавление от болезни, с другой - она связывала операцию с потерей женственности и сексуальности, что угнетало её. Не исчезла и тревога по поводу возможности “возврата болезни” - метастазирования. Именно в этот период мы предложили пациентке мотив змея. Известно, что он может использоваться для облегчения депрессивных состояний при тяжелых соматических заболеваниях. Символика змеи многозначна. Это не только символ мудрости, змея имеет яд, который применяется для лечения различных заболеваний. Кроме того, в образе пациент может попросить змею принести то, что может дать исцеление.

Работа с мотивом дала положительный эффект. Пациентка увидела себя в гамаке недалеко от горы. Выбравшись из него, она отправилась осмотреть местность вдоль склона. Там она увидела место, где было много дыр - нор, рядом росли трава, кусты, деревья. На тропинке неожиданно появилась небольшая зелёная змея. Не будучи любительницей рептилий, пациентка не испытала ни страха, ни отвращения. Она угостила змею молоком и конфетой и почувствовала, что та настроена очень миролюбиво. Тогда пациентка порпосила змею принести ей из норы то, что могло бы дать ей безопасность и уверенность в будущем. Змея уползла в нору, затем быстро вернулась и принесла камень. Это был самородок тёмно-жёлтого цвета с красноватыми прожилками. Он был похож на нешлифованный янтарь. Пациентка взяла камень в руку, ощутила его тепло и необычайную силу. Держа камень в руке, она почувствовала себя лучше и увереннее, после положила камень в карман куртки и ушла.

Выйдя из образа, пациентка рассказывала, какое огромное впечатление произвёл он на неё, как много было вызвано положительных переживаний. Несколько дней спустя она думала о том, что видела. Камень воспринимался ею как талисман - когда она плохо чувствовала себя после химиотерапевтических препаратов, то представляла себе камень, сравнивая его твёрдость со своим стремлением выздороветь.

Размышляя о том, почему именно камень был принесен змеёй из недр земли, пациентка решила, что ей не хватало той твёрдости и силы, которую она ощущала в камне. Позже в её рисунке был изображён ярко-оранжевый камень больших размеров. В этом отразилось её стремление к достижению, а также зрелость её личности.

После работы с этим образом пациентка видела сновидение, в котором, придя к себе домой, обнаружила огромного пятнистого змея. В первый момент она испугалась и хотела предупредить об опасности мужа, но после поняла, что этот змей не сделает ей ничего плохого, напротив, он будет охранять её дом. Досматривая сновидение наяву, пациентка представила, как она кормит змея, гладит его. Она подумала, что теперь ей не нужна будет сигнализация в квартире, змей будет служить ей надёжным стражем. Тем временем змей комфортно устроился в кресле и уснул.

Образ змеи как фаллический символ явился отражением сексуальных желаний пациентки. Действительно, вскоре после этого возобновились её интимные отношения с супругом.

На девятом сеансе пациентке был предложен мотив наблюдение опушки леса, цель которого вызвать представление образа значимого лица или символического существа, которые воплощают бессознательные страхи или проблемы.Пациентка увидела себя на красивой лужайке. Слева от опушки - лес, а справа - аккуратный ухоженный бревенчатый домик лесника. Из лесу вышел лесник. Он вёл за собой на верёвке бурую с белыми пятнами корову, которая помахивала пациентке хвостом. У коровы было полное вымя молока. Пациентка дала ей немного сена, но корова не стала его есть, потому что хорошо попаслась, а от конфет не отказалась. Затем погладила корову и лесник увёл её в хлев, а пациентке неожиданно очень захотелось молока и хлеба с солью. Она села на скамейку у дома и стала ждать, но просить ей не хотелось. Через некоторое время лесник принёс ей еду. Молоко и хлеб с солью показались очень вкусными.

На объектном уровне персонажей и события этого мотива можно рассматривать как отношения пациентки с родителями, дающими ей самое необходимое в жизни. На субъектном - желание молока может быть истолковано как фрустрированный инстинкт материнства.

В актуальной беседе следующего сеанса пациентка вновь вспомнила о камне, который принесла змея, сравнивая его качество со своим характером. Она сказала, что психотерапия даёт ей возможность управлять своими эмоциями, и что у неё появилась воля к жизни, различные стремления, но всё же она считала что ей ещё многое следует изменить в себе для того, чтобы жить новой полнокровной жизнью. Тогда пациентке был предложен мотив дом, которому отводится очень важное значение в курсе символдрамы. В этом мотиве проявляется актуальная самооценка пациента и переживаемое им в данный момент эмоциональное состояние. В комнатах дома, служебных помещениях, их оборудовании находят выражение структуры, в которые пациент проецирует себя и свои желания, пристрастия, семейные проблемы, защитные установки, страхи [3, с.44].

В образе пациентка увидела новый аккуратный белый дом. Её неприятно удивило то, что вокруг было мало зелени, росли лишь несколько молодых деревьев. В этом, думается, отразился страх пациентки перед пагубным воздействием солнечных лучей на её организм (поскольку больным, перенесшим лучевую терапию рекомендуется избегать длительного пребывания на солнце). Войдя в дом, пациентка испытала неприятные переживания. Несмотря на высокие потолки, комнаты казались маленькими, и в них было мрачно. Из-за этого осматривать дом далее не хотелось. Не понравилось и отсутствие людей и животных в доме. Выйдя во двор, она сразу же почувствовала себя лучше. Затем ей захотелось вернуться на луг и поискать людей. В рисунке, который пациентка выполнила после сеанса, дом занимал едва ли восьмую его часть. Всё остальное пространство занимали луг и лес. Здесь, на наш взгляд, нашло отражение сопротивление пациентки.

На следующем сеансе пациентка увидела себя тринадцатилетней в доме своего детства. Это был просторный четырёхкомнатный дом с очень большой кухней, где во всём чувствовалось присутствие бабушки. Еда, которой угощала бабушка, была очень вкусной. Затем пациентка обследовала все помещения дома: комнаты, чердак, подвал. Интерьер дома был таким же, как тридцать с лишним лет назад. Всюду было чисто. Комфортнее всего пациентка чувствовала себя в кухне - в холодильнике и шкафчиках было много запасов еды. По мнению Х. Лёйнера, представление в доме различных людей указывает на существование сильной привязанности в плане психоаналитического учения о интроектах. Пациентка не освободилась от эмоционально значимого лица, игравшего определяющую роль в её раннем детстве и “воспринятого” в его Я и Сверх-Я [1, с. 184].

Выйдя из образа, пациентка рассказала о том, какую огромную роль сыграла в её жизни бабушка, как много общего в их судьбах. В молодости бабушка болела раком молочной железы, но после лечения прожила до 92 лет, сохраняя активность и трудоспособность. Затем она сказала, что пребывание в доме доставило ей много приятных и радостных переживаний, но добавила, что она уже не смогла бы там жить, и что ей нужен был бы другой дом. Именно поэтому с одиннадцатого по тринадцатый сеансы работа заключалась в строительстве дома. К планировке и постройке своего дома пациентка отнеслась очень ответственно: всё делалось не спеша и обстоятельно. Тщательно выбиралось место для дома и шло строительство фундамента и подвального помещения. В них было множество опор. Пациентка пояснила, что от фундамента дома зависит его прочность и долговечность. С неменьшим усердием строились и обустраивались комнаты и служебные помещения - зал для торжественных приёмов, кухня, спальни для себя и гостей и прочее. В целом внешний вид дома после завершения строительства был величественным и красивым. Каждая деталь в нём имела своё предназначение и была любовно оформлена. В наибольшей степени это имело место при строительстве и создании интерьера спальни. Построение дома и его оформление напоминало глубокую внутреннюю проработку пациентки. Обращало на себя внимание присутствие в доме и вокруг него воды - питьевых и декоративных фонтанчиков, двух бассейнов, сауны, где можно было принимать водные процедуры и отдыхать, что пациентка и делала время от времени. Контакт с водой оставался для неё чрезвычайно приятным, а в доме она чувствовала себя уверенно и комфортно.

Через неделю, на четырнадцатом сеансе пациентка сообщила, что стала чувствовать себя более спокойной и уверенной, что стала другим человеком, и лишь изредка к ней возвращается тревога о будущем. Продолжая развивать зрелые самостоятельные структуры Я пациентки, мы предложили ей работу с мотивом идеал Я, главная цель которого - интеграция с образом в целостную личность. На наш взгляд, этот мотив мог бы быть завершающим на этом этапе терапии. Пациентка испытала высокие чувства, работая с этим мотивом. Она представила себе грациозную женщину аристократической внешности, которую звали Полина. Это имя, по её мнению, является отражением тургеневской эпохи. В Полине ей нравилось всё: гордая осанка, уверенность в себе, грациозность в движениях, приветливость и общительность и то, что Полина занимается благотворительностью. Внешний облик её напоминал саму пациентку в юности. Выйдя из образа пациентка сказала, что ей нравятся женщины такого типа и она будет стремиться стать такой.

После аналитического сеанса, в ходе которого были обсуждены все перемены, произошедшие с пациенткой в процессе психотерапии по методу символдрамы (отношение с родителями и другими окружающими её людьми, сексуальные отношения с супругом), было решено продолжить работу теперь уже с новой целью.

Минуло четыре с половиной месяца со дня второй операции. Пациентка за это время приняла три курса химиотерапии, перенеся их относительно легко. Субъективно и объективно состояние оценивается в настоящий момент как хорошее. Она вышла на работу, готовится к проведению в качестве ведущей двух массовых мероприятий и с оптимизмом смотрит в будущее.

Данный случай успешного применения психотерапии является убедительным аргументом необходимости включения её в комплекс лечебных и реабилитационных мероприятий, проводимых онкологическим больным.

 

Литература

1. ГоваллоВ.И.: Иммунология против рака. - М., 1987.

2. Дильман В.М.: Эндокринологическая онкология. - Л., 1983.

3. Кёниг К.: Когда нужен психотерапевт... / Пер. с нем. - М.: Издательская группа “Форум” - “Инфра-М”, 1998.

4. Лёйнер Х.: Кататимное переживание образов / Пер. с нем. Я.Л. Обухова. - М.: ”Эйдос”, 1996.

5. Меерсон Ф.З.; Сухих Р.Т.: Стрессорные нарушения в системе противоопухолевого иммунитета и их ограничение стресслимитирующими факторами. - Вестник АМН СССР.- 1985.- №8.

6. Обухов Я.Л.: Символдрама: Кататимно-имагинативная психотерапия детей и подростков. - М.: “Эйдос”, 1997.

7. Селенина Е.: Метастазы счастья // Путь к себе, 1992, №5.

8. Шевченко А.И.; Шевченко Н.Ф.: Использование метода направленного воображения в лечении онкологических больных // Журнал практичес­кого психолога, 1998, № 1.

9. Шутценбергер А.А.: Тяжелобольной пациент (15-летний опыт приме­не­ния психодрамы для лечения рака) // Вопросы психологии, 1990, №5.

10. Simonton O.C.; Simonton S.M.; Creighton J.: Getting Well Again, Los Angeles: Torcher.- 1978.

 


Йорг-Вальтер Рот

Символдрама при психосоматических
гинекологических заболеваниях у женщин
и при сексуальных нарушениях у мужчин и женщин

 

Мое сообщение представляет обобщенный результат проведенной в 1976 году работы. Всего по методу символдрамы прошли лечение 28 женщин с психосоматическими гинекологическими заболеваниями и сексуальными нарушениями и 12 мужчин с сексуальными нарушениями. Многие пациенты длительное время до этого безуспешно лечились лекарственными и физиотерапевтическими методами.

Всего лечение по методу символдрамы проводилось 9 психотерапевтами (7 врачей, 2 психолога) в Швейцарии в психиатрической поликлинике Бернского университета. Двое из них были очень хорошими специалистами по символдраме, двое были достаточно хорошо знакомы с методом, а у остальных были или удовлетворительные, или начальные знания о символдраме. Продолжительность курса психотерапии определялась пациентом при согласовании с психотерапевтом по результатам лечения: было ли оно успешным или шансов на успех уже не оставалось. Успешным считалось достижение каждым пациентом удовлетворения лечебным результатом, например, вследствие исчезновения симптома, или, если благодаря лечению, пациенты уже настолько хорошо себя чувствовали, что могли дальше обходиться без психотерапевтической помощи. Из 28 женщин этот критерий был применен к четверым, из 12 мужчин – к троим. Возраст участвовавших в исследовании женщин был от 19 до 47 лет (в среднем 31 год), мужчин - от 24 до 34 лет (в среднем 29 лет). Пациенты принадлежали к различным социальным группам.

Сексуальные и психосоматические симптомы у женщин отдельно отражены в табл. 1 и 2. Для достоверности результатов лечения клинические заключения психотерапевта приближенно соотнесены с субъективной оценкой пациентов.

 

Таблица 1: Сексуальные нарушения (по В. Айхеру 1977)


Поделиться:



Популярное:

  1. AT : химич. Природа, строение, свойства, механизм специфического взаимодействия с АГ
  2. AVC достигают макс. величины при этом объеме
  3. Aбстрактные классы, используемые при работе с коллекциями
  4. E) может быть необъективным, сохраняя беспристрастность
  5. E) Способ взаимосвязанной деятельности педагога и учащихся, при помощи которого достигается усвоение знаний, умений и навыков, развитие познавательных процессов, личных качеств учащихся.
  6. Else write('не принадлежит')
  7. else write('не принадлежит')
  8. Gerund переводится на русский язык существительным, деепричастием, инфинитивом или целым предложением.
  9. I. Общие обязанности машиниста перед приёмкой состава в депо.
  10. I. Понятие и система криминалистического исследования оружия, взрывных устройств, взрывчатых веществ и следов их применения.
  11. I. Предприятия крупного рогатого скота
  12. I. Прием и отправление поездов


Последнее изменение этой страницы: 2016-04-09; Просмотров: 1490; Нарушение авторского права страницы


lektsia.com 2007 - 2024 год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! (0.065 с.)
Главная | Случайная страница | Обратная связь