Методы контроля пространства.

⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 19Следующая ⇒

1.3.1. Контроль физического пространства. Сепаратизм, терроризм, пиратство как специфические методы контроля физического пространства.

Контроль физического пространства и в XXI веке остается важнейшим методом геополитической борьбы. Физическое пространство – это ресурсы: сырьевые и демографические, а их контроль дает возможность усилить свою экономику, сохранить и умножить собственные ресурсы за счет использования чужих. Если бы геополитика признавала мораль хоть в какой-то степени и использовала бы этические категории, то контроль пространства в значительной мере подпадал бы под понятие «воровство». Но геополитика моральных категорий не использует, и не зря: тогда практически все геополитические действия получили бы клеймо аморальных. Но «что позволено Юпитеру, то не позволено быку»: поступок, за который отдельный индивид попал бы под суд – юридический суд или суд общественного мнения – государство или негосударственная структура оценивает лишь как успех или неуспех.

Государства-экспансионисты используют следующие методы контроля физического пространства.

Панельный контроль.

1. Силовой захват.

Это самый древний и самый эффективный способ контроля, часто заканчивающийся юридическим оформлением владения. Юридическое закрепление захвата позволяет распространить на захваченную территорию суверенитет государства-экспансиониста и уже на законных основаниях пользоваться плодами незаконного действия. (Напомним, что само понятие суверенитета появилось в международном праве лишь в 1648 г.)

В современном мире силовой захват в открытой форме используется в основном региональными державами и малыми государствами. Великие державы не могут себе позволить открытой формы силового захвата в отношениях друг с другом, поскольку они равным образом связаны как наличием у ряда из них ядерного оружия, так и статусом демократических государств, одним из атрибутов которых как раз и является неприменение силы в отношениях друг с другом (noblesse oblige). Тот же демократический статус формально запрещает великим державам использование силы по отношению к государствам с более низким геополитическим положением. Но большинство региональных держав и малых государств современного мира такими веригами не отягощены и вполне могут себе позволить некоторую толику авторитаризма в своих собственных интересах – и за счет соседей. Например, в 1990 г. Ирак захватил Кувейт под предлогом восстановления исторической справедливости и возвращения в состав государства его «бывшей девятнадцатой провинции». Статус-кво был восстановлен также силовым образом – военной операцией «Буря в пустыне», проведенной воинскими контингентами стран Унилатераля под предлогом необходимости «принуждения к миру» Ирака как государства-агрессора.

Приведенный пример показывает, что великие державы в современный период также используют военную силу в геополитической борьбе, называя это «принуждением к миру» или «гуманитарной интервенцией», т. е. под предлогом защиты прав человека, нарушенных каким-либо вполне суверенным, но «недемократическим» государством. Приведем еще один пример.

Весной 1999 г. военные самолеты стран НАТО бомбили территорию суверенной Югославии с объявленной целью защиты прав албанского населения югославского края Косово. Албанцы терпели притеснения со стороны властей Югославии, которые ввели в Косово армию «для ликвидации террористов» в крае. В результате натовской операции Югославия согласилась на все условия «гуманитарных интервентов», которые тем самым получили возможность абсолютного геополитического контроля Балкан – региона, важного в плане транспортировки ближневосточной нефти к потребителям в Западной Европе. До осуществления «гуманитарной интервенции» Югославия обладала самой развитой экономикой и самой сильной армией среди балканских стран, являясь региональной державой этой части Европы. Сегодняшняя Сербия – оставшееся в одиночестве ядро бывшей Югославии – малое государство (геополитический термин для обозначения ничтожного геополитического влияния). Косово, юридически считающееся частью Сербии, фактически поделено великими державами на территориальные секторы влияния (размещение соответствующих контингентов миротворческих сил), а в американском секторе построена военная база Бондстил (площадь – 25 кв. км, численность воинского контингента – 6 тыс. чел.).

Осуществление контроля физического пространства в силовой форме «гуманитарных интервенций» явилось дополнительным фактором, побуждающим региональные державы к разработке ядерного оружия и средств его доставки, поскольку только таким образом можно оградить суверенитет страны от силовых посягательств. Если бы Россия не имела ядерного оружия, вполне вероятно, что великие державы применили бы в отношении нашей страны силовое «принуждение к миру» в Чечне.

Появление ядерного оружия и других средств массового поражения не уничтожило силовой захват как метод контроля физического пространства. Это лишь ограничило применение наиболее масштабных его проявлений и переместило открытую борьбу ядерных держав за контроль физического пространства на территорию неядерных государств, фактически переведя многие из них в категорию буферных. Борьба геополитических гигантов, осуществляемая на территории буферных государств, протекает в форме соперничества их разведок (военной, экономической, информационной разведки) и военных конфликтов между самими буферными государствами, которые в данном случае используются как орудия реализации имперских интересов государств-экспансионистов. Таким образом, метод силового захвата переходит в одну из своих форм – контроль пространства через влияние на региональные державы.

2. Контроль физического пространства через влияние на региональные державы.

Влияние на региональные державы позволяет контролировать не только физическое, но и все иные виды пространств. Говоря о физическом пространстве, отметим, что в данном случае его контроль осуществляется путем вооруженных конфликтов региональных держав друг с другом или с малыми государствами, в результате которых происходит захват территорий (или с помощью угрозы такого конфликта). Еще одна форма контроля – вооруженные конфликты и захваты территорий, осуществляемые малыми государствами данного региона под влиянием определенной региональной державы. Разумеется, далеко не всегда региональная держава «таскает каштаны из огня» для кого-то другого, поскольку реализует и собственные интересы, которые могут не совпадать с интересами великой державы, имеющей влияние на нее. То же верно и в отношении малого государства. Однако стимулы, применяемые великими державами для подчинения иных государств, бывают настолько сильны, что практически исключают возможность непослушания (кредиты, например, и нарастающие проценты по ним, которые становятся истинными экономическими кандалами, надежно связывая геополитическое и иное политическое поведение государства-должника). Примером контроля физического пространства через влияние на региональные державы может служить геополитическое поведение Пакистана, союзника США. Пакистан осуществил подготовку исламского движения «Талибан» и с его помощью – агрессию против Афганистана. Талибы практически контролировали всю территорию Афганистана до осени 2001 г., таким образом, в частности, обеспечивая важное для геополитических интересов США переориентирование туркменской и казахской нефти на юго-восточное направление транспортировки (по территории Афганистана) в обход территории России. Перманентная гражданская война между этническими группировками, раздиравшая Афганистан до прихода талибов, мешала осуществлению данного трубопроводного проекта.

Талибы не просто были подготовлены на территории Пакистана, в их рядах воевало два полка и один батальон регулярной пакистанской армии, а ряд полевых командиров Афганистана были кадровыми офицерами этой армии. Силы «Талибан» и сами по себе были сопоставимы с армией небольшого государства: 67 тыс. чел., 2190 единиц бронетехники, более 200 реактивных систем залпового огня, почти 3500 артиллерийских орудий и минометов. С воздуха действия талибов поддерживали десятки самолетов и вертолетов, за штурвалами которых часто сидели пакистанские летчики. Противники талибов – Объединенный национально-освободительный фронт – имели армию в 30 тыс. чел. при 2000 артиллерийских установок, 1100 единиц бронетехники и 15 боевых вертолетах.

Пакистан участвует в осуществлении международной агрессии против России, тренируя и вооружая чеченских террористов в лагерях на своей территории и отправляя своих кадровых офицеров воевать в Чечню. Кроме того, в Афганистане при талибах обучали до 1500 чеченских боевиков в год в десяти лагерях.

Таким способом пакистанское руководство помогает странам Унилатераля ослабить Россию как крупнейшее трансрегиональное государство и одну из региональных держав Евразии, препятствующую их геополитическому расширению на этом континенте.

Со своей стороны, Россия укрепляет сотрудничество с Индией, в том числе в военной сфере. Индийская армия на 70% оснащена советским и российским оружием, а в авиации - на 85%. Индия является давним геополитическим противником Пакистана. Кроме того, влияние на Индию – это и влияние на геополитическую ситуацию в Индоокеанской дуге, т. е. во всем бассейне Индийского океана, в центре которого находится военная база США – остров Диего-Гарсия.

Таким образом, влияние на региональные державы дает возможность государству-экспансионисту чужими руками совершать политические действия, которые ему самому по каким-либо причинам совершать невозможно или затруднительно (соблюдение им режима международных санкций в отношении определенной страны, например). Примером последнего может служить соглашение между Белоруссией и Ираком (2000 г.) о модернизации иракской ПВО и подготовке специалистов по ее обслуживанию: в данном случае Белоруссия сделала то, чего не могла себе позволить Россия, участвовавшая в режиме эмбарго на поставки вооружений в Ирак.

3. Размещение оружия и средств электронной разведки на космических аппаратах.

Данный способ дает возможность абсолютного контроля физического пространства: во всех средах и в глобальном масштабе. Особенно прочно можно таким способом контролировать коммуникации: сухопутные, водные и воздушные. Перерыв коммуникаций может поставить некоторые страны, особенно товарно и энергетически зависимые, в положение экономического коллапса, а передвижения войск и военной техники в любом регионе мира – остановить.

Немногие страны мира могут позволить себе космический контроль пространства, т. к. для этого необходимо развитие высоких технологий и станций слежения на возможно большей территории и акватории Земли. Такими возможностями обладают только некоторые великие державы. Ряд региональных держав использует помощь великих космических держав для осуществления собственной космической программы (использование технологий, космодромов, ракет-носителей).

Наибольшее количество космических аппаратов имеют США, обладая, таким образом, наибольшими возможностями космического контроля физического пространства.

4. Демографическая агрессия.

Демографическая агрессия – это незаконное проникновение одного этноса на территорию проживания другого, осуществляемое в форме экономического и административного закрепления.

Маккиндер, который впервые ввел этот термин в научный оборот, считал демографическую агрессию самым эффективным средством геополитической экспансии.

Эффективность этого метода заключается в том, что демографическая агрессия осуществляется скрытно от властей страны-реципиента в течение длительного времени, что обусловливает роковое запаздывание защитной реакции государственной машины. В принципе массированная демографическая агрессия может привести в будущем к отторжению части территории страны-реципиента в пользу государства этноса-экспансиониста. Однако и в отсутствие юридического закрепления этот метод позволяет успешно контролировать все виды пространства, в том числе и физическое.

Так, например, российский Дальний Восток и особенно Приморье подвергаются демографической агрессии со стороны перенаселенного Китая.

Китайцы обычно проникают под видом туристов (созданы сотни фирм, которые привозят в Россию туристов, но практически не возвращают их на родину). Затем «туристы» покупают недвижимость, создают экономические предприятия. По утверждению бывшего губернатора Приморья Наздратенко, в этом регионе большинство населения в 90-е годы XX века составляли незаконные переселенцы из Китая. Уже сегодня этнические китайцы принимают активное участие в избирательных кампаниях в Приамурье и Приморье: по словам бывшего представителя президента в Дальневосточном федеральном округе К. Пуликовского, им очень важно, чтобы губернатор и иные влиятельные региональные политики поддерживали их рынки сбыта и их интересы в сфере производства.

Прием демографической агрессии использовал Израиль для закрепления территорий, захваченных в ходе арабо-израильских войн. На западном берегу р. Иордан, в секторе Газа и на Голанских высотах строились и заселялись многочисленные еврейские поселения.

Демографическая агрессия европейских переселенцев – наряду с силовым захватом – была основным методом образования Канады и Соединенных Штатов Америки, а также всех стран Латинской Америки.

Точечный контроль.

1. Военные базы. Угроза силового захвата или вооруженного нападения.

Этот метод, являясь точечным, при необходимости может преобразовываться в панельный, т. е. силовой захват.

Контроль физического пространства в данном случае осуществляется через присутствие воинских контингентов государства-экспансиониста в стратегически важных регионах. Это дает возможность, во-первых, быстро среагировать на неблагоприятное для государства-экспансиониста изменение геополитической обстановки в этом регионе, осуществив силовой захват территорий или коммуникаций, и, во-вторых, сама такая возможность удерживает государства региона от соблазна каким-либо образом нарушить сложившееся геополитическое равновесие.

В современном мире практика строительства военных баз широко распространена. Самое большое их количество имеют США – более 400, включая те, что находятся на территории самих Соединенных Штатов.

«Гуманитарная интервенция» против Югославии в 1999 г. закончилась, в частности, созданием на территории югославского края Косово военной базы США Бондстил, что закрепило военное присутствие США в регионе Балкан и уравновесило военное присутствие в Северном Средиземноморье других стран НАТО – Франции (входит лишь в политические структуры НАТО), Италии и Греции. Бондстил дает возможность силового контроля (непосредственного или его угрозы) путей транспортировки нефти с Ближнего Востока, из Закавказья и Центральной Азии к потребителям в Западной Европе, что важно для геополитических интересов США. Военная база на Балканах позволяет также контролировать Восточное Средиземноморье как стратегически важный регион, особенно проливы Босфор и Дарданеллы, а также Суэцкий канал (морской путь из Европы в Азию и в Африку).

Соединенные Штаты обладают и такой жемчужиной среди военных баз, как база на острове Диего-Гарсия, расположенном в самом центре Индийского океана. Благодаря этой базе США могут контролировать все перемещения в Индийском океане и все страны его бассейна.

Военно-морские базы позволяют контролировать геополитическую обстановку в соответствующем регионе, а также морские и океанские коммуникации. Военно-воздушные базы – воздушное пространство и авиакоммуникации геополитического противника.

2. Сепаратизм.

Сепаратизм – это стремление к отделению части территории государства и образованию на ней нового суверенного государства. Оставляя в стороне вопрос о причинах данного явления, отметим, что в геополитическом плане сепаратизм позволяет контролировать физическое пространство стратегически важных регионов мира. Помощь сепаратистам (оружием, деньгами, кадрами, информационным и дипломатическим обеспечением) позволяет затем, при образовании нового суверенного государства, использовать его территорию для строительства военных баз либо использовать армию данного государства как " сторожа" территорий данного региона. Через территорию сепаратистского государства могут проходить важные коммуникации, оно может обладать значимыми природными и демографическими ресурсами.

Так, например, чеченский сепаратизм в случае отделения этой территории от матричной России позволяет «разорвать» нефтепровод Баку–Новороссийск и лишить Россию весомой геополитической и финансовой выгоды от его использования. Кроме того, независимая Чечня может стать плацдармом для силового захвата других республик Северного Кавказа (агрессия против Дагестана боевиков Басаева и Хаттаба летом 1999 г.) и дальнейшего пространственного и политического ослабления России.

Курдский сепаратизм используется США и странами Унилатераля для геополитического сжатия Ирака. После победы антииракской коалиции в военной операции 1991 г. «Буря в пустыне» на севере Ирака была создана зона, запрещенная для полета иракской авиации (15% территории Ирака), что позволило иракским курдам сформировать на этой территории собственное государство (были проведены выборы в парламент и выборы президента, образовано правительство «независимого Курдистана»). Задолго до этого президент США Р. Рейган заявлял: «Курды - это спичка, которую мы можем и должны зажигать тогда, когда мы этого захотим». США используют курдов и никем не признанное государство Свободный Курдистан для давления на Турцию, Иран и Ирак в своих интересах. Идея независимого курдского государства использовалось и советской, а затем российской геополитикой. В 1946 г. при поддержке советских войск на севере Ирана была создана Курдская Мехабадская республика. Но затем советские войска ушли, и республика, просуществовав всего 11 месяцев, была разгромлена шахом Ирана. Президент был повешен, а министр обороны Мустафа Барзани сумел увести четыре тысячи курдов в СССР. С тех пор курды стали разменной монетой в противостоянии двух сверхдержав, расселившись по всему СССР. В 1958 г. Барзани выехал в Ирак и возглавил новое курдское восстание. Сегодня его сын Масуд возглавляет и Свободный Курдистан, и Демократическую партию Курдистана, которой противостоит промарксистская Курдская рабочая партия, с 1992 г. – военными средствами. Россия до определенного момента делала геополитическую ставку на тогдашнего лидера Курдской рабочей партии А. Оджалана, в том числе и потому, что Курдская рабочая партия – главная сила борьбы за независимый Турецкий Курдистан. При этом России было важно с помощью поддержки вооруженной борьбы турецких курдов затруднить строительство нефтепровода Баку–Джейхан – конкурента нефтепровода Баку–Новороссийск. Нефтепровод Баку–Джейхан должен проходить именно по территории Турецкого Курдистана, поскольку никаким другим образом он не может осуществляться просто географически. Кроме того, земли турецких курдов – это единственные нефтяные месторождения Турции, это также месторождения хромовой, железной, медной и урановой руды. Война курдов за независимость не дает возможности Турции в полной мере использовать эти месторождения.

Курдский сепаратизм использовался Ираком и Ираном в ходе войны этих государств в 1980–1988 гг., а также Сирией в борьбе против строительства турками плотины в верхнем течении Евфрата (плотина позволяет регулировать сброс вод Евфрата и препятствовать ее подаче на турбины сирийской Евфратской ГЭС и для орошения полей). В 2003 г. непризнанное государство Свободный Курдистан стало союзником США при осуществлении американской агрессии в Ираке. «Курдский вопрос» был одним из факторов влияния в процессе разработки и принятия современной иракской конституции.

Физическое пространство, как уже отмечалось, это ресурсы и коммуникации, и их объем определяет степень геополитической выживаемости данного государства. По этой причине ни одна конституция современных государств не содержит права на самоотделение части территории (сецессии), а территориальная целостность является международно-признанной ценностью. Любое государство мира так или иначе ведет борьбу с сепаратизмом еще и по тем соображениям, что сепаратистские устремления часто приводят к вооруженным конфликтам и всегда – к внутриполитической напряженности.

После терактов в США в 2001 г. обозначился прилив интереса к концепции американского политолога С. Хантингтона, разработанной им еще в начале 90-х годов прошлого века. По мнению Хантингтона, после разрушения биполярной структуры мира в период «холодной войны» основной проблемой современного мира является противостояние цивилизаций, особенно острое в случае противоречий между исламской и западной цивилизацией. Ложное отождествление мирового экстремизма с исламом, экстремизма отдельных мусульманских меньшинств – с мусульманским миром в целом подталкивает к новому разделу глобального пространства. Более того, мусульманские общины существуют во многих странах, в том числе в Германии, Франции, Великобритании, Испании, США, Болгарии, России и т.д. Иногда это очень значительные сообщества: в России насчитывают до 20 млн. мусульман, во Франции – около 6 млн., в Германии – около 10 млн. Ясно, что разделение мира по религиозно-цивилизационному принципу нанесло бы удар по российскому федерализму, по стабильности в ряде европейских стран. Водораздел пройдет не только в мире в целом, но и внутри многих государств. Очень важно отметить, что перспективы такого раздела и особенно движение в этом направлении создадут благоприятные условия для роста сепаратизма.

Нельзя игнорировать угрозу сепаратизма, защищая демократические ценности: исходя из посылки, что каждая нация и этническая группа вправе сама распоряжаться своей судьбой. Так ставился вопрос в рамках марксистской традиции на рубеже XIX–XX веков. Особенно данное утверждение было популярным в период антиколониальной борьбы в первой половине XX века. Марксистская формула «самоопределение вплоть до отделения» получила широкое признание, поскольку активно поддерживалась СССР и его геополитическими союзниками, и была зафиксирована в Уставе ООН. Сегодня ряд политологов и авторитетных общественных деятелей высказывают мнение, что эта формула устарела. После распада мировой системы социализма и СССР, появления новых государств, после обострения проблем этнической самоидентификации практически во всех ведущих странах мира важной задачей XXI века является стабилизация как на межгосударственном, так и на внутригосударственном уровне. Для этого необходимо выдвижение на первый план принципа территориальной целостности государств. Если данный принцип не будет соблюдаться или будет соблюдаться выборочно, то можно поощрить развитие событий, которые приведут к возникновению на карте мира множества очагов насилия. В XXI веке 2, 5 тысяч этнических групп находятся в составе 150 многонациональных государств, причем часть этих групп активно стремится к отделению. В случае осуществления права данных этнических групп на самоопределение мир может погрузиться в хаотическое состояние. Так, «двойные стандарты» стран Унилатераля в подходе к сепаратизму в сербском крае Косово привели к тому, что защита прав албанского населения обернулась существенным попранием прав сербской части населения края (этнические чистки, разрушение православных храмов).

Отказ от формулы «самоопределение вплоть до отделения» ни в коем случае не перечеркивает необходимость защиты прав этнических меньшинств. Но право на самоопределение не должно входить в противоречие с принципом территориальной целостности государств. Это значит, что создание новых государств определенными этническими группами возможно на основе не только права этнических групп на отделение, но права «остающегося» населения данного государства соглашаться на это или нет. В случае если согласие не достигается, единственный путь решения вопроса – широкая автономия самоопределяющегося этноса в рамках единого государства. Таким способом решалась чеченская проблема в России, так предлагает сербское руководство решить проблему косовских албанцев.

Идеологическим выражением и обоснованием сепаратистской активности служит так называемая теория Четвертого мира, получившая развитие в 90-е годы XX века. Она была создана учеными и юристами в основном из среды так называемых «угнетенных этносов», но наиболее полно выражена в трудах немецкого политолога Нитшманна.

Под Четвертым миром в данном случае понимается совокупность этносов, не имеющих собственной государственности и, следовательно, испытывающих воздействие определенного государства. Это воздействие воспринимается данными этносами как давление, как геополитическое расширение этого государства за их счет. Современные государства воспринимаются авторами данной теории как государства-империи, оккупировавшие большинство народов Земли. «Империй» насчитывается около 200, а «угнетенных народов» - более 5000. Большая часть государств использует армию для подавления собственных «угнетенных народов». Если армия не используется, то права этнических групп все равно подавляются в юридической или экономической форме. Для уничтожения импульса сопротивления этнических групп используется сервильная интеллигенция, которая своей деятельностью в различных сферах духовной жизни как бы стирает представления о реальной истории и географии присоединенных этнических групп. В том случае, если какая-то этническая группа пытается реализовать свое право на самоопределение и таким образом входит в противоречие с правом государства на осуществление суверенного развития, государство объявляет это сопротивление проявлением терроризма, экстремизма, сепаратизма и т. п. Теория Четвертого мира вводит понятие «подавляющего государства» и утверждает, что подавляющее государство не только ущемляет политические и экономические права этнических групп, но и разрушает их природную среду навязанным способом производства материальных благ (теория природных сред четвертого мира). Этнические группы являются субъектами сохранения биологического разнообразия и сохранения экосистем, поскольку на этом базируется их многовековое существование и их этническое своеобразие. Государство-империя, напротив, стремится унифицировать все параметры жизнедеятельности для обеспечения управляемости, и с этой целью унифицирует, т. е. разрушает традиционную природную среду обитания присоединенных этносов.

Цель теории Четвертого мира – обосновать необходимость перестройки политической карты мира в соответствии с культурными границами реально существующих этносов вне зависимости от их количественного состава и степени экономической развитости.

В рамках данной теории существует множество концепций, обосновывающих необходимость геополитического расширения в различных пространствах того или иного «присоединенного этноса». Иногда эти концепции переплетаются с более старыми концепциями, например, с концепцией панисламизма, панарабизма, пантюркизма и т. п.

Таким образом, сепаратизм имеет поддержку не только финансовую или политическую, но и идеологическую – на различных уровнях.

Острота проблемы сепаратизма – еще и в том, что он чаще всего неразлучен с терроризмом.

3. Терроризм.

Терроризм – это использование физического насилия, в том числе убийств, для достижения политических целей.

Современный терроризм имеет международный (глобальный) характер, что означает следующее:

· террористические проявления координируются в глобальном масштабе;

· координацию осуществляют либо крупные неправительственные террористические организации типа «Аль-Каиды», либо отдельные государства, среди которых госдепартамент США выделяет так называемую «ось зла»: Куба, Ливия, Сирия, Ирак, Иран, Афганистан, Северная Корея;

· теракты происходят практически во всех странах мира;

· крупные теракты воздействуют не только на ситуацию в конкретной стране, но и на ситуацию в мире в целом (теракты сентября 2001 г. в США).

Крупные террористические организации в современном мире, как правило, тайно поддерживаются великими или региональными державами, что позволяет последним контролировать физическое пространство, на котором действуют террористы, а также воздействовать на параметры экономического пространства и политический курс определенного государства.

Приведем некоторые примеры.

Так, палестинские террористы, по сведениям израильской разведки " Моссад", финансируются Ираном, который также предоставляет им тренировочные базы на своей территории и офицеров иранской армии в качестве инструкторов. Иран является геополитическим противником Израиля.

США длительное время поддерживали шиитский терроризм в суннитском Ираке, намереваясь с помощью шиитских террористических организаций свергнуть президента Ирака Саддама Хусейна и изменить геополитическое поведение страны. Причина в том, что Ирак обладает крупными нефтяными полями. Саддамовский Ирак владел также самой сильной армией на Ближнем Востоке, возможно - ядерным оружием и несколько десятилетий подряд являлся стратегическим союзником России.

В современном мире террористические акты почти всегда совершаются с целью повлиять на развитие геополитической ситуации в определенном регионе. Например, осенью 1999 г. в армянском парламенте прямо на заседании высшего законодательного органа власти террористы расстреляли восемь видных политиков страны, в том числе премьер-министра и спикера парламента. Глава Союза социалистических сил Армении А. Манучарян утверждает, что этот теракт был совершен с целью устранить влиятельных противников т. наз. «плана Гобла» (обмен территориями между Арменией, Азербайджаном и Турцией как условие прекращения состояния войны между Арменией и Азербайджаном), в рамках которого Турция даже соглашается отдать Армении символ армянского народа – священную гору Арарат.

Распространение принципов гуманизма сделало террористические акты особенно опасными, т. к. ради сохранения жизней невинных людей власти могут пойти на значительные уступки террористам. Примером может служить захват боевиками Басаева в 1995 г. больницы в г. Буденновске с более чем 2 тыс. заложников. В переговоры с террористами вступил тогдашний премьер-министр России В. Черномырдин. В результате переговоров боевые действия российских войск в Чечне были свернуты, и в конечном итоге спустя год эта республика получила фактическую независимость.

Отметим, что страны Унилатераля применяют двойной стандарт в оценке террористических организаций и борьбе с ними. Так, в Великобритании в 2001 г. был принят новый закон о борьбе с терроризмом, но в список террористических организаций, подлежащих запрету, вошли преимущественно структуры ольстерских террористов, а организации поддержки чеченских террористов оказались вне этого списка. При голосовании антитеррористических резолюций в международных организациях, в том числе ООН и ее структурах (например, ЭКОСОС – Экономическом и социальном совете ООН) борьбу России с международным терроризмом на территории Чечни поддерживают преимущественно страны «третьего мира», в том числе и исламские (Индонезия, Оман, Судан, даже Саудовская Аравия), но не страны Унилатераля. Госдепартамент США, публикуя ежегодный список террористических режимов и организаций, до 2003 г. упорно не включал в него чеченские террористические структуры. По настоянию России это, наконец, было сделано, но из пятнадцати организаций, признанных террористическими в России, в США таковыми были признаны только три. Это, естественно, не случайно. Чеченский сепаратизм и связанный с ним международный терроризм на части территории России выгоден странам Унилатераля в деле ослабления России как важного геополитического актора.

Тем не менее, терроризм сегодня настолько распространен и настолько опасен, что Конгресс США даже изменил стратегию национальной безопасности. В доктрине национальной безопасности, принятой в 90-е годы, основной целью называлось обеспечение ведения двух крупномасштабных войн одновременно. В 2000 г. комиссия по национальной безопасности при Конгрессе США рекомендовала внести изменения в доктрину – основные усилия должны быть направлены на защиту США от террористов и распространения оружия массового поражения. Изменение концепции национальной безопасности США оказалось отнюдь не бесцельным. Масштабные теракты сентября 2001 г. не только подтвердили необходимость такого изменения, но и положили начало новому явлению в геополитике. Отныне геополитическое значение террористических неправительственных организаций сравнялось со значением такого геополитического актора, как государство. Более того, выяснилось, что государство конца ХХ века не дает достаточной защиты от террористических организаций (в терактах была обвинена экстремистская исламская организация «Аль-Каида»). Привычное для традиционной геополитики противостояние государств заканчивается изменением или уничтожением одного из государств-антагонистов, но в случае с противостоянием государства и террористической организации перевес оказывается на стороне последней, т. к. она «везде и нигде», и нет юридических доказательств ее вины в организации терактов. Таким образом, привычными для «цивилизованного мира» методами эффективно бороться против террористических организаций невозможно.

Озарение «цивилизованного мира» относительно необходимости ограничения демократии в случае борьбы с терроризмом продвинуло вперед и процесс осознания правомерности силовых методов борьбы России с чеченским терроризмом. При этом Запад устами президента и госсекретаря США призывает различать в Чечне борцов за национальное освобождение и террористов и соответственно по-разному к ним относиться: с борцами переговоры, с террористами война.

Необходимость выстраивания новой системы коллективной безопасности в мире в связи с глобальностью угрозы международного терроризма и применения им такого метода борьбы с «цивилизованным миром», как асимметричные войны, в определенной степени подняло геополитический статус России: от «факультативного партнера» Запада до «ключевого союзника» в борьбе западных стран с терроризмом.

Специалисты предлагают делить террористические организации на локальные (действующие в рамках одной страны), региональные и глобальные.

Основные принципы глобального терроризма исламского толка были сформулированы Усамой бен Ладеном в феврале 1998 г. на совещании в г. Кандагар (Афганистан) в документе, названном «Декларация Мирового исламского фронта за джихад против евреев и крестоносцев»:

· ослабление Запада, в первую очередь США и Израиля;

· принуждение западных «оккупантов» уйти из региона Ближнего и Среднего Востока;

· подрыв светских режимов в мусульманских странах, а также на любых территориях с преобладанием мусульманского населения;

· создание единого глобального государства для мусульман («всемирный исламский халифат»), управляющегося по законам шариата.

История террористической сети и биография самого известного террориста современность Усамы бен Ладена в значительной степени сформировались под воздействием различных процессов второй половины XX века:

1. Крах колониальной системы предопределил, в частности, общий подъем самосознания в мусульманских странах, что нередко принимало форму воинствующего исламизма.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒