Модернистские (ревизионистские) концепции геополитики.

⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 19Следующая ⇒

В отличие от традиционалистской, модернистская геополитика полагает фактор физического пространства и географического положения государства ничтожным и акцентирует внимание на экономических и информационных аспектах противостояния государств. Частью модернистской геополитики являются также концепции, ключевыми категориями которых являются не море и суша, а воздух и космос. Последние представляют собой своеобразные переходные ступени от традиционалистской к собственно модернистской геополитической науке.

2.3.1. Аэрополитика. Северски. Галлуа.

Во второй половине XX века равноправным фактором геополитического процесса становится воздушное пространство. Правда, Шмитт считает, что воздух – проявление стихии моря, поскольку так же, как вода, имеет гораздо меньшую плотность в сравнении с сушей.

Однако не все ученые-геополитики придерживаются той же точки зрения. Напротив, А. СЕВЕРСКИ (США) считает, что необходимо развитие новой науки – аэрополитики, учитывающей фактор покорения человеком воздушного пространства и участия воздушного флота, в том числе и военного, во взаимоотношениях государств. Освоение воздуха до некоторой степени сравняло сушу и море, т. к. для воздушных судов разница между ними не так значительна. Авиация делает расстояния короче, а пространства как бы меньше. Особое место в аэрополитике занимают авианосцы, окончательно отрывающие воздушные базы от суши.

Северски полагал, что мир аэрократии поделен на два «круга военной мощи», центрами которых являются соответственно США и СССР. Первый круг с центром в США охватывает большую часть северного полушария, а второй - большую часть Мирового острова. Они примерно равны по мощи, но ключом к мировому господству является их совокупность, а не каждый из них в отдельности.

Французский генерал П. ГАЛЛУА ввел в оборот науки геополитики пространство космоса. Он обратил внимание на то обстоятельство, что ядерное оружие с его средствами доставки (ракеты, стратегические бомбардировщики) «снимает территориальные проблемы геополитики» и географический детерминизм как принцип. Во второй половине XX века максима мирового господства звучит так: кто господствует в космосе, тот и правит миром.

2.3.2. Полицентристская геополитика С. Коэна.

С. КОЭН (США) базирует свою концепцию на антиномии Хартленд – Римленд, но рассматривает ее вне терминов биполярности. Выделяя геостратегические и геополитические регионы мира (глобальный и региональный масштаб), он делит их на составные части.

Геостратегических регионов (сущность – контроль стратегических коммуникаций в разных типах пространств) два:

«Зависящий от торговли морской мир». Сердцевина его – «морское кольцо США» с выходом к трем океанам (Тихому, Атлантическому и Северному Ледовитому): «Англо-Америка и Карибский бассейн».

Коэн вводит понятие «силовой узел второго порядка». В данном случае, применительно к морскому миру, таковым является «морская Европа».

Третий порядок – это «удаленная от континента часть Азии и Океании».

Четвертый порядок – Южная Америка.

«Евразийский континентальный мир» с центром в «российском промышленном районе» (европейская часть б. СССР, Урал, Западная Сибирь и Северный Казахстан).

Силовой узел первого порядка в данном случае – «русский хартленд и Восточная Европа».

Силовым узлом второго порядка в данном регионе Коэн считает континентальный Китай и всю восточноазиатскую континентальную часть.

Третий порядок – Южная Азия, которую Коэн рассматривает как особый геополитический регион.

В отличие от Спайкмена, который полагает Римленд единым, Коэн разбивает его между двумя геостратегическими регионами. «Разъединительными поясами» являются Ближний и Средний Восток с одной стороны и Юго-Восточная Азия с другой. Разъединительный пояс определяется Коэном как «большой стратегически расположенный регион, занятый некоторым количеством конфликтующих государств, и находящийся между сталкивающимися интересами примыкающих к нему великих держав». Разъединительные пояса контролируют важные морские пути. Многие их сухопутные коммуникации ориентированы на важные регионы «евразийского континентального мира». Эти обстоятельства определяют «жизненную заинтересованность» обоих геостратегических регионов в контроле над разъединительными поясами.

Из числа геополитических регионов Коэн наиболее важными считает три: Англо-Америку и Карибы, морскую Европу и Магриб, СССР и Восточную Европу. Критерий выделения: всякие изменения именно в этих регионах вызывают существенные изменения во всех других.

Коэн отмечает двойственность Германии: она тяготеет и к морским державам Западной Европы, и к евроазиатскому континентальному миру, не примыкая ни к тому, ни к другому. К первому региону тяготеет ее промышленная часть, ко второму – аграрно-промышленный восток. Вывод Коэна: Германия – это «вопросительный знак Европы».

Для описания геополитических регионов Коэн вводит понятие «региональная сверхдержава» – центр данного региона. К таковым он относил Индию, Бразилию, Нигерию и т.п. государства. Великие державы у него получают обозначение «геополитические центры мира». Это США, ЕС, Россия, Япония и Китай.

2.3.3. Концепция «столкновения цивилизаций» С. Хантингтона.

С. ХАНТИНГТОН (США) выделяет восемь цивилизаций: западную, конфуцианскую, японскую, исламскую, индуистскую, православно-славянскую, латиноамериканскую, африканскую. Основной мировой конфликт после распада СССР и мировой системы социализма – это конфликт цивилизаций. Как пишет Хантингтон, преобладающие источники конфликтов будут определяться культурой. «Столкновение цивилизаций станет доминирующим фактором мировой политики». Это завершающая фаза эволюции глобальных конфликтов. До Великой французской революции основные линии конфликтов пролегали между государями, потом – между нациями-государствами, после перовой мировой войны на первое место вышел конфликт идеологий. Это были главным образом конфликты западной цивилизации. Теперь же «линии разлома между цивилизациями – это и есть линии будущих фронтов». Основным конфликтом будущего явится конфликт западной и незападных цивилизаций, главным образом – ислама.

Запад, чтобы успешно противостоять новой опасности, должен предпринять следующее:

· теснее интегрировать американскую и западноевропейскую части западной цивилизации, а также те цивилизации Европы и Латинской Америки, которые наиболее близки Западу по своей культуре,

· обеспечить более тесное взаимодействие с Японией и Россией,

· предотвращать перерастание локальных войн между цивилизациями в глобальные,

· обеспечить военное превосходство в ЮВА и на Дальнем Востоке,

· ограничить военную экспансию конфуцианских и исламских стран, используя противоречия между ними,

· усилить международные институты, отражающие западные ценности, и вовлечь в них незападные страны.

Формула Хантингтона для краткого описания новой геополитической ситуации – the West and the Rest (Запад и все остальные).

2.3.4. Геоэкономика Аттали.

Ж. Аттали (Франция), бывший директор Европейского банка реконструкции и развития, считает, что геополитика в конце XX века окончательно уходит в прошлое. Глобализация – это прежде всего глобальное распространение рыночных принципов, экономического либерализма, поэтому на место геополитики уверенно приходит геоэкономика. Основной конфликт геоэкономики – не геополитический конфликт Моря и Суши, а противостояние «богатых номадов» и «бедных кочевников». Под «богатыми номадами» Аттали подразумевает жителей стран «золотого миллиарда», путешествующих в поисках острых ощущений, а под «бедными кочевниками» – людей из развивающихся стран, слоняющихся по миру в поисках работы, обеспечивающей минимальный прожиточный уровень. Последние будут ненавидеть «богатых номадов», и их ненависть будет подогреваться картинами роскошной жизни «номадов», демонстрирующимися в Интернете и других СМИ. В конце концов это может вылиться в глобальный ядерный, химический или биологический терроризм «бедных кочевников» и их матричных стран.

Аттали отрицает базовое для геополитики понятие пространства, трактуя его лишь как пространство физическое. Территориальные государства, по его мнению, уступают место «торговым государствам». Суть этого изменения – переход от «силовых игр» между государствами, стремящимися расширить свою территорию, к «играм благополучия», в ходе которых ставится задача роста экономики.

Считает, что мир XXI века будет поделен на зоны влияния не государствами, а экономиками, и выражаться это будет в существовании зон распространения и устойчивого функционирования определенных валют. Утвердится всего три таких зоны: зона доллара (обе Америки), зона евро (Европа и Африка) и зона иены (Азия и Океания). Эти зоны будут, тем не менее, неравновесны: зона доллара будет сильнее и со временем может если не поглотить, то значительно потеснить остальные.

2.3.5. Талассократический модернизм Стойкерса.

Бельгиец Р. СТОЙКЕРС подчеркивает огромное значение Индийского океана для будущей геополитической структуры планеты. Он определяет Индийский океан как «Срединный океан», расположенный между Атлантическим и Тихим.

Морской контроль над Индийским океаном является ключевой позицией для мирового господства в будущем мире. Индийский океан открывает возможности влияния сразу на три важнейших «больших пространства»: Африку, южно-евроазиатский Римленд и Тихоокеанский регион. При этом стратегическим приоритетом обладает остров Диего-Гарсия, находящийся почти в самом центре Индийского океана и равноудаленный от всех береговых зон.

Стойкерс считает, что Индийский океан – зона, где должна сосредоточиться вся европейская стратегия, т. к. через эту зону Европа сможет влиять и на США, и на Евразию в целом, и на Японию. Решающее геополитическое противостояние XXI века будет происходить именно в Индийском океане.

2.3.6. " Региональная геополитика" Лакоста.

После второй мировой войны европейская геополитика как бы теряет свою прежнюю мощь и становится в наибольшей степени прикладной наукой, рассматривающей в основном частности глобального геополитического противостояния центров силы. Ярким выражением этого процесса своеобразного вырождения европейской геополитики и превращения ее в придаток американской является появление т. наз. «внутренней геополитики», иначе – «региональной геополитики»: науки, в которой традиционные законы и категории геополитики являются лишь инструментом для анализа узко локальных проблем.

Основоположником региональной геополитики считается француз И. Лакост. В 70-е годы XX века он поставил задачей привнесение в геополитику «новейшие критерии, свойственные информационному обществу». Он развил идею П. Галлуа о том, что в современном мире СМИ являются реальной геополитической силой, влияющей на взаимоотношения государств не в меньшей степени, чем военная сила.

Лакост полагает, что в современном обществе доминирует не критическое осмысление процессов, а «имиджевый подход», основанный на эмоциях. Политические, идеологические и геополитические воззрения формируются у значительной части общества исключительно на основе телевизионных репортажей и комментариев.

Вывод Лакоста: СМИ сегодня играют уже не вспомогательную роль, они становятся мощным самостоятельным фактором геополитики, способным оказывать влияние на судьбы народов.

2.3.7. Мондиализм

Мондиализм (от фр. monde – мир) – это стремление к однополюсному миру, точнее – к единоличному мировому господству. Сущность современного мондиализма – переход к единой цивилизации, основанной на принципах либеральной демократии, и единоличному лидерству в мире государства, в наибольшей степени воплощающего либеральную идею – США. Теоретическим выражением современного мондиализма является концепция глобализации.

Мондиализм – следствие закона пространственной агрессии, сформулированного Жаном Тириаром: геополитические акторы развиваются от городов-государств к нациям-государствам, затем наступает стадия государств-континентов, и наконец стадия супергосударства, или мирового государства с мировым правительством. Если нации-государству имманентен государственный (национальный) суверенитет, то стадии супергосударства соответствует мондиализм – стремление поставить все другие государства под контроль супергосударства, пренебрегая их национальными интересами и суверенитетом.

Идея мирового господства является такой же древней, как сам институт государства: существовал – в своеобразной форме – античный мондиализм, носителем которого были Египет, Греция и Рим, а до них – Шумер и Аккад, Ассирия и т. п. Сегодня идеи мирового господства, основанного на единой цивилизации, кочуют по концепциям панисламизма, коммунизма, национал-социализма, либерализма и т. п.

Популярные ныне у глобалистов идеи необходимости мирового правительства высказывал еще в XIX веке Сесиль Родс, крупный бизнесмен и один из теоретиков британского колониализма, в честь которого одна из английских колоний была названа Родезией (современные Замбия и Зимбабве).

В 20-е годы XX века идею создания мирового правительства разрабатывал Совет по международным отношениям (Council of Foreign Relations – CFR), детище американского банкира Моргана, сформированный в 1921 г. CFR был отделением «Фонда Карнеги за вселенский мир». Разумеется, в данном случае мировое правительство должно было уже возглавляться не Великобританией, а США.

Мондиалистские идею и практику воплотил применительно к условиям середины XX века Бильдербергский клуб (1954 г.), заседания которого проходят раз в два года. Клуб состоит из влиятельнейших бизнесменов и политиков мирового уровня. На заседаниях обсуждаются проблемы мирового развития – как правило, в закрытом режиме. Российский топ-менеджер А. Б. Чубайс утверждает, что он является единственным представителем России в этом клубе. С американской стороны в клуб входят преимущественно члены CFR, рассматривающие его как международное продолжение данной организации. В 1973 г. активистами Бильдербергского клуба создана «Трехсторонняя комиссия» (Трилатераль), которая возглавляется американцами, входящими в CFR и Бильдербергский клуб. Трилатераль имеет три отделения: американское, европейское и азиатское (расположено в Японии). Заметим, что это деление не случайно соответствует «зонам доллара, евро и иены» в геоэкономике Жака Аттали.

Долгое время главой одновременно Бильдербергского клуба и Трилатераля являлся член CFR Дэвид Рокфеллер, глава Чейз-Манхэттен-Бэнк.

Крупнейшие теоретики мондиализма сегодня – З. Бжезинский и Г. Киссинджер, занимавшие в разное время пост советника по национальной безопасности при президентах США.

В центре их концепций находится идея о том, что движение к единому мировому порядку будет происходить под руководством США в процессе имплантации (внедрения) западных ценностей в жизнь мирового сообщества.

Г. Киссинджер полагает, что мировая система в XXI веке будет состоять из шести основных центров силы: США, ЕС, Китай, Япония, Россия, Индия. Эти центры силы принадлежат к различным цивилизациям, поэтому мировой порядок в XXI в. будет в первую очередь обусловлен взаимодействием цивилизаций.

З. Бжезинский рассматривает включение России в трансатлантическое сообщество как долгосрочную цель стратегии США, нацеленной на укрепление стабильности на евразийском континенте. Однако, по мнению Бжезинского, из мировых центров силы только ЕС и Япония полностью заинтересованы в международной стабильности. Китай осуществляет сотрудничество с Западом по причине своего успешного экономического развития, а Россия – напротив, «по причине своих экономических неудач». Стратегические интересы США, считает Бжезинский, состоят в создании и развитии в Евразии все более тесно связанных друг с другом «треугольников»: США – ЕС – Россия и США – Япония – Китай. Для создания прочной связи между этими треугольниками необходимо тесное сотрудничество с Россией. Однако ни США, ни Европа не могут даже совместными усилиями преобразовать Россию настолько, чтобы она стала частью атлантической цивилизации. Это возможно только вследствие усилий самой России. Чтобы ускорить наступление момента интеграции России в трансатлантическое сообщество, нужно терпение и открытость интеграционных структур для участия в них РФ. При этом следует настойчиво предпринимать усилия для того, чтобы Россия не повернула вспять в своем политическом и экономическом развитии. Бжезинский прямо формулирует условия «освобождения России от угрожающих ей геополитических факторов»: Россия не должна противиться расширению ЕС и НАТО и «не препятствовать вступлению в эти структуры всех желающих».

Собственную точку зрения на способность Запада осуществить интеграционный процесс в мире высказал в 2003 г. в книге «Разлом наций. Порядок и хаос в 21 веке» английский политик Р. Купер в рамках концепции неомондиализма.

Купер подразделяет все государства на три группы:

· «псевдогосударства», которые не могут реализовать свою силу внутри страны и защитить ее границы (Сомали, Афганистан, Либерия и т. п.);

· «модернистские государства», характеризующиеся сохранением конструкта «нация-государство» и использованием силы в межгосударственных отношениях (прежде всего, это США);

· страны-члены Европейского Союза, которые выстраивают отношения друг с другом не на основании баланса сил, а посредством добровольного ограничения своего суверенитета. Европейский Союз Купер называет «высокоорганизованной системой взаимного вмешательства во внутренние дела государств». Из неевропейских стран к данному сообществу «добровольного ограничения своего суверенитета» Купер относит только Японию.

Именно Запад, считает Купер, остается основным гарантом мировой стабильности, поскольку от его способности сохранить внутренне единство зависит эффективность борьбы против глобальных угроз и наведения порядка в «псевдогосударствах». В то же время Купер отмечает разногласия между ЕС и США по вопросам способов воздействия на мировые процессы: европейцы более склонны к дипломатии, американцы – к силовым решениям. Различия существуют и в характере экономической системы ЕС и США: европейская экономика в большей степени, чем американская, ориентирована на решение социальных проблем в ходе осуществления хозяйственного роста. По мнению Купера, преодоление разногласий между Европой и США будет зависеть от того, сможет ли ЕС предложить реальную альтернативу американской модели управления миром и перенести выработанные внутри ЕС принципы в сферу глобальной политики.

Современное практическое проявление мондиализма:

· всеохватный контроль глобального экономического пространства со стороны Унилатераля;

· значительная степень контроля мирового идеологического пространства: утверждение идеологии либерализма как преобладающей для большинства стран мира, а ценностей либерализма – как синонима прогресса и процветания;

· глобальный контроль физического пространства с помощью космической техники «стран ядра» и военных возможностей НАТО;

· подавляющие возможности контроля информационного пространства, в том числе с помощью системы «Эшелон» на базе Интернета (обработка информации в сети компьютерными словарями с целью поиска разведывательной информации военного и экономического характера).

Система «Эшелон» создана США, Великобританией, Канадой и Австралией, куратор – Агентство национальной безопасности США (предоставляет компьютерное оборудование и программы, готовит большинство сотрудников системы). Франция организовала специальные слушания по данной проблеме в 1999 г. в Совете Европы, поскольку благодаря «Эшелону» от французских компаний к американским перешел выгодный телекоммуникационный контракт с Бразилией. Французы на слушаниях утверждали, что к «Эшелону» подключен Microsoft, программы которого имеют 90% пользователей. Якобы в программах Microsoft есть специальные «закладки», с помощью которых можно следить за действиями пользователей. Оправдываясь, американцы утверждали, что цель «Эшелона» – борьба с терроризмом.

Глава 3. РОССИЙСКАЯ ГЕОПОЛИТИЧЕСКАЯ НАУКА.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒