Почему для общения нам необходимы знаки?

Тема для медитации:

14. Коммуникация — это любовь. При тяжелом аутизме овладение телом уже первым способом (через выразительные жесты) не происходит вовсе или происходит с крайне малой интенсивностью, а жесткой воли явно не хватает (возможно, она проявляется вместе с ощущением телесности только спорадически). Владение телом в любом случае ограничено .

резюме

Можно сказать так: посредством сил, которые высвобождаются из унаследованного при рождении тела и находятся в распоряжении того или иного Я, ребенок двояко овладевает своей телесностью. Во-первых, телесность осваивается посредством выражающих или коммуникативных жестов, таких как зрительный контакт, улыбка, выпрямление, ходьба, речь. Это происходит посредством мягкой воли, т.е. когда сознание занято не физической деятельностью, а содержанием выразительного жеста, и приведение в действие тела или части тела происходит без ощущения себя. Только впоследствии, по мере развития самоощущения или эгоцентризма, тело испытывает воздействие жесткой воли, которая всегда — благодаря осязанию — сопровождается телесным ощущением³¹. И любая агрессия (бить, колотить, ломать, швыряться предметами, быть агрессивным к самому себе и т.д.) служит для того, чтобы острее испытать ощущение себя, свое Эго. Здесь отчетливо видно: где внимание, там опыт человеческого существа.

13.

Спонтанная религиозность ребенка

Духовный образ (Gestalt) человека в сути своей простирается от будничного сознания до высших духовных сфер, но полностью осознается только на уровне будничного сознания. Специфически человеческие способности, такие как мышление, познание вообще, намеренное воспоминание, предчувствие и интуиция при определенных обстоятельствах как бы свыше проникают в сферу сознания. Сознание ребенка после рождения довольно быстро «снижается», т.е. высшие части духовной сущности становятся надсознательными, причем само сознание еще долго не соответствует сознанию взрослого. Духовная сущность маленького ребенка, как и человека архаической культуры, сохраняет связь со сферой архетипов, т.е. со смысловым значением вещей, природы, материи. Это значит, что мир, воспринимаемый ребенком, вряд ли — или во всяком случае, никогда не в той же мере, что у взрослого — структурирован понятийно. Восприятие, воспринимающее внимание имеет в значительной степени чувственный характер. Через восприятие проявляется излучение чувственной воли воспринимаемого мира. Ребенок воспринимает, удивляясь и любуясь, поскольку у него для воспринимаемого нет понятий. Это проникновение мира превращается в воспринимающем ребенке в способность чувствовать и желать; это не субъективные эмоции, не воспоминания, не ассоциации — это подлинная ощутимая суть вещей. Этот же способ восприятия оказывает воздействие и на тело.

Непосредственно после рождения силы начинают освобождаться от телесности. Из головной системы (которая локализована главным образом в голове, но нервами распространяется по всему телу) высвобождаются силы мышления и воображения, из тела ощущений (вегетативная нервная система) — силы познания и ощущения, из физического тела — сила воли. Перед высвобождением эти силы служат биологической жизни и направляют ее сообразно восприятию.

Освободившись от своей первоначальной миссии, они оказываются в распоряжении человеческого Я и начинают действовать как силы интеллекта. Они делают возможным «учебу» и обучаемость, в ином случае они действуют как силы воли ребенка. Мир восприятия, который первоначально был непосредственно связан с духовной сущностью ребенка как мир значений, теперь начинает действовать на духовно-душевную сущность ребенка через свободные силы и органы чувств, через возникающие смысловые области. Это воздействие через свободные силы распространяется также на весь организм, поскольку в раннем возрасте процесс высвобождения еще не завершен: то, что происходит с силами, в свою очередь влияет на биологическую жизнь, из которой эти силы происходят. Во сне, когда они снова более или менее интегрируются 8 организм, они привносят в него влияния. Б более раннем возрасте было иначе. До полутора-трех лет Я еще не идентифицирует себя с организмом, с ощущающей оболочкой вокруг тела (ребенок еще говорит о своей телесности во втором или третьем лице, он еще не «проскользнул» в нее). Я живет в восприятии и оттуда, сообразно с тем, что оно воспринимает, «работает» над телесностью, прежде всего над центральной нервной системой, а через нее — она ведь еще гораздо живее, чем во взрослом состоянии, — одновременно над всем организмом. В этой «работе» над телом, по-видимому, состоит воздействие мира восприятия на ребенка, который гораздо более чувствителен к нему, чем взрослый. Влияние происходит в основном не через органы чувств. Весь организм еще является органом чувства, пра-ощущением, пра-чувством — органом воспринимающего чувства и встречной формируемой воли. Она формируется самой сутью мира. Каждая форма, каждое качество излучает эту волю, из-за которой она возникла и приняла свою неповторимость. Ведь ставшие свободными силы не полностью независимы, они сообща ют организму то, чему подвержены, чем сформированы. Воздействие на организм уменьшается по мере того, как восприятие все больше и больше происходит посредством органов чувств. Непосредственное воздействие внешнего мира уменьшается по мере того, как он все более становится собственно «внешним миром», развивая в органах чувств физические, химические, а в мозгу и электрические процессы. Тем самым часть воздействия теряется. Роль органов чувств как раз и состоит в том, чтобы парализовать воздействия, иначе человек оставался бы слишком сильно зависимым от них³³.

Можно рассматривать чувственный мир (да и сверхчувственный мир) как излучение воли³* или как некое воздействие на наше чувствование. Так действуют на нашу эмоциональную жизнь творения искусства или красота природы. Все, что имеет форму, так же и в том смысле, что оно имеет качество, представляет некую формирующую или придающую данное качество волю. Относительно искусства и техники формирующую волю идентифицировать нетрудно. Что же касается архаического сознания, а также маленького ребенка на определенной стадии развития, то вещи не просто наличествуют, но происходят, они суть процессы (даже камень). Этот постоянный процесс, эта длящаяся непрерывность вещей сохраняется, поддерживается сохраняющей волей. Августин, Бонавентура и Фома Аквинский называют эту волю Божьей волей или волей Троицы. Бог «видит» мир и дает его видеть, посылая свет, который есть сама вещь. Эта воля или это видение имеет речевой характер и сообщает архаическому или детскому сознанию содержания и чувства, не передаваемые словами. По мере развития сознания человеческая чувствительность к этой поддерживающей мир воле ослабевает и в конце концов пропадает. Вещи просто есть —-хотя философский смысл этого «бытия» отнюдь не ясен.

Этот мир воздействует извне на «подражающего» ребенка через внимание, через фильтр индивидуального выбора. Воздействие касается всего организма, и одновременно ребенок благодаря чувствующему вниманию схватывает, охватывает, постигает «значение» вещей, их говорящий характер (логос), хотя это нельзя назвать «познанием». «Познание», «религиозность», «мышление», «восприятие», «сознание» — суть категории, которые обязаны своим появлением рефлексирующей способности души самосознающей. Ибо только благодаря тому, что человек способен посмотреть на свое сознание и его жизнь, возможно открыть эти категории.

Если бы мы могли спросить ребенка или человека архаической культуры, религиозны ли они, есть ли у них «вера», они бы не поняли вопроса. Ибо для архаического человека и частично для маленького ребенка мир «полон смысла», мир несет в себе и передает значение. Воспринимаемое в мире есть знак некой «речи», то есть знак некоего значения. Там, где обнаруживается «речь» — то есть значение, — там непредвзятая душа естественным образом ощущает или узнает «кого-то», какую-то личность как источник речи, знаков и значений. Религиозность архаических народов (или то, что позже назовут религиозностью) обнаруживается в том, что они видят в мире некий смысл и его источник, то есть Говорящего. Это видение распространяется на все. Каждая воспринимаемая вещь, каждый процесс, каждое действие есть знак, имеющий значение, то есть он читаем и доступен пониманию. Поэтому каждая вещь, каждый процесс, каждое действие сакрально, священно — Бытие во всем творении, ткань, текст знаков и значений. Поэтому религиозность ребенка и архаического человека состоит не из мыслей или слов, и даже не из ощущений, они бы тоже отличались от обыденности, от жизни. Профанное, мирское в нашем смысле для (идеального) архаического сознания вообще не существует. И не существовало бы для ребенка, если бы мир взрослых не направлял его к сознанию профанного, в сторону десакрали-зованности, неосвященности жизни. К осознанию жизни как лишенной святости.

Внимание ребенка направлено на данный ему мир, и ребенок живет под его воздействием, в «подражании», которое, если смотреть со стороны мира, может называться влиянием: сначала ребенок полностью становится нечто, вплоть до телесности, потом это нечто воспринимает, Факт восприятия означает, что есть присутствующий как бы в зародыше субъект, который остается независим от восприятия и для восприятия. Для ребенка источник речи, Я, находится еще вне организма и ощущается вне организма (он идентифицирует себя с ним приблизительно с того времени, когда начинает говорить «я», причем речь идет собственно об ощущении телесности). Поэтому и сущности, источники значений данного мира ребенок ищет «снаружи» (вне себя самого), у него нет другой возможности, так как сознательная внутренняя жизнь начинается только тогда, когда он начинает говорить «я» — до тех пор собственное тело является для говорящего также «снаружи», где есть вещи. Ребенок в целом — это единство духа, души и тела. Он весь — чувство, он живет в единстве внешней и внутренней воли. Если он хочет, он хочет целиком, нет другой мысли, другого ощущения, которые влияли бы на желание, на эту волю: ребенок сконцентрирован. «Я» не имеет никакой отдельной от мира «собственной жизни», она появляется позже с возникновением ощущения себя, с появлением Эго; пра-ощущение и ребенок не эгоистичны. Другими словами, организм еще в полной мере является инструментом духа, о котором ему сообщает душа; можно сказать, что ребенок — несовершенный инструмент, который еще не полностью управляется духом, еще не совсем захвачен своим Я. Пока дух ребенка, его Я приводит в действие тело — активность происходит не из биологического начала, не из жизни организма, она не является, к примеру, рефлексом, — деятельность сакральна («действо»), является религиозной церемонией, т.е. знаком, совершенным выражением Я, духа в чувственном мире, и точно так же сакральна, как сам чувственный мир в его данности.

В жизни архаических народов таким образом свершились все изменения природы человеком. Сельское хозяйство, животноводство, строительство домов, профессии и виды культурной деятельности (письмо) происходят из культа. Они появились как религиозные, т.е. не просто полезные виды деятельности, а впоследствии были десарализованы. Мир для архаичного человека и для ребенка — это откровение. Все, что воспринимается чувством, коль скоро оно является как сообщающая воля, указывающая на свой личностный источник, имеет религиозную ауру: поэтому вода, краски, растения священны, чудесны. Все есть чудо и святыня: жизнь, мир, бытие. Это относится и к современному ребенку, хотя и с ограничениями. Различие между архаичным сознанием и сознанием современного ребенка довольно велико потому, что ребенок живет в окружении взрослых, чье сознание значительно удалилось от архаичного. Поэтому ребенок в процессе развития очень скоро утрачивает чувство святости вещей, либо это чувство формируется лишь рудиментарно, ведь в духовно-душевном развитии в общем отражается менталитет окружения, пусть и индивидуально различный. Можно утверждать, что сегодня ребенок живет, в сущности, в двух различных типах сознания. В первом отражается тенденция к профанированию, навязываемая взрослым окружением. Второй тип сознания, который легко пробудить, — «религиозное» или сказочное сознание. Известно, как легко ребенок входит в мир сказок, если его фантазия еще не парализована телевидением. Религиозное сознание очень близко ребенку. А в сказке каждая вещь, поступок и событие имеет значение, точно так, как это соответствует религиозному сознанию.

Хотя и большинство взрослых охотно слушают добрые и хорошо рассказанные сказки и при этом выходят из будничного сознания, все же сказочным сознанием люди проникаются редко; на заднем плане то и дело вспыхивает будничное сознание. Сказочное сознание — это приятная разрядка, она не принимается взрослым так серьезно, как ребенком. Для ребенка сказочный мир — это состояние, полностью ему соответствующее, и он целиком погружается в сказку.

Для архаичного и детского сознания доступно (в экстремальном случае) все, что сегодняшнему взрослому достается только в результате собственной деятельности, как, например, мышление или познание. То, что сегодня наблюдается как процесс познания, независимый от объекта и даже от субъекта, не было для архаического сознания отделено ни от объекта, ни от субъекта. Процесс познания был еще един с (тем, что позднее стало) объектом и (тем, что позднее стало) субъектом, и это единство сообщало (познанному) миру свою святость: это был духовный процесс, в котором реченная воля и мировое чувство еще действовали и были познаваемы. «Познание» еще принадлежало миру — поэтому мир был светлым; одновременно человек познавал в опыте духовный процесс — насколько на этом этапе вообще можно говорить об «опыте». Правильнее сказать: духовный процесс также был частью данности, совпадал с тем, что впоследствии станет содержанием процесса познания. В этой структуре сознания данность относится к «опыту», играет центральную роль. Мир, бытие является даром, — дан человеку. Сегодня такая окраска чувства (приятие мира как дара свыше) в жизни взрослого почти полностью отсутствует, хотя имеют место исключения, например, если человек заболевает, и его возможность воспринимать мир ослабевает, а затем снова полностью восстанавливается. Тогда в человеке пробуждается чувство благодарности³³.

В спонтанной игре ребенка самый простой предмет, самое простое событие приобретают религиозный характер, если играющий ребенок действительно поглощен игрой. Лист бумаги, кусок дерева, камешек или песок могут быть неистощимым источником чувств, пока в душе не начинают преобладать рациональное мышление и утилитаризм.

Тема для размышления:

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒