От единого (единичного) преступления

Для того чтобы иметь правильное представление об объеме и содержании понятия множественности преступлений, в первую очередь необходимо научиться отграничивать его от понятия единичного преступления.

Трудность здесь состоит в том, что целый ряд уголовно наказуемых деяний обладает довольно сложной структурой, образуемой несколькими самостоятельными действиями. Попробуем кратко разобраться, что же представляет собой единичное преступление.

Простое единое преступление предполагает преступное деяние, совершенное с одной формой вины, образующее один состав преступления и квалифицированное по одной статье УК РФ (например, ст.105 и 109 УК). Простой состав такой, в котором все элементы одномерны: один объект, одна форма вины, одно деяние, одно последствие.

Единое сложное преступление, так же как и простое, образует один состав преступления и квалифицируется по одной статье УК РФ, но в отличие от единого простого преступления его объективная сторона характеризуется сложным содержанием (речь идет, например, о количестве совершаемых деяний, о наличии дополнительных преступных последствий и т.д.).

Подробную характеристику единичного сложного преступления дает профессор Н. Кузнецова. В сложных составах происходит либо: 1) умножение элементов состава; 2) либо элементы составов альтернативны; 3) либо имеет место удлинение процесса совершения преступления.1

Составные преступления слагаются из двух наиболее простых составов, образуя единый состав, а не множественность (неоднократность, совокупность результатов) простых составов. Сложным, например, является состав хулиганства. В диспозиции ч.1 ст.213 УК его состав описан как грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся применением насилия к гражданам либо угрозой его применения, а равно уничтожением или повреждением чужого имущества. В п. «б» ч.2 предусмотрено хулиганство, связанное с сопротивлением представителю власти.

Сложным составным является состав массовых беспорядков. В ч.1 ст.212 УК они охарактеризованы как сопровождающиеся насилием, погромами, поджогами, уничтожением имущества, применением огнестрельного оружия, взрывчатых веществ или взрывных устройств, а также оказанием вооруженного сопротивления представителю власти.

В обоих случаях законодатель исчерпывающе перечислил простые составы, которые он включил в сложные составные деяния. Менее удачно сконструирован состав бандитизма, где слишком обобщенно представлены слагающие простых составов: создание устойчивой вооруженной группы с целью нападения на граждан или организации.

Постановлением № 1 Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» в понятие бандитских нападений включены «действия, направленные на достижение преступного результата путем применения насилия над потерпевшим либо создания реальной угрозы его немедленного применения». В п.12 постановления разъясняется (не очень ясно): «Ст. 209 УК РФ не предусматривает в качестве обязательного элемента состава бандитизма каких-либо конкретных целей осуществления вооруженной бандой нападений. Это может быть не только непосредственное завладение имуществом, деньгами или ценностями гражданина или организации, но и убийство, изнасилование, вымогательство либо повреждение чужого имущества и т.д.».

Действительно, обязательным признаком бандитизма закон называет лишь нападение. Каково же содержание нападения, охватывает ли применение насилия изнасилование и тем более, умышленное убийство, постановление не раскрывает. Здесь судам предлагается недостаточно последовательные рекомендации: от бандитизма, включающего два состава – создание банды и совершение бандитизма, т.е. бандитских нападений, остается лишь первый. Бандитские нападения в виде конкретных преступлений выводятся из составного деяния. Между тем, бандитизм отличается от смежного состава организации преступного сообщества (ст.210 УК). Он охватывает и создание банды и совершение бандитских нападений. В п.11 указанного выше постановления говорится о «совершении бандитизма», то есть совершение бандой нападений. Под нападением в п.6 постановления понимаются «действия, направленные на достижение преступного результата путем применения насилия над потерпевшим либо создание реальной угрозы его немедленного применения».

Из этого вполне обоснованного толкования ст. 209 УК следует, что нападение всегда суть насилия. Под насилием же УК понимает физическое либо психическое воздействие на потерпевшего, начиная от причинения легкого вреда здоровью человека до тяжкого. При этом бандитизм в отличие от посягательств на здоровье человека всегда содержит угрозу общественной безопасности, терроризирования населения и дезорганизации деятельности организаций. Поэтому бандитизм всегда относится к преступлениям против общественной безопасности.

В п.1 постановления обращается внимание судов на характер общественной опасности бандитизма «на особую опасность бандитизма, представляющего реальную угрозу как для личной безопасности граждан, так и для нормального функционирования государственных, коммерческих или иных организаций».

В п.12 содержится толкование целей бандитизма: «не только непосредственное завладение имуществом, деньгами или ценностями гражданина либо организации, но и убийства, изнасилование, вымогательство, уничтожение или повреждение чужого имущества и т.п.».

Корыстные насилия, уничтожение имущества, вымогательство, действительно, являются компонентами составного деяния – бандитизма. Что же касается вреда здоровью, изнасилования, как однопорядковые по категоризации преступлений и иного характера общественной опасности, то они в силу этого не могут быть компонентами бандитизма, как не могут быть хотя и менее тяжкие, но разнохарактерные, например, уклонение от уплаты алиментов или уклонение от службы в армии.

Далее постановление по существу «рассыпает» систему составного бандитизма и превращает его в совокупность создания банды и конкретных преступлений, составы которых выполняются во время бандитских нападений. Так, п.13 устанавливает, что «судам следует иметь в виду, что ст. 209 УК РФ не предусматривает ответственности за совершение членами банды в процессе преступных действий, образующих самостоятельные составы преступлений, в связи с чем в этих случаях следует руководствоваться положениями ст.17 УК РФ, согласно которым при совокупности преступлений лицо несет ответственность за каждое преступление по соответствующей статье УК РФ».

Правомерен вопрос, что же остается для бандитских нападений, если все они, оказывается, образуют самостоятельные составы преступлений? Верховный Суд РФ дал ограничительное толкование бандитизма, полагая под ним лишь создание банды. Оно не согласуется ни с законом, ни с п.п. 1, 6, 11 того же постановления. Правило квалификации единого составного преступления , к которому относится и бандитизм, таково: не требуется совокупности преступлений с конкретными преступлениями, выступающих компонентами составного деяния, если, во-первых, они согласуются по характеру общественной опасности с составным преступлением и, во-вторых, по категории их тяжесть не выходит за рамки составного преступления (компоненты не могут быть равными, а тем более выше по тяжести, нежели основное преступление).

По этим категориям умышленное убийство, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, разбой, терроризм, похищение людей, захват заложников и тому подобные преступления требуют квалификации по совокупности бандитизма и названных преступлений. Нападения же банды, сопряженные с уничтожением или повреждением имущества, вымогательством, грабежами, кражами являются компонентами бандитизма и не квалифицируются по совокупности.

Между тем, основной вопрос квалификации составных преступлений – охватываются ли перечисленные в них простые составы полностью сложным составом или требуется также квалификация по совокупности преступлений – пока еще не решен. Критериями выступают, прежде всего, объекты посягательства и соотношение категорий простых составов со сложными составами. Объектами всех трех приведенных составных преступлений является общественная безопасность, а в хулиганстве также общественный порядок. Составляющие сложные составные деяния не могут выходить за пределы родового объекта посягательств и быть по категории и связанной с ней наказуемостью опаснее, нежели единое, сложное преступление. Последнее очевидно, ибо излагаемая часть не может превышать целое, подсистеме элементов – систему состава. Бесспорным представляется, что умышленное убийство, тем более его квалифицированный состав, выходит за рамки не только массовых беспорядков и хулиганства, но и бандитизма и всегда требует квалификации по совокупности. В п. «з» ч.2 ст. 105 УК предусмотрен квалифицированный состав ответственности за убийство, сопряженное с бандитизмом. Причинение тяжкого или среднего вреда здоровью человека по общественной опасности выходит за пределы насилия в массовых беспорядках и тем более хулиганства. Хулиганское насилие по ч.1 ст. 213 относится к преступлениям небольшой тяжести. Причинение тяжкого или среднего вреда здоровью – ко второй и третьей категории. Поэтому квалификация такого насилия осуществляется по совокупности. Насилие в массовых беспорядках – преступление третьей категории, т.е. тяжкое преступление. Причинение тяжкого вреда здоровью также является преступлением тяжким, однако санкция по п. «а» ч.2 ст. 111 выше. Поэтому здесь требуется совокупность состава массовых беспорядков с составом причинения тяжкого вреда здоровью. Насилие в виде причинения вреда здоровью средней тяжести такой совокупности не требует.

Помимо сопоставления категорийности преступлений следует учитывать характер общественной опасности простых и сложных составных преступлений. Так, если насилие при массовых беспорядках выразилось причинением вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны, то содеянное требует квалификации по совокупности ст. 212 и ст. 114 УК. Характер общественной опасности изнасилования выводит этот состав из компонентов бандитизма и массовых беспорядков. Изложенные правила квалификации распространяются на все иные сложные составы, элементом которых является насилие. Например, на состав контрабанды по п. «в» ч.3 ст. 188 УК, или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия или производством предварительного расследования по ч.1 ст. 296, пиратство с применением насилия по ст. 227 УК и др.

Признак « насилие» употребляется более чем в тридцати составах УК РФ. Он выполняет две несовпадающие роли: как компонент сложного состава преступления и как способ совершения преступного деяния. В первой функции закон употребляет слова типа «соединенное с насилием» (п. «а» ч.2 ст. 170, ст. 227 УК), «сопровождающееся насилием» (ч.1 ст. 212 УК) и т.п. Уже грамматическое толкование говорит о том, что насилие в этих преступлениях – компонент составного деяния. Квалификация здесь осложняется тем, что УК по-разному формулирует признак насилия. В одних случаях употребляется общий термин «насилие», в других конфигурирует его указание на опасность для жизни и здоровья. В таком случае квалификация должна базироваться на сопоставлении категорий составного преступления и его компонента – насилия в виде причинения вреда здоровью разной тяжести, памятуя, как отмечалось, что часть (насилие) не может относиться к более тяжкой категории, чем составное деяние в целом. При совпадении категорий учитывается общественная опасность внутри категории по разнице санкций.

Квалификация составных преступлений, включающих причинение насилия, оказалось бы несколько легче, если бы в УК соблюдались требования законодательной техники, т.е. исключалась многозначность, синонимия (обозначение разными словами одинаковых понятий) и омонимия (наименование одним словом разных понятий).

Квалификация немного бы упростилась, если бы насилие уточнялось как опасное для жизни и здоровья и не опасное. Научно-практические комментарии не вкладывали бы разные понимания термина «насилие».

Составные преступления, которые слагаются в единое, сложное деяние из названных в диспозициях норм простых составов, при которой иные инородные, более тяжкие преступления (что спорно) могут сопутствовать совершению преступлений. Такие преступления квалифицируются то по совокупности основного и сопутствующего составов преступлений, то как квалифицированный состав.

Примером может служить состав умышленного убийства, предусмотренный п. «з» ч.2 ст.105 УК: убийство, совершенное из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом. Мотив законодателя, очевидно, сконструировавшего состав убийства, сопряженного с другими преступлениями, состоял в том, чтобы внести большую ясность в отграничение убийства от разбоя, вымогательства и бандитизма, если они сопровождались лишением жизни непосредственно. Однако на практике по-прежнему нет единого понимания. То суды квалифицируют убийство, сопряженное с разбоем только по п. «з» ч.2 ст. 105 УК, то по совокупности такого убийства и разбоя, больше все-таки склонялись к последнему варианту. Новые правила определения наказания по совокупности преступлений (ч.2 ст.69 УК), согласно которым наказание в подобных случаях складывается до 25 лет лишения свободы, способствует таким судейским предпочтениям. Несколько проясняет проблему рекомендации Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве». Его п. 11 гласит: «как сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом следует квалифицировать убийство в процессе совершения указанных преступлений». При этом квалификация убийства по признаку сопряженного с разбоем «не исключает необходимости вменения квалифицирующего признака убийства «из корыстных побуждений» как основного состава.

«В процессе совершения» разбоя, вымогательства или бандитизма означает, что первоначально объективно и субъективно начали совершаться перечисленные преступления. А затем в процессе совершения появляется умысел (по различным причинам, например, из-за упорного сопротивления жертвы) на убийство также по различным мотивам (мести, злобы, с целью совершить разбой и т.д.), содеянное квалифицируется по совокупности убийства и названных преступлений. И это реальная совокупность. Да она и не может быть идеальной, так как разбой и вымогательство заканчиваются с момента физического и психического насилия над потерпевшим, но не убийства его. Получается, что для квалификации без совокупности только по п. «з» ч.2 ст. 105 УК фактически места не остается. Замысел законодателя не оправдался?

Итак, квалификация составных преступлений производится по одной статье (или части) как единого сложного состава. Выясняется, не выходят ли по тяжести составляющие простые составы за рамки сложного состава, определяется по объектам преступлений, их категории, по характеру общественной опасности, если выходят, то налицо совокупность преступлений.

Другой вид сложных составов – составы с двумя общественно опасными последствиями – основным и другим, более тяжким. Характерные особенности конструкции данных составов: а) наличие второго общественно опасного последствия (ущерба, вреда, иных тяжких последствий); б) второе последствие более тяжкое, нежели основное; в) второе последствие наступает после и впоследствии основного последствия; г) в преступлениях, квалифицированных другими более тяжкими последствиями – двойная форма вины (см.: ст. 27 УК): умысел в отношении основного последствия и только неосторожность в отношении другого, более тяжкого последствия.

В УК РФ с изменениями и дополнениями на 1 января 2006 года таких составов было более тридцати. Таковы, например, составы умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего (ч.4 ст.111 УК), аборта, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, либо причинение тяжкого вреда здоровью (ч.3 ст. 123 УК); умышленное уничтожение или повреждение имущества, повлекшее по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия (ч.3 ст. 205 УК) и др.

Законодательная формулировка в таких составах принята как «повлекшее по неосторожности смерть человека либо иные тяжкие последствия». Однако, в трех случаях, а именно ч.3 ст. 301, ч.2 ст.305, ч.2 ст. 320 УК, указание на неосторожность отсутствует. Что это? Пробелы или законодатель допускает в этих составах умышленное причинение тяжких последствий? Но тогда тем, что употребляется оценочное выражение «тяжкие последствия», квалификация осложняется и разрушается конструкция сложных составов, квалифицированных вторым тяжким последствием только по неосторожности. Так, в ч.3 ст. 301 УК предусмотрен состав заведомо незаконного задержания, заключения под стражу или содержания под стражей, «повлекших тяжкие последствия». Относится данный состав к третьей категории, т.е. к тяжкому преступлению. Следовательно, умышленное убийство по ст. 105 УК исключается, однако другие виды умышленных убийств – в состоянии аффекта, с превышением пределов необходимой обороны или задержания, а также причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, доведения до самоубийства вполне могут иметь место, не говоря уже о неосторожных убийствах и повреждении здоровья. В таких случаях, очевидно, надо исходить из новой редакции ч.2 ст.24 УК. Согласно ей только в случаях исключительно неосторожной вины (лишь в том случае) законодатель вводит признак неосторожной вины. В иных случаях указание на неосторожность в диспозиции уголовно-правовой нормы отсутствует.

Сложные составы, квалифицированные вторым более тяжким последствием, надо отличать от составов со сходной конструкцией, но в которых общественно опасные последствия наступают вследствие нарушения тех или иных специальных правил. Как ранее отмечалось, эти составы предусмотрены в бланкетных нормах. В них законодателем употребляются такие формулировки: нарушение специальных правил, повлекшее те или иные последствия или ненадлежащее исполнение обязанностей, если это повлекло тяжкие последствия. Более всего таких норм в разделе Х1 главы 27 «Преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта», главы 33 УК РФ – «Преступления против военной службы».

В таких составах одно действие (бездействие) – нарушение специальных правил (самих нарушений может быть и больше) и одно последствие (то же может быть и больше). Это простые, а не сложные составы преступлений. Правильная конструкция таких составов – четкое указание на неосторожную форму вины в отношении последствий. При отсутствии этого указания причинение тяжких последствий не выше категории соответствующего состава преступления, допускается и с умыслом, прежде всего косвенным, и прямым, неконкретизированным.

Так, ч.2 ст.215 УК РФ предусматривает от четырех до десяти лет лишения свободы за нарушение правил безопасности на объектах атомной энергетики, повлекшее по неосторожности смерть человека, радиоактивное заражение окружающей среды или иные тяжкие последствия. Неосторожность распространяется на все альтернативные, тяжкие последствия.

Четко сконструирована форма вины и общественно опасные последствия в ст. 216 УК РФ. Ее диспозиция в ч.1 устанавливает «Нарушение правил безопасности при ведении горных, строительных или иных работ, если это повлекло по неосторожности причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью человека».

В свое время теория и практика дискутировала в формах вины в составах с нарушениями специальных правил, повлекшими те или иные последствия. Было понятие «смешанной вины». Согласно нему в составах преступлений с нарушениями специальных правил имеется две вины. Одна в отношении нарушении правил, а другая в отношении их вредных последствий. Дискуссия велась довольно в острой форме. И споры носили отнюдь не академический характер. Признание смешанной вины с умыслом на нарушение правил и неосторожность в отношении последствий превращала типично неосторожное преступление в умышленное с вытекающими отсюда последствиями. В частности, к лицам, совершающим неосторожные автотранспортные преступления, не применялась амнистия, так как при злостном нарушении правил, они оценивались судьями как умышленные.

Между тем, совершенно очевидно, как того требуют нормы о вине по УК и 1960, и 1996 годов: форма вины определяется психическим отношением лиц к общественно опасным последствиям. Вина в отношении нарушений различных правил – это вина административная, дисциплинарная и т.д., но не уголовно-правовая. Точку в дискуссии поставил Пленум Верховного Суда СССР в своем постановлении от 6 октября 1970 года «О судебной практике по делам об автотранспортных преступлениях». В нем однозначно толковалась форма вины в этих составах – только неосторожность и только в отношении последствий. Эти преступления «должны рассматриваться как совершенные по неосторожности, поскольку субъективная сторона этих деяний определяет неосторожное отношение лица к возможности наступления общественно опасных последствий при нарушении им правил безопасности движения или эксплуатации транспортных средств».

Однако и ныне встречаются «рецидивы» смешанной формы вины. При этом она теперь почему-то отождествляется с двойной виной, предусмотренной ст.27 УК РФ. В действительности же в этой статье «Ответственность за преступления, совершенные с двумя формами вины» говорится о сложных преступлениях, квалифицированных вторым более тяжким последствием и соответственно о двух формах вины – умысел в отношении основного последствия и неосторожности в отношении другого более тяжкого последствия. Для этого законодатель и ввел новую конструкцию составов и форм вины, чтобы они толковались преступлениями с двумя формами вины, чтобы правоприменитель четко установил умысел в отношении последствия основного состава и неосторожность в отношении второго более тяжкого вида. В прежней «смешанной вине» – умысел к действию (бездействию) и неосторожность к последствиям двойная форма вины не имеет отношения.

Третий вид сложного состава со спецификой квалификации – это составы с альтернативными элементами. Как правило, законодатель, следуя криминологическим обоснованиям, конструирует составы не с одними действиями или бездействием, способом их совершения, а с двумя. Чаще еще больше, альтернативными предметами, мотивами, целями, сформулированы также и многие квалифицирующие элементы составов. Чаще всего в статьях УК альтернативно представлены предметы преступлений, действия, способы деяний, квалифицирующие элементы. Для обозначения альтернативности используются слова «или», «либо», «равно», «а также». Например, в квалифицированном составе умышленного убийства из тринадцати буквенных обозначений части 2 ст.105 УК только две не альтернативные. Остальные описывают два и более признаков отягчающих элементов. Одни относятся к потерпевшим – п.п. «а», «б», «в», «г» (например, двух и более лиц, женщины, заведомо беременной). Другие – к мотивам и целям убийства – п.п. «з», «и», «к», «л», «м», из хулиганских побуждений, расовой ненависти и другие. Третьи – сопряженные с другими тяжкими преступлениями – п.п. «в», «з» – сопряженное с похищением человека, либо с захватом заложника, с разбоем, вымогательством или бандитизмом.

В преступлениях с двумя или более последствиями они также описываются альтернативно. Чаще всего с неосторожным убийством альтернативно указываются «иные тяжкие последствия». В составах с альтернативными последствиями может быть применены разные формы вины. Не вызывают сомнения сложности квалификации составов с альтернативными элементами, если они сформулированы конкретно, а не оценочно.

Основные правила квалификации альтернативных составов таковы:

а) для наличия состава достаточно одного из альтернативных элементов. Если их два и более, то это имеет значение для ужесточения наказания, но не для квалификации деяния;

б) форма вины, если она названа в диспозиции уголовно-правовой нормы, в равной мере распространяется на каждый из альтернативных элементов состава;

в) если форма вины не определена, то закон допускает и умысел, и неосторожность к различным альтернативным общественно опасным последствиям;

г) формулировка о сопряженности одного состава преступления с другими означает, что один состав преступления выполнен в процессе совершения другого. В зависимости от категорий сопряженных преступлений квалификация производится либо по совокупности, либо как единое преступление с квалифицированным составом;

д) альтернативность элементов состава означает однородность характера и близкой степени их общественной опасности. Это прямо следует из грамматического толкования союзов «или», «либо», «а равно», «а также».

Альтернативными могут быть форма и виды вины в зависимости от альтернативных общественно опасных последствий. Альтернативные последствия, как правило, причиняются с одной формой вины – умышленной либо неосторожной. Неосторожная вина, согласно ч.2 ст.24 УК, специально законодателем оговаривается. При отсутствии такой оговорки допускаются все формы и виды вины. Под видами вины (в Общей части УК они не раскрываются) имеется в виду неконкретизированный умысел, альтернативный, заранее обдуманный (предумысел), внезапно возникший, аффектированный, грубая неосторожность, легкая неосторожность. В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. предумысел и внезапный умысел специально определялись. Ст. 4 устанавливала: «В преступлениях предумышленных различаются две степени: первая, когда противоправное деяние учинено впоследствии не внезапного, ранее обдуманного намерения или умысла; вторая, когда оно учинено хотя и с намерением, но по внезапному побуждению без предумышления».

Альтернативность видов (степени) вины возможна в пределах одной формы – умысла либо неосторожности. Если альтернативность предусмотрена в отношении последствий, то могут быть альтернативными и формы вины – умысла и неосторожности. В отношении преступлений – способов, орудий, предметов, потерпевших альтернативность видов умысла и неосторожности не влияет на квалификацию преступлений, хотя и учитывается при индивидуализации наказания.

Альтернативные последствия и соответственно альтернативные формы вины предусмотрены, к примеру, в ст. 246 УК «Нарушение правил охраны окружающей среды при производстве работ». В ней перечислены альтернативно такие последствия: «существенное изменение радиоактивного фона, причинение вреда здоровью человека, массовая гибель животных или иные тяжкие последствия». В отношении этих последствий чаще всего имеет место неосторожная вина. Однако в отношении некоторых из них допустим косвенный умысел и даже прямой умысел. Косвенный возможен, в частности, по отношению к такому последствию, как «существенное изменение радиоактивного фона». Заведомо нарушая соответствующие правила охраны окружающей среды при производстве работ, субъект предвидит неизбежность изменения радиоактивного фона и соглашается с этим, т.е. действует с прямым умыслом. При безразличном отношении к наступлению такого последствия субъект действует с косвенным умыслом. Такое же психическое отношение допустимо в отношении причинения легкого вреда здоровью или даже вреда здоровью средней тяжести одному человеку (ч.1 ст.112 УК).

Массовая гибель животных или иные тяжкие последствия, как правило, причиняются по неосторожности. В порядке исключения допустим косвенный умысел, но в пределах ущерба преступлений второй категории средней тяжести. Вина и ущерб в результате совершения деяний третьей категории, а тем более четвертой (тяжкие и особо тяжкие) выходит за пределы деяний по ст. 246 УК.

В отношении причинения смерти человека и альтернативно иных тяжких последствий УК строго придерживается формулировки вины «по неосторожности». Хотя удачнее сконструированы статьи, в которых неосторожность оговорена и в отношении причинения тяжкого и средней тяжести вреда здоровью. «Иные последствия» – оценочное понятие. И хотя альтернативность с неосторожным причинением смерти превышает по тяжести и вине эти последствия, правильнее во избежание ошибок при квалификации «иные последствия» по возможности больше конкретизировать. К примеру, в ч.3 ст.123 УК о незаконном производстве аборта конкретно сказано о тяжких последствиях аборта в виде причинения неосторожной смерти потерпевшей либо причинения тяжкого вреда ее здоровью.

Альтернативные равноценные по общественной опасности квалифицирующие элементы законодатель предусмотрел в частях статей УК, исходя из классификации составов преступлений на простые, квалифицированные, особо квалифицированные, обозначаемые цифрами, и в пунктах обозначаемых буквами. Альтернативные элементы в частях норм имеют санкции, и поэтому в том, что в частях статей наличествуют самостоятельные составы преступлений с альтернативными квалифицирующими элементами, сомнений как будто нет. Это подтверждается и ст.17 УК, которая признает совокупность преступлений, предусмотренных различными статьями или частями статей. При конструкции же составов с альтернативными квалифицирующими элементами по буквенным обозначениям без отдельных санкций возникает вопрос: два или более составов преступлений там описаны, либо один состав с альтернативными квалифицирующими элементами. Если один состав, то встает вопрос о совокупности преступлений, хотя бы виновный совершил деяние со всеми квалифицирующими элементами. Если бы вместо буквенного законодательно-технического приема везде была бы градация по частям статей, квалификация была бы очевидной – по совокупности. Правомерен вопрос, могут ли путем законодательной техники предрешать вопросы квалификации составов преступлений? Представляется, что не должны, что, напротив, должно быть единство в конструкции всех составов преступлений, в том числе и альтернативных. Мотивы законодателя, переходящего к буквенным обозначениям альтернативных элементов составов преступлений, понятны: слишком много квалифицирующих элементов.

В целях экономии законодательного текста, его компактности, избирается буквенное описание. Однако решение вопроса осложняется тем, что под одной буквой статьи могут оказаться сконструированные альтернативно вовсе не однородные элементы составов. К примеру, в п. «в» ч.2 ст. 105 УК предусмотрено умышленное убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека либо захватом заложника. В п. «з» говорится об убийстве из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом; п. «к» называет состав убийства с целью сокрыть другое преступление или облегчить его содержание, а равно сопряженное с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера.

В названных пунктах ч.2 ст. 105 УК помещаются два состава. Один с альтернативными квалифицирующими признаками до слова «а равно», другой с альтернативными квалифицирующими элементами – после него. При этом два состава в этих нормах вовсе не альтернативны, друг друга не заменяют и должны квалифицироваться по совокупности. Из-за неудачной конструкции составов на практике возникают трудности в квалификации таких составов преступлений

Неудачно как альтернативные составы преступлений сконструированы два разных состава в ч.1 ст. 141 УК – воспрепятствование осуществлению гражданином избирательных прав или права участвовать в референдуме (один состав), а также воспрепятствование работе избирательных комиссий или комиссий по проведению референдума (другой состав).

Четвертый вид сложного преступления с такой конструкцией составов, при которой менее тяжкое преступление служит способом совершения более тяжкого преступления. Главный вопрос квалификации: надо ли квалифицировать содеянное как единое сложное преступление либо по совокупности двух простых составов.

Чаще всего в качестве способа совершения преступления УК признает насилие в различных модификациях от общественно опасного до простого, обман и использование служебного положения.

Правило квалификации таких сложных составов: если то или иное преступление выступает способом совершения другого, всегда более тяжкого состава преступления, совокупность преступлений отсутствует и содеянное квалифицируется как единое сложное преступление. Способы эти, как правило, прямо названы в соответствующих нормах УК, хотя не всегда непосредственно. Но там, где они четко не названы, единообразие квалификаций на практике и в доктринальном толковании нарушается. Насилие как способ при этом часто не раскрывается по видам причинения вреда здоровью. В таком случае надо определить, наличествует в содеянном единое сложное преступление или требуется квалификация по совокупности. Так, в ч.1 ст. 120 УК наказывает лишением свободы до четырех лет за принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации, совершенное с применением насилия либо с угрозой его применения. Аналогичная формулировка в ч.1 ст. 131 УК – изнасилование, в п. «и» ч.2 ст. 141 УК – воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий.

В других случаях законодатель конкретизирует вид насилия, однако не уточняет характер насилия и угрозы по трехстепенной классификации, к примеру, в составе грабежа (ч.2 ст.161 УК) названо «насилие, не опасное для жизни и здоровья». В составе разбоя (ч.1 ст. 162 УК) говорится о разбое «с насилием, опасным для жизни и здоровья». Не опасное для здоровья трактуется в теории и на практике как причинение легкого вреда здоровью. Опасное для жизни и здоровья физическое или психическое насилие, как сопряженное с причинением тяжкого или средней тяжести вреда здоровью. Эти и подобные им составы – единые сложные по способу совершения и не требующие квалификации по совокупности с причинением вреда здоровью.

Как квалифицировать насилие, сконструированное в обобщенном виде «насилие»? Основной критерий, который используется в других сложных составах - это сопоставимость категорий основного состава преступления с тем, который служит способом его совершения. Так, принуждение к трансплантации органов относится к категории преступлений средней тяжести. К такой же категории относится умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью (ст.112 УК). Следовательно, по правилам квалификации, оно не может быть способом состава принуждения к трансплантации органов. Таким способом могут выступать преступления небольшой тяжести, т.е. умышленное причинение легкого вреда здоровью (ст.115 УК). Подобное толкование неконкретизированного насилия распространяется на все составы, где диспозиция указывает такой признак «насилие».

Предыдущая 23 24 25 26 27 28 293031 32 33 34 35 36 37 38 Следующая