Ты боишься. Когда человек испытывает страх он способен на многое.

Я не стану никому причинять зло.

Лгунья, лгунья, лгунья… Ты убьешь их всех. Потому что ты хочешь этого.

Я распахнула дверь в комнату Табретт и резко вошла, с колотящимся сердцем целясь вперед. Дуло пистолета уставилось на сестру, но я быстро перевела его на мужчину, который стоял позади нее, и прижимал к ее горлу нож. Табретт сидела на коленях на коричневом ковре. В тусклом свете лампы я видела ужас в ее глазах.

− Что вы делаете? – спросила я на удивление смелым голосом. Внутри же все содрогалось. За несколько секунд я успела оценить обстановку: двое мужчин в масках стоят рядом с Табретт. Справа от меня, в вычурном кресле с высокой спинкой, сидит женщина. Она противно улыбается, но в ее руках ничего нет, поэтому я смотрю на мужчину, который угрожает Табретт ножом.

– Отпусти ее, − приказала я.

− Или что?

− Я прострелю твою башку.

Изабелль рассмеялась. У нее были мои волосы и мои глаза, но она не я. Я бы хотела испытать ужас и отвращение, но обрадовалась и тому, что ничего не испытала от ее присутствия. Ни к чему опасаться еще за одну жизнь. Хорошо, что здесь нет Аарона.

Надеюсь, он в безопасности.

− Стреляй, – подбодрила меня Изабелль. Ни один мускул на моем лице не дрогнул, но я подумала о том, с какой стати ей говорить такое? Ответ нашелся тут же: – Стреляй, девчонка, и тогда мы сможем тебя убить. После убийства твоя душа не будет чиста… нам просто придется подождать, когда яд съест тебя изнутри…

− Отпустите Табретт, – скомандовала я, взводя курок.

− Знаешь, как мы ее нашли? – спросила Изабелль. – Это ты нам помогла. Было смешно наблюдать за тем, как ты прячешься от слежки.

Табретт вскинула в ужасе голову. Наши глаза встретились. Казалось, она хочет что-то сказать мне.

Я мрачно посмотрела на Изабелль.

− Ты всерьез думаешь, что меня сейчас замучает чувство вины? – Изабелль вскинула брови, уголки ее губ опустились. – Думала, я не узнаю, чей это дом? Не нужно говорить, что вы вычислили Табретт потому что я допустила оплошность. Вы все время знали, что она здесь, с тех самых пор, как дали ей этот дом. Табретт лишь приманка для меня. Вздумалось меня найти? В чем дело, уже не знаете, как ко мне подобраться?

Я с презрением смотрела на эту женщину. Она никто. Я ненавижу то, что мы с ней так похожи. Ненавижу то, что она моя мать, и что она была причиной моего появления на свет. Я ненавижу ее, и даже если это осквернит меня, я никогда не смогу простить ее и полюбить.

− Ты не так глупа, – сделала вывод Изабелль. В ее голосе проскользнула злость. Табретт пискнула, и я бросила на нее взгляд. На ее шее выступила кровь.

По моей спине поползли мурашки от красной капельки, скатившейся к ключице.

− Отпустите ее, и я уйду с вами, – сказала я, с трудом отведя взгляд от крови. Они не смогут меня убить. Они просто не смогут. Я сумею сбежать…

Мне всего лишь шестнадцать лет. Я не должна делать это. Я не должна испытывать все то, что я испытываю сейчас. Я хочу быть дома. Смотреть телевизор. Читать книги. Пойти в поход с Авой. Я хочу быть обычной девочкой, а не чудищем, за которым охотится собственная мать.

− Ты еще не поняла? – рассмеялась Изабелль, вставая на ноги. Она оказалась выше, чем я думала. – Ты нам не нужна, ведь никто не сможет тебя убить. Лишь после того, как ты оступишься и согрешишь, мы сможем свершить правосудие. Земля не должна носить подобный мусор.

− Забавно слышать это от вас, потому что вас она как-то носит.

− Мерзкая девчонка! – рявкнула Изабелль, и я вздрогнула. Мне было почти больно оттого, что она говорит мне все эти ужасы. Почти больно, но это чувство не шло ни в какое сравнение со страхом и беспокойными мыслями.

Если с Табретт что-то случится, это будет моей виной. Я не догадалась вовремя. Она пыталась защитить меня, а я не смогла защитить ее, и это будет моей виной. Что случится со всеми нами? А с Аароном?

− Никогда, − громко отрезала я. Табретт смотрела на меня глазами полными не страха а жалости, но я смотрела лишь на Изабеллу. – Я никогда не сдамся.

− Интересно, – с издевкой пропела она. − Бен?

Все случилось быстрее, чем я смогла понять и осознать. Бен, держащий Табретт в заложниках, вскинул и опустил руку. Кровь брызнула во все стороны, затем я услышала чей-то звериный рык, наполненный ужасом и отчаянием, а затем раздались выстрелы.

Я выпустила все патроны и продолжала нажимать на курок.

Щелк, щелк, щелк.

Пуля попала Бену в голову. Он открыл рот, словно рыба, и рухнул на ковер, итак уже залитый кровью.

− Табретт? – спросила я. Она не двигается. Она не двигается и ничего не произносит.

Я выронила пистолет.

− ТАБРЕТТ!

Было поздно. Пустые глаза сестры смотрели на меня, но в них уже не было никаких чувств и эмоций.

− Нееееет! – я опустилась перед ней на колени и оттащила от Бена. Я трясла Табретт за голову, пачкая руки в ее крови. Красная лужица вытекла из ее горла на мои ноги. Капли скатывались под колени и капали на ковер. – Табретт…

Я положила ее голову себе на колени и убрала влажные волосы с ее лица. Все еще мокрые от слез. Она боялась, что я убью ее? Боялась, что согрешу? Так и вышло. Я обвела взглядом комнату и тварей, чьи лица превратились в раздробленную кровавую кашу. Изабелль среди них не было.

− Табретт прости…

− Ты станешь, Аура, − раздался голос за моей спиной. Изабелль собиралась сбежать. Я представила ее, стоящую в дверном проеме в отутюженной блузе и хлопковых белых штанах. Ее руки по локоть в крови, но одежда безупречна. Она чудовище. Ее голос был наполнен чудовищным триумфальным удовлетворением, и плевать она хотела на то, что минуту назад в этой комнате погибли три человека.

− Она твоя дочь… − прошептала я, глотая слезы, скатывающиеся по губам и подбородку.

− Она перестала быть моей дочерью, когда попыталась защитить тварь, жившую внутри меня.

С моих губ сорвался всхлип, превратившийся в вой.

− Ты станешь тем, кем должна стать, Аура. Мы все будем делать то, что уготовила для нас судьба.

− Табретт… − шептала я, баюкая голову сестры на своих коленях. – Прости… я не хотела…. Я не знала…. Я так виновата перед тобой…я виновата…прости….

В мою голову полезли сразу сотни мыслей. Моя сестра умерла из-за меня… она мертва, ее больше нет. И все из-за меня. Потому что я не была достаточно осторожной, потому что не узнала раньше, что это за место, не была достаточно осведомленной.

− Прости… это моя вина…

Совсем скоро я обессилела от слез и криков, поэтому просто привалилась спиной к вертикальной поверхности, и просто сидела, едва дыша, в обществе сестры и существ, которые убили ее.

Разве люди способны на такое?

Я НЕНАВИЖУ ИХ!

Почему я не узнала раньше кто я? Почему не узнала до того, как найти Табретт? Я бы спрятала ее, чтобы никто не смог ее найти! Мама и папа помогли бы мне, Кэмерон тоже помог бы!

Рэн все знал.

Я уставилась в пустоту. Мое горло пересохло, глаза жгло, но я не обращала на это внимания.

Рэн Экейн знал все с самого начала…

− Не важно что ты сделаешь, исход один.

Я снова заревела.

Как он мог позволить этому случиться? Как он мог позволить моей сестре жить в этом доме?!

− Табретт… − прошептала я, с трудом разлепив сухие губы. Горло перехватывало. – Эти люди убили тебя чтобы доказать, что я чудовище… − Я подавилась новой порцией слез и сглотнула. – Тебе пришлось умереть вместо меня.

Мои шорты и футболка пропитались кровью, и казалось, что с моих рук тоже не отмыть кровь сестры – она останется там навсегда. Потому что она спасла меня, а я не смогла отплатить ей тем же. На нее охотились, словно на животное, а я ничего не сделала.

Почему я не выстрелила сразу же? – спросила я себя, и тут же застыла. Сердце пронзила острая боль. Разве я могу? Разве имею право так думать?

И все же я больше не та девушка, которой была прежде. Я убийца.

Я закрыла глаза и веки тут же слиплись от слез. Губы больше не дрожали, я больше ничего не чувствовала. Да, я убила тех людей, но мне все равно. И теперь все изменится. Я знаю это, но мне все равно.

Я услышала шаги и содрогнулась всем телом. Посмотрев на дверь, я испугалась еще сильнее, потому что там стоял Рэн и смотрел прямо на меня безучастным взглядом. Хороший актер, наверняка думает, что я монстр.

Что, если я могла бы все изменить?

Я боялась, что он обвинит меня, и одновременно хотела этого. Мне хотелось, чтобы Рэн сказал то что думает, и своими словами перерезал толстые веревки на моем горле, перекрывшие кислород.

Пусть скажет, что я убила всех, и теперь по моей вине наступит Ад, ведь тогда я смогу сдвинуться с мертвой точки. Пусть скажет, что я глупая идиотка, что вышла из дома, и теперь по моей вине тысячи обычных людей будут страдать.

Но Рэн не говорил этого. Он неспешно приблизился и присел передо мной на корточки. Моя грудь сжалась от страха, когда я встретилась взглядом с темными и пустыми глазами. Сегодня в них не отражались звезды, была лишь бездонная тьма.

− Прости, Аура, это я во всем виноват. – Я выдохнула. – Случившееся в этой комнате произошло по моей вине.

Его слова резали мне сердце, измельчая на кусочки. Я вновь разрыдалась, обнимая Табретт.

− Я не знала… а потом… и я выстрелила… убила всех этих людей….

− Отпусти Табретт, Аура, – попросил Рэн, поднимаясь на ноги. – Ты уже ничего не можешь сделать…

− Я не могу… если отпущу, она умрет… я не хочу…

− Аура, она уже мертва.

Глава 50

− Делаешь неправильный выбор, Аура? – Адам возвышался надо мной будто Вавилонская башня. Я все еще сидела на полу охотничьего домика. Здесь были лишь я и моя сестра. Но потом я обнаружила, что и она исчезла. Все куда-то исчезли.

− Уходи, Адам, − прошептала я. – Я ведь сказала, что никогда не сделаю то, о чем ты говоришь. Вы все говорите.

⇐ Предыдущая 36 37 38 39 404142 43 44 45 Следующая ⇒