Нарушение п. 1 ч. 4 ст. 6 (принятие заведомо незаконного поручения)

⇐ ПредыдущаяСтр 28 из 42Следующая ⇒

Подпункт 1 п. 4 статьи 6 закона: Адвокат не вправе принимать от лица, обратившегося к нему за оказанием юридической помощи, поручение в случае, если оно имеет заведомо незаконный характер.

Данная норма запрещает адвокату, выполняющему функцию защитника или доверителя в уголовном судопроизводстве, принимать поручения от подозреваемого, обвиняемого и других доверителей, если при этом адвокат осознает, что при выполнении поручения неизбежно совершение правонарушений: уголовно-наказуемых, административных, гражданских и т.п.

Есть все основания утверждать, что незаконные поручения — это настоящая беда, бич адвокатуры современного периода. «Надо иметь в виду изменившуюся ситуацию среди клиентуры. Организованные преступные группировки и криминализированные коммерческие структуры требуют от адвокатов выигрыша заведомо неправедных дел и при их отказе применять незаконные методы защиты (подкуп, фальсификация, подговор) прибегают к шантажу и угрозам. О том, что эти угрозы отнюдь не пусты, население время от времени узнает из сообщений о расправах над адвокатами. Иного средства противостоять давлению преступной среды, кроме твердого следования принципам профессиональной этики, не существует — не обманывать клиента и не обманываться самому, обещать только добросовестную, квалифицированную работу, не давать гарантий успешного результата»[315].

Все незаконные поручения весьма условно можно разделить на общие и частные (незаконные в целом и частично незаконные). Можно привести много примеров общих незаконных поручений. Например, «вовлеченный» адвокат заключает соглашение о защите представителя организованной преступной группировки, при этом осознает, что тот действительно совершил тяжкое преступление и по настоянию главарей группировки обещает добиться его полного освобождения путем дачи взяток должностным лицам с использованием своих коррупционных связей.

Действительно, очень часто представители преступных формирований предъявляют к адвокатам незаконные требования и готовы платить бешеные деньги, но только за один гарантированный результат — полное освобождение преступника от уголовной ответственности. Если адвокат осознает, что от него хотят преступники, понимает, что в силу обстоятельств совершенного преступления полностью освободить обвиняемого от ответственности законными средствами практически невозможно, он не вправе принимать подобное поручение по двум причинам: оно заведомо — в целом незаконное; от него требуют предоставления необоснованных гарантий[316].

Иногда недобросовестные доверители нанимают для обвиняемого нескольких адвокатов, определяя для каждого из них своеобразную «специализацию». Например, одному из адвокатов, как правило, «вовлеченному», дается незаконное поручение посещать арестованного в следственном изоляторе, передавать ему информацию от находящихся на воле соучастников, а так же записки, продукты питания, наркотики, спиртное и т.п., обеспечивать «обратную связь». Такое заведомо незаконное поручение так же будет общим.

Но в большинстве случаев в момент заключения соглашения между адвокатом и доверителем речь идет о законном поручении — защищать подозреваемого, обвиняемого без конкретизации «правовой окраски» средств и способов. И на этом этапе адвокат может лишь с той или иной долей вероятности предполагать, что в рамках соглашения сам подзащитный и иные заинтересованные лица: родственники, близкие лица, соучастники, находящиеся на свободе и др., будут предлагать, просить, а иногда и требовать, вынуждать его выполнить частные незаконные поручения, т.е. понуждать адвоката к защите незаконными средствами и методами.

Опрос практикующих адвокатов показывает, что по большинству поручений о защите, обвиняемые, их родственники и близкие, по меньшей мере, интересуются, нельзя ли помочь подзащитному теми или иными незаконными средствами. Степень интенсивности такого давления на адвоката может быть разной: от стыдливых, замаскированных вопросов, до открытых просьб, требований, подкупа, угроз, шантажа и т.п.

Недобросовестный доверитель, полагающий, что реально защитить подозреваемого можно только незаконными средствами и методами, уже при первой встрече «тестирует» адвоката по двум параметрам: допускает ли (точнее будет сказать — опускается ли) этот адвокат до незаконных методов; и если «да», то имеются ли у него реальные возможности для их реализации. Прежде всего, имеет ли он коррумпированные связи в правоохранительных органах и суде[317].

Адвокат, думаем, обязан сразу внести ясность по первому вопросу, либо даже предупредить его, т.е. дать понять доверителю, что он ни за какие блага не пойдет на нарушения закона. В этом случае, как правило, разговор между ними будет окончен уже на этой стадии. Как бы ни был квалифицирован и знаменит такой адвокат, недобросовестный доверитель пойдет от него искать его «коррумпированного» коллегу. Вот если адвокат даст повод подумать о себе, что он способен на незаконные методы защиты — начинается разговор о незаконных поручениях.

В связи с этим можно всех доверителей условно разделить на две категории:

– те, что, обращаясь к адвокату, субъективно уверены либо надеются, что привлекаемое к уголовной ответственности лицо не причастно к совершению преступлению, не виновно в нем;

– те, что, обращаясь к адвокату, осознают, что защищать ему придется лицо, действительно совершившее преступление.

В наиболее общем плане, первая группа доверителей рассчитывает, что уже само правильное применение закона позволит добиться прекращения уголовного преследования в отношении подозреваемого, обвиняемого. Поэтому они редко дают незаконные поручения. Вторая группа доверителей, желая того же, понимает, что закон не на стороне обвиняемого, а потому будет значительно чаще настаивать на незаконных поручениях.

Частными незаконными поручениями могут быть любые виды адвокатских преступлений и иных правонарушений, которые уже рассмотрены и рассмотрим далее. Поэтому нет смысла перечислять и описывать их здесь. Незаконные поручения могут исходить:

– от самого подзащитного;

– от иных заинтересованных лиц-доверителей: родственников, друзей и близких, представителей организованных преступных формирований, соучастников, находящихся на свободе и др.

В первом случае незаконные поручения даются во время свиданий адвоката с подзащитным, которые, как известно, проходят наедине и конфиденциально (ст. 46 ч. 4 п. 3, ст. 47 ч. 4 п. 9 УПК РФ), в том числе, во время свиданий в следственном изоляторе или, например, по мобильному телефону, который недобросовестный адвокат заранее незаконно проносит арестованному в СИЗО. Если подзащитный находится на свободе, то поручения даются во время их встреч или по телефону. От заинтересованных лиц незаконные поручения даются во время специальных встреч или по телефону. При этом опытные адвокаты принимают максимальные средства защиты от несанкционированного контроля и записи разговоров[318].

При этом, как самостоятельное правонарушение — принятие адвокатом незаконного поручения, на мой взгляд, будет оконченным уже с момента, когда адвокат однозначно и уверенно выразил свое согласие выполнить его. При этом, субъективно, он должен осознавать, что данное поручение является противозаконным. Не обязательно, чтобы адвокат осознавал, какие конкретно нарушения необходимо будет совершить: преступления, нарушения УПК РФ или каких-то других норм. Достаточно осознания им противоправности поручения.

Это влечет еще один очень важный в контексте настоящего исследования вывод: в случае применения адвокатом любых незаконных средств и методов деятельности, необходимо выяснять, совершил ли он то или иное действие (бездействие) только по собственной инициативе или по поручению? Во втором случае при решении вопроса об ответственности адвоката совершенные им деяния необходимо оценивать, как минимум, как два правонарушения:

– то, что он собственно совершил (преступление, нарушение УПК РФ, иного законодательства и т.д.);

– принятие заведомо незаконного поручения (п. 1 ч. 4 ст. 6 Закона об адвокатуре).

Естественно, что подавляющее большинство незаконных средств и методов недобросовестные адвокаты совершают именно по поручению подзащитных и иных заинтересованных лиц. Причем не имеет правового значения, по чьей инициативе принималось решение о применении того или иного незаконного средства или метода. Если даже его предложил сам адвокат и лишь испросил у доверителя согласия, то налицо признаки принятия незаконного поручения.

Например, в ходе конфиденциальной беседы с обвиняемым «коррумпированный» адвокат предлагает дать взятку следователю за прекращение уголовного дела. Подзащитный соглашается и дает для взятки денежную сумму. Полагаю, что уже в момент, когда обвиняемый выразил свое согласие, налицо следующие признаки:

– приготовления к даче взятки должностному лицу за незаконные действия (ч. 1 ст. 30 и ч. 2 ст. 291 УК РФ, а так же подстрекательства к даче взятки;

– принятия заведомо незаконного поручения (п. 1 ч. 4 ст. 6 Закона об адвокатуре).

Заметим довольно спорный характер утверждения о преступности приготовления к даче взятки применительно к приведенному примеру. Возможно, приготовления и не будет, не говоря уже об особых сложностях в доказывании данного преступления. Но принятие заведомо незаконного поручения, полагал бы, очевидно. Да и доказать его намного проще.

Приведем другой, более сложный пример: перед рассмотрением в суде уголовного дела об изнасиловании обвиняемый и защитник договариваются, что их линия защиты будет основана на дискредитации потерпевшей, т.е. на заведомо ложных заявлениях о том, что она спровоцировала своим поведением насильника, вела себя легкомысленно, развязно и т.п. В их действиях усматривается приготовление к клевете в публичном выступлении (ст. 129 ч. 2 УК РФ). Но данное преступление относится к категории небольшой тяжести (ч. 2 ст. 15 УК РФ), а потому приготовление к нему не является преступным (ч. 2 ст. 30 УК РФ).

Вероятно, приготовление к клевете может быть признано нарушением норм профессиональной этики. Но, кроме того, обратим внимание, что адвокат принял заведомо для него незаконное поручение, а значит, совершил деяние, запрещенное п. 1 ч. 4 ст. 6 Закона об адвокатуре.

Сказанное демонстрирует, насколько широки возможности работников правоохранительных органов, иных заинтересованных лиц в привлечении к ответственности недобросовестных адвокатов. Изложенное позволяет предположить и даже настоятельно рекомендовать, чтобы в большинстве представлений, определений, жалоб на незаконные действия адвокатов и, соответственно, в решениях квалификационной комиссии по их рассмотрению, фигурировала ссылка на данное правонарушение. Разумеется, при соблюдении всех рекомендаций по методике нейтрализации незаконных методов, которые будут сформулированы в одной из следующих книг.

⇐ Предыдущая 23 24 25 26 272829 30 31 32 Следующая ⇒