Ландшафты современного города как техногеосистемы

С точки зрения науки геосистемы города сложно считать ланд­шафтами в чистом виде. С одной стороны, формально на урбани­зированных территориях имеются все те же компоненты геосис­тем, что и в природе: литогенная основа (почвообразующие по­роды) с выраженным рельефом, почвенные горизонты, расти­тельный покров с различными ярусами, подземные и поверхнос­тные воды и фауна (хотя и достаточно своеобразная). С другой стороны, мы уже имели возможность убедиться в том, как сильно изменены эти компоненты, каждый в отдельности и все вместе:

44П

выровнен, смоделирован или сильно изменен природный рельеф территории, неоднократно перевернуты-перекопаны и удобрены (либо, наоборот, смыты) почвы, засыпаны и заключены в трубы водотоки, сведен полностью либо значительно изменен расти­тельный покров; наконец, в городе множество искусственных асфальтобетонных покрытий и крупных рельефоподобных объек­тов — зданий и сооружений (рельефоидов), которые значительно меняют тепловой и ветровой режим местности.

Кроме того, в городе существенно нарушена, деформирована или неявно выражена связь между отдельными компонентами лан­дшафта, наблюдающаяся повсюду в природе: например, домини­рующий в ярусе зрелого древостоя вид в городах практически не дает информации об остальных ярусах растительности и характе­ре местообитания в целом. Следовательно, не распространяется на урбанизированные территории и ставшее уже классическим замечание В.В.Докучаева о том, что «по почвенному профилю можно теоретически предсказать ландшафт, равно как и наобо­рот — внимательное изучение ландшафта ведет к представлению об определенном профиле».

И все же в какой-то степени природа и в городе «берет свое»: будучи «наложенными», компоненты ландшафта (пусть даже и искусственного происхождения или значительно измененные) взаимодействуют, «пропитываясь» свойствами друг друга. Такому взаимодействию способствуют потоки вещества и энергии, про­низывающие ландшафт в вертикальном (по профилю) и гори­зонтальном (латеральном) направлениях. Толщи насыпного и при­влеченного грунта «слеживаются», приобретая более-менее есте­ственную структуру, пронизываются корнями деревьев и кореш­ками трав, под растительностью формируются дерн и гумусовый горизонт, атмосферные осадки перемещаются вниз по профилю, захватывая с собой частички грунта и химических соединений. Поверхность покрывается снежным покровом, который тает по весне, и талая вода, фильтруясь по микротрубочкам грунта, про­носит с собой химические соединения, выпадавшие в течение зимы на заснеженную поверхность. Следовательно, и компонен­ты искусственного или полуискусственного происхождения, ока­завшись наложенными друг на друга, создают известные условия для существования один другому и все вместе — друг другу, в результате возникают природно-техногенные образования, кото­рые можно, в принципе, называть городским ландшафтом.

Логика освоения человеком природной территории такова, что он традиционно использует различные ее части, предварительно выделив их из структуры естественного ландшафта. Будучи осво­енными, эти части впоследствии изменяются сходным образом в соответствии с характером деятельности (распашка, застройка различного типа, выпас). Таким образом, городские ландшафты

возникают, как правило, на месте одной естественной геосисте­мы или нескольких смежных, на одном элементе рельефа (над­пойменная терраса, пойма, моренный холм и т.д.), для них ха­рактерна общая история антропогенного освоения, сходство со­временных антропогенных воздействий по всему ареалу, а также принадлежность к одной функциональной зоне внутри городской территории. Городские ландшафты развиваются и функциониру­ют на одном типе поверхностных отложений со сходными усло­виями дренажа. В их пределах почвенный покров претерпел мор­фологические нарушения сходной направленности под опреде­ленной растительной группировкой сходного состояния. Прин­ципиальное значение при характеристике городских ландшаф­тов имеет фактор однородности их внутренней структуры, опре­деляемый соотношением открытых почвогрунтов, занятых и не­занятых растительностью, промышленными и жилыми сооруже­ниями, искусственными покрытиями в проекции на площадь ос­нования.

С позиций ландшафтоведения и подходов, принятых в градо­строительстве ландшафты города можно подразделить:

• на природные территории — лесные и лесопарковые массивы,
незастроенные долины рек и ручьев, протекающих преимуществен­
но в открытых руслах и естественных берегах;

• озелененные территории общего пользования — парки, сады,
скверы, бульвары, включая водные объекты;

• озелененные территории ограниченного пользования — террито­
рии рекреационных, лечебных и лечебно-оздоровительных, на­
учных, учебных, административных учреждений;

• озелененные территории специального назначения — кладбища,
защитные зоны линий электропередачи, трубопроводов и других
инженерно-технических коммуникаций;

• резервные территории — нарушенные хозяйственной деятель­
ностью, в том числе застроенные территории и участки в доли­
нах рек, на сопредельных с лесными массивами территориях,
участки, выделяемые для создания объектов озеленения общего
пользования в районах реконструкции жилых кварталов и про-
мышленно-коммунальных зон, а также сельскохозяйственные
угодья.

Эта градостроительная классификация является, скорее, фун­кциональной и недостаточной для экологического анализа, кото­рый проводится обычно для целей генерального планирования в городах. С точки зрения экологии важно иметь как можно более определенное представление о генезисе, т.е. происхождении го­родских ландшафтов, поскольку генезис ландшафтов определяет исторический характер их вписывания в городскую среду, основ­ные параметры современного состояния и потенциальную роль в экологическом каркасе.

АА1

Современный ландшафт любого российского города — про­дукт многовекового развития, включающий в себя элементы, раз­личные по возрасту и происхождению, месту в городской системе озеленения, рекреационным функциям и роли в городском эко­логическом каркасе, а именно:

• фрагменты древних монастырских и кремлевских садов (не­
которые из них были заложены еще в XIII — XV в.);

• остатки русских регулярных провинциальных парков, как пра­
вило, созданных при мануфактурном производстве в петровские

времена;

• набережные рек и озер (так, набережные приволжских горо­
дов создавались в первой половине XIX в.);

• поймы рек — притоков крупной (основной) реки в пределах
городского центра, отчасти окультуренные, отчасти занятые са­
мосевными насаждениями;

• городские скверы — фрагменты культурных насаждений кон­
ца XIX — начала XX в., состоящие из очень старых, но по-пре­
жнему живописных и величественных деревьев широколиствен­
ных пород;

• фрагменты парков и культурных насаждений, представляющие
собой остатки барских, купеческих и промышленных дач на быв­
ших городских окраинах;

 

• очень небольшие парки и скверы в различных районах горо­
дов, связанные своим происхождением с эпохой индустриализа­
ции и «сталинской волной» озеленения;

• сравнительно молодые парки, созданные в более поздний пе­
риод для обустройства микрорайонов «хрущевок» и более поздне­
го времени (1970-е годы);

• самосевные насаждения городских окраин и межселенных тер­
риторий, возникавшие на пустырях или пропущенных (межмаги­
стральных) пространствах между жилыми и промышленными стро­
ениями;

• фрагменты зональных лесов, оказавшиеся в пределах город­
ской черты по мере расползания городов в 1970— 1980-е годы в
эпоху «развитого социализма» и представляющие собой ценней­
ший рекреационный фонд города.

Разумеется ландшафтная структура городов России разнооб­разна, сложна и достаточно заметно меняется от города к городу. В табл. 9.1 приведены основные геосистемы, свойственные ланд­шафтной структуре верхневолжских городов (Тверь и Ярославль, Череповец и Углич, Кашин и Калязин, Мышкин и Рыбинск, Тутаев и Кострома, Иваново и Кинешма).

Что общего в состоянии этих элементов городского ландшафта и как оценить их перспективную роль в формировании экологи­ческого каркаса урбанизированных территорий? Для ответа на эти вопросы ландшафтоведами были предприняты специальные ис-

Табл и ца 9.1 Структура природного комплекса верхневолжских городов

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Типы геосистем	Виды геосистем
Фрагменты зональных лесов	Сосновые леса на гривах и ровной поверхно­сти волжской поймы (боры лишайниковые, черничники)
Сосновые леса в межгривных понижениях и западинах поймы (боры зеленомошные, сосна по болоту)
Сосновые леса на ровной поверхности над­пойменной террасы (боры чернично-зелено-мошные, травяные, березняки)
Сосновые леса в понижениях надпойменной террасы
Условно-коренные (сосново-еловые) и производные (березовые) леса на поверх­ности второй надпойменной террасы
Производные (березовые, осиновые) леса с фрагментами условно-коренных (елово-сосновых с примесью березы) лесов
Открытые и полу­открытые луговые и самосевные пространства	Луговые и зарослевые урочища в долинах малых рек и на поверхности первой надпой­менной террасы
Луговые, зарослевые и заболоченные уро­чища на склонах речных долин малых рек, врезанных во вторую надпойменную террасу
Заболоченные луговины и мелколиственные заросли на слабодренированной поверхности третьей надпойменной террасы
Открытые склоновые поверхности конечно-моренной возвышенности: пастбища, заросли самосева
Преимущественно самосевные пространства с чередованием мелколиственных массивов, лугов и переувлажненных земель	Ивняковые заросли в сочетании с лугами и кочкарниками на поверхности поймы
Мелколиственные массивы (ива, тополь, осина) в сочетании с фрагментами коренных лесов и открытыми пространствами на поверхности первой надпойменной террасы
Мелколиственные массивы (береза, осина) в сочетании с фрагментами коренных лесов и открытыми пространствами на поверхности второй надпойменной террасы

АЛЛ

Окончание табл. 9.1

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Типы геосистем	Виды геосистем
	Мелколиственные массивы (береза, осина) в сочетании с открытыми пространствами третьей надпойменной террасы
Самосевные насаждения тополя, ольхи, ивы в сочетании с открытыми пространствами на поверхности моренно-водноледникового плато
Самосевные насаждения тополя, ольхи, ивы в сочетании с открытыми пространствами на склонах конечно-моренной гряды
Долинно-речные ландшафты	Насаждения различных пород (ива, липа, клен, ясень, береза, тополь) в поймах малых рек в сочетании с луговыми пространствами
Фрагменты культурного ландшафта волжской набережной (аллеи, парковые комплексы, откосы)
Урочища волжских берегов (заброшенные усадебные комплексы, самосевные рощи, фрагменты старых парков)
Дачные участки в пределах речных пойм (середина XX в.)
Дачные участки, водораздел
Фрагменты городского культурного ландшафта	Древнейшие монастырские рощи и крем­левские сады
Парки и скверы конца XIX — начала XX в. (широколиственные породы) с элементами регулярной планировки
Парки и посадки середины и второй половины XX в. (тополь, осина, береза) свободной и пейзажной планировки
Пустыри
Малоценные насаждения вдольдорог и магистралей, разделительные полосы

следования на территории городов, позволяющие сделать ряд об­щих выводов.

1. Древесно-кустарниковые насаждения города характеризу­ются разным возрастом; последний является лимитирующим, т.е. ограничивающим, фактором оптимизации ландшафта в тех слу­чаях, когда в составе древесных пород преобладают недолго жи-

вущие виды с быстро развивающимися болезнями деревьев. Так, тополь — замечательное дерево, выполняющее важнейшие фун­кции в составе системы озеленения города, — прекрасно филь­трует пылевые потоки, осаждает на себя цементную пыль, авто­мобильный выхлоп и окалину; ряды из тополей — лучшая защи­та от шума и копоти автомагистралей, однако тополь недолгове­чен, сердцевинная гниль возникает у большинства представите­лей этого рода уже к 35 —40 годам, в результате деревья высыха­ют и могут быть внезапно выломаны и повалены ветровым шква­лом.

2. Плановая структура насаждений, характер композиции, и
«вписанность» в ткань городского ландшафта во многом опреде­
лялись эпохой, принятыми нормативами и традициями строитель­
ства.

Так, озеленение улиц и магистралей — достижение 1970-х го­дов, однако в то же время из городского ландшафта в связи с массовым внедрением строчной высокоэтажной застройки прак­тически исчезает такой элемент, как озеленение придомовых про­странств, т.е. дворов, в которых живем мы с вами. Если в довоен­ном (до середины XX в.) зеленом строительстве преобладали не­большие скверы и парки замкнутой формы (с регулярной нарез­кой дорожек и диагональными аллеями, пересекающимися в цен­тре круговой площадки с фонтанами или клумбами), то культур­ные насаждения послевоенной эпохи — более крупные зеленые массивы, часто без правильной планировки, открытые на водные пространства или проезжую часть.

3. Процесс становления флоры (видового состава) городских
ландшафтов происходил стихийно и диктовался в значительной
мере не экологической необходимостью, а эстетическими вкуса­
ми и (в не меньшей мере) возможностями озеленителей, что в
итоге привело к повышению в удельном весе городской флоры
видов более южных регионов (степных, средиземноморских, ар­
мяно-курдской, индо-гималайской, японско-китайской и др.).

Так, прижились на улицах северных городов России, располо­женных в пределах зоны тайги, представители более южных мест: клены, ясени, дубы и даже каштаны. Однако в целом в древостоях культурных и самосевных насаждений господствуют тополь, липа, ясень, береза, различные виды ивовых. В кустарниковом ярусе можно встретить различные виды сирени, акаций, жимолости, кизильника, боярышника, калины.

4. В городах России год от года ослабляются позиции зональных
и интразональных типов растительности (лесной, луговой, бо­
лотной, прибрежно-водной), которые в своем естественном со­
стоянии присутствуют лишь в труднодоступных местообитаниях,
обойденных застройками и волнами освоения разных эпох: в пой­
мах рек, на берегах отработанных карьеров, заброшенных пусты-

рях частного сектора, в межмагистральных клиньях на городских окраинах.

5. Процессы формирования городской растительности проте­
кают в условиях сложного сочетания осознанных действий чело­
века по посадке и уходу за растениями и стихийных процессов
саморегуляции, контролируемых сложными взаимосвязями, воз­
никающими во вновь строящихся системах. Примером сложности
этих процессов, ведущих порой к весьма неожиданным результа­
там, может служить быстрое и повсеместное распространение в
городских дворах гречихи манчжурской, а вдоль магистралей дру­
гого «экзотического вида» из зонтичных — борщевика Соснов-
ского, завезенного (неудачно) в центральную Россию в качестве
кормовой культуры и образующего гигантские заросли по кюве­
там дорог.

6. В целом ухоженность и «окультуренность» городских ланд­
шафтов заметно уменьшается в направлении от центральной ча­
сти к окраинным городским районам, где какой-либо уход зача­
стую просто отсутствует. Разумеется, этот вектор изменений хоро­
шо согласуется с традиционной политикой вложения средств в
озеленение, которая, в свою очередь, является отражением со­
ветской парадигмы территориального развития: всегда приносить
периферию в жертву интересам центра.

Весьма показательно в этом плане состояние газонов на терри­тории любого города. Если в центральной части городов значи­тельные поверхности заняты сеДнными газонами, клумбами, ви­довой состав которых практически полностью контролируется человеком и включает в себя интродуцированные газонные по-чвопокровные и декоративные растения, то на окраинах домини­руют пионеры зарастания, здесь рудеральная растительность (кра­пива, мальва, лопух, марь белая, лебеда, горчица полевая, ярут-ка полевая, пастушья сумка) осваивает оголенные пространства новостроек, пустоши промышленно-транспортных и селитебных зон. На более зрелых участках новообразованных городских ланд­шафтов господство в наземном покрове переходит к сообществам вытаптываемых местообитаний — это буквально вездесущие го­рец птичий, мятлик луговой, ежа сборная, тысячелистник обык­новенный, подорожник ланцетолистный, лапчатка гусиная, лю­тик ползучий.

7. Культурные и самосевные насаждения в условиях городского
ландшафта подвергаются жесткому антропогенному прессу. Су­
ществование в городской среде предъявляет серьезные требова­
ния к растению, поскольку высока вероятность механических по­
вреждений, атмосфера загрязненная, почвы уплотненные. Вслед­
ствие этого многие деревья и кустарники отмечены различными
признаками угнетения — это дупла и трещины, различные по­
вреждения стволов, ветвей и коры, суховершинность.

Исследованиями выявлено, что растения улавливают загряз­нения (цементную и иную пыль, металлическую окалину, части­цы сажи) непосредственно из воздуха, осаждая их на поверхно­сти листовых пластинок, хвои, ветвей и коры. Ослабленное дере­во становится легкой добычей насекомых-вредителей, и тогда к признакам механического повреждения добавляются признаки по­вреждения биологического. Короеды и точильщики, почкоеды и златки, щитовки и тли часто положительно реагируют на испы­тываемый растением стресс. Физиологические нарушения или бо­лезни у древесных растений следуют за инфекцией и последую­щим развитием огромного числа разнообразных микроорганиз­мов (вироиды, вирумы, бактерии, грибы, нематоды). Атмосфер­ные примеси в городах способствуют развитию патогенных гри­бов, которые вызывают ржавчину у тополя, мучнистую росу у дуба, коричневую пятнистость хвои сосны. Особенно чувствительны к загрязнению ель и сосна. Поэтому без ухода культурные насажде­ния недолго сохраняют эстетический облик и не могут в необходи­мой мере выполнять экологические функции.

Особую проблему представляет сохранность городских лесов. Большая часть городских лесов не обладает территориальной це­лостностью (они разорваны на несколько участков) и непосред­ственно контактирует с элементами жилой и промышленной зас­тройки. Леса активно используются в течение всего года как пар­ковая рекреационная зона (спортивные игры, соревнования, мас­совый отдых, прогулки с собаками). Даже отдаленные участки подвержены менее активному, но достаточно постоянному ант­ропогенному стрессу (сбор ягод и грибов, транзитные потоки пе­шеходов и проезд автомобилей).

Полевые наблюдения

Экскурсия 13. Изучаем рекреационную дигрессию лесов. Одной из важных и интересных исследовательских задач полевой экологии яв­ляется задача оценки состояния рекреационных лесов, т.е. лесов, пред­назначенных для отдыха и туризма. Провести такую оценку можно само­стоятельно, используя все ту же методику описания ландшафтных уро­чищ на пробных площадках.

Выводы о стадиях разрушения насаждений, называемых стадиями рекреационных дигрессии, можно сделать самостоятельно, используя табл. 9.2.

Как видно из табл. 9.2, основными индикаторными показателями со­стояния леса служат напочвенный покров и подрост. Подрост страдает уже на ранних стадиях использования участка для отдыха: даже проди­рающиеся сквозь щетки молодых елочек грибники способны нарушить целостность плотных «ясельных» групп. В прогулочных пригородных или поселковых лесах подрост и вовсе угнетен: проход через массив мно­гих отдыхающих, вездесущие собаки, особенно крупных агрессивных

 

		Таблица 9.2
Шкала стадий рекреационной дигрессии насаждений
Характер изменения лесной среды	Стадии дигрессии	Меры по оздоровле­нию ландшафта
Изменения лесной среды не наблю-		Не требуются
дается. Подрост, подлесок и напоч-
венный покров не нарушены и ха-
рактерны для данного типа леса.
Проективное покрытие мхом состав-
ляет 30 — 40%, травостой из лесных
видов занимает 20 — 30 %. Древо-
стой совершенно здоров с призна-
ками хорошего роста и развития.
Здоровых деревьев в хвойных
насаждениях не менее 90%,
а в лиственных — 70 %
Изменения лесной среды незначи-		Устройство дорож-
тельны. Проективное покрытие мо-		но-тропиночной
хового покрова уменьшается		сети для уменьше-
до 20%, а травяного — увеличива-		ния вытаптывания
ется до 59%. В травяном покрове
появляются луговые травы, не ха-
рактерные для данного типа леса.
В подросте и подлеске поврежден-
ные и усыхающие экземпляры со-
ставляют 5 — 20 %. В древостое
больные деревья составляют
не более 20 % от общего их коли-
чества
Изменения лесной сред средней		Функциональное
степени. Напочвенный покров в зна-		зонирование с вы-
чительной степени вытоптан, проек-		делением защитных
тивное покрытие (50— 10%), мхи		зон, устройство
встречаются только у стволов		дорожно-тропи-
деревьев. Проективное покрытие		ночной сети
травостоя составляет 80%, из них
10 — 20 % — луговые травы. Подрост
и подлесок средней густоты, небла-
гонадежный, усыхающих и повреж-
денных экземпляров до 50%. На-
саждения с замедленным ростом,
рыхлым строением кроны у части
деревьев, бледно-зеленой окраской
хвои или листьев. В древостое
больных и усыхающих деревьев
от 20 до 50 %

Окончание табл. 9.2

 

Характер изменения лесной среды	Стадии дигрессии	Меры по оздоровле­нию ландшафта
Изменение лесной среды в сильной степени. Подлесок и живой напоч­венный покров вытоптаны, почва заметно уплотнена. Мхи отсут­ствуют, травяной покров составляет 40%, из них 20% — луговые травы. В древостое от 50 до 70 % боль­ных и усыхающих деревьев. Многие деревья имеют следы механиче­ских повреждений или следы дейст­вия вредителей, болезней. Подрост редкий, сильно поврежденный или отсутствует		Ограничение досту­па, выделение за­щитных ядерных зон и внешних буферных полос (опушек), измене­ние характера зо­нирования
Лесная среда деградирована, распад лесного сообщества вступает в за­ключительную стадию. Моховой покров отсутствует. Травяной по­кров составляет не более 10%, при­чем состоит в основном из злаков, устойчивых к вытаптыванию. Подрост и подлесок отсутствуют, почва сильно уплотнена. Лесная обстановка нарушена. Древостой изрежен, больные и усыхающие деревья составляют 70% и более		Запрет на исполь­зование, проведе­ние лесомелиора­тивных мероприя­тий по восстанов­лению

пород, тренирующие на ветках крепость своих челюстей, велосипеди­сты, заезд на личных «авто» любителей шашлыков и барбекю на приро­де — все это не оставляет подросту практически никаких шансов на су­ществование.

Жизненное состояние подроста оценивается по трем категориям:

1) хороший, жизнеспособный подрост — протяженность кроны расте­
ния более ширины; профиль кроны ровный, годичный прирост по высо­
те более 10 см.;

2) подрост удовлетворительный — протяженность кроны растения
примерно равна ширине кроны, профиль ее зазубренный из-за ненор­
мальной укороченности отдельных мутовок, годичный прирост по высо­
те 5—10 см;

3) подрост нежизнеспособен — ширина кроны у растений явно пре­
вышает ее общую протяженность, профиль кроны глубоко зазубренный,
она высоко прикреплена, по форме зонтиковидная, годичный прирост в
высоту менее 5 см.

Важным дополнением при изучении рекреационной нагрузки являет­ся лесопатологическое обследование деревьев.

Под влиянием вредных воздействий леса болеют, и тогда у них мож­но наблюдать различные виды болезненных проявлений, или, как принято говорить, патологий. Цель лесопатологических исследований — установ­ление общей картины санитарного состояния насаждений и отдельных деревьев, определение существующих мест размножения вредных лес­ных насекомых, очагов развития болезней и назначение комплекса ме­роприятий по оздоровлению.

Детальное обследование проводится на отдельных деревьях в ходе их так называемой паспортизации: определяются тип повреждений, видо­вой состав вредителей, а также намечаются мероприятия по повышению жизнеустойчивости деревьев.

Паспортизация дерева ведется по следующему плану:

• форма кроны — развитая, укороченная, компактная угнетенная;

• форма ствола — одиночный ствол, ствол разветвленный, форма —
сбежистая, узловатая с утолщениями, с расщепами;

• наличие дупел — количество дупел, примерная площадь в квадрат­
ных дециметрах измеряется с помощью мерной ленты, высота располо­
жения и происхождение — от выпавших боковых ветвей, от гнили, меха­
нических повреждений и т.д.;

• наличие сухобочин;

• наличие морозобойных трещин — длинные в несколько метров вер­
тикальные трещины вдоль ствола образуются в результате резких пере­
падов температур в холодное время, когда насыщенная влагой после
осенних дождей кора подвергается воздействию низких температур в
течение одной ночи;

• наличие грозобоин — они хорошо распознаются по черной обуглен­
ной поверхности внутренней полости в стволе, выгоревшем от удара мол­
нии; иногда в такую полость можно поместиться целиком — огонь выжи­
гает практически всю сердцевину ствола и часть коры; дерево продол­
жает жить проводящими сосудами прикоровой части древесины;

• наличие других механических повреждений — к таковым относятся
повреждения коры, так называемые охлестывание при выборочных руб­
ках, когда падающее дерево своим весом нарушает целостность кроны
и повреждает кору оставленного на корню дерева, следы от засечек то­
пором непутевых туристов, следы низовых пожаров, часто начинающих­
ся во время весенних пожогов сухой травы;

• количество и высота распространения гнили, ее тип — открытые,
скрытые, с каким повреждением ствола связаны;

• наличие повреждений на корнях деревьев — болезни, механические.
Жизнеустойчивость дерева можно определить, используя классы пя­
тибалльной шкалы.

⇐ Предыдущая16171819202122232425Следующая ⇒

Поделиться:

Популярное:

1. I) ГОРОДА ЗАПАДНОЙ СИБИРИ: ИСТОРИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ И РАЗВИТИЯ (КОНЕЦ XVI – XVII ВВ.)
2. I. Особость как замещение Любви
3. I.6. Педагогика как учебный предмет и задачи профессионального
4. II этап (середина XVII в. - середина XIX в.) – психология как наука о сознании.
5. III. Грех как приспособление
6. III. КАК БОРОТЬСЯ ПРОТИВ ПОРОЧНЫХ ЖЕЛАНИЙ?
7. III. Речь как центральное звено психики человека
8. IV. Исцеление как избавление от страха
9. IV. СООТНОШЕНИЕ СИМВОЛИЧЕСКИХ И ЕСТЕСТВЕННО-ЯЗЫКОВщХ СИСТЕМ КАК ФАКТОР, ОПРЕДЕЛЯЮЩИЙ ХАРАКТЕР КУЛЬТУРЫ
10. IV.5. Ресоциализация как организованный социально-педагогической процесс.
11. IX. Исцеление как исправленное восприятие
12. MRPII–система как черный ящик