Цивилизационные основы русской геополитики

3. Начала цивилизации невозможно передать от одного куль­турно-исторического типа к другому, возможны только вза­имные влияния.

4. Цивилизация достигает своего полного расцвета лишь в том случае, если ее « этнографический материал» разнообразен.

5. Каждый культурно-исторический тип проходит определен­ные ступени или «фазы эволюции» по аналогии с жизненным циклом растений, животных и человека — цивилизации и на­роды, их составляющие, рождаются, достигают различных ступеней развития, стареют, дряхлеют и умирают.

Таким образом, цивилизация — это живой организм, воз­никающий и развивающийся в пространстве по некоторыми законам. И особенно важно осознать, как происходит цивилизационное освоение пространства.

Размышляя над этим вопросом, Данилевский открывает закон сохранения запаса исторических сил. Он проявляется в сле­дующем: в начале истории цивилизации, в этнографический период ее развития, часто происходит так, что интенсивное освоение своего пространства цивилизация начинает лишь в некоторых частях, находящихся в особенно выгодных географи­ческих условиях или в близких, непосредственных отношениях с народами, достигшими более высокого уровня культурного раз­вития. В этой части цивилизации развиваются просвещение и наука, достигает высокого уровня политическая, культурная и религиозная жизнь.

Однако освоение, на котором построено это развитие, не­прочно, корни его не распространяются по всему пространству цивилизации, что могло бы придать им крепость и устойчи­вость, и потому внешние бури часто угрожают гибелью этому пространству. Между тем остальная часть цивилизации продол­жает вести тихую жизнь на далеких окраинах пространства цивилизации, сберегая геополитические силы под охранительным покровом могучей природы (лесов, степей, горных хребтов и рек). Эта часть цивилизации часто вливает свою кровь в ино­родческие племена, которые соседствуют с цивилизацией: мало-помалу уподобляет их себе и таким образом составляет обширный запас сил, как бы геополитический и культурный резерв, который в свое время явится на выручку своих аванпос­тов, когда в них станет иссякать внутренний источник жизни или их сломят внешние бури. Этим доставляется возможность цивилизации шире раскинуться в пространстве.

Известно, что на равнинах России первые семена граж­данственности и образованности развиваются в Приднестровье и предгорьях Карпат под влиянием Византии. Внутренние раз­доры, татарский погром, вторжение Литвы, польская власть разрушают эти начинания русской жизни. Но на северо-восто­ке, в глухой лесной стране, русская колонизация в стороне от деятельной исторической жизни образует сильный запас рус­ской силы, рушит финские племена и, окрепнув, становится восстановительницей единства России, собирательницей земли русской под названием Москвы и продолжателей ее дела — Пет­ра и Екатерины.

В рамках этого закона можно рассмотреть также отношения между западными славянами, окруженными романо-германскими народами и волей-неволей захваченных круговоротом их жизни, потерявшими в нем свою политическую самобытность и независимость, и Россией, составляющей громадный запас славянских сил. Данилевский был уверен: голос истории свиде­тельствует, что запас этот не пропадет втуне, что он предназна­чен для того, чтобы обновить, восстановить, возродить свою славянскую цивилизацию.

Очень современно звучит и еще одно положение геополити­ческого наследия Данилевского. Он, в частности, предупреждал об опасности отрыва от национальных истоков, денационализа­ции пространства . Как ни важны при обыкновенном мирном течении жизни экономические и финансовые вопросы, торго­вые, колониальные или дипломатические выгоды, все они от­ступают на задний план, когда дело идет о духовной жизни и смерти народов, т.е. об исполнении ими исторического призва­ния. В рамках такого подхода Данилевский формулирует еще один геополитический закон — о защите пространства с помо­щью дисциплинированного энтузиазма .

В период испытаний и кризисов народной жизни на первый план выступают не деньги, даже не та или иная военная органи­зация, а два нравственных двигателя, при посредстве которых только и возможно то напряжение всех сил народных, которое все сокрушает и ничем само сокрушимо быть не может: «Это — дисциплина, или дар повиновения, или энтузиазм, или беспре­дельная готовность к самопожертвованию ».

История убедительно доказала, что именно нравственный дух войск — главная сила, в конце концов, решающая успех любой войны. И этот дух — коренная черта народа. Эту черту нельзя ни приобрести, ни заменить чем бы то ни было. Данилев­ский был уверен, что счастье и сила России в том и заключается, что само дело ее правое — оно одно может непосредственно воз­будить ее до самоотвержения, если только будет доведено до со­знания народа. С начала XVIII столетия на долю России выпало бороться с тремя величайшими военными гениями Новейшего времени, которые были одновременно и полководцами, и госу­дарями, а следовательно, могли располагать полной свободой действия и всеми ресурсами своих стран: с Карлом XII, Фрид­рихом II и Наполеоном I. Из борьбы со всеми тремя Россия вышла победительницей. XX век добавил к этому победу над Гитлером. И во всех этих победах решающую роль сыграл несо­крушимый народный дух. А удержать пространство цивилиза­ции также может только сила народного единения.

Цивилизационная парадигма в геополитике предполагает, что цивилизационная идентичность является главным фактором, интегрирующим большие пространства . На основе этого закона Данилевский делает следующий вы­вод: «... политическое раздробление в среде одного и того же культурно-исторического типа имеет вредную сторону, состоя­щую в том, что оно лишает его политической силы, а следова­тельно, возможности успешного противодействия внешнему насилию».

В концепции Данилевского предельно ясно проходит гра­ница между требованиями национальной самобытности и не­обходимостью национального единства в рамках цивилизации. По его мнению, эта черта определена самою природой. Наро­ды, говорящие на столь близких языках и наречиях, что в обще­ственной жизни легко понимают друг друга, должны составлять одно политическое целое. Так, народ русский, несмотря на раз­личия в наречиях великорусском, малорусском и белорусском, или народ немецкий, несмотря на более сильное различие в на­речиях верхне- и нижненемецком, должны составлять самосто­ятельные однородные политические образования, называемые государствами.

Напротив, для целых народов, говорящих на разных языках, принадлежащих к одному лингвистическому семейству, соот­ветствующему самобытной цивилизации, следует предпочесть федерацию как особый тип государственного устройства.

На основе указанного закона Данилевский приходит к вы­воду о необходимости создания «всеславянского союза» и даже «всеславянской федерации» во главе с Россией, поскольку, наря­ду с европейскими интересами, были и другие интересы славян­ского мира, которые придется отстаивать, в противном случае не удастся защитить огромные пространства славянского мира от внешних врагов. Этот вывод послужил поводом для объявления русского мыслителя примитивным националистом.

Между тем, это мало согласуется с истинным подходом Данилевского к славянству. По его глубокому убеждению, объ­единение славян должно совершиться таким образом, чтобы «славянские ручьи не сливались в русское море», т.е. все славяне должны сохранить свое национальное своеобразие, политическую и культурную независимость . Политическим центром, столицей та­кой федерации будет не Санкт-Петербург, не Москва, не Прага, не Белград, не София, а город, называвшийся прежде Византи­ей, затем Константинополем, а позже — Стамбулом, но проро­чески именуемый славянами Царьградом ».

Образование Славянского союза, по мысли Данилевского, создаст России особое положение: она станет рядом с целой Европой. Тогда на повестку дня встает вопрос о мировом рав­новесии между Европой, Славянством и Америкой. Следует сказать и о том, что Данилевский обращает внима­ние современников на факт антагонистичности Европы по от­ношению к России в силу масштабов последней и невозмож­ности извлекать выгоды, как из Китая, Индии и Африки, а так­же решающим образом влиять на ее развитие.

Данилевский также указывает на невозможность и вред­ность устранения от европейских дел и в то же время полез­ность смотреть на них с собственной русской точки зрения [3]. Такой подход определяется тем, что Россия соседствует с Евро­пой и «совершенная отдаленность» от нее немыслима. Но, по его мнению, Европа враждебна России не случайно или по воле какого-то из европейских государственных деятелей, а по при­чине естественного расхождения интересов.