Рекапитализация банковской системы

⇐ ПредыдущаяСтр 3 из 14Следующая ⇒

В настоящее время я не могу предложить вам столь же ясную картину того, какой должна быть реформированная банковская система, потому что не вижу подходящих для реализации моделей. Испанская банковская система пережила еще больший бум, связанный со строительством жилья, по сравнению с банковской системой США, и в ней имеются некоторые желательные характеристики, однако и пострадала от краха 2008 года эта страна сильнее, чем Соединенные Штаты. То, что случилось с банковской системой США после Великой депрессии, само собой, не может служить для нас возможной моделью. На банки была надета смирительная рубашка, узлы начали ослаблять лишь в 1970-х годах. Мы находимся на неизведанной земле.

Основные уроки, которые следует извлечь из нынешнего финансового кризиса, я суммировал в 2008 году в книге «Новая парадигма финансовых рынков»: финансовые рынки не стремятся к равновесию, а отклонения от него не являются случайными. Развитие и сворачивание кредитов представляют собой рефлексивные процессы, сначала саморазвивающиеся, а затем саморазрушающиеся в рамках последовательности «бум—спад». Таким образом, кроме денежного предложения нужно регулировать условия кредитования. Это предполагает новую активизацию вышедших из употребления инструментов: регулирование норм резервирования и размера минимального капитала, а также издание центральным банком директив по банковскому кредитованию отдельных секторов экономики. Регулированию должна подвергаться деятельность не только банков, но и всех учреждений, вовлеченных в создание кредита. Цель этого состоит в поддержании стабильности и предотвращении ситуаций, когда неправильное ценообразование и другие эксцессы могут превратиться в саморазвивающийся процесс. То же применимо и к финансовым инструментам: необходимо ввести их лицензирование и контроль с тем, чтобы убедиться в их прозрачности, сопоставимости и неспособности дестабилизировать рынки. Кредитное плечо (leverage) должно использоваться крайне осторожно. Недостаточно страховать риски только количественными ограничениями; имея в виду возможность непредвиденных случаев, вызванных рефлексивностью, следует обеспечить дополнительную безопасность. Ценность финансового инжиниринга, структурированного финансирования и прочих нововведений сомнительна; поскольку они позволяют обходить правила или делают их неэффективными, то могут оказаться вредными.

Из моих замечаний ясно, что финансовый сектор стал слишком крупным и прибыльным. В дальнейшем он должен будет сократиться и попасть под более значительный контроль со стороны властей. Финансовые рынки приобрели глобальный характер, а власть над ними осталась на национальном уровне. Так как глобальные рынки по своей природе полезны, контроль властей над ними необходимо сделать в большей степени международным, а международные финансовые учреждения должны служить интересам всех своих участников на более справедливой основе.

Со времени публикации предыдущего издания книги финансовые рынки потерпели крах и были переведены на системы искусственного жизнеобеспечения. Предотвращение сползания мировой экономики в депрессию стало более важным делом, чем все другие вопросы. Как мы уже увидели, экономика может изменить свое движение лишь за два шага. Первый — компенсация краха кредитной системы за счет увеличения денежной массы, списания безнадежных долгов и рекапитализации банков. Затем (если и когда эти меры окажутся успешными) избыточное предложение денег должно быть остановлено, а излишки выведены из системы, как только процесс нормального кредитования наберет силу. Это означает, что первый шаг поведет нас в направлении, противоположном намеченной цели. Тем не менее она должна влиять на то, каким образом мы выстраиваем наши действия. К сожалению, поведение министра финансов Генри Полсона оказалось бессистемным и капризным, и поэтому ситуация вышла из-под контроля. После банкротства Lehman Brothers Полсон, как я уже писал выше, вынудил Конгресс одобрить выделение антикризисного пакета в 700 миллиардов долларов, не имея при этом ясного представления о том, как использовать полученные средства для адекватной рекапитализации банков. Мое мнение о том, как это стоило сделать, нашло отражение в статье, опубликованной в онлайновом издании газеты Financial Times 1 октября 2008 года в разгар дебатов в Конгрессе. Вот что я предлагал:

Глава министерства финансов сообщает банкам четкие принципы оценки имеющихся активов. К примеру, должно быть однозначно указано, что коммерческая недвижимость потеряет при оценке в среднем 30% своей стоимости. Затем он просит представителей банков оценить, какой дополнительный капитал потребуется каждому банку для того, чтобы получить структуру капитала, соответствующую нынешним законодательным требованиям. Если руководство банка не способно получить недостающий капитал из частного сектора, оно обращается в министерство финансов. Министерство предлагает банку осуществить выпуск конвертируемых привилегированных акций. Привилегированные акции имеют купон с низким значением (например, 5%), что позволит банкам продолжать кредитование на выгодных для себя условиях, а роль акционеров будет в значительной степени размыта вследствие возможности конвертации акций. Тем не менее они будут иметь право подписаться на акции на условиях министерства финансов и при надлежащем использовании своих прав смогут избежать размывания. Условия приобретения нового выпуска акций должны соответствовать текущим рыночным условиям, и министерству финансов необходимо сформулировать условия так, чтобы они были привлекательными. Частные инвесторы, включая меня, могут быть заинтересованы в покупке акций некоторых банков, осуществляемой на тех же условиях, что предусмотрены для министерства финансов.

После рекапитализации минимальное требование по размеру капитала может быть снижено, скажем, до 6%. Это будет стимулировать банки ссужать деньги, так как в противном случае они, придерживаясь установленных лимитов, могут потерять до 25% от стоимости активов. Банки смогут получить выгоду за счет извлечения крупной маржи, возможности к чему имеются в настоящее время. Экономика вновь оживет. Когда каждый из игроков обладает значительной ликвидностью и имеет возможность заставить ее работать, средства могут быть направлены в менее ликвидные активы. Затем дефляция должна смениться призрачной инфляцией, а систему необходимо будет избавить от чрезмерной ликвидности так же быстро, как ранее наполняли ею. Минимальные требования к капиталу могли бы быть подняты до 8%, а в дальнейшем еще выше. Таким образом, мы снизим долю заемных средств в банковской системе, что представляется нам желательной долгосрочной целью.

Если бы ТARP (Troubled Asset Relief Program)[4]с самого начала была реализована именно таким образом, банковская система могла бы подвергнуться удачной рекапитализации с привлечением 700 миллиардов долларов или даже меньшей суммы. К сожалению, половина денег уже истрачена, а основная часть второй половины ТARP будет израсходована на затыкание все увеличивающихся дыр. То, что было раньше выполнимо, теперь вряд ли может быть сделано. Именно этим опасны финансовые кризисы и другие нарушения равновесия: план, который возможно воплотить сегодня, завтра уже не может быть применен.

Сейчас приемлемая рекапитализация банковской системы сталкивается с двумя, казалось бы, непреодолимыми препятствиями. Первое связано с тем, что министр финансов Генри Полсон «отравил колодец» своими произвольными и непродуманными действиями по внедрению и продавливанию ТАRP с бюджетом 700 миллиардов долларов. Администрация Обамы чувствует, что больше не может попросить у Конгресса ни копейки. Второе препятствие заключается в том, что с момента начала реализации ТАRP дыра в балансах банков стала еще больше. Качество активов банков (недвижимости, ценных бумаг, потребительских и коммерческих кредитов) продолжает ухудшаться, а рыночная стоимость акций банка — снижаться. Согласно некоторым расчетам, для рекапитализации банков в настоящее время может потребоваться до полутора триллионов долларов. Поскольку общая рыночная капитализация уменьшилась примерно до триллиона долларов, ситуация вызывает к жизни призрак национализации — неприятной как с политической, так и с культурной точки зрения.

Следовательно, администрация вынуждена делать то, что в ее силах, даже не имея возможности предпринять необходимые шаги. Правительство планирует использовать до 100 миллиардов долларов из второго транша ТАRP Для создания банка-агрегатора. Он должен будет приобрести «токсичные» активы, для того чтобы банки могли исключить эти бумаги из своих балансов. За счет предоставления кредитного плеча из баланса Федеральной резервной системы в размере 10: 1 банк-агрегатор может получить в свое распоряжение до триллиона долларов. Этого будет недостаточно для очистки балансов банков и перезапуска системы кредитования, но даже такая сумма, скорее всего, принесет столь долгожданное облегчение. Деятельность банка-агрегатора можно считать полезной промежуточной мерой, если не принимать во внимание, что эта деятельность усложнит процесс получения финансирования, необходимого для надлежащей рекапитализации в будущем. Банк столкнется с трудностями при оценке «токсичных» ценных бумаг. Даже если ему удастся их преодолеть, его деятельность все равно будет восприниматься как скрытая субсидия, предоставляемая банкам, стремящимся увеличить цену своих «токсичных» активов. Это приведет к огромному политическому сопротивлению любым дальнейшим расходам, направленным на спасение банков. Мобилизация дополнительных средств значительно усложнится. Было бы крайне печально использовать вариант с созданием банка-агрегатора, особенно когда существует способ провести рекапитализацию банков с помощью имеющихся ресурсов.

Позвольте мне рассказать, каким образом это, по моему мнению, может быть сделано. Задача состоит в том, чтобы не удалять «токсичные» активы из балансов банков, а разместить их в «боковом кармане», подобно тому, как хеджевые фонды поступают со своими неликвидными активами. В такой карман можно было бы поместить объем капитала — акции и субординированный долг[5]. Это позволит расчистить балансы и превратить банки в «хорошие», но испытывающие недостаточность капитала. Триллион долларов, который в настоящее время планируется использовать для создания банка-агрегатора, можно направить на впрыскивание капитала в хорошие банки. И хотя дыра гораздо больше, этой суммы было бы вполне достаточно, потому что появилась бы возможность привлечь значительные суммы из частного сектора.

В нынешних условиях хорошие банки могут пользоваться исключительно хорошей маржой. Маржа будет сужаться в результате конкуренции, однако к этому моменту банковская система вновь оживет, и нам удастся избежать национализации. Эта ситуация сравнима с последствиями разрушительного урагана — капитал компаний, занимающихся страхованием недвижимости, испаряется, вследствие чего растут страховые премии, а это, в свою очередь, приводит к привлечению дополнительного капитала в отрасль.

Предлагаемая мной схема упростит проблему оценки ценных бумаг и позволит избежать случаев скрытых субсидий для банков. Именно по этой причине мое предложение может вызвать сильное сопротивление заинтересованных сторон. Поначалу потери будут переложены на плечи акционеров и держателей облигаций; лишь когда потери превысят размер капитала самого банка, ответственность ляжет на Федеральную корпорацию по страхованию вкладов (Federal Deposit Insurance Corparation, FDIC)[6], что сейчас и происходит. Доля акционеров окажется в значительной степени размытой, однако у них появятся права подписаться на акции хороших банков на рыночных условиях, и в случае положительного сальдо в «боковом кармане» средства из него поступят обратно в хороший банк, что позволит акционерам заработать на дальнейшем росте курса акций. Если владельцы облигаций потеряют деньги, это усложнит банкам задачу по продаже облигаций в будущем. Но именно так и должно быть: банки не должны иметь той значительной доли заемных средств, которой пользовались еще недавно. Пенсионные фонды понесут большие потери; но это лучше, чем переложить все трудности на плечи налогоплательщиков.

Помимо содействия в перезапуске процесса банковского кредитования моя схема позволяет надолго преодолеть проблему морального риска. Банковская индустрия привыкла обращаться к государству в условиях кризиса и требовать спасти ее на том основании, что финансовый капитал как средство нормального функционирования экономики должен быть защищен. Учитывая известную степень отвращения государства к получению собственности в банковской сфере, подобный шантаж всегда срабатывал. Вот почему пузырь в итоге стал таким большим. Администрация Обамы должна сопротивляться шантажу. Ей необходимо принять приведенную выше схему в качестве прелюдии к выстраиванию более качественной финансовой системы. От этого зависит наше будущее.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒