Постановление разграничивает споры об имуществе следующим образом.

⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 12Следующая ⇒

Если истец и ответчик связаны договором о спорной вещи, причем неважно, действительным или недействительным, то спор не может рассматриваться по правилам ст. 301, 302 ГК РФ. Этот спор соответственно подчиняется правилам о договорных обязательствах, если договор действительный, или правилам о применении последствий недействительной сделки, если договор недействителен.

Решающее значение имеет характер отношений по поводу имущества - личный или вещный.

Если ответчик получил вещь от истца (либо от третьего лица по указанию истца, по его воле), то налицо личные отношения - договорные или вытекающие из недействительного договора. В этом случае утрата вещи ответчиком не прекращает отношений, ведь они имеют личный характер, адресованы к лицу и сохраняются, пока существует это лицо или его правопреемники.

Если же вещь получена ответчиком не от истца, не по его воле, то ответчика связывает с истцом только вещь и отношения имеют вещную, а не личную природу. Эти вещные отношения сохраняются до тех пор, пока ответчик сохраняет владение вещью. Утрата или гибель вещи прекращает отношения сторон, как об этом говорится в п. 32 Постановления.

Постановление поддерживает известное правило, что противоправное завладение вещью, т.е. совершение деликта (например, кражи, грабежа, разбоя и т.п.), само по себе не дает оснований для применения правил о причинении вреда (гл. 59 ГК РФ) для защиты вещного права. Обладатель права на вещь требует ее возврата в порядке, предусмотренном ст. 301, 302 гл. 20 ГК РФ. В частности, к требованию о возврате собственнику (законному владельцу) похищенной вещи не применяются правила о виновности ответчика (ст. 1064 ГК РФ), об обязанности восстановить поврежденную вещь (ст. 1082 ГК РФ) и другие правила гл. 59 ГК РФ.

При этом не исключена отдельная ответственность причинителя вреда за понесенные истцом убытки помимо иска об истребовании вещи. Следует заметить, что если иск об убытках можно заявить в уголовном процессе, то иск об истребовании вещи заявляется только в порядке гражданского судопроизводства.

Комментарий к пункту 35

В п. 35 Постановления даются рекомендации, помогающие окончательно разрешить коллизии, возникающие между нормами о применении последствий недействительности сделки (п. 2 ст. 167 ГК РФ) и нормами об истребовании имущества из чужого незаконного владения (ст. 301, 302 ГК РФ). Эти коллизии представляли значительные трудности в практике и ранее рассматривались в п. 25 Постановления Пленума ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. N 8, п. 1, 2 информационного письма Президиума ВАС РФ от 13 ноября 2008 г. N 126.

Эта проблема подробно обсуждается в известном Постановлении КС РФ от 21 апреля 2003 г. N 6-П, которым сформулированы основные подходы к ее разрешению.

Причиной коллизии стало частичное совпадение оснований иска о применении последствий недействительности сделки (реституции) при незаконной продаже чужой вещи и иска виндикационного. Дело в том, что ответчик по виндикационному иску обычно квалифицируется как незаконный владелец потому, что приобрел вещь по недействительной сделке. При этом чаще всего сделка является недействительной, потому что отчуждатель не имел права на ее отчуждение (так называемая продажа чужой вещи, о чем подробно говорилось в комментарии п. 13 Постановления), что само по себе может создавать ситуацию добросовестного приобретения имущества.

В то же время и истец по реституции всегда ссылается на недействительность сделки, причем для применения реституции основание недействительности не имеет значения и никак не влияет на применение правил п. 2 ст. 167 ГК РФ.

Получается, что истец ссылается на недействительность сделки о приобретении ответчиком имущества как при обосновании виндикационного иска, так и при обосновании иска о реституции (п. 2 ст. 167 ГК РФ).

Между тем эти иски имеют существенные отличия. Так, при виндикации доказывается право на спорную вещь, а при реституции - не доказывается; при виндикации утрата вещи ответчиком влечет отказ в иске, а при реституции - только замену на взыскание стоимости утраченной вещи; при виндикации вещь истребуется только от ответчика, т.е. взыскание производится лишь с одной стороны, а при реституции каждая сторона возвращает все полученное по сделке - как вещи, так и деньги; при виндикации добросовестность ответчика имеет значение, а при реституции не имеет и т.д.

Понятно, что такие существенные различия виндикации и реституции не позволяют допустить произвольную замену одного средства защиты другим.

В конечном счете после довольно долгих дискуссий судебная практика сформулировала подходы к разграничению иска виндикационного и иска о применении последствий недействительности сделки. Наиболее важным, решающим было установление правила, что эти иски не могут замещать друг друга и не могут произвольно выбираться истцом по своему усмотрению.

Как бы истец ни обосновывал свои требования, суд обязан применить те нормы, которые вытекают из сути отношений (об этом говорилось в п. 3 Постановления).

В п. 32 Постановления указывается, что если требования о вещи имеют личный характер, в частности возникли из недействительной сделки, то они не могут подчиняться нормам ст. 301, 302 ГК РФ.

С практической точки зрения требования о виндикации и требования о реституции разграничиваются в зависимости от того, какая юридическая связь имеется между сторонами спора. Если истец и ответчик - стороны недействительной сделки, в результате которой спорное имущество получено ответчиком, то между ними исключен виндикационный иск об истребовании этого имущества. Если же их не связывает эта сделка, то возможен иск виндикационный. Иными словами, как уже говорилось выше, если ответчик получил вещь по воле истца, то требование будет иметь природу иска о применении последствий недействительной сделки, а если ответчик получил вещь не от истца и не по его воле, то иск будет виндикационным.

Мы, конечно, исходим при этом из того, что сделка, по которой ответчик получил вещь, в любом случае недействительна.

Комментарий к пункту 36

Сформулировав важнейшее правило о разграничении иска виндикационного и иска о реституции, Постановление разъясняет другие сложные вопросы, возникающие при рассмотрении виндикационного иска, иска об истребовании имущества из чужого незаконного владения.

Истец по виндикационному иску обязан доказать свое право собственности (если иск заявлен законным владельцем - иное право) на спорную вещь, при этом одновременно доказывается, что вещь, принадлежащая истцу на праве собственности, находится во владении ответчика.

Доказывание права собственности состоит в доказывании тех фактов, которые создают право собственности, например заключение и исполнение договора купли-продажи вещи. Если истец приобрел первоначальное право собственности на вещь, то он доказывает факт создания вещи в установленном порядке (п. 1 ст. 218 ГК РФ).

Если право собственности зарегистрировано в ЕГРП, то тем самым устанавливается презумпция права собственности за лицом, указанным в ЕГРП в качестве собственника. Это освобождает указанное лицо от доказывания своего права, достаточно предъявления выписки из ЕГРП.

Более того, предъявленные ответчиком доказательства отсутствия или порочности тех фактов, которые положены в основание акта регистрации права собственности за истцом, сами по себе не могут привести к утрате истцом права собственности и аннулированию записи о его праве в ЕГРП.

В то же время ответчик вправе заявить встречный иск о признании за ним права собственности на спорный объект, в рамках которого он обязан не только опровергнуть те факты, которые явились основанием для регистрации права собственности за истцом, но и доказать, что имеются предусмотренные законом основания, которые являются достаточными для возникновения права собственности на спорное имущество у ответчика.

Представляется, что в любом случае суд не вправе принять решение об отсутствии ранее зарегистрированного права собственности у истца, не определив, кто является на самом деле собственником спорного объекта. Если спор идет о движимом имуществе либо об ином имуществе, право на которое не было зарегистрировано, то право собственности подтверждается посредством любых предусмотренных процессуальным законом доказательств. Суд может отказать истцу в виндикационном иске по мотиву недоказанности права на движимое имущество, не решая при этом, кому принадлежит спорное имущество.

Законное владение, которое не может быть обосновано нахождением имущества на балансе, как говорится в Постановлении, является владением титульным, т.е. должно быть основано на действительном договоре с собственником, по условиям которого вещь передается во владение (аренда, хранение, перевозка, подряд и т.д.). Поэтому не может быть законного владения вообще, без указания его основания (титула). Между тем нахождение имущества на балансе не указывает на определенное основание, на конкретный договор с собственником.

Законное владение всегда срочное и ограничено целями, условиями определенного договора.

Комментарий к пункту 37

Если истец обосновал свое право собственности на спорное имущество, а ответчик не смог доказать, что получил вещь по договору (в том числе недействительному) от истца, т.е. не смог доказать, что получил вещь по воле истца и что между ними, стало быть, существуют личные отношения по поводу вещи, исключающие виндикационный иск, то исковые требования подлежат удовлетворению.

Однако ГК РФ устанавливает ограничение виндикации, состоящее в том, что добросовестный приобретатель по возмездной сделке может сохранить владение имуществом, несмотря на то что оно является владением незаконным. Это ограничение виндикации продиктовано защитой оборота и объясняется известной ненадежностью нашего правопорядка, в силу которой приходится в определенных случаях лишать собственника защиты его права, поскольку иначе все участники оборота понесут несоразмерные издержки и потери, связанные с рисками, существующими в обороте.

В п. 37 Постановления разъясняется, что следует понимать под возмездностью для обоснования ограничения виндикации.

Следует отметить, что Постановление вводит весьма ограниченное толкование возмездности. Если отчуждатель не получил полностью плату за имущество к моменту обнаружения неправомерности отчуждения, то предлагается лишить приобретателя защиты в виде добросовестности и передать вещь истцу.

Ранее эта позиция уже излагалась Президиумом ВАС РФ < 1>. Обсуждалась ситуация, когда спорный объект был продан третьему лицу, внесшему плату за купленную вещь только после того, как к нему был предъявлен виндикационный иск об ее истребовании.

--------------------------------

< 1> Пункт 4 информационного письма Президиума ВАС РФ от 13 ноября 2008 г. N 126.

Между тем добросовестность в связи с возмездностью, как представляется, можно понимать все же иначе: при безвозмездном получении имущества от приобретателя нельзя требовать той меры осмотрительности и осторожности, которая предполагается в обороте (" дареному коню в зубы не смотрят" ). Потому закон и увязывает добрую совесть именно с возмездной сделкой.

Сроки платежа едва ли могут быть верным критерием во всех случаях. Длительная просрочка платежа либо его неразумная отсрочка скорее дают основания усматривать у приобретателя сомнения в сделке, т.е. характеризовать его как недобросовестного приобретателя, чем увязывать возмездность со сроками оплаты имущества вне всякой оценки поведения приобретателя.

Я бы призвал к осторожному применению того узкого и лишенного субъективного критерия толкования возмездности, которое дано в п. 37 Постановления. В частности, если договор предусматривает оплату в рассрочку или с отсрочкой платежа, причем нет оснований сомневаться, что условие об отсрочке (рассрочке) было вполне разумным и не было вызвано сомнениями в правах отчуждателя на отчуждение имущества, то, видимо, было бы возможным допускать добросовестность приобретателя, внесшего к моменту обнаружения пороков в правах отчуждателя ту часть платежей, которая была предусмотрена договором.

Возмездность, как известно, не всегда предполагает эквивалентность - в частности, эквивалентности не бывает в договоре о формировании уставного (складочного) капитала. Тем не менее такое приобретение является возмездным, поскольку при передаче имущества его отчуждатель получает иные имущественные права.

Сама по себе возмездность, конечно, не тождественна доброй совести. Но возмездность сделки предполагает, как уже говорилось, что приобретатель, действуя так, как присуще добросовестному участнику оборота, проявляет должную степень осмотрительности.

Возмездность для целей виндикационного иска охватывает только условия сделки об отчуждении (приобретении) вещи.

Хотя создание объекта собственными силами (в том числе посредством подряда) (п. 1 ст. 218 ГК РФ) также предполагает и затраты, и проявление осмотрительности и иных качеств, присущих обычному участнику оборота, такой способ приобретения не может квалифицироваться для целей ст. 302 ГК РФ как возмездное приобретение. Ответчик в этом случае может лишь ссылаться на то, что в результате его действий создан новый объект права, и это является защитой в рамках ст. 301, но не ограничением виндикации в рамках ст. 302 ГК РФ.

Комментарий к пункту 38

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒