Споры, связанные с защитой права хозяйственного

Ведения и права оперативного управления государственных

(муниципальных) предприятий и учреждений

Комментарий к пункту 5

Вопросы права хозяйственного ведения и оперативного управления излагаются в первую очередь, следуя давно сложившейся традиции, но не их действительной важности. Можно, видимо, отметить тенденцию постепенного снижения хозяйственного значения этого института в последние годы, хотя он все еще занимает существенное место в экономике.

Права хозяйственного ведения и оперативного управления являются вещными правами (правами на чужое имущество). Это определяет их специфику, на которую обращается внимание в п. 5 Постановления.

Так, права хозяйственного ведения и оперативного управления на недвижимое имущество возникают с момента их государственной регистрации.

Кроме того, как вещные права права хозяйственного ведения и оперативного управления являются ограничением права собственности, возникающим в силу закона, поэтому они не могут быть изменены соглашением сторон в пользу собственника. В Постановлении, в частности, говорится, что собственник не может распорядиться имуществом, переданным в хозяйственное ведение и оперативное управление, даже если субъект права хозяйственного ведения и оперативного управления согласен на такое распоряжение. Соответствующие сделки собственника, передавшего ранее владение имуществом, на которое установлены права хозяйственного ведения и оперативного управления, следует расценивать как ничтожные.

Комментарий к пункту 6

Владение в силу права хозяйственного ведения и оперативного управления является законным владением, т.е. владением, осуществляемым по воле собственника. Такое владение защищается так же, как и право собственности, на что указывается в ст. 216 и 305 ГК РФ.

Однако иски о защите права собственности и законного владения предполагают обоснование права истца на спорное имущество. Заявляя иск о защите своего права, субъект права хозяйственного ведения и оперативного управления обязан обосновать наличие у него соответствующего права. Но это право тесно связано с правом государственной или муниципальной собственности, производно от него. Соответственно неспособность истца обосновать право хозяйственного ведения и оперативного управления, как правило, угрожает утратой и права государственной или муниципальной собственности. Нередко сам спор о праве хозяйственного ведения (оперативного управления) является на самом деле спором о праве государственной или муниципальной собственности, поэтому участие собственника является необходимым.

Кроме того, у собственника обычно имеются необходимые доказательства, подтверждающие не только его право собственности, но и право хозяйственного ведения (оперативного управления) владельца, и его участие способствует более полному и быстрому рассмотрению дела.

Вместе с тем привлечение собственника в любой процесс о защите права хозяйственного ведения и оперативного управления не является необходимым. Указывается на два вида исков, когда такое привлечение обязательно, - иск о признании права (заявляется обычно владельцем, как будет показано далее) и виндикационный иск.

В других случаях (негаторный иск, иск об освобождении имущества от ареста и др.) вопрос о привлечении собственника к участию в деле решается в зависимости от конкретных обстоятельств.

Комментарий к пункту 7

Законное владение как объект защиты (ст. 305 ГК РФ) не исключает права собственника выступить в защиту владения, осуществляемого по его воле другим лицом (законным владельцем).

Соответственно возможна ситуация, когда собственник заявляет виндикационный иск об истребовании имущества от незаконного владельца, хотя нарушено не владение собственника, а владение субъекта права хозяйственного ведения и оперативного управления.

Условия предъявления и рассмотрения такого иска обсуждаются в п. 7 Постановления.

Как представляется, субъект права хозяйственного ведения и оперативного управления занимает в таком процессе положение второго истца (иначе трудно обосновать как присуждение имущества в его пользу, так и его участие в заключении мирового соглашения).

Нужно заметить, что здесь затрагиваются многие вопросы защиты в порядке ст. 305 ГК РФ, которые вызывают трудности на практике, и не только применительно к праву хозяйственного ведения и оперативного управления.

Полагаю, что выводы, содержащиеся в п. 7 Постановления, в основном применимы также и к иску, заявленному арендодателем при нарушении владения арендатора, учредителем доверительного управления при нарушении владения доверительного управляющего и т.д.

Комментарий к пунктам 8, 9, 10

Если распоряжение собственником имуществом, переданным во владение субъекту права хозяйственного ведения и оперативного управления, недопустимо независимо от согласия на то субъекта вещного права, то распоряжение этим же имуществом субъектом права хозяйственного ведения и оперативного управления вполне возможно и во многих случаях предполагается.

В то же время свободное распоряжение имуществом не допускается; в случаях, указанных в Федеральном законе " О государственных и муниципальных унитарных предприятиях", требуется согласие собственника.

Если ранее сделки государственных и муниципальных предприятий, совершенные с нарушением норм ст. 295, 296 ГК РФ, признавались ничтожными (п. 7 Постановления Пленума ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. N 8), то за прошедшее время в связи с развитием законодательства, в частности в связи с принятием Федерального закона " О государственных и муниципальных унитарных предприятиях", и судебной практики квалификация сделок, заключенных с нарушением предписаний Закона, прежде всего без согласия собственника, изменилась. Эти сделки являются оспоримыми. Соответственно третьи лица, в том числе контрагенты, в договорах, заключенных без согласия собственника, не вправе оспаривать эти сделки по мотиву отсутствия согласия собственника. Такой иск может предъявить собственник или само предприятие.

Только в случаях, прямо указанных в законе, соответствующие сделки являются ничтожными.

Споры, связанные с приобретением права собственности

Комментарий к пункту 11

В ст. 218 ГК РФ указываются основания приобретения права собственности.

Право собственности возникает в силу п. 1 ст. 218 ГК РФ, если лицо создало имущество для себя (обычно говорят о первоначальном приобретении права собственности, исключающем правопреемство).

Кроме того, в силу п. 2 ст. 218 ГК РФ право собственности возникает на основании договора об отчуждении имущества (производный способ приобретения права собственности).

В ст. 218 ГК РФ указываются также некоторые специальные случаи возникновения права собственности, которые отличаются от создания или отчуждения вещи (наследование, реорганизация юридического лица и др.).

На практике возникают сложности с определением момента возникновения права собственности на недвижимое имущество в этих специальных случаях, поскольку правила ст. 219 (для вновь создаваемого недвижимого имущества) и ст. 223 ГК РФ (для недвижимого имущества, передаваемого по договору) оказываются неприменимы.

Постановление разрешает эти сложности.

Комментарий к пункту 12

Известные сложности с определением момента возникновения права собственности бывают также и в тех случаях, когда между актом распоряжения имуществом в форме внесения его в уставный (складочный) капитал, в том числе и исполнением этого акта (передачей имущества во владение), и возникновением юридического лица - собственника полученного имущества появляется промежуток времени, что бывает довольно часто.

В п. 12 Постановления разрешаются возникающие при этом трудности.

Можно заметить, что владение переданным имуществом осуществляется и до того, как возникает соответствующее юридическое лицо. Ведь владение - это фактическая позиция, а не право, для его осуществления достаточно фактических (складирование, охрана и т.п.), а не юридических действий. Эту деятельность осуществляют определенные лица, которым поручено, как правило, заниматься организацией юридического лица. Эти лица могут быть признаны законными владельцами переданного в уставный (складочный) капитал имущества.

Соответственно и до возникновения права собственности на переданное имущество возможна защита владения по правилам ст. 305 ГК РФ от любых нарушителей, в том числе и от того лица, которое внесло это имущество в уставный (складочный) капитал.

Комментарий к пункту 13

Правило п. 2 ст. 223 ГК РФ, действующее в новой редакции с 1 января 2005 г., всегда вызывало критику цивилистов. Оно обычно обосновывается отсылкой к норме § 932 Германского гражданского уложения (далее - ГГУ) о приобретении собственности на движимую вещь от неуправомоченного отчуждателя, отличаясь от нее, во-первых, тем, что распространяется на приобретение недвижимости, а также тем, что оставляет без регулирования ряд важных вопросов, в частности судьбу обременений вещи и сделок, совершенных приобретателем. Кроме того, это правило вступает в противоречие с нормой ст. 234 ГК РФ.

В конечном счете возникающая из п. 2 ст. 223 ГК РФ позиция собственника при условии отсутствия оснований для истребования вещи оказалась неустойчивой. Ведь до тех пор, пока не заявлен иск в порядке ст. 301, 302 ГК РФ, неясно, может ли быть истребована вещь от приобретателя. А пока это неясно, непонятно также, возникло право собственности у приобретателя или нет.

Известно, что добросовестный приобретатель - это всегда владелец незаконный, владелец, получивший вещь по недействительной сделке. Ведь добросовестность состоит в том, что приобретатель, приобретая вещь от неуправомоченного отчуждателя, извинительно заблуждается в этом факте, полагая, что отчуждатель имеет право на отчуждение вещи (ст. 302 ГК РФ). Стало быть, основание приобретения вещи - это недействительная сделка. А добросовестность сама по себе означает, что вещь получена по недействительной сделке.

Можно это выразить и иначе: от собственника (или иного управомоченного на отчуждение лица) невозможно приобрести вещь добросовестно < 1>. Такое приобретение будет либо законным (и тем самым исключается извинительное заблуждение в отсутствии права, т.е. добросовестность; действительность сделки всегда исключает добросовестность приобретения), либо незаконным и недобросовестным (поскольку порок сделки будет связан с обстоятельством, отличным от заблуждения в наличии права на отчуждение у продавца).

--------------------------------

< 1> В свое время это суждение можно было обнаружить в ст. 60 ГК РСФСР 1922 г. Впоследствии оно использовалось также КС РФ в Постановлении от 21 апреля 2003 г. N 6-П.

Постановление исходит, естественно, из ничтожности сделки по продаже чужого, поскольку добросовестность приобретателя, которая находится в центре многих положений Постановления, каждый раз обозначает именно то, что сделка по продаже чужого ничтожна (иначе нет ни порока в сделке, ни извинительного заблуждения в этом пороке, т.е. доброй совести).

Между тем в литературе можно встретить суждения, так или иначе апеллирующие к германскому праву, в которых утверждается, что добросовестность приобретения означает якобы действительность сделки по продаже чужой вещи. Эти суждения ошибочны. Ведь если им следовать, то мы получим такое течение спора о продаже чужой вещи, совершенной, скажем, по поддельной доверенности, когда покупатель, обнаружив, что ему продана чужая вещь, будет отказываться платить за нее, а продавец будет настаивать на платеже, убеждая суд, что подделка была в высшей степени искусной и покупатель, бесспорно, добросовестно заблуждался. А раз он был добросовестным, то сделка является, стало быть, действительной и покупатель должен заплатить по такой сделке.

Кроме того, окажется, что недобросовестный покупатель будет в лучшем положении, чем добросовестный, - он вправе будет и отказаться от оплаты вещи, купленной у неуправомоченного отчуждателя, и потребовать реституции по такой сделке, тогда как добросовестный покупатель будет наказан за свою добросовестность лишением таких возможностей, предусмотренных законом.

Такие и иные, не менее абсурдные, следствия вытекают из ошибочного тезиса о допустимости и действительности продажи чужого в некоторых случаях.

На самом деле сделка по продаже чужого имущества всегда ничтожна, т.е. ничтожна независимо от добросовестности сторон.

Норма п. 2 ст. 223 ГК РФ создает иной, отличный от положений п. 2 ст. 218 ГК РФ, механизм приобретения права собственности не потому, что сделка по продаже чужого бывает якобы в некоторых случаях действительной, но исходя из ее ничтожности во всех случаях, - механизм, наделяющий правом собственности добросовестного приобретателя при особых обстоятельствах по прямому указанию закона и вопреки недействительности сделки. Нужно также заметить, что приобретение права собственности добросовестным приобретателем зависит не только от его собственного поведения, но и от иных факторов, лежащих за пределами сделки, - прежде всего от того, каким образом собственник утратил владение вещью. Если вещи он лишился помимо воли, то никакая добросовестность не дает приобретателю права на вещь.

Эффект нормы п. 2 ст. 223 ГК РФ (несмотря на то, что авторы соответствующего проекта имели в виду, видимо, иное - повышение значения регистрационных записей о праве) состоял прежде всего в том, что теперь одного лишь выявления недействительности сделки об отчуждении вещи уже недостаточно для возврата вещи бывшему собственнику: добросовестность, как уже говорилось, сама собой предполагает недействительность сделки приобретения. Именно поэтому, в частности, в п. 52 Постановления подчеркивается, что признание судом сделки недействительной без применения последствий недействительности не является основанием для изменения записи о праве на недвижимое имущество в ЕГРП.

Теперь нужно кроме установления недействительности сделки еще и добиться изъятия вещи в порядке виндикации.

Побочными следствиями поправки в п. 2 ст. 223 ГК РФ (если не затрагивать противоречий с механизмом приобретения по давности и некоторых иных моментов) стало, во-первых, ограничение сферы реституции (п. 2 ст. 167 ГК РФ) и, во-вторых, утверждение правила: невладеющий истец не вправе спорить о праве собственности (в том числе заявлять иск о признании права собственности) иначе как путем предъявления иска об истребовании имущества из чужого незаконного владения < 1>.

--------------------------------

< 1> См., например: Постановление Президиума ВАС РФ от 4 сентября 2007 г. N 3039/07 по делу N А40-70770/05-85-579. Впоследствии сформулированная в этом деле позиция неоднократно подтверждалась. Эта позиция дала дополнительный импульс процессу оформления системы исков, защищающих право собственности, о которой уже говорилось выше.

Итак, теперь спор о недействительности сделки об отчуждении вещи, полученной ответчиком во владение не от истца, не имеет смысла, а спор о признании права собственности отдельно от спора о владении невозможен.

Однако и после утверждения этих важнейших следствий сохранялась инерция прежнего, теперь уже неверного, подхода, согласно которому незаконному владельцу (а таким всегда, повторюсь, является владелец добросовестный) следует отказывать в защите.

Примером такого подхода можно считать следующее дело.

ЗАО " Союзвнештранс-Авиа" продало земельный участок ООО " Децима", которое в свою очередь продало его ООО " Вирилис". Договор купли-продажи участка между ЗАО " Союзвнештранс-Авиа" и ООО " Децима" был признан недействительным, после чего продавец (бывший собственник) обратился с иском к ООО " Децима" и ООО " Вирилис" о признании недействительным договора купли-продажи земельного участка между ними и о признании права собственности на земельный участок. В иске было отказано по тому основанию, о котором говорилось выше: недопустимо спорить о признании права собственности без заявления иска об истребовании имущества в порядке ст. 301, 302 ГК РФ.

После вступления судебных актов в законную силу и снятия ареста с имущества ООО " Вирилис" передало объект компании " Синекуанона Инвестменте Лтд" в собственность по договору об отступном. Затем прежний истец, ЗАО " Союзвнештранс-Авиа", предъявил другой иск к новому приобретателю об истребовании имущества из чужого незаконного владения. Решением суда в иске было отказано. Но апелляционным Постановлением, поддержанным в кассационном порядке, иск был удовлетворен.

Суд сослался на то, что между новым и прежним приобретателями имеется аффилированность и потому договор не может быть добросовестным. Указывалось также на занижение цены объекта при отчуждении < 1>.

--------------------------------

< 1> Дело N А41-10476/07 (кассационное производство N Ф05-2053/08).

Вывод о недобросовестности приобретателя сомнителен. Если объект приобретается после окончания судебного спора в пользу продавца, то любая осведомленность о причинах и обстоятельствах судебного спора, в том числе возникшая в силу аффилированности, не может свидетельствовать о неосмотрительности, ведь приобретатель специально ждал завершения спора в пользу продавца, причем решение суда в пользу продавца не было впоследствии отменено, т.е. является законным. Такого приобретателя следует считать осмотрительным и добросовестным. Иначе любое приобретение объекта, бывшего когда-то в споре, придется признать невозможным.

Кроме частного вопроса о понимании добросовестности в упомянутом деле был затронут более широкий вопрос - о позиции добросовестного приобретателя, в частности о действительности совершенных им сделок. Этот вопрос постоянно встает и в других спорах, возникших из недействительных сделок об отчуждении имущества. Именно этот вопрос и стал предметом обсуждения в п. 13 Постановления.

С одной стороны, поскольку добросовестный приобретатель остается незаконным владельцем, его сделки об отчуждении имущества могут считаться недействительными. С другой стороны, проверка добросовестности любого лица, кроме владельца, не предусматривается правилами о виндикационном иске. А ведь если приобретатель уже передал имущество по сделке, он перестал быть его владельцем и тем самым не может отвечать по виндикационному иску. Но коль скоро это так, то его добросовестность более не может быть опровергнута и вообще не может подвергаться судебному исследованию. Иногда суды пытаются все же оценивать добросовестность приобретателей имущества, не владеющих имуществом в момент рассмотрения спора, путем " признания права собственности недействительным" (кстати, в приведенном выше деле такая формула судом использовалась). Применение такой формулировки, как и вообще требование о признании права собственности недействительным, следует признать неправильным < 1>.

--------------------------------

< 1> См., например: Постановление ВАС РФ от 28 апреля 2009 г. по делу N 151148/08 о недопустимости признания права собственности недействительным.

Тем не менее остается вопрос - можно ли и в каких пределах обсуждать позицию того незаконного приобретателя, который уже не владеет вещью к моменту возбуждения спора прежним собственником.

В комментируемом Постановлении сделан вывод, что право собственности у добросовестного приобретателя возникает кроме случая, когда решение об отказе в виндикационном иске вступило в силу, также и тогда, " когда прежний собственник в суд не обращался и основания для удовлетворения такого иска отсутствуют".

Такая формулировка сама по себе не исключает обсуждения позиции приобретателя и после отчуждения им вещи, если следующие владельцы ссылаются на то, что отчуждатель, от которого они получили вещь, стал собственником в силу механизма, предусмотренного п. 2 ст. 223 ГК РФ.

Постановление говорит, что если новым владельцем и тем самым ответчиком по виндикационному иску является приобретатель по безвозмездной сделке, то тем не менее имущество от него нельзя истребовать (хотя в рамках виндикационного иска, как известно, добросовестный приобретатель по безвозмездной сделке не имеет защиты от иска), так как прежний добросовестный приобретатель уже стал собственником.

Видимо, следует так понимать это разъяснение, что добросовестный приобретатель, став собственником, теперь уже совершает действительные сделки с имуществом, поскольку одновременно выполнены все прочие условия нормы п. 2 ст. 223 ГК РФ и имущество поэтому уже не может быть виндицировано ни в каком случае - все следующие приобретатели становятся законными.

Если следовать этому подходу, то в сферу виндикационного иска должны вовлекаться факты, сопутствовавшие всем тем сделкам, которые были ранее совершены с вещью, вплоть до сделки, по которой получил вещь ответчик, пока не будет обнаружен хотя бы один добросовестный приобретатель по возмездной сделке. Такой приобретатель признается собственником, и последующее исследование сделок с вещью становится излишним < 1>. Ведь даже в том случае, когда впоследствии приобретатели обнаружили, что вещь была в свое время отчуждена незаконно, но затем прошла через руки приобретателя, у которого она не могла быть истребована в порядке ст. 302 ГК РФ, любая осведомленность участников спора о пороках прежних сделок утрачивает значение.

--------------------------------

< 1> Понятно, что если среди предыдущих приобретателей не будет обнаружено ни одного добросовестного приобретателя по возмездной сделке, то обсуждаются те качества ответчика, которые указаны в ст. 302 ГК РФ. Выше, применительно к делу ЗАО " Союзвнештранс-Авиа" - ООО " Децима", было показано, что действие п. 2 ст. 223 ГК РФ создает дополнительные варианты добросовестности.

Такое понимание рекомендации, содержащейся в п. 13 Постановления, направлено, очевидно, на укрепление стабильности оборота.

Между тем оно влечет серьезные практические осложнения процесса, особенно если приобретателей было несколько и они уже утратили интерес в деле (да и интерес, вытекающий из требований ст. 461 ГК РФ, имеющийся лишь у последнего продавца, но не у предыдущих, состоит не только в отклонении виндикационного иска, но и в доказывании осведомленности приобретателя о пороках в его праве).

В любом случае, однако, если вещь была утрачена собственником (истцом) против воли, приобретение права собственности добросовестным приобретателем заведомо исключено и никакой нужды исследовать обстоятельства отчуждения и приобретения имущества не имеется.

Скажем, если у недееспособного собственника квартиры незаконным образом забрали квартиру и похититель затем продал эту квартиру добросовестному приобретателю (такие преступления отнюдь не исчезли из нашей действительности), а тот распорядился ею снова, то никакое приобретение права на такую квартиру по п. 2 ст. 223 ГК РФ заведомо невозможно.

Завершается п. 13 Постановления важным правилом о распространении нормы п. 2 ст. 223 ГК РФ на приобретение движимых вещей. Как уже говорилось, одним из основных положений критики п. 2 ст. 223 ГК РФ являлось как раз то, что нигде в мире не существует такой нормы, что добросовестное приобретение недвижимости в собственность возможно, а приобретение движимых вещей - нет.

Распространение механизма, предусмотренного п. 2 ст. 223 ГК РФ, на движимые вещи вполне логично. Можно заметить, что явочным порядком такая ситуация уже стала складываться и без официального провозглашения аналогии. Скажем, добросовестно приобретенные именные ценные бумаги никто не переводил в режим приобретения по давности - они приобретались немедленно, т.е. не по правилам ст. 234 ГК РФ, а по правилу п. 2 ст. 223 ГК РФ.

Моментом приобретения для движимых вещей, как и для недвижимых < 1>, следует считать поступление вещи во владение по недействительной сделке о приобретении собственности. Уже говорилось, что имеется в виду недействительная сделка, единственный порок которой состоит в том, что отчуждатель не имеет права на отчуждение вещи. Если вещь получена по действительной сделке, то никакой добросовестности, как сказано выше, возникнуть не может.

--------------------------------

< 1> Иногда упускают из виду, что весь механизм п. 2 ст. 223 ГК РФ действует исключительно в защиту владельца и что добросовестный приобретатель - это всегда владелец.

Добросовестность должна одновременно присутствовать и в момент заключения сделки, и в момент ее исполнения в части передачи вещи.

Видимо, теперь можно ожидать изменения в пользу добросовестных приобретателей практики изъятия автомобилей по тому основанию, что ранее они были незаконно отчуждены, не прошли таможенного оформления и т.д.

Отвлекаясь от Постановления, хотел бы сделать несколько замечаний по части изъятия автомобилей, ранее отчужденных с пороками.

Эти замечания можно заключить в ряд тезисов: 1) органы МВД не наделены полномочиями выступать с требованиями в защиту нарушенных прав собственности; 2) если автомобиль угнан, то изъятие его возможно лишь в рамках возбужденного уголовного дела и в любом случае не может быть бессрочным; 3) собственник угнанного автомобиля вправе предъявить иск в порядке ст. 301, 302 ГК РФ, причем добросовестность приобретения не дает ответчику защиты против такого иска; 4) если собственник автомобиля, значащегося " в розыске", не известен, то для его изъятия у добросовестного приобретателя иначе как временно и в рамках уголовного дела оснований не имеется; 5) если автомобиль не прошел надлежащего таможенного оформления, то это не исключает его добросовестного приобретения в последующем, однако добросовестность исключена для лица, осуществившего ввоз автомобиля с нарушением таможенных правил; 6) изъятие автомобиля у добросовестного приобретателя по тому основанию, что нарушение таможенных процедур исключает уверенность в безопасности транспортного средства (" неизвестность происхождения" ), дает основания для проведения обычных процедур технической проверки автомобиля, причем добросовестный приобретатель имеет при этом все права собственника.

В целом рекомендация о применении аналогии нормы п. 2 ст. 223 ГК РФ имеет весьма серьезное значение, по существу охватывая и недвижимые вещи (незавершенные строительством объекты и т.п.), поскольку здесь, несомненно, аналогия закона еще более уместна. Можно говорить, на мой взгляд, о придании норме п. 2 ст. 223 ГК РФ универсального характера.

Комментарий к пункту 14

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒