Основные направления деятельности в 1917-1920 гг.

⇐ ПредыдущаяСтр 3 из 14Следующая ⇒

Новая эпоха в выявлении, изучении и охране памятников археологии начинается после Октябрьской революции, когда самым первыми декретами Советской власти за подписью В.И.Ленина памятники истории и культуры, в том числе и памятники археологии, были объявлены народным и государственным достоянием.

Источники свидетельствуют о том, что революция 1917 г. и гражданская война не прервали деятельность ОАИЭ. В 1917 г. было проведено 4 заседания Совета и 9 общих собраний. В Совет, избранный в марте 1916 г., согласно уставу, на два года, входили председатель Общества профессор М. М. Хвостов, товарищ председателя профессор Б. Ф. Адлер. Сфера научных интересов ОАИЭ по принятому в конце 1916 г. новому варианту Устава значительно расширилась благодаря включению всеобщей истории.

Состав членов ОАИЭ ежегодно пополнялся. Не стали исключением и годы революции и гражданской войны. К концу 1917 г. Общество насчитывало 92 человека: 15 почетных членов, 2 члена-соревнователя, 17 пожизненных членов (в том числе 5 городских и 12 иногородних), 32 действительных члена (30 городских и 2 иногородних) и 28 членов-сотрудников.

Как и в предыдущие 1880-1910-е гг., Общество продолжало заботиться о состоянии памятников Болгарского городища. Весной и осенью 1917 г. туда был командирован В. Ф. Смолим, проводивший ранее там археологические раскопки. П. А. Пономарев летом 1917 г. вел археологическую разведку в устье р. Свияги, близ Макарьевского монастыря. Продолжалось пополнение музея Общества за счет даров и закупок предметов археологии, этнографии, декоративно-прикладного искусства. В отдел рукописей библиотеки поступили новые материалы, готовилось описание памятников XVII в.

В июле-августе 1917 г. исполнилось 40 лет со времени проведения в Казани IV Археологического съезда (1877 г.). С докладом на эту тему 1 октября 1917 г. выступил В. Ф. Смолим, ему же было поручено подготовить доклад в честь 40-летая Общества. Безусловно, это свидетельствует о научном авторитете В. Ф. Смолина, хотя в ту пору он только заканчивал обучение в Казанском университете. Члены ОАИЭ напоминали общественности о предстоявшем в 1922 г. 1000-летим принятия болгарами ислама, предлагая варианты празднования этого знаменательного события.

Влияние политической жизни на деятельность ОАИЭ, конечно, имело место. Экстренное общее собрание 8 августа 1917 г. избрало делегатом на Государственное совещание в Москве председателя Общества профессора М. М. Хвостова, который был членом кадетской партии. Позиция профессоров и преподавателей по отношению к установлению советской власти в октябре 1917 г., ко взятию Казани белочехами и Комучем (август 1918 г.), наконец к восстановлению спустя месяц, советской власти, хорошо показана в книге «Очерки истории Казанского университета» (Казань, 2002).

Откликом на решение проблемы национально-государственного устройства стал доклад Н. А. Бобровникова о проекте организации Татаро-Башкирского штата, прочитанный на заседании ОАИЭ в апреле-мае 1918. Тогда же был составлен план работы по созданию этнографической карты Казанской губернии.

Важнейшим практическим вопросом, вставшим в годы революции и гражданской войны перед Обществом, было спасение историко-культурных и научных ценностей от угрозы гибели. ОАИЭ совместно с Церковным историко-археологическим обществом и Казанским городским музеем создало комиссию по охране памятников искусства и старины при Комитете общественной безопасности. Известен факт обращения ее членов (в то же время членов ОАИЭ) Н. Н. Андреева, Б. П. Денике и П. М. Дульского в прессе с воззванием о сохранении художественных ценностей и сдаче их в государственные хранилища.

Как покушение на исторический памятник Общество восприняло известие о решении Всероссийского мусульманского военного комитета (совета) от 2 сентября 1917 г. снять двуглавого орла с башни Сююмбике и заменить его полумесяцем. ОАИЭ выразило протест, мотивировав свою позицию тем, что постройка башни относится не к периоду Казанского ханства, а к более поздней эпохе (конец XVII - начало XVIII в.), что «орел не династический, а государственный герб, и не имеет религиозного значения, как полумесяц» ¹⁴.Когда герб все же был снят, ОАИЭ поместило его в своем музее войны и революции.

16 декабря 1917 г. Общество учредило специальную комиссию, которая должна была заниматься обследованием и сохранением памятников местной старины. 19 декабря 1917 г. ОАИЭ обратилось в управление Казанского военного округа с просьбой передать фундаментальную библиотеку Казанского военного училища в Северо-Восточный археологический и этнографический институт или в городскую библиотеку, а также принять меры к сохранению в целости библиотеки и архива Казанской духовной семинарии.16 (3) февраля 1918 г. Совет ОАИЭ направил письмо Совету Казанского университета с призывом обратиться «к лицам, пострадавшим от политической и социальной революции, отдать свои архивы, библиотеки и собрания предметов древности, в целом виде или разграбленном, на сохранение в университет». Совет университета поддержал обращение ОАИЭ, и в специально отведенном для этого помещении стали собираться исторические и художественные ценности, позже обращенные в губернский музейный фонд. Во время захвата Казани белочехами и комучевцевцами в августе 1918 г. от имени ОАИЭ было вновь подготовлено аналогичное обращение к населению. Примечательно, что оно призывало сберегать не только старинные памятники, но и современные политические документы.

Активную работу вело Общество по подготовке съезда историков Волжско-камского края (с подобной инициативой оно выступило еще в 1909 г.). Проведение съезда при поддержке Наркомпроса намечалось на 5-15 августа 1918 г. Организационный комитет во главе с председателем ОАИЭ профессором М. М. Хвостовым в специальной листовке от 18 мая информировал общественность: «Занятия съезда будут посвящены как разработке исторических вопросов вообще, так и изучению истории местного края в частности, равно как и вопросам преподавания истории в высшей и средней школе и во внешкольном образовании».

При отступлении из Казани белочехов и комучевцев город покинули многие представители интеллигенции, включая председателя, членов Совета ОАИЭ и рядовых членов. Поэтому в конце 1918-начале 1919 г. были проведены новые выборы администрации.В феврале 1919 г. председателем становится профессор Б. Ф. Адлер, товарищем председателя Н. А. Бобровников.

Самым насущным делом в это время стало спасение архивов и библиотек многих упраздненных дореволюционных учреждений. Поздней осенью 1918 г. документы Казанского губернского архива, выброшенные во двор, откапывали из-под снега и переносили в помещение члены ОАИЭ профессор духовной академии И. М. Покровский и профессор университета Н. Ф. Катанов. Непосредственно участвовали в спасении главных казанских архивов также профессора университета К. В. Харлампович и И. А. Стратонов. Последний в 1919 г. был назначен уполномоченным по охране и разборке архивов Казанской губернии.

Не меньшая опасность угрожала вещественным памятникам. С весны 1918 г. Общество взяло на себя заботу о галере «Тверь» выдающемся памятнике российского судостроения XVIII в. Совет Общества обратился в Совет городского хозяйства с разъяснением ценности галеры и просьбой не продавать ее. Угроза разборки галеры на дрова заставила Общество взять на себя ее охрану в буквальном смысле, для чего были наняты два служителя с ежесуточной оплатой. Зилантовский монастырь XVII в. спасти от разграбления не удалось, однако заслугой ученых является то, что от подобной участи они уберегли кафедральный Благовещенский собор XVI в.

Последнее денежное пособие на охрану памятников в Болгарах от Министерства народного просвещения поступило в первой половине 1917 г. Счет в банке, на котором хранились небольшие пожертвования благотворителей, был, как и все банковские счета, аннулирован. Совет ОАИЭ обратился в Наркомпрос с просьбой о выделении средств на охрану Болгар и на поддержание научной деятельности'`. В конце декабря 1918 г. пришел положительный ответ, позволивший запланировать на следующий год проведение инспекционных поездок в Болгары, археологические раскопки, этнографические экспедиции в места проживания чуваш, черемис, вотяков, калмыков и башкир, на содержание музея. К сожалению, неизвестно, что из этого удалось выполнить.

1919 г. принес, пожалуй, самое значительное пополнение рядов ОАИЭ за всю его историю не менее 25 человек. Общие собрания стали проводиться дважды в месяц. Кроме Б. Ф. Адлера, большую роль в руководстве Обществом в 1919 г. играл товарищ председателя Н. А. Бобровников. По его инициативе 9 марта 1919 г. впервые в истории ОАИЭ была учреждена специальная Востоковедная комиссия в составе профессоров Н. И. Ашмарина, Н. Ф. Катанова, А. И. Емельянова и С. Е. Малова. Н. А. Бобровников же был избран ее председателем. На первом заседании комиссия поставила вопрос о необходимости открытия восточного факультета в Казанском университете.

Данный факт, не привлекший внимания исследователей традиций востоковедения в Казанском университете, на наш взгляд, является закономерным итогом всей предшествующей деятельности Общества. Членам ОАИЭ принадлежала огромная роль в открытии в сентябре 1917 г. Северо-восточного археологического и этнографического института в Казани. Члены Общества не могли остаться в стороне от обсуждавшихся в 1917-1918 гг. планов учреждения восточного факультета в Казанском университете. Под председательством профессора Н. Ф. Катанова на историко-филологическом факультете была создана специальная комиссия, которая пришла к выводу о невозможности на данном этапе открыть целый факультет, предложив ограничиться пока восточным отделением с разрядами турецко-татарским и угро-финским. Совет Казанского университета одобрил данный проект, но он к сожалению, остался нереализованным.

Лекция №5 ОАИЭ В 20-е годы

Общее состояние общества.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒