Лекция № 6 ОАИЭ в заключительном этапе своего развития.

Образование альтернативных научных обществ

Причины закрытии ОАИЭ

1. Образование альтернативных научных обществ. Советская власть не стала опираться на существующие научные общества, предпочитая им создание новых, привлекая поначалу старых специалистов. Так, в августе 1919 г. был создан Казанский губернский подотдел по делам музеев и охраны памятников. Его председателем стал профессор университета, заведующий губернским музеем, председатель ОАИЭ Б. Ф. Адлер, заместителем - хранитель художественного отдела этого музея П. М. Дульский, членами профессора университета историк К. В. Харлампович и искусствовед, заведующий музеем изящных искусств университета А. М. Миронов, а также художник В. П. Соколов. Все они являлись членами ОАИЭ

В 20-е годы разворачивается деятельность научного общества Татароведения возглавляемого Г. Ибрагимовым. Общество Татароведения было преобразовано из «Общества Востоковедения», открытого в 1922 г. при Восточной Академии, переставшей существовать с осени этого года. Общество под новым названием Татароведения было учреждено при Академическом центре Татнаркомпроса. Председатель организационной комиссии Фирсов Н.Н., изложив историю возникновения Общества Татароведения сообщил и приблизительный план ближайших работ Общества, предварительно намеченный организационной комиссией. Председательствовал в этом собрании бывший комиссар народного Просвещения Татарской республики Брундуков.

В отчетный срок состоялось 10 общих собраний Общества, причем последние 4 собрания были соединены с общими собраниями Общества Археологии, Истории, Этнографии. На этих собраниях было сделано до 17 научных докладов.

Отсутствие у Общества Татароведения материальных средств не дало ему возможности предпринять каких-либо археологических работ, провести раскопки в районе Казанского кремля или в местах болгарских развалин. Но то, что можно было сделать, было сделано: М.Г. Худяковым была составлена археологическая карта Татарской республики, а Губайдуллиным были закончены работы по составлению татарской библиографии по изучению края.

Во время научной командировки председатель Общества Фирсова в Москву и Ленинград; В Москве было организовано копирование документов в Центральном Государственном архиве по истории Поволжских татар. Результатом этой работы явился целый объемный том рукописных материалов по истории Ногайской Орды и московско-ногайских отношений за XVI-XVII вв. Там был передан в Академический Центр на хранение, с целью чтобы члены Общества и другие лица, занимающиеся изучением истории Поволжских татар, могли бы обращаться сюда для обследования и разработки новых и целых архивных материалов. Сверх того; на очень небольшие средства, отпущенный по ходатайству Правления Общества Татароведения, членами Общества Воробьевым и Губайдуллиным была совершена поездка по татарским деревням Арского кантона, давшая ценные результаты преимущественно по этнографии татар. Из-за отсутствия средств деятельность Общества сосредоточилась на теоретической кабинетной работе, результатом чего явилось около 20 научных докладов. Были сделаны доклады – о борьбе Казани с Москвой (Худяков), об участии татар в разиновщине (Фирсов), о феодализме у татар и татарской историографии (Губайдуллин) и др.

Производственный план Общества Татароведения на 1925 г. Принимая во внимание программу деятельности Общества, принятую еще в 1923 г., и не отступая от нее, Общество в 1925 г. сосредоточится на следующим:

1) Очень большое место надлежит уделить делу Организации Общества, т.е. привлечение членов других Обществ;

2) Организация собрания Общества не реже 1 раза в месяц;

3) Копирование исторических документов и первоначальная обработка находящих в местных и центральных архивах документов отражающих жизнь и быт нашего края;

4) Составление библиографии и указателей архивных материалов по краеведению;

5) Поездка по кантонам за рукописями на восточных языках и приобретение их у частных лиц;

6) Археологические раскопки сосредоточить в Казанском Кремле и в близи станции Займище;

7) Совершить две поездки за этнографическим материалом по Арскому, Мамадышскому, Мензелинскому кантонам;

8) В числе основных работ должно быть издательство. Основным печатным органом является «Труды Общества Татароведения», в год предполагается 1-2 выпуска.

В эти годы публикуются интересные сведения об археологических памятниках Татарстана, их исследовании, охране и т. п. Таковы статьи А. М. Тальгрена о Казанском и Айшинском могильниках, М. Г. Худякова о памятниках Казанского ханства, Ананьинском, II Маклашеевском и Пьяноборском могильниках, В.Ф.Смолина о Болгарах, Биляре и общий очерк об археологии Татарстана. Здесь же с интересными заметками об эпиграфических памятниках и кладах золотоордынских монет, найденных в пределах Татарстана, выступают Али-Рахим и А.В.Васильев.
К 1926-1927 гг. относится начало деятельности одного из ведущих археологов Татарии, историка и краеведа Казани Н.Ф.Калинина. В 1927 г. Н. Ф. Калинин проводит археологическую разведку по правому берегу Волги, между г. Тетюши и Камским Устьем, в результате чего открывается ряд интересных археологических памятников, особенно в районе Сюкеевского ввоза. В этом же году Н. Ф. Калинин ведет раскопки в Болгарах, а в 1928 г. вместе с А.С.Башкировым проводит исследование на Билярском и Джукетауском городищах.
В конце 20-х и в 30-е годы Н.Ф.Калинин наряду с продолжением археологических исследований, которые сосредоточиваются в основном в Казани, занимается приведением в порядок значительных археологических собраний, переданных в Центральный музей Татарской АССР.
В конце 20-х годов начинается деятельность и крупнейшего этнографа Поволжья, профессора Н.И.Воробьева, который при своих этнографических поездках по Татарии не забывал и об археологических памятниках. Так им были открыты и обследованы булгаро-татарские надгробия у с. Кирмени, Нырсы и др. В 1926 г. к изучению археологических памятников края, особенно памятников ананьинского времени и культуры, обратилась А.В.Збруева.

В 1928 году уникальные коллекции общества были переданы в Центральный музея ТАССР (ныне Национальный музей РТ). Отдельные коллекции составили основу музеев Казанского университета (музея истории, археологического и др.).

2. Причины закрытии ОАИЭ В отчете ОАИЭ за январь 1923 март 1924 гг. в разделе «Издательская деятельность Общества» было сказано следующее: «Приготовленный к печати материал для очередного 1-го выпуска ХХХIII тома «Известии Общества» не удалось использовать, т. к.... Комбинату издательства и печати предложено было «разгрузиться» от издания журналов «Музейный вестник», «Казанский библиофил», «Известия Физико-математического общества», «Известия Общества археологии, истории и этнографии», «Известия Общества естествоиспытателей», а экономию аг такой разгрузки использовать на удешевление, улучшение и расширение изданий марксистской литературы»⁵⁷. Публичное разглашение такой информации, подрывавшей авторитет власти, стало сигналом к началу репрессий против руководства ОАИЭ.

Первой мерой воздействия на председателя К. В. Харламповича было снятие его с должности председателя Музейной комиссии Татнаркомпроса в мае 1924 г. Через месяц Татотдел ОГПУ затребовал все протоколы ее заседаний. В июле 1924 г. вопрос о деятельности ОАИЭ был поставлен на контролируемой коммунистами секции научных работников Казани, которая вынесла резолюцию о необходимости сближения Общества с современностью⁵⁹.

В сентябре 1924 г. Татотдел ОГПУ начал официальное следствие по делу К. В. Харламповича и шести других членов ОАИЭ, входивших в его Совет И. И. Сатрапинского, С. П. Шестакова, В. Ф. Смолина, С. И. Порфирьева, Н. В. Никольского и И. М. Покровского. Начало следствия мотивируется поступлением «сведений о группировке черносотенного элемента в Обществе археологии, истории и этнографии, противопоставляющей современным требованиям общественности именуемую ими «чистую науку», в которой преобладали элементы рутины, отсталых идей, для чего использовались легальные возможности». То, что черносотенство в принципе имеет мало общего с «чистой наукой», естественно, в расчет не принималось. Помимо риторики о «ярко-контрреволюционном и миссионерском характере» Общества выдвигалось два пункта обвинения: 1) использование «Известии» « с явным внедрением в массы ненужных и вредных с пролетарской точки зрения идей христианства, отсталости, консерватизма» 2) «использование легальных возможностей с целью воспрепятствования изъятию церковных ценностей под предлогом «охраны старины и искусства». Харлампович, «как вдохновитель и глава» названной группы 20 сентября 1924 г. был арестован, а в его квартире был произведен обыск. В сентябре 1924 г. обыскивали всех подозреваемых членов Общества. При обнаружении компрометирующего материала их ждал неминуемый арест, однако, никаких улик ни у кого не было найдено.

В ходе следствия как свидетели допрашивались члены ОАИЭ В. Егерев, А. М. Миронов, Г. Губайдуллин, Н. М. Троицкий, Н. И. Воробьев, Г. М. Худяков и Н. Н. Фирсов. Большинство либо уклонилось от ответа на вопрос о политических взглядах обвиняемых, ссылаясь на незнание, либо отвергло обвинения в контрреволюционности членов Совета и Общества в целом. Некоторые признали, что Общество занимается вопросами, далекими от современности. В «Заключительном акте» дается совершенно негативная оценка деятельности Совета, которая сводилась «по преимуществу к изысканиям в области религиозных вопросов с помещением их в печатном органе «Известии» Общества». По мнению следствия, Общество предоставляло «широкое поле для миссионерской деятельности, откуда можно было свободно проповедовать христианские идеи. Использование официального советского печатного органа с наглой целью распространения христианских идей носит определенно контрреволюционный характер». «Образчиком миссионерских тенденций» названа статья И. М. Покровского о Н. Ф. Катанове.

Нельзя не сказать о том, что эти и другие обвинения были взяты из показаний М. Г. Худякова. Трудно объяснить происшедшую в нем перемену в отношении к Обществу археологии, истории и этнографии. Он занял самую непримиримую позицию: «В настоящее время, через 7 лет после Октябрьской революции как-то странно слышать, что в СССР все еще существует такая организация, которая открыто, под флагом науки, проповедует идеи и взгляды, осужденные марксизмом как вредные и отжившие. Таким идеям и их сторонникам не может быть места в стране, где пролетариат железом и кровью выковывает свое самосознание без всяких предрассудков и заблуждений старого идеализма и суеверия». Собственно, эта позиция практически ничем не отличается от позиции будущих членов Общества - коммунистов М. К. Корбута, Н.-Б. 3. Векслина, также впоследствии репрессированных.

К. В. Харлампович был признан виновным по четырем статьям Уголовного кодекса. К двум первоначальным пунктам обвинения официально добавился третий, обнародование в отчете ОАИЭ рекомендации пленума обкома партии Комбинату издательства и печати «разгрузиться» от научных журналов, что квалифицировалось, как стремление «вызвать недоверие к власти и дискредитирование ее». Харламповича приговорили к административной высылке за пределы ТАССР на три года. Остальных членов ОАИЭ, проходивших по этому делу, оставили на свободе, хотя и дали им негативную характеристику. 3а смягчение наказания Харламповича ходатайствовали нарком просвещения А. В. Луначарский, руководители Российской и Украинской академий наук, но безрезультатно. Высылка Харламповича была необходима для ОГПУ в целях устрашения научной общественности, о чем откровенно говорилось в письме: она «окажет известное моральное влияние на оставшуюся в Татреспублике старую профессуру и, наконец, еще более выдвинет в глазах реакционной интеллигенции авторитетность и безапелляционность органов ОГПУ, расправляющихся со своими врагами твердо и решительно».

1 марта 1925 г. Харлампович был отправлен в Оренбург, но там ему не разрешили остаться. Харламповича вновь арестовали, 10 июня 1925 г. дело его было вторично рассмотрено и оставлено в силе. Он был сослан в Актюбинск, затем в Тургай. 24 февраля 1928 г. Харлампович еще находился в Тургае. Особое совещание запретило ему проживать в Казани и еще в шести крупных городах Москве, Ленинграде, Харькове, Киеве, Одессе и Ростове в течение трех лет. В «Трудах Института славяноведения АН СССР» сказано, что он умер в 1932 г., но не приводится ни более точной даты, ни места жительства в последние годы, ни где он умер. Названа лишь тематика его последних исследований изучение греческих колоний на территории Украины, некоторых памятников светской украинской культуры XVI1 в.⁶⁴

Еще в период проведения следствия ОГГIУ по этому делу, 9 октября 1924 г. состоялось экстренное общее собрание членов ОАИЭ, на котором были произведены выборы новых членов и смещено старое руководство. Председателем стал профессор Н. Н. Фирсов, товарищем председателя ОАИЭ Г. С. Губайдуллин.

По словам Н.-Б. 3. Векслина, таюке вступившего в это время в ОАИЭ, благодаря сменее руководства произошел перелом в его работе, а в 1925 году и настоящая «революция в мозгах».Начался последний этап его истории. Дальнейшая участь всех научных обществ по изучению местного края - и старых, дореволюционных, и совсем новых, советских, - была одинаковой. Это - ликвидация на рубеже 1920-1930 гг.

Председатель ОАИЭ профессор Н. Н. Фирсов стал объектом нападок со стороны партийных деятелей от науки. Он обвинялся в мелкобуржуазных взглядах и прочих грехах. В начале 1931 г. было сфабриковано дело о контрреволюционной деятельности группы профессоров и преподавателей Казанского восточно-педагогического института и Казанского университета, по которому проходило несколько членов ОАИЭ, но до судебного процесса оно, однако, не было доведено, так как волна репрессий, начатая «Шахтинским процессом», на некоторое время руководством страны была приостановлена. Общество археологии по решению совещания 1931 г. при директоре КГУ Н.-Б. 3. Векслине в конце января-феврале 1931 г. было ликвидировано.

Как и многие краеведческие общества, ОАИЭ было закрыто в 1931 году.
В 1962 году ученые Казани предприняли попытку возрождения общества, однако его деятельность не получила развития.

О том, что нетерпимость и вражда могут исходить от государственной идеологии, тогда, видимо, не предполагали, но именно они привели к ликвидации ОАИЭ в советскую эпоху, и даже затруднили изучение его деятельности. Общество было объявлено средоточием отсталых и реакционных элементов, миссионеров, шовинистов и националистов. Состояние и деятельность Общества в первые советские годы, а также отношение к нему властных органов, пожалуй, самая неизученная часть истории Общества.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒