Развитие философии марксизма В. И. Лениным

⇐ ПредыдущаяСтр 9 из 84Следующая ⇒

Новый этап в философии марксизма связан с именем В. И. Ленина, которому выпало жить и творить на крутом переломе истории: рождалась новая общественно-экономическая формация. Капитализм достиг своей империалистической стадии. Социальные коллизии резко обострились. Международное революционное движение поднялось на более высокий уровень. Все это поставило новые задачи перед философией и практикой. Решая их, Ленин внес вклад в развитие основных принципов диалектического и исторического материализма, творчески разработал философские основы теории научного социализма, развил марксистское учение о партии и воплотил его в жизнь, раскрыл основные черты современной ему эпохи.

О Ленине можно сказать то же, что сам он писал о Марксе: задачу стратегии и тактики пролетариата он определял в строгом соответствии со всеми посылками своего диалектико-

¹ См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 20, с. 84.

материалистического мировоззрения. Уже в своих ранних трудах — «Что такое “друзья народа” и как они воюют против социал-демократов? », «Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве» и др. — Ленин, дав обоснованную критику идеалистических воззрений народников на общество, творчески развил далее основополагающие принципы социальной философии марксизма.

После поражения революции 1905–1907 гг. в России разбушевалась политическая реакция, пытаясь разоружить рабочее движение организационно и идейно. В этой обстановке предпринимались попытки усилить влияние религии на сознание масс, распространялись различные идеалистические течения: неокантианство, прагматизм, интуитивизм и особенно эмпириокритицизм. Например, богоискатели утверждали, что русский народ потерял бога и понес за это наказание в виде революции: необходимо «найти потерянного бога». Определенное влияние на умы ученых оказали в тот период воззрения Э. Маха и Р. Авенариуса. Ревизионисты пытались доказать, будто марксизм не имеет своей философии: он-де должен быть дополнен теорией познания махизма.

Защита материалистических философских принципов стала насущной задачей. Решению ее была посвящена работа В. И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм», в которой был дан научный диалектико-материалистический анализ современного ему естествознания и показано не только, как естественнонаучные открытия подтверждают уже известные положения диалектического материализма, но и какие новые выводы следуют из них для философии. Существенное методологическое значение имеют положения Ленина о неисчерпаемости атома, безграничности познания материи вглубь и вширь, данное им определение материи. В этой книге развит ряд положений теории познания марксизма и исторического материализма: понятие практики, проблема истины, основные методы и приемы познания и др.

В годы первой мировой войны Ленин пишет «Философские тетради», главное в которых — углубленная разработка диалектики и особенно ее ядра (закона единства и борьбы противоположностей), ее категорий и законов, в связи с чем исследовалось рациональное содержание философии Гераклита, Аристотеля, Гегеля. В центре внимания Ленина — диалектика процесса познания, мышления.

Развитие вопросов философии в годы первой мировой войны было связано с необходимостью теоретического осмысления империалистической стадии в развитии капитализма. Нужно было отточить философское оружие для борьбы с оппорту-

низмом. Именно в этот период, размышляя над проблемами диалектики, Ленин разрабатывал вопросы социальной философии: социальных перспектив развития империализма, проблемы национальных отношений, борьбы народов за мир, вопросов теории и практики социалистической революции. Опираясь на открытые им закономерности развития империализма, Ленин обосновал реальную возможность победы социализма сначала в нескольких или даже в одной, отдельно взятой стране. Эта его идея оказала огромное влияние на дальнейший ход общественного развития. Ленин обогатил также марксистское учение о классах и классовой борьбе, развил учение о государстве, в частности об организации государственной власти диктатуры пролетариата в форме Советов; последовательно боролся против реакционной буржуазной идеологии, ревизионизма и догматизма. В его трудах развит и поднят на высшую ступень марксизм в целом. Поэтому марксизм, развитый Лениным в новую историческую эпоху, представляет собой марксизм-ленинизм.

Изучение ленинского теоретического наследия — необходимое условие совершенствования духовной и политической культуры каждого человека. Сегодня мыслить и действовать по-новому, творчески — значит мыслить и действовать по-ленински, с революционным размахом, с чувством исторической ответственности и реализма, во всем исходя из интересов трудящихся, новаторски осмысливая в теории особенности современных тенденций общественного развития. Рецептов, годных на все случаи жизни, нет и быть не может. Мыслить и действовать по-ленински — значит на новом опыте истории, не успокаиваясь на достигнутом, отметая в сторону все отжившее и устаревшее, самостоятельно решать встающие перед нашим обществом проблемы совершенствования социализма, ускорения его социально-экономического развития.

Зарубежная философия XX столетия

В современной западной философии существуют различные, порой прямо противоположные тенденции. Чуть ли не каждому течению соответствует «противотечение». Борьба между идеализмом и материализмом идет даже внутри разных ответвлений самой буржуазной философской мысли, не говоря о ее противостоянии марксистской философии. Одним из основных пороков современной западной философии является то, что порой, верно выявляя ту или иную проблему, ее,

как правило, гипертрофируют, объявляя единственно истинной проблемой философии, а это ведет к утрате цельного мировоззрения и общеметодологических принципов.

Однако было бы совершенно неверным на этом основании огульно трактовать всю современную западную философию лишь как клубок пороков и заблуждений, как нечто абсолютно лишенное разумности. Именно такое понимание как раз и было бы крайне неразумным и лишало бы марксистскую философию почвы для налаживания конструктивного сотрудничества в решении многих сложных проблем, в обсуждении путей их решения, новых методов, которые дает современное научное знание, в постановке действительно важных для дальнейшего развития философии вопросов. Плодотворный диалог с современной западной философией не исключает тем не менее полемики с ней, ее критического анализа, строго дифференцированного подхода к ней.

Неопозитивизм

Данное философское направление получило широкое распространение в англоязычных странах. Его наиболее известными представителями являются Р. Карнап, Л. Айер, В. Рассел, Л. Витгенштейн, Дж. Остин и др. Под общим названием неопозитивизма объединяются многие весьма различные теории: от логического позитивизма, логического эмпиризма и логического атомизма до философии лингвистического анализа и различных направлений аналитической философии, смыкающихся с теорией критического рационализма.

Логический позитивизм провозгласил основной своей задачей борьбу с метафизикой, традиционно понимая под ней философию в целом, стремясь поставить себя над борьбой материализма и идеализма. Теоретическим источником его послужило реальное развитие физики, логики, математики, языкознания и эмпирической социологии, что впрямую подвело к вопросу о теоретической деятельности как деятельности, связанной только с логическим языком науки: наука сводится к фиксации, а затем упорядочению фактов и рамках условно принятой системы языка. Задача науки ограничивается в таком случае описанием ее языка.

Исходными предпосылками всякого познания логический позитивизм считал «события» и «факты», то есть «чувственные данные», находящиеся в сфере сознания субъекта. Одной из особенностей данного течения является то, что оно принципиально отождествило объект с теорией объекта. Это сразу же снимало вопрос о существовании объективного мира как предмета философского познания и приводило к замыканию философии лишь на познавательной проблематике логики и логического

языка, тем более что логико-математический язык традиционно считался образцом достоверного знания. Таким образом, логические позитивисты как бы устранились от решения основного вопроса философии, сочтя его просто не имеющим философского статуса. Другой принципиальной особенностью было отождествление (а точнее замена) понятий «объективный факт» и «научный факт». Последний же понимался как «запротоколированный» в науке с помощью знаковых средств, то есть как протокольное предложение. Тем самым научный факт сводился, по существу, к факту языка. Единственной реальностью для философии оказываются, следовательно, языковые факты. Л. Витгенштейн в ранний период своей деятельности утверждал: «Мир есть совокупность фактов». Отсюда ясно, что мир предстает как универсум языка, а функция философии есть объяснение деятельности человека в этом языковом мире.

Язык науки строится в логическом позитивизме следующим образом: из первичных атомарных высказываний по правилам логики выводятся сложные высказывания. При этом предложения науки могут быть либо истинными, либо ложными, либо бессмысленными. Бессмысленные предложения, согласно Р. Карнапу, не являются предложениями в собственном смысле слова, но лишь напоминают их но форме. Примером такого предложения может быть следующее: «луна умножает четырехугольно». Все философские предложения, считал Карнап, также являются бессмысленными высказываниями, так как, будучи общими положениями, они не могут быть верифицированы, проверены путем сведения к атомарным высказываниям, фиксирующим тот или иной «факт». Поскольку на этой основе невозможно верифицировать (проверить эмпирическим способом) и моральные высказывания, содержащие общие понятия «добра» и «зла», постольку логические позитивисты вынуждены были объявить и этику псевдонаукой. Некоторые сторонники принципа верификации пытались объявить лишенными смысла понятия «фашизм», «безработица», «социализм», «социальный прогресс», «борьба за мир» и т. п.

Недостатком принципа верификации в системе логического позитивизма является то, что он не вытекает из опыта и не может быть получен аналитически. Этот принцип имеет рациональный смысл только в рамках марксистской философии как момент общественно-исторической практики. Безусловно, анализ языка важен и нужен для науки. Но он целесообразен лишь тогда, когда в правилах употребления научных терминов, в правилах сочетания слов в предложениях и правилах выведения из одних предложений других раскрываются связи и отношения

объективной реальности. Неопозитивисты же рассматривают все эти правила сами по себе, в отрыве от объективного мира. В этом и состоит их идеализм. Именно пустота и бесплодность чисто формального анализа языка науки, к которому логический позитивизм стремился свести задачу философии, в конце концов стали столь очевидны, что его сторонники вынуждены были отказаться от своих принципов и перейти на иные позиции. Они стали обращать свои взоры на семиотические проблемы, выделив три области отношений: языка к тому, кто его употребляет, — прагматика; между языком и тем, что им обозначается, — семантика; между языковыми выражениями — синтаксис. Все это и получило название семиотики. Предметом анализа стали значения слов и знаков вообще, логические, лингвистические и психологические проблемы, имеющие важное научное и практическое значение (скажем, для создания вычислительной техники, разработки машинных языков и т. п.). В своем развитии неопозитивизм пришел к описанию многообразных способов употребления слов и выражений как различных «языковых игр», что вело к пересмотру статуса познания: философские и научные системы оказались не более как языковыми образованиями, имеющими характер игры. Причем игра эта имеет конвенциональный (условный) характер.

Неопозитивизм эволюционировал в направлении от анализа языка науки к анализу обыденного языка и от отрицания философии к использованию аналитического метода для более или менее содержательного анализа собственно философских проблем — к разработке, например, методов моделирования, системно-структурного анализа и др. Это философское течение и поныне продолжает удерживать свои позиции, хотя и в сильно преобразованном виде.

Прагматизм

Философия прагматизма, главными представителями которой являются Ч. Пирс, У. Джемс, Дж. Дьюи и др., получила распространение в США. Она зафиксировала в себе, но при этом и неоправданно абсолютизировала факт изменчивости, непостоянства объективного мира. Опыт — это не плавный, спокойный поток событий, текущих в ясно видимое будущее; скорее это серия неожиданных ситуаций, в которых наш кругозор ограничен рамками сложившихся в данный момент условий, требующих от нас принятия быстрого решения. Постоянное возникновение чего-то непредвиденного создает реальные опасности, трудности и проблемы. Для того чтобы действовать безошибочно, необходим эффективный инструмент регуляции поведения. Им является интеллект. Согласно Дьюи, функция интеллекта состоит не в том,

чтобы копировать объекты окружающего мира, а скорее в том, чтобы устанавливать путь, каким могут быть созданы в будущем наиболее эффективные и выгодные отношения с этими объектами. Задача человека заключается в том, чтобы наилучшим образом устроиться в мире, а задача прагматизма — помочь ему в этом. В рамках данной философии понятие опыта получает особое толкование. Фактически мир нашего опыта есть единственно реальный мир подлинных ценностей, то есть всего того, к чему мы стремимся, чем дорожим и что хотели бы сохранить в своей жизни. Отсюда познание есть не что иное, как вид действия, или деланья, направленного на сохранение ценностей, достижение блага. Такое понимание познания принципиально отождествляет истину и ценности. Истина, считает Джемс, есть то, во что нам лучше, выгоднее всего верить. Поскольку же деятельность, или деланье, сводится к привычке, осознаваемой как устойчивое верование, то сама истина, отождествляемая с ценностью, также сводится к прагматически истолковываемому верованию. Верование же определяется как готовность действовать определенным образом. Это значит, что если возникает необходимость каких-то общественных изменений, то универсальным средством такого изменения выступает изменение привычек, отказ от старых и выработка новых, более полезных и эффективных. Таким образом, все сводится к замене одной веры другой.

Разновидностью прагматизма является инструментализм, рассматривающий понятия, идеи как имеющие лишь операциональное значение, то есть выступающие как инструменты действия. Согласно Дьюи, понятия получают свое содержание не из объективного мира, а из действий и операций субъектов. Они поэтому не открывают нам никакой объективной реальности и не имеют никакого отношения к тому, что есть, но только к тому, что может или должно быть. По безоговорочному утверждению Дьюи, понятие есть в сущности синоним соответствующего набора операций. Следовательно, истина в инструментализме определяется как полезность, или работоспособность понятия. Критиковать философию прагматизма здесь сколько-нибудь подробно не имеет смысла, ибо она сама достаточно красноречиво свидетельствует о всех своих сомнительных «достоинствах».

Экзистенциализм

Экзистенциализм — одна из самых модных на Западе в середине XX в. философских школ. Ее наиболее крупные представители — М. Хайдеггер и К. Ясперс в Германии; Г. Марсель, Ж. П. Сартр, А. Камю во Франции; Н. Аббанъяно в Италии; У. Баррет в США. Свой метод эта философия в значительной мере заимствовала в фено-

менологии немецкого философа Э. Гуссерля ¹, исходные же идеи ее взяты из сочинений датского религиозного мыслителя С. Кьеркегора.

Экзистенциализм заимствует у Кьеркегора прежде всего идею зкзистенциального мышления. В отличие от научного мышления, исходящего из теоретических принципов, экзистенциальное мышление связано с внутренней духовной жизнью личности, с ее интимными переживаниями: именно такое мышление только и может быть подлинно конкретным, имеющим настоящий человеческий смысл. В то время как объективное мышление безразлично но отношению к мыслящему субъекту и его «экзистенции» (существованию), субъективный экзистенциальный мыслитель существенно заинтересован в своем мышлении: он существует в нем. В силу этого он не может относиться к реальности как к чему-то объективному, «не затронутому» человеческой субъективностью. Вместе с тем Кьеркегор обращал внимание на неустойчивость человеческого бытия, его обреченность на смерть, фиксируя это в понятиях «страх», «сомнение», «трепет» и т. д. Чрезвычайно сложная и полная противоречий человеческая жизнь, считал он, никак не поддается усилиям рассудка понять ее, результатом чего является «бессилие мысли», подлинный «скандал для рассудка», а отсюда переход к мифу.

Согласно экзистенциализму, задача философии — заниматься не проблемами науки, а запросами сугубо человеческого бытия (существовании). Человек помимо своей воли заброшен в этот мир, в свою судьбу, и он живет в чуждом ему мире; его бытие со всех сторон окружено таинственными знаками, символами. Жизнь глубоко иррациональна, страдание в любой форме преобладает в ней. Страх — важнейшее понятие философии экзистенциализма. Мир тем более страшен, что он бессмыслен и непостижим. Человека на каждом шагу подстерегают неприятности. Под маской «друг для друга» люди действуют друг против друга. Экзистенциализм исходит из того, что человек живет прежде всего эмоциями: на все окружающее он реагирует не только теоретически или интеллектуально, но прежде всего эмоционально.

Для чего живет человек, в чем смысл его жизни, каково место человека в мире и каков выбор им своего жизненного пути? Это действительно очень важные вопросы, которые не могут не волновать людей. Но эти вопросы экзистенциалисты не решают научно. Дело в том, что под существованием имеется в виду прежде всего духовное бытие личности, ее сознание. «Существование есть сознание, — говорит Ясперс, — и я существую как сознание… Анализировать существование — значит анализировать сознание» ². Чтобы осознать себя как нечто существующее,

¹ Феноменология — философское направление, стремящееся через рефлексию (размышление) сознания о своих актах и о данном в них содержании выявить предельные характеристики человеческого бытия.

² Jaspers К. Philosophie. Berlin, 1956, Bd. 1, S. 7.

человек должен оказаться в пограничной ситуации, например в ситуации борьбы, вины; наиболее яркий пример пограничной ситуации — бытие перед лицом смерти. Тогда мир оказывается «интимно близким». Наиболее надежным способом постижения мира признается интуиция, «экзистенциальное озарение».

Большое место в экзистенциализме занимает проблема свободы, определяемая как выбор человеком самого себя: человек таков, каким он себя свободно выбирает. Свобода трактуется в экзистенциализме (например, у Сартра) в духе полного индетерминизма, то есть вне всякой закономерности и причинной зависимости. Она не терпит ни причины, ни основания. В силу этого свобода предполагает независимость настоящего от прошлого, а будущего от настоящего. Она, таким образом, не связывает, а разрывает время человеческого бытия, образуя, по выражению Сартра, «дыру в бытии». Однако свобода трактуется не как свобода деятельности, но лишь как свобода выбора или отношения субъекта к независимому от него окружению: он может либо свободно примириться со своим положением, либо столь же свободно не принимать своего положения. Объективная ситуация не сама но себе ограничивает нашу свободу, а лишь в качестве переживания ее как ограничения. Например, узник или раб тоже может быть «свободен», соответствующим образом самоопределяя свое отношение к своему положению. Отсюда вывод: задача человека заключается не в том, чтобы изменить мир, а в том, чтобы изменить свое отношение к нему. Парадоксальность понимания свободы как абсолютной заключается в том, что она становится неотвратимым роком. По выражению Сартра, человек «осужден быть свободным». Сама свобода превращается в мучительную необходимость.

Современный экзистенциализм как система мировоззрения вне зависимости от религиозной или атеистической ориентации отдельных его представителей немыслим без психологии катастрофы, ощущения кризиса. Неуверенность в будущем, страх перед завтрашним днем, безработицей, капиталистом, полицейским, войной и т. п. — вот подлинные социальные и психологические корни той философии, которая делает страх «онтологической» (присущей самому его бытию) характеристикой человека.

Выход из кризиса экзистенциалисты ищут не в изменении общественных отношений, а в индивидуальной жизни, в ограничении общения узким кругом «духовной аристократии». Религиозное крыло экзистенциалистов ищет преодоление трагизма индивидуального существования в мистическом общении с богом.

Однозначная трактовка экзистенциализма была бы большим упрощением: это чрезвычайно сложное и противоречивое философское течение. Принцип индивидуализма в нем вовсе не равнозначен эскапизму (устранению); он не отрицает вовлеченности человека в общественную жизнь и даже борьбу. Так, Сартр и Камю были участниками движения Сопротивления в оккупированной Франции. Но дело в том, что все социальные, в том числе и нравственные, проблемы рассматриваются экзистенциалистами как индивидуальные, а вовлеченность в них — исключительно как личное и добровольное дело каждого: никто и ничто не может обязать человека поступать так, а не иначе, никакие общие нравственные нормы над ним не властны, все его поведение в той или иной ситуации определяется свободным выбором. Экзистенциализм все бытие сущего сводит к его центрированности вокруг бытия личности, а ее жизнь — к переживанию этого бытия. «Экзистенция» (существование) выражает единственность, уникальность жизни каждого человека: его индивидуальную судьбу, сокровенные глубины его «я». Вопрос о том, «быть или не быть самим собой», непременно встает перед каждым интеллектуально и нравственно развитым человеком, что свидетельствует о высоком уровне самосознания. Но как решается этот вопрос? Экзистенциалисты настаивают на необходимости сохранения личностной уникальности в ее первозданном состоянии, в ее нетронутости, в ее «неприобщенности» к социально-историческому контексту. Но ведь вне этого нет ни общества, ни личности с ее уникальностью: то и другое рассыпается в прах. Все содержание, весь смысл жизни человек черпает именно в обществе, а не вне его.

Философская антропология

Это достаточно влиятельное течение современной буржуазной философской мысли, в центре внимания которого — идеалистически понимаемая проблема человека, а основная идея — создание «синтетической» концепции человека. Его главные представители — М. Шелер, А. Гелен, Г. Плесснер.

В противовес рационалистическим учениям философская антропология вовлекает в сферу исследования слои душевно-духовной жизни человека — сферу эмоций, инстинкты, влечения, что с неизбежностью приводит к иррационализму: представители этого направления абсолютизируют данную сторону внутреннего мира человека, умаляя разумное начало. При всех различиях основной своей задачей они считают поиски антропобиологических оснований человеческой жизнедеятельности, культуры, нравственности, права, социальных институтов. Общественная жизнь сводится к межличностным отношениям, основанным на естественных симпатиях людей — «инстинкте

взаимности». Все богатство социальной жизни ограничивается актами признания «другого», встречи «я» и «ты», их взаимоприобщения, достигаемого благодаря сопереживанию и общности языка с его индивидуальными нюансами. В противоположность концепциям человека, стремящимся выявить некую устойчивую структуру личности, представители философской антропологии вообще отказываются рассматривать сущность человека: для них человек, его существование — всегда нечто незавершенное, а потому не поддающееся определению. Социальные связи человека мистифицируются: они отображаются в виде зависимости его от потусторонних сил. Не в этом ли суть «синтетической» концепции человека? Несостоятельность этого философского течения буржуазной мысли состоит в спекулятивном, абстрактном понимании человека и непонимании социально-исторической обусловленности его природы.

Персонализм и неотомизм

В первой половине и середине XX в. определенное влияние в буржуазной философии приобрел персонализм (Н. А. Бердяев, Э. Мунье, Р. Флюэллинг) — религиозно-идеалистическое течение, признающее личность высшей духовной ценностью, а весь мир — проявлением активности «верховной персоны» — бога. Задачу ориентации человека в мире персонализм возлагает на религиозную философию, которая должна найти смысл всего существующего с точки зрения волеизъявления человека в соотнесенности с высшим началом — богом. Поскольку личность находится во враждебных отношениях с действительностью, жизнь начинается с того, что она ломает контакт со средой: личность должна уйти в себя, «сосредоточиться». Внутренние свойства индивида («признание», «интимность») должны предохранить личность и общество как от тоталитаризма, так и от индивидуализма, соединить людей в «оптимальное целое». Главным способом самоутверждения личности выступает внутреннее самоусовершенствование. Персонализм является попыткой конкретизировать христианский идеал личности в условиях современного капиталистического общества.

Наиболее влиятельным направлением современной религиозной философии является неотомизм, получивший свое название от имени средневекового богослова Фомы Аквинского (Ж. Маритен, Э. Жильсои, Й. Бохеньский, М. Грабман и др.) и широко распространенный в странах католического вероисповедания. Это объективно-идеалистическая философская доктрина, характеризующаяся стремлением синтезировать в целостную гармоническую систему прямо противоположные принципы — веру и разум, религию и науку. В этом синтезе и заключается ее сокровенный смысл. Неотомизм претендует на

«цельную и оптимистическую концепцию мироздания», считая всю историю философии, начиная с эпохи Возрождения, неоправданной цепью заблуждений. Для него мир — не абсурд, не арена «заброшенности» человека, как у экзистенциалистов, не игрушка произвольной человеческой активности, как у прагматистов, не цепь логической данности, как у неопозитивистов, а «реальное творение благого бога», заслуживающего полного «принятия» и почтения к его внутренним законам.

Мир подчинен сверхъестественным силам. Наука познает лишь естественный, а религия — высший, сверхъестественный мир. Сокровенная тайна мира находится в руках религии, наука же представляет собой низший вид знания. Истины науки, философии и религии повествуют об одном и том же, но на разных уровнях: разум науки довольствуется сферой лишь внешнего опыта, а постижение абсолютной истины и сокровенного смысла доступно лишь откровению. Мистика и рассудочность, метафизическая спекуляция и ходы мысли, построенные по принципу точных наук, архаичность, консерватизм и подчеркнутая динамичность, современность — все это создает ту «томистскую эйфорию», которая вызывает гипнотическую иллюзию целостного, законченного учения, будто бы призванного удовлетворить самые взаимоисключающие запросы, дать ответы на все вечные проблемы бытия и смысла человеческой жизни.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒