Вопрос 18. Русская философия первой половины 19 века. Чаадаев, славянофилы и западники, Герцен.

Чаадаев. Важное значение в полемике со славянофилами имел голос Петра Яковлевича Чаадаева (1794 — 1856). “Находясь в оппозиции к реакционно-консервативной идеологии, Чаадаев не смыкался с революционно-демократической идеологией его времени. Его отделяли от нее неверие в революционные пути общественного преобразования и в социализм, религиозно-идеалистические воззрения.

Положительную роль в развитии русской общественной жизни Чаадаев сыграл не только как “христианский философ”, сколько как мыслитель, поставивший вопросы о причинах отсталости России, особенностях исторического развития страны, сходстве и различии этого развития с историей западно-европейских стран, будущем России, путях уничтожения крепостничества и самодержавия”.

Его труд “Философические письма” свидетельствует о том, что как философ Чаадаев был сторонником объективного идеализма, считал, что религия и философия едины. По его мнению, история человечества движется к определенной цели, указанной Божеством.

“Чаадаев утверждал, что в России отсутствуют идеи долга, справедливости, права, порядка, которые, как он считал в это время, прочно будто бы вошли в сознание и быт европейских народов. Отсутствие этих идей можно, по его мнению, объяснить только тем, что в России не было идейной традиции, которая сделала возможным их укоренение на Западе. А поскольку, по Чаадаеву, не существовало этой традиции, постольку в истории страны не было внутреннего развития, естественного прогресса”. Отсюда он приходит к безотрадному выводу: “… мы жили и сейчас еще живем для того, чтобы преподать какой-то великий урок отдаленным потомкам, которые поймут его; пока, чтобы там не говорили, мы составляем пробел в порядке разумного существования”. Печальную участь России он объясняет тем, что она приняла православие, а не католицизм.

Славянофилы. Черты философии славянофилов

* Славянофильство имеет глубинную связь с религией и рассматривает православную религию и церковь в качестве основы всех философских и социологических построений.

* Для него характерна резкая квалифицированная критика западной культуры и западной философии. Острие этой критики направлено против основополагающего мировоззренческого принципа Запада - рациональности.

* Для философии славянофильства характерна такая черта, как идея целостности духа. Не только мир и человек являются целостными, но и познание. Чтобы понять мир, познание должно быть цельным, а не раздробленным на логические фрагменты.

* Общим метафизическим принципом бытия в славянофильской философии является соборность, под которой понимают множество, силой любви объединённое свободное и ограниченное единство.

* Славянофилы противопоставляли внутреннюю свободу и внешнюю необходимость.

* Все представители славянофильской философии были убеждены, что православная вера определяет и политическую, и экономическую, и нравственную жизнь, а также мыслительную деятельность.

Западники. Черты философии западничества:

* Западники были или атеистами, или симпатизировали католической и протестантской религии. Православие, по их убеждению, повинно в массовом невежестве народа и в отсталости России.

* Причину плачевного состояния России западники усматривали в упорном нежелании признать, что существует только одна линия исторического развития, проложенная западной цивилизацией. Россия должна усвоить европейский опыт, европейскую науку и философию.

* Идеалом философии для западников была рационалистическая философия, основы которой заложил Декарт. По мнению западников, последовательная рационализация политической, экономической, социальной жизни приведёт к установлению идеального общественного устройства.

* Большинство западников критиковали монархический строй, были сторонниками социализма или политического либерализма.

* Самой удивительной чертой, характерной почти для всех представителей западничества, является тот факт, что после знакомства с реальной жизнью на Западе (как это было у Герцена), или в результате интенсивной умственной работы (как это было с Чаадаевым), западники разочаровываются в своих взглядах.

Герцен. В " Дилетантизме в науке" (1842-1843) он противопоставил идее славянофилов о необходимости подчинить философию религии мысль о соединении философии с естествознанием и знания с массами. Рассматривая историю науки и философии, Герцен показал, что массы всегда были поглощены добыванием материальных средств существования, а наука стала достоянием немногих. Возник разрыв между " кастой" ученых и остальным человечеством, что с необходимостью приводило к борьбе как к неизбежному элементу исторического процесса. Только соединение науки с массами снимает это противостояние " духа" и " материи".

В " Письмах об изучении природы" (1845-1846) Герцен развивает мысль о союзе философии и естествознания, подчеркивая невозможность развития философии без опоры на естествознание и неспособность последнего создать истинную картину мира без овладения философской диалектикой.

Имея в виду в первую очередь философию идеалистическую, вершиной которой были тогда взгляды Гегеля, Герцен отмечал заслугу этой философии в создании диалектической формы познания, в разработке идеи развития. Беда ученых-эмпириков, подчеркивал он, в том, что они не видят в природе развития разума, для них разум есть свойство только человеческое и потому субъективное, отсюда бытие и мышление распадаются у них на противостоящие друг другу внешним образом объект и субъект. Герцен же считал, что разум не противостоит природе как нечто внешнее, а есть осознание ею самой себя.

В дальнейшем (в 60-е гг.) он развил свои философские взгляды, признав значение для понимания человека социологии. Человек - не только физическое тело, подчиняющееся общим законам природного мира, он живет в обществе и является существом нравственным, а потому изучать его поведение должна социология, которой предстоит вырвать человека " из анатомического театра, чтобы возвратить его истории". Ибо история, общество имеют свои законы, и " общественный человек ускользает от физиологии; социология же, напротив, овладевает им, как только он выходит из состояния животной жизни".

Основу философии Герцена составляет переосмысленная идея Гегеля о единстве бытия и мышления, принцип единства онтологии и гносеологии. Древняя философия проявила односторонность, сливаясь с миром, опираясь на природу. Средневековая философия впала в противоположную крайность, сосредоточившись на человеческом духе. Новая философия породила дуализм природы и духа, отразившийся в крайностях эмпиризма (материализма) и рационализма (идеализма).

 

Вопрос 19. Понятие свободы. Смысл жизни и смысл смерти. Суицид.

Понятие свободы.

В философии " свобода" обычно противостоит " необходимости", в этике - " ответственности", в политике - " порядку". Да и сама содержательная интерпретация слова " свобода" содержит в себе весьма различные оттенки. Свобода может отождествляться с полным своеволием, а может оцениваться как сознательное решение, тончайшее мотивирование человеческих поступков.

А. Шопенгауэр считал, что о свободе можно говорить только как о преодолении трудностей. Исчезла помеха, родилась свобода. Она всегда возникает как отрицание чего-то. Определить свободу из самой себя крайне сложно, попросту невозможно.

Свобода - это состояние духа, это философское понятие, отражающее неотъемлемое право человека реализовать свою человеческую волю. Вне свободы человек не может реализовать богатство своего внутреннего мира и своих возможностей.

Свобода - одна из неоспоримых общечеловеческих ценностей, однако свобода не абсолютна. Если предоставить индивиду право распоряжаться собственной судьбой, наступит век хаоса. Ведь в нем сильны инстинкты своеволия, разрушительности и эгоизма. Свобода, безусловно, хороша, но замечательно, когда человек добровольно подчиняется общей воле, сознательно умеряет собственные порывы.

Свобода, если она не соотнесена с требованиями нравственности, целесообразности, интересами общества и человечества, легко превращается во вседозволенность.

Может ли человек быть абсолютно свободным? Нет, потому что общество, человечество в целом ограничено в своих ресурсах, возможностях. Свобода одного человека заканчивается там, где начинается свобода другого человека.

Свобода начинается именно там, где человек сознательно ограничивает себя. Испытывая сострадание к другому и помогая ему, он освобождает себя от жадности, эгоизма. Признавая право другого на собственную жизненную позицию, он устраняет собственную ограниченность.

Итак, свобода выступает как общечеловеческая ценность. Люди стремятся к свободе, ибо только в ней и через нее можно реализовать созидательный человеческий потенциал. Однако свобода не выступает как общеобязательный принцип. Вместе с тем важно различать свободу и своеволие. Свобода - нравственный императив, т.е. нравственное побуждение, веление, требование. Она предполагает не только преодоление различных препятствий на пути человека, но и сознательное ограничение определенных порывов, которые могут обернуться несвободой для других. Ущемляя чужую свободу, человек рискует сам оказаться в зоне дефицита свободы.

Смысл жизни и смерти. Сократ смысл жизни видел в
счастье, достижение которого связано с добродетельной жизнью, трепетным
отношением к законам, принятым государством, знанием нравственных
понятий; Платон — в заботах о душе; Аристотель — в стремлении стать
добродетельным человеком и ответственным гражданином; Эпикур — в
достижении личного счастья, покоя и блаженства; Диоген Синопский — во
внутренней свободе, презрении к богатству; Стоики — в покорности судьбе.

Такое же многообразие точек зрения наблюдается и на других
этапах развития европейской философии. Кант видел смысл жизни в
следовании принципам нравственного долга, Фейербах — в стремлении к
счастью на основе всеобщей любви людей друг к другу, Маркс — в борьбе за
коммунизм, Ницше — в «воле к власти», английские философы XIX века
Бентам, Милль — в достижении выгоды, пользы, успеха.

В отличии от медицины философия рассматривает смерть с точки зрения осознания
смысла смерти как завершающего этапа человеческой жизни. перед лицом
смерти человек способен понять и оценить прожитую жизнь, наметить
программу новой жизни на основе принятия иных ценностных установок и
готовности их осуществить.

Древние египтяне рассматривали
земное существование как подготовку к загробной жизни. Древние японцы
считали, что человек после смерти продолжает жить в своих потомках.
Трагическое отношение к смерти характерно для таких религий как буддизм,
зароастризм (Иран), иудаизм, доасизм (Китай). Религиозно-философс­кие
движения в Древней Греции (VII — VI в. до н. э.) также драматически
относились к смерти. В классический период древнегреческой философии
были предприняты попытки преодоления страха смерти. Платон создал учение
о человеке, состоящем из двух частей, — бессмертной души и смертного
тела. Смерть, согласно этому учению, есть процесс отделения души от
тела, ее освобождение из «темницы», где она пребывает в земной жизни.
Тело, по мнению Платона, в результате смерти превращается в прах и тлен.
Это учение в преобразованном виде впоследствии было воспринято
христианством.

Иное понимание смерти характерно для философии
Эпикура и стоицизма. Стоики, стремясь облегчить страх перед смертью,
говорили о ее всеобщности и естественности, ибо все вещи имеют конец.
Эпикур же считал, что смерти не надо бояться, ибо пока мы живы, ее еще
нет, а когда она приходит — нас уже нет.

В христианстве смерть
представляется как кара Адаму и Еве за совершенные ими грехи. Поэтому
смерть характеризуется как недоступное разуму таинство, как нечто
бессмысленное, противоречащее духовной сущности человека. Именно поэтому
главным мотивом христианства является вера в спасение и преодоление
смерти.

Проблема смерти по-своему решалась в философии
известного голландского философа — Спинозы (XVII в.). Он считал, что
свободный человек ни о чем так мало не думает, как о смерти. Мудрость
человека, по мнению Спинозы, «состоит в размышлении не о смерти, а о
жизни».

При рассмотрении проблемы смерти особо следует отметить
роль философов-экзистенц­иалистов XX века: французов Сартра, Камю;
немцев — Хайдеггера, Ясперса и др. Они рассматривают «жизнь как бытие к
смерти». По их мнению, проблема смерти становится для людей актуальной в
критических ситуациях, «пограничных» между жизнью и смертью. В подобных
ситуациях человек может отдаться либо движению к смерти (самоубийство),
либо проявить волю к жизни. Угроза смерти, по мнению
философов-экзистенц­иалистов, заставляет людей задуматься о смысле и
содержании прожитой жизни. Перед лицом смерти человек способен обрести
понимание смысла жизни, освободившись от ложных целей и ненужных
мелочей. Он начинает иначе смотреть на себя и окружающий мир. В этот
момент, по их мнению, он способен обрести себя, свою сущность и свободу.
Ценности, которыми он прежде руководствовался, теряют для него
значение. Свобода, которую он обрел, позволяет ему определить свое
будущее и наметить программу новой жизни. Обретенная свобода накладывает
высокую ответственность на «просветленного» человека за все
происходящее. Таким образом, в экзистенциональной философии анализ
проблемы смерти приобретает важное значение для постижения тайн жизни
человека, определения ее смысла, обретения внутренней свободы и
сопряженной с ней ответственности за свои действия и все происходящее в
обществе. Это создает условия и возможности, чтобы человек из индивида,
которым он был до возникновения «пограничной ситуации», стал подлинной
личностью

⇐ Предыдущая123456Следующая ⇒

Поделиться:

Популярное:

1. I. Индустриализация в годы «первой пятилетки» (1953-1957)
2. I. Философия и мировоззрение.
3. VII. Правила оказания первой помощи
4. XIX век: иррационализм и философия жизни.
5. А.Н. Радищев «философия человека»
6. Авторский текст // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 111–130.
7. Авторский текст // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 130–140, 260–263.
8. Авторский текст // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 16, 17, 33–34, 35.
9. Авторский текст // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 314–332.
10. Авторский текст // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 332–354.
11. Авторский текст // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 40–44, 47, 51, 53–54, 56, 81–82, 85, 92, 95–96.
12. Авторский текст // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 588–663.