Некоторые «механизмы» терапии графикой, живописью

⇐ ПредыдущаяСтр 10 из 45Следующая ⇒

1. Рисование (например, карандашом, фломастером в карманную записную книжку) может быть так же доступно пациенту в любом месте, как и запись в книжку, и приносит нередко такое же мгновенное симптоматическое смягчение душевной напряженности, связанное прежде всего с опорой на свою духовную особенность, намеченную, всплывшую, засветившуюся в рисунке.

2. Постоянно рисующий пациент невольно, по привычке, приглядывается к краскам и линиям вокруг (вот бы это нарисовать! ) и таким образом постоянно целебно выясняет, подчеркивает свою духовную индивидуальность созвучным ему и «привязывается» крепче к окружающему.

3. Этому более тесному «привязыванию» к жизни особенно способствует писание красками, смешивание красок, обостряя, «поджигая», «воспаляя» (сколько это возможно) нередко блеклую чувственность дефензивных пациентов.

4. Лечебно-творческий рисунок в группе на заданную тему (например, «Дом, двор моего детства») дает возможность сразу же, через несколько минут рисования, в выставленных вместе рисунках увидеть каждого члена группы в его рисунке и яснее — себя самого через сравнение с другими.

5. Бывает, попытки рисования, живописания не дают серьезного терапевтического эффекта, но, высвечивая индивидуальность, оживляют иные целебные творческие способности.

Практические советы

1. Врач и медицинская сестра прежде всего сами должны показать в группе, как это просто — нарисовать свое. Для этого требуется только вдохновенное стремление передать свое переживание, не задумываясь над тем, как это сделать. Рисуем (как и фотографируем, пишем) не для того, чтобы создать произведение искусства, а для того, чтобы лучше видеть мир и себя в нем. Все это обычно делается со снисходительно-теплым отношением к неумелости рисовальщиков. Вот рисунки автора, психотерапевтической медицинской сестры Е.Ю. Будницкой и попытки пациентов выполнить задание на эту же тему: «Дом, двор моего детства» (илл. 19-24).

2. Темы рисунков, картин могут быть разнообразнейшими — лишь бы выразить себя: «Пейзажи моего детства»; «Цветок, который мне нравится»; «Любимые игрушки детства»; «Животные, которые мне по душе»; «То, что мне неприятно» и т. д.

3. Дабы легче было найти, высветить себя в рисунке, в живописи, целесообразно уже на почве знакомства с типологией характеров всмотреться в группе с помощью альбомов и слайдов в синтонные особенности древнегреческого искусства, шизотимные — древнеегипетского, эпитимные — древнеримского (Краснушкин Е.К., 1960). Все это для того, чтобы прочувствовать, что мне созвучнее, куда я ближе по особенностям собственной характерологической манеры рисунка, живописи, чтобы быть собою и здесь. Для этого полезно также увидеть вечность этих трех важных (но еще не всех) характерологических линий в искусстве, как продолжаются они в веках и в картинах сегодняшних мастеров.

4. Усмотреть характерологические особенности пациентов в графике, живописи, возможно, помогут врачу следующие наблюдения. В работах психастеников обычны реалистическая тревожно-неуверенная нежность, нравственная сосредоточенность, земной размышляюще-одухотворенный лиризм. Переживания дефензивных циклоидов изображены с синтонно-уютной, душевно-земной размашистостью. Дефензивные шизоиды обнаруживают в рисунке, в живописи философичность-символичность или сновидность. У дефензивных малопрогредиентно-шизофренических пациентов философичность звучит чаще сюрреалистически, неземной реалистичностью, зловещей или сказочно-нежной. Примером такого сказочно-нежного реалистически-неземного изображения служит картина пациентки Г., 41 года, нарисованная в духе граций Боттичелли в ответ на посланную ей фотографию автора с бабочкой в траве и незаметно-мягко вмещающая в себя эту бабочку (илл. 25-26)[110]. В работах дефензивных эпилептоидов обычно все слишком напряженно выписано, слишком как в жизни — и потому нет той циклоидной, психастенической неуловимо-волшебной, мягкой реалистической духовности-одухотворенности в самой плоти жизни и нет шизоидной изначальной духовности-одухотворенности в искусственной, неживой плоти. Этой «слишком деталью» эпилептоидные работы нередко успокаивают некоторых неуверенных в себе психастеников, циклоидов, шизоидов (опора на реальные, «твердые» подробности), но иных дефензивных пациентов могут привести в негодование. В рисунках, картинах истерических психопатов обнаруживаем неаутистическую холодновато-яркую чувственность, демонстративность красок, позу.

5. Нередко приходится помогать пациентам выбираться из формалистических «клеток», «темниц», в которые они прежде уже заперли свою духовную индивидуальность. Дефензивные в отличие от нравственно-пустых психопатов, выхолощенно-манерных шизофреников наполнены переживанием неполноценности, нравственными заботами, им есть что сказать людям тепло, от души. Однако, боясь раниться, некоторые из них уходят в стихийном творчестве в эстетски-холодноватую формалистичность изображения, копирование чужих картин, и эти заборы-маски не столько прячут от людей их муки, сколько усугубляют душевную напряженность, затрудняют общение с людьми через творчество. В таких случаях надо помочь пациенту работать по-своему, искренне, проще, одухотвореннее, рассказывая именно о своих сокровенных переживаниях. Случается, даже в солидном уже возрасте пациент осознает, что мешало ему раньше истинно творить, и работает теперь по-новому, с облегчением, вдохновенным просветлением. Начавший осознавать это в нашей домашней переписке, в живых беседах и в групповой работе пациент А., 59 лет, художник-оформитель, писал мне (05.05.1979 г.):

«В композициях, рисунках терял главное, уходил в деталь, которую разделывал под орех. Вот как " Перо с каплей". Что в этом? Ремесло. Мастерство пустяка <...>. Я ничего не мог. Зато блеск и сияние перло, как с оклада <...>. Таким я был всегда и во всем. Я долго после морского училища (которое не закончил. — М.Б.) шлялся по паркам в морской форме, но вот плавать не умею и по сей день. Ни одного точного термина, ни одного морского навыка <...>. Во всем я предпочитал живому искусственность. Редкие выпады в душевность, как редкие акваэтюды, не стали судьбой. Художником (мокрая акварель) не стал. Зато сделать сухую каллиграфическую роспись с формальными завитками и виньетками умею. Педант, конкретист, скрупулезник и еще медлительный самоед. Все это — не что иное как сверхкомпенсация. И я это понимаю как ширму. Особенно ярко это во мне среди чужих <...>. Мысль одного из мудрецов Китая: " Верные слова неизящны". Многое утверждает во мне неприязнь к самолюбованию и красивости. Ваши слова на группе только ударили в цель, но цель подготовленную. Вы были правы и своевременны. Много у меня цитат против меня. Да и символизм никогда не любил. Так почему же так цепко сидят во мне элементы этого зла и холода? Если видишь в опыте других простоту и ценишь? Так откуда? Думается, от создания уюта в своем одиночестве, в душевном самолюбивом рисунке моих обид, тревог, неудач жизненных. Как оправа моих житейских поражений. Как же не делать капсулу тихой и удобной обителью, как не украшать удобствами (правда, в виде деталек, вензелей и пр. хлама), если в живой жизни теперь не терплю ни фотографий, ни этюдов на стенах, ни дизайна, ни вещей, ни моды, ни красиво одеться. Вот эта привычка не терпеть внешних красот (но галстуки люблю! ) ведет напрямую к обратному — к красивости своего душевного жилища ».

Вот две картины А., показывающие случившуюся в его творчестве перемену (илл. 27, 28).

6. В некоторых случаях пациента приходится «выводить» в рисование из его особенных, живых интересов. Так, например, пациент, охваченный древнеисторическими размышлениями-переживаниями, начинает рисовать мамонтов среди первобытной природы и т. д.

7. Нередко удается побудить к собственной терапевтической живописи серьезными занятиями творческим общением с мировой живописью.

8. Сильнее потянуться к графике и живописи нередко помогает чтение литературы о видах и жанрах изобразительного искусства, о технике исполнения и материалах. Так, нелюбопытный, рассеянный дефензивный пациент, узнав, что духовно близкие ему картины написаны пастелью, разглядев в группе впервые пастельные мелки, пробует порисовать ими и увлекается.

9. Когда пациент отказывается рисовать, ссылаясь на то, что увлечен фотографией, стоит посоветовать: «Порисуйте, от этого и фотографии будут самобытнее».

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒