Об общественной ценности дефензивных людей (2009)271

Мой дед, Иосиф Антонович Бурно,

прядильный мастер, правнук наполеоновского

солдата, раненного и оставшегося в России,

был убежден, что миром должны править

большие ученые и писатели.

Существо отечественного психотерапевтического метода-школы «Терапия творческим самовыражением» — помочь дефензивному человеку стать неповторимо-творческим собою, сообразно своей природе, посильно изучая эту природу в разнообразном творческом самовыражении, — и прежде всего природу своей души. Для этого желательно, но необязательно, изучать классическую характерологию. Можно, например, работая с детьми, знакомить их с характерами животных из народных сказок. Сердитый, прямолинейный и в то же время примитивно-доверчивый Волк, сунувший свой хвост, по совету Лисы, в прорубь для ловли рыбы... Хитрющая притвора Лиса... и т. д. Все это необходимо для трезвого понимания происходящего вокруг и для поиска своей неповторимой творческой жизненной дороги, быть может, — тропинки. Но и тропинки, по возможности, общественно-полезной, даже в случае тяжелой инвалидности.

ТТС бесконечно разнообразна в своем практическом применении. Например, помогаю психастеническому педагогу-словеснику, который долгие годы мучался, без оснований, тревожными сомнениями, — нет ли у него шизофрении. Как же ему с шизофренией дальше жить? Может быть, нельзя жениться — родятся больные дети. Может быть, нельзя кофе пить, а то еще галлюцинации пойдут. И так далее. Конечно, здесь психотерапевтическая работа часто сложна, трудоемка — с психотерапевтическим чтением научных книг, творческим общением с психастенической и шизофренической живописью, в сравнении, с анализом собственных рисунков. А то и познакомлю этого педагога в психотерапевтической группе с больными шизофренией, чтобы отчетливее усмотрел разницу в переживаниях, в творчестве. Осознал себя психастеником — и притом неповторимым в сравнении с другими психастениками. Другой, шизофренический, пациент, изучив, прочувствовав свою, полифонически-шизофреническую, творческость (креативность), ее особую, философически-трагедийную, силу, уже и не хочет с ней расставаться, а вместе с ней и со всей своей болезнью, готов терпеть болезнь, смягчаемую незаурядным творчеством. Или моя диссертант, онколог и психотерапевт, самоотверженная Татьяна Витальевна Орлова в паллиативном онкологическом отделении, помогает своим больным женщинам легче и светлее уйти из жизни (им жить-то осталось 2-3 месяца). Татьяна Витальевна просит каждую из женщин, ослабленную, уставшую от болей, дискомфорта, лежащую в постели, — просит сравнить в репродукциях две картины художников с разными характерами. Картины (чтобы не напрягаться) знакомы больным со школьных лет, из учебников. Например: «Аленушка» Васнецова и «Водоем» Борисова-Мусатова. Что ближе, созвучнее? С каким художником легче было бы общаться, с кем бы скорее поняли друг друга? Как бы сама рисовала, если б могла. Предположить, установить, хотя бы немного почувствовать это в сравнении возможно лишь движением своей души-индивидуальности, а это и вызывает в душе свет. Свет — это когда делаешь, переживаешь что-то по-своему, это сравнивающая индивидуальность наша светится в своей работе. Это творческое вдохновение, светлая встреча с собою, несущая в себе Любовь, Смысл. Некоторые из этих несчастных от болезни, ослабленности женщин, несчастных от нередкой у нас механически-замотанной женской жизни с малотворческой каждодневной работой и постоянной напряженностью утомительным для многих дефензивных домашним хозяйством, трудными отношениями с близкими, — некоторые из этих женщин говорили в процессе таких занятий доктору: «Вы знаете, мне кажется, что я только сейчас и начала по-настоящему жить, по-своему жить душой».

ТТС во многих больных и здоровых случаях с хроническим переживанием своей неполноценности помогает обрести свое целительное мироощущение, мироощущение, свойственное своей особенной природе, помогает осознать и почувствовать свои душевные ценности.

По своей картине личное одухотворенное мироощущение пациентов и здоровых (акцентуированных) дефензивов чаще складывается, осознается в ТТС как разнообразно-идеалистическое у людей с аутистической (замкнуто-углубленной) природой души или как разнообразно-материалистическое. Например, последнее — у людей психастенических (тревожно-сомневающихся), циклоидных (синтонных, сангвинических), эпилептоидных (авторитарно-напряженных). Или как полифоническое — у людей шизотипической, шизофренической природы. Когда говорю о здоровых выразительных (акцентуированных) характерах, предпочитаю общечеловеческие названия (что выше — в скобках) традиционным терминам с психиатрическими корнями — шизоидная или эпилептоидная акцентуации и т. п. Независимо от конкретной структуры своего характера (личностного ядра) дефензивный человек обычно становится в ТТС все более самим собою, опираясь на прочувствованную, порою глубоко изученную силу своей слабости, — вдохновенно-творческим собою во имя Добра, со светлым ощущением своей общественной полезности в традиционном духе подлинной российской интеллигенции.

45 лет повседневной врачебной работы с разнообразными и, прежде всего, дефензивными пациентами, изучение творчества дефензивов в истории мировой культуры убеждает меня в существовании высокой врожденной нравственности многих дефензивных людей, в их природной склонности к аналитически-гуманистическому мироощущению. ТТС нередко лишь помогает им развернуть плечи, развивая это богатство-наследство в себе. Еще глубже становится в ТТС у многих свойственный природе дефензивов аналитический вероятностный прогноз — при всей тревожной неуверенности в себе (если, конечно, есть возможность предаться анализу и чувствам не спеша). Мы стараемся в ТТС проникнуться с дефензивными людьми убежденностью в том, что отвечаем за свои слова и поступки, но не за мысли и чувства (в том числе патологические, навязчивые). Исключение составляют верующие, не способные по своей религии согласиться с этим. Проникаемся в наших занятиях убежденностью в том, что, согласно основам ТТС, нет самих по себе хороших и плохих, нравственных и безнравственных, характеров. Другое дело — конкретный человек с определенным любым характером. Это же самое — относится ко всем национальностям. И — ко всем религиям, не причиняющим безусловного зла человеку. Нравственное поведение для нас отвечает известному и из многих энциклопедических словарей древнейшему общечеловеческому «Золотому правилу» (не делай другим того, чего не хочешь, чтобы причиняли тебе). При этом, однако, люди с разными природными характерами, строго выполняя это правило, могут считать поступки друг друга безнравственными (вспомним, например, известную народную английскую балладу «Вересковый мед»). Конечно же, открывается бездна трудностей в этой нашей работе. Но и бездна праздников. Принимая разнообразие характеров, самособойную, самобытную природу и жизнь каждого человека, прощаем человеческие слабости, но не прощаем откровенной безнравственности, наглости, хамства. При всем этом дефензивный человек может быть материалистом, идеалистом. Может быть целостным (характерологически) или мозаичным, даже разлаженным в своем переживании, вероисповедании.

Многие, многие дефензивные люди отличаются тягостным (внешне нередко малозаметным) чувством своей виноватости без действительной вины с точки зрения здравого смысла. Виноватость эта перед своим народом, природой, вообще перед людьми и миром, нередко проникнута въедливым самоанализом с безжалостными самоупреками, обостренной жалостью ко всем, кому несправедливо плохо (это могут быть и несчастные животные). Многие в ТТС приходят к трезвому образу жизни, основываясь, прежде всего, на нравственном нежелании участвовать покупкой и употреблением спиртного в алкогольном несчастье страны. Все это в ТТС обычно легко и глубоко западает и в дефензивных здоровых людей, поскольку они несут, уже в природе своей души, предуготованность к этому и, благодаря нашим занятиям, по существу, повторяю, психотерапевтически развиваются в направлении своего добра людям. Пациенты и здоровые дефензивные люди в занятиях ТТС (иногда даже только благодаря чтению наших психотерапевтических пособий, подсказывающих им свой путь) утверждаются в том, что главнейшее для них в жизни (то, что истинно поднимает их над дефензивным страданием) — это подсказанное им их природой и психотерапией, терпеливое служение добром своей стране с ее природой и культурой, служение близким, своим больным (если врач), своему народу, а то и Человечеству, Мировой Экологии. Понятно, что дефензивные люди разных характеров, разной душевной патологии имеют свои душевные особенности. Указанное выше составляет лишь общие их свойства. Дефензивные разные люди (замкнуто-углубленные, тревожно-сомневающиеся, шизотипические и т. д.) этими общими свойствами похожи друг на друга, как и агрессивные разного склада похожи друг на друга своими агрессивными свойствами. И те и другие естественно сближаются своей дефензивностью или агрессивностью.

ТТС работает и за пределами медицины. Одесская школа ТТС подчеркивает «гуманитарно-культурологическую предназначенность» Терапии творческим самовыражением. Новокузнецкая школа работает со здоровыми дефензивными детьми и государственно (по министерским программам) преподает ТТС школьным психологам и педагогам.

ТТС созвучна антропоцентрическая концепция казанского профессора-психиатра Анатолия Михайловича Карпова (2005), в соответствии с которой сегодня гипертрофия материальных потребностей (Тело) способна изнутри метафорической русской матрешки (Дух, Душа, Тело: Тело — в глубине матрешки) разрушить социально-культурные (Душа) и духовно-нравственные (Дух) потребности (с. 17-18). Матрешка напрягается от гипертрофии материальности — в том числе, думается, от неуемного, хотя и необходимого, технического прогресса во всех отношениях. В самом деле, не только диски мгновенно сменили дискеты, но даже любовь в России превратилась для многих так быстро в материально-техническое занятие. Матрешка напрягается, и уже пошли трещины. Под угрозой право, здравоохранение, культура, нравственность. Подобное происходит во всем мире, и сегодня все это несравненно опаснее для Человечества, нежели раньше. Заметные трещины матрешки — это глобальное потепление, засорение Космоса, охватывающая мир наркомания, СПИД и т. д.

Казимир Малевич. Черный квадрат (1929)

Рассматриваем на экране с пациентами в группе творческого самовыражения «Черный квадрат» Малевича (1929). Как считают многие из наших пациентов, это есть философически-гиперматериалистическое окно «туда ». Безысходно-беспросветное окно в напряженно-черный Космос, зловеще-равнодушный к нам. Вот она — та зовущая в себя чернота, в которой каждый из нас был, пока не был зачат, и куда все мы уйдем по очереди, каждый в свой срок. То же будет и с Человечеством. Перед нами — шизотипически-полифоническая трагическая напряженность-бездна. Ей содержательно противоположна религиозная Вера в бессмертную душу. К сожалению, многим дефензивным пациентам, по моему опыту, по причине их природной нерелигиозности, и трудно и даже неприятно думать о собственной безработно-голой вечной душе без тела, душе, плавающей в ином измерении, включенной в некий общий абстрактный Символ Духа. Однако предрасположенным к Вере дефензивам ТТС может серьезно помочь найти именно свой путь к Богу (Практическое руководство по Терапии творческим самовыражением, 2003, с. 540-549; Избранные труды Одесской школы Терапии творческим самовыражением, 2007, с. 157-208).

И еще мы смотрели на экране картину Босха «Корабль дураков» (ок. 1490) — о том, как морально распущенное, пьянствующее, похабное Человечество тех времен на корабле без руля и ветрил, упоенно-увязшее в грехах и пороках, прямиком плывет в Ад.

Всемирно известный российско-израильский психофизиолог профессор Иосиф Моисеевич Фейгенберг (автор концепции вероятностного прогнозирования) пишет мне в сравнительно недавнем письме (Иерусалим, 1 сентября 2007 г.): «Достройка силы человека (всякое научно-техническое усовершенствование Человечества. — М. Б.) идет не просто быстро, но и с сильным ускорением, а мораль, этика — практически не выше, чем во времена Античности. Разрыв между ними быстро увеличивается. И за короткое время этот разрыв может достичь критического значения. Так что на «достройку» морали, этики отпущено мало времени. Мне кажется, что цивилизованное человечество быстро приближается к тому, что называют «точкой бифуркации» — точкой, предсказать дальнейшее развитие за которой в принципеневозможно. Оно может зависеть от каких-либо случайных (и вроде бы незначительных) событий. Далеко ли до этой бифуркации? Я этого не узнаю (в этом году мне уже будет 85), но боюсь, что это уже время начавшегося XXI в.; и нашим внукам придется приблизиться к ней (к этому Злу, к этой Боли. — М.Б.). Надеюсь — не только приблизиться, но и предотвратить, осовременив этику человека. Новая мораль будет содержать много ограничений. Сильный человек не смеетделать многое из того, что он может сделать (что ему посильно)» (см. также: Фейгенберг И.М. (2006)).

Иероним Босх. Корабль дураков (ок. 1490)

Быть может, я наивно надеюсь на то, что Человечество, стихийно самозащищаясь, генетически увеличит внутри себя рождаемость дефензивных людей. Это значит, что увеличится пространство дефензивного мироощущения, мироощущения с тяготением к духовному, нравственной ответственности перед людьми и миром. Мироощущение это, возможно, сделается заразительным, а значит, станет побуждать массы к подражанию дефензивам — бережному сохранению Природы, Культуры, станет побуждать к здоровому образу жизни, вообще к приобщению к культурным, духовным ценностям, переживаниям, уводящим от материального обжорства, переживаниям, по-своему обезвреживающим Великую Технику, Науку тревожным анализом и, если не тревожной нравственностью, то новой Моралью, о которой говорит Фейгенберг.

Существует разница между нравственностью и моралью. Нравственность врожденна, мораль предписана. Высоко нравственных людей, способных на самопожертвование во имя добра, сравнительно мало. Они остаются нравственными и в самом отчаянном положении, когда другие, казавшиеся прежде вполне нравственными, теряют свое лицо. Высокая нравственность сродни «нравственному инстинкту» (известному из зоологии). Например, инстинкту птицы, как бы соблазняющей врага поймать ее — только бы увести подальше от гнезда с птенцами. В то же время можно, как знаем, быть безнравственным человеком, твердо выполняя моральный кодекс и даже строго наказывая кого-то за нарушение этого кодекса, — дабы самому преуспеть в жизни. Нравственный человек — это не тот, кто просто уступил место в автобусе старушке, а тот, кто, сочувствуя старушке, замучается, если этого не сделает. Высокая (не воровская) мораль основывается на разуме и этом самом нравственном чутье, присущем многим дефензивным людям. Психиатр-психотерапевт повседневно, по долгу службы своими (не экспериментальными) душевными приемами и обобщением исследует эти нравственные чувства у пациентов и здоровых людей, с которыми имеет дело. Опытом своей врачебной жизни, повторю, убежден, что высоко нравственные люди разных характеров несравненно чаще встречаются среди дефензивных (больных и здоровых), нежели среди агрессивных, практичных, амбициозных. К сожалению, дефензивов (по причине их неуверенности в себе, тревожному чувству ответственности и т. п.) редко заманишь властвовать, да они и не умеют, это не их удел. И в компенсации, и в хорошей ремиссии, и в практическом здоровье — они все же непрактичны, часто застенчиво съеживаются при грубых прикосновениях к ним. Остается правителям, начальникам с глубоким вниманием изучать нравственность нравственных дефензивов (даже самых простых из них своей должностью и занятиями), изучать их взгляды на текущую жизнь и советы обществу. И конечно же, изучать разнообразное творчество известных высоконравственных дефензивов — ученых и художников (в широком смысле), нынешних и ушедших. С углубленным уважительным вниманием следует прислушиваться к таким, по-гамлетовски нерешительным в отношении агрессии, но решительным в отношении продуманного добра, застенчивым мудрецам прошлого, настоящего и будущего, как, к примеру, Дарвин, Белинский, Клод Моне, Чехов, Павлов, Сахаров, Лихачев.

Еще важно помнить следующее. Зловещая сложность того, о чем говорю, состоит и в том, что опираться в своих интересах на обостренную нравственность дефензивов могут и безответственные агрессивные люди, как, например, случилось это у нас во времена Октябрьской революции и последующего террора, в значительной мере опиравшихся на российскую дефензивную классику (Бурно М.Е., 2006, с. 757-767). Вспомним и Робеспьера, влюбленного в книги Руссо.

«Черный квадрат» втягивает нас в себя. Верующие ученые, бывает, веруют как бы и не в Бога, а в Высшую Целесообразность, которая уж как-нибудь вытянет Человечество из грядущей беды. Им не страшна точка бифуркации. Ученым же с естественно-научным, дарвиновским, складом души весьма тревожно.

Только бы подольше продержаться в стороне от этого черного окна. Если не каждому из нас подольше продержаться, то Человечеству, которого мы песчинки, а значит, всегда с ним вместе, пока оно есть. Даже если нас уже нет. Способствовать тому, чтобы подольше продержаться, серьезно поможет, кроме всего прочего, то бескорыстное общественно полезное дело, которое вершат внешне тихие, вдумчивые, застенчивые, совестливые, тревожные, не уверенные в себе, влюбленные в свой народ, в свою Природу и Культуру — высоконравственные дефензивы. Может быть, недаром русский психиатр Иван Алексеевич Сикорский в 1900 г. отметил, что эти люди являют собой «одну из ступеней идеальной эволюции человека». Мы толком не знаем, насколько серьезно может способствовать нашему спасению воспитывающее нас сложившееся, зрелое мироощущение этих тревожно-сомневающихся людей. Многие из них нуждаются в психотерапевтической помощи, которая должна стать для них и общественной, оберегающей их психотерапией.

Не так давно на одной из наших конференций физиолог Мария Александровна Рожнова, вдова профессора Владимира Евгеньевича Рожнова, сказала, что в наше время, по необходимости, все отчетливее звучит положение-пожелание: «Человек человеку психотерапевт». Профессор Виктор Викторович Макаров сегодня утверждает следующее: «Миссию современной психотерапии можно сформулировать триадой: развитие — предупреждение — лечение. Данная триада при-ложима к отдельному человеку, группе и обществу в целом» (2006, с. 31). Все это, по-моему, непосредственно касается и нашей Терапии творческим самовыражением в отношении к дефензивным людям.

Литература

Карпов A.M. Самозащита психического здоровья. Образовательно-воспитательные основы профилактики и психотерапии зависимостей. Казань: Отечество, 2005. 48 с.

Макаров В.В. Миссия психотерапии: сегодня и завтра // Психотерапия в Российской Федерации: миссия выполнима! / Ред. И.А. Чеглова; сост. В.В. Макаров. М.: ОППЛ, 2006. С. 27-31.

Сикорский И.А. Ненормальные и болезненные характеры // Сборн. научно-лит. статей по вопросам общественной психологии, воспитания и нервно-психической гигиены: В 5 кн. Кн. 3. Киев; Харьков: Южно-русское книгоиздательство Ф.А. Иогансона, 1900. С. 70-99.

Фейгенберг И.М. Человек Достроенный и биосфера // Вопросы философии. 2006. № 2. С. 151-161.

⇐ Предыдущая 33 34 35 36 373839 40 41 42 Следующая ⇒