Экстерьер. Шлюпочная палуба. День.

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 13Следующая ⇒

Джек и Роуз прогуливаются из стороны в сторону. Они проходят людей, которые читают или разговаривают, сидя на корабельных креслах; кто-то из них любопытно бросает взгляд на неподходящую пару. Джек вызывает нарекания своей грубой одеждой. Они оба чувствуют неловкость, причины которой у каждого свои.

ДЖЕК:
— Так как там ваше имя?

РОУЗ:
— Роуз. Роуз Дьюит-Букейтер.

ДЖЕК:
— Вот это имя. Я должен записать его, чтоб запомнить.

Неловкая пауза.

РОУЗ:
— Мистер Доусон, я...

ДЖЕК:
— Джек.

РОУЗ:
— Джек... Я веду себя глупо. Все утро я набиралась мужества, чтобы встретиться с вами.

ДЖЕК:
— Ну вот вы и здесь.

РОУЗ:
— Да, я здесь. Я... Я хочу поблагодарить вас за то, что вы сделали. Не только за... за то, что вы спасли меня. Но и за вашу проницательность.

ДЖЕК:
— Всегда рад, Роуз.

РОУЗ:
— Постойте, я знаю, что вы подумали! Несчастная богатая маленькая девочка. Что она знает о страдании?

ДЖЕК:
— Это не то, о чем я подумал. Я подумал о том... что же могло случиться, что могло ранить эту девочку настолько сильно, чтобы она не нашла другого выхода.

РОУЗ:
— Я не... это не было просто из-за чего-то одного. Это было из-за всего. Из-за них, из-за их мира. И я была поймана в него, как насекомое в смолу.
(в порыве)
Я просто должна была уйти... просто бежала, бежала, бежала... а потом я очутилась у тех перил, и корабль закончился... даже «Титаник» оказался недостаточно большим. Недостаточным, чтобы убежать от них. И прежде, чем я действительно подумала об этом, я оказалась над перилами. Я была вне себя. Я им покажу. Они еще попросят прощения!

ДЖЕК:
— Как бы не так! Они бы огорчились. Конечно, ты же умерла!

РОУЗ:
(опуская голову)
— О боже, какая я глупая!

ДЖЕК:
— Тот пингвин прошлой ночью – он один из них?

РОУЗ:
— Пингвин? А, Кэл! Он – это и есть они.

ДЖЕК:
— Он твой парень?

РОУЗ:
— Боюсь, что хуже.

Она показывает ему свое обручальное кольцо. Внушительный бриллиант.

ДЖЕК:
— Ого! Вы только посмотрите! Вы должны были пойти прямо на дно.

Они оба смеются. Проходящий стюард сердито смотрит на Джека, который точно не является пассажиром первого класса, но Роуз своим сияньем просто заставляет его уйти.

ДЖЕК:
— Значит, вы чувствуете себя так, как будто вы застряли в поезде, с которого не можете сойти, потому что вы обручены с вашим приятелем.

РОУЗ:
— Да, именно!

ДЖЕК:
— Так не выходите за него.

РОУЗ:
— Если бы это было так просто.

ДЖЕК:
— Это просто.

РОУЗ:
— О, Джек... пожалуйста, не делайте выводов, пока вы не знаете мой мир.

ДЖЕК:
— Ну, я надеюсь, что узнаю сегодня.

Ища хоть какую-нибудь новую тему для разговора, она замечает его папку для эскизов.

РОУЗ:
— А это что?

ДЖЕК:
— Всего лишь несколько эскизов.

РОУЗ:
— Можно?

Вопрос оказывается риторическим, потому что она уже взяла папку. Она садится на палубное кресло и открывает эскизы. Кадр на эскизы Джека... каждый из них содержит частицу человечного: руки пожилой женщины, спящий мужчина, отец и дочь у перил. Лица одухотворенные и живые. Его папка – коллекция человеческих состояний.

РОУЗ:
— Джек, они очень хороши! Правда.

ДЖЕК:
— Ну, в Париже так не думают.

Несколько разрозненных эскизов падают и уносятся ветром. Джек бежит за ними... и ловит два, но остальные улетают за перила.

РОУЗ:
— О, нет! Мне так жаль. Искренне жаль!

ДЖЕК:
— Ну ладно, в Париже так не думают.

Он вскидывает запястье, как будто рисуя рукой в воздухе.

ДЖЕК:
— Я думаю, они их «изрыгают». Кроме того, они никогда не прибегают к ругательствам.

Для эффекта он выбрасывает еще два случайно подвернувшихся рисунка. Они уплывают.

РОУЗ:
(смеясь)
— Вы ненормальный!

Она возвращается к папке и переворачивает страницу.

РОУЗ:
— Так, так...

Она натыкается на ряд обнаженных фигур. Роуз пригвождена к позирующей красавице, которая изображена на рисунке. Ее обнаженное тело как будто живое, реальное, с выразительными руками и глазами. Они имеют больше чего-то портретного, нежели эскизного... почти откровенно интимные. Роуз краснеет, закрывая папку, пока мимо проходят несколько прогуливающихся.

РОУЗ:
(стараясь казаться очень взрослой)
— А эти были нарисованы с натуры?

ДЖЕК:
— Это одна из достопримечательностей Парижа. Множество девушек готовы обнажить свое тело.

Она особо изучает один из рисунков - девушку, позирующую наполовину в солнечном свете, наполовину в тени. Ее руки лежат на подбородке, одна согнута, другая похожа на склонившийся в изящном изгибе цветок. Рисунок похож на то, как Альфред Стейглиц изобразил Джорджию О’Киф.

РОУЗ:
— Тебе нравилась эта женщина. Ты нарисовал ее несколько раз.

ДЖЕК:
— У нее были красивые руки.

РОУЗ:
(улыбаясь)
— Думаю, у тебя с ней наверно был роман...

ДЖЕК:
(смеясь)
— Нет, нет! Только с ее руками.

РОУЗ:
(отрываясь от рисунков)
— У тебя талант, Джек. Талант. ты видишь людей.

ДЖЕК:
— Я вижу тебя.

Вот оно. Вновь этот пронзительный взгляд.

РОУЗ:
— И...?

ДЖЕК:
— Ты бы не прыгнула.

Интерьер. Приемная. Палуба Д. День.

Рут пьет чай с Ноэл Люси Мартой Дайер-Эдвардс, графиней Ротс, 35-летней англичанкой голубой крови с аристократическими манерами. Рут видит кого-то, пересекающего залу, и понижает голос.

РУТ:
— О нет, эта вульгарная особа Браун идет сюда. Встанем же скорее, пока она не присоединилась к нам.

Подходит Молли Браун, бодро приветствуя их, пока они встают.

МОЛЛИ:
— Привет, девочки, я надеялась застать вас за чаем.

РУТ:
— Нам ужасно жаль, но ты опоздала. Графиня и я только что решили выйти на палубу подышать свежим воздухом.

МОЛЛИ:
— Отлично! Пойдемте. Я как раз хотела найти собеседниц.

Рут стискивает зубы, пока они втроем шествуют по парадной лестнице к выходу. Перейти с ними: они пересекают зал. Передача кадра: Брюс Исмей и капитан Смит за другим столом.

ИСМЕЙ:
— Так вы еще не задействовали последние четыре бойлерных?

СМИТ:
— Нет, но мы ждем удобного случая.

ИСМЕЙ:
(нетерпеливо)
— Капитан, пресса знает размер «Титаника», так дайте им изумиться и его скорости. Мы должны дать им напечатать что-нибудь новое. И первое плавание «Титаника» должно попасть на первые страницы!

СМИТ:
— Я предпочитаю не перегружать машину до тех пор, пока она как следует не обкатается.

ИСМЕЙ:
— Конечно, я оставляю это на ваше усмотрение. Решайте, что лучше, но подумайте, что за славный конец будет у вашего плавания, если мы прибудем в Нью-Йорк во вторник вечером, что окажется для всех приятным сюрпризом.
(Исмей хлопает рукой по столу)
Уйди на заслуженный отдых громко, а, И-Джей?

Пауза. Потом Смит чопорно кивает.

Экстерьер. Прогулочная палуба А. День.

Роуз и Джек прогуливаются по корме, шествуя мимо людей, развалившихся на палубных креслах в косом свете предвечернего солнца.

РОУЗ:
(по-девичьи и взволнованно)
— Знаешь, моей мечтой всегда было просто бросить все это и стать актрисой... жить на чердаке, бедном, но свободном!

ДЖЕК:
(смеясь)
— Ты не смогла бы выдержать и двух дней. Без горячей воды и даже какой бы то ни было икры.

РОУЗ:
(вспыхнув)
— Слушай, парень... Я ненавижу икру! И я устала от людей, злорадно разрушающих мои мечты и планы.

ДЖЕК:
— Мне жаль. Правда... Извини.

РОУЗ:
— Ну ладно, все в порядке. Дело во мне, Джек. Я чувствую это. Я не знаю, что это, хочу ли я быть актрисой, или... я не знаю... танцовщицей. Как Асейдора Дункан... дикая языческая натура...

Она ловко подскакивает, искусно останавливается и кружится как дервиш. Потом она замечает что-то впереди, и ее лицо оживляется.

РОУЗ:
—...или киноактрисой!

Она хватает его руку и бежит, ведя его вдоль палубы навстречу... Даниэлю и Мери Марвин. Даниэль включает большую деревянную кинокамеру, пока Мери чопорно располагается у перил.

МАРВИН
Ты печальна. Печальна, печальна, печальна. Ты оставила своего возлюбленного на берегу. Ты никогда не увидишь его снова.

Вдруг внезапно появляется вдохновленная Роуз и принимает театральную позу у перил вслед за Мери. Мери бурно хохочет. Роуз затягивает Джека в кадр и устанавливает его в позу. Марвин усмехается и начинает кричать и жестикулировать. Мы видим это фрагментарно, с музыкой и без диалога.

Серия фрагментов:

Роуз трагически позирует у перил, положив руку на лоб.

Джек сидит в палубном кресле, притворяясь турецким пашой, и две девушки пантомимически потешаются над ним как над рабом.

Джек на коленях, жалостно протянув руки, хватает Роуз, пока она, стоя, отворачивает голову со скукой и пренебрежением.

Роуз управляет камерой, пока Даниэль и Джек изображают состязания ковбоев. Джек побеждает и хитро смотрит исподлобья, закручивая воображаемые усы, как Снайдли Виплаш.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒