Романы И. Бобровского (художественное осмысление истории).

⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 13Следующая ⇒

10.01.05-Литература народов Европы, Америки и

Австралии.

Диссертация на соискание ученой степени кандидата

филологических наук

Научный руководитель -д.ф.н профессор Г. А. Фролов.

Казань - 2000

Содержание.

Введение

Введение

Проблема освоения истории в мировой художественной литературе необычайно важна и стала наиболее актуальной в 50-70-е годы XX столетия, называемые эпохой возрождения исторического жанра.

Расцвет исторической прозы во II половине XX века - явление объективное, закономерное: назрела необходимость художественного осмысления последствий второй мировой войны в литературах стран Европы. Трудно дать точные определения «историческому духу времени», каждая эпоха и каждый писатель предъявляет свои требования к историческому жанру и художественно воссозданные исторические события важны не сами по себе, а как проекция на современность: «Литература историческим взглядом охватывает современность, она видит современность в ее историческом движении, пытается отыскать ее определяющие силы, опознать в ней наиболее существенные моменты социального и исторического развития» (45, с.8). В этом специфика художественного освоения истории в литературе.

Предметом полемики и спора современных литературоведов (G. Wolf, В. Leistner, Н. Peters, Н. Geppert) является проблема взаимодействия исторического прошлого и современности в литературе, проблема «актуализации истории», ее эстетическое обоснование, которая требует от художника соотносить прошлое с насущными социально-духовными задачами текущей действительности.

Поэтому проблема художественного осмысления истории так актуальна и требует специального рассмотрения. Писатель, как историк, описывает события и облик прошлого, но художественное освоение истории в литературе отличается от научного воссоздания фактов: опираясь на исторические данные, автор произведений исторического жанра идет по пути творческого вымысла, изображает не только то, что было, но и то, что могло бы быть. Это происходит с учетом субъективного взгляда художника на историю.

Специфика художественного воссоздания истории выявляется не только в сопоставлении ее с картиной естественнонаучной, но и с областью гуманитарного, в частности исторического знания. Синтез знаний, проникновенного художественного анализа позволяет писателю нередко опережать историческую науку в толковании смысла тех или иных событий.

Когда мы говорим об отражении истории в литературе, то речь идет о вымышленном повествовании, где художник способен дать достоверную картину жизни, он может объяснить целую эпоху, объяснив исторические факты и события «человечески»: в центре внимания человек, его отношение к миру, его оценки и мироощущения.

Тогда писатель - художник избирает такие жизненные ситуации и общественные условия, которые позволили бы глубже понять и отразить субъективное представление о мире.

Нараставшие негативные процессы в нравственном облике современного общества послужили для многих зарубежных, а в первую очередь, немецких писателей поводом для того, чтобы искать первопричины нынешних общественных драм и трагедий в прошлом. Но противостоять им, оперируя материалом современным, не представлялось возможным: нездоровая социально-нравственная послевоенная обстановка мешала художественному сознанию предельно критично самовыразиться в открытой форме. Поэтому в художественной литературе отчетливо обозначилась историческая ретроспектива, рассматривающая настоящее в свете прошлого, остро актуализирующая исторический материал.

Ретроспективная, если быть точнее, историческая проза - это не просто произведение об историческом прошлом, а целая система видов (романов, повестей, рассказов) со своим жанровыми и поджанровыми типологическими структурами. «История - это роман, который был; роман - это история, которая могла бы быть» (Эдмон и Жюль Гонкуры). То есть, история - это не только наука, состоящая из голых фактов, событий, не только хронологическая таблица, история - это творчество людей, по-другому, роман, «который был». В то же время любое литературное произведение, в том числе и роман, - это история, которая была или могла бы быть. Одним словом, история и литература - это две грани одного удивительного явления - судьбы человеческого общества.

Традиционный исторический роман, более высокий уровень художественного освоения истории, исследует генезис тех драматических противоречий, что разрывает сегодня общество и сознание человека, изображает их в иных, отличных от современных, условиях, изучает зарождение этих противоречий, их развитие и созревание, чтобы художественно осмыслить закономерность и открыть перспективу. Предметом изображения в историческом романе являются реально-исторические события, здесь имеет место художественный вымысел, присутствует особая авторская трактовка истории с точки зрения современности. Традиционный исторический роман в XX веке приобрел новые черты: стал более многогранным, усовершенствовалась жанровая специфика, с точки зрения композиционной структуры исторический роман стал более гибким и динамичным (50, 55, 67, 69, 83, 106, 108, 119, 125, 126). Важнейшим качеством исторического романа является наличие исторической дистанции, исторической перспективы, а также современность писательской позиции, осмысление прошедших событий с позиции сегодняшнего дня. «Исторический роман», по словам Б. Г. Реизова, «должен объяснить настоящее и быть разумным вторжением в действительность» (98).

Расцвет, развитие исторического романа в XX веке вполне закономерно, ибо XX век в истории человечества стал периодом, насыщенным резкими поворотами в судьбах людей, трагедиями мирового масштаба, распадом империй и политических систем, крушением идеологических догм и теорий - все это не могло не отразиться в литературе XX века, особенно в жанре исторического романа.

Исторический роман потому и выдвинулся на центральное место среди жанров ретроспективной прозы (26), что он реалистичен по своей природе и считает своим коренным принципом историзм художественного восприятия прошлого. Как явление реалистического искусства исторический роман не считает оживление прошлого главной и единственной задачей. Он обращается к нему, сверяя его с современным, собственным опытом, надеясь обнаружить в минувшем образцы разумной и гуманной жизни. XX век дал литературе новый толчок для рождения принципиально нового эстетического качества в историческом романе: утверждение перспективы гуманистического развития личности. XX век, особенно конец XX века, знаменовался новыми ценностями в истории цивилизации: крах коммунистической идеологии, триумфальное шествие демократического в странах Восточной Европы и в России - все это дало возможность осознать, насколько важна роль личности, роль простых людей в становлении духовных ценностей. Правильно живет и развивается то общество, где все ради и для человека, а не человек, личность для государства.

Естественное углубление и обогащение историзма дает возможность запечатлеть полнокровную картину прошлого, где всесторонне учитываются социально-политические, духовные, нравственные и психологические черты эпохи. Причем' особые измерения этой картине придает то, что она предстает в свете отчетливой исторической перспективы. А это особенно важно для исторического романа, ибо он обращается к истокам назревающих и совершающихся эволюционных и революционных перемен, раскрывает глубинную связь прошлого и настоящего; утверждая историческую правду, роман прочно сплавляет эту объективную трактовку с подчеркнуто современным видением минувших эпох.

Немецкая историческая проза (20-40-е гг. XX в.) стремилась к постижению противоречий немецкой действительности тех лет во всей ее остроте и сложности, которая была пропитана нацистской антигуманной идеологией, пропагандировавшей ненависть к славянским народам.

Немецкая литература тех лет стала летописью истории народа, его трагедии и позора, его капитуляции перед фашизмом и его борьбы с силами реакции. Возрос интерес к теме народа, его роли в истории. Ярко проявилось стремление к познанию закономерностей исторического развития, особенно исторических судеб Германии соотносительно с судьбами других народов, особенно, народов Европы, соседей на Западе и Востоке. Поэтому проблема исторического жанра занимает важное место в немецкой литературе первой половины XX столетия. Писатели обращались к истории самых разных времен и народов, чтобы понять свое время, разобраться, что такое история вообще и что знают о ней немцы: Л. Фейхтвангер - к античности, Г. Манн - к истории Франции XVI - XVII в.в., А. Деблин - к истории завоевания Латинской Америки, Б. Франк - к Испании XVI века. При этом нередко темы и проблемы современности переносились в исторически далекое прошлое, конфликты, характерные для далеких времен, трактовались в современном духе. Так, в трилогии Л. Фейхтвангера «Иосиф Флавий» древние римляне спорят о национализме и космополитизме, автор наделяет их психологией людей XX века, склонностью к рефлексии тоже отнюдь не античного происхождения.

В немецком литературоведении жанру исторического романа уделяется особо важное место. Еще в 30-е годы Деблин писал: «Особенность исторического романа заключается в том, что он рисует не одну лишь «вершинную историю», т.е. известные события прошлого, но и «историю глубинную», судьбы отдельных людей и обстоятельства, в... которых они живут! » (35). Искажение национальной истории в условиях фашистской Германии привело к тому, что писатели не могли остаться в стороне от происходящих событий в стране и создавали свои исторические романы, как в Германии, так и за ее пределами, в эмиграции.

Немецкий исторический роман периода антифашистской эмиграции, как одно из проявлений исторической прозы, стал наивысшим достижением в развитии художественной исторической прозы в первой половине нашего века. Обращаясь к прошлому, авторы исторических произведений утверждают образ положительного героя- гуманиста, поборника справедливости и человечности, противостоящего образу «сверхчеловека» в фашистской историографии и литературе.

Основным творческим завоеванием художников-реалистов стали книги, в которых главный герой - известное историческое лицо - помещен в многомерную панораму его эпохи, поставлен в центр сложной системы связей, отражающих социальные конфликты далекой поры, ее духовную атмосферу, проливающих свет на историческое существование народа.

Немецкие писатели, работавшие над исторической тематикой, - Генрих Манн, Томас Манн, Лион Фейхтвангер, Иоганнес Р. Бехер, Бертольд Брехт, Арнольд Цвейг, Анна Зегерс - доказали, как велико значение исторического жанра в кризисную эпоху, какой духоподъемной силой обладает он, как уроками прошлого помогает понять настоящее.

Раскрытие подлинной правды о немецкой истории является новой ступенью развития жанра исторического романа в 30-е годы 20 века.

Стремление познать себя как народ, как нацию отражено в творчестве известных писателей Германии, которые пытались осознать, в первую очередь, создавшуюся ситуацию в стране. Историческая дилогия Г. Манна о Генрихе IV выражает отношение самого писателя к немецкой действительности 30-х годов, к судьбе Германии, оказавшейся в плену фашизма, с необычной точки зрения: попытка взглянуть на трагедию своей эпохи с позиции многовекового исторического прошлого Европы. Образ мыслей человека из XVI века в высшей степени актуален для XX века. История и современность в историческом романе Г. Манна - это словно единый организм; в нем пульсирует одна кровь, существуют проблемы, конфликты, проходящие через все века, хотя внешне и проявляющиеся в различных исторических масках. На фоне динамической картины развития Европы в столетиях фашизм неминуемо выглядел обреченной авантюрой. Две концепции жизни - гуманистическая и тоталитарная - противостоят друг другу в философских диспутах, дружеских спорах, в противоречивых поступках отдельных государственных деятелей.

Одной из важных задач немецкого исторического романа 30-40-х годов является разоблачение мифа о превосходстве и непобедимости германской расы.

Исторические романы отражают важную ступень развития жанра исторического романа: стремление увидеть движущие силы и перспективы развития истории Германии. Драматизация истории - один из основных принципов писателя (" Безобразная герцогиня" - (1923), " Еврей Зюсс" — (1925)).

Захват власти фашистами ошеломил немцев своей мнимой неожиданностью, нарушил " меру вещей", сместил все представления о нравственности, правах; обязанностях и о долге человека, о добре и зле. Их вера в буржуазный миропорядок рухнула, перед ними встала беспощадная альтернатива - или жить борясь, или бесславно и бессмысленно погибать.

Актуальными для всех времен остаются слова немецкого поэта Гете: " Человеческий сброд ничего так не страшится, как разума. Глупости следовало бы ему страшиться, пойми он, что воистину страшно". Глупость в любом ее проявлении опасна и может иметь серьезные последствия. Бездействие таких, как Опперманн Л. Фейхтвангера дало возможность восторжествовать власти Гитлера в 1933 году. Но это далеко не главная причина трагедии немецкого народа, двенадцатилетней " оккупации" черной бездуховности, которая не прошла бесследно не только для немецкого народа, но и для всего человечества в целом. Мнимого распорядителя человеческих судеб в историческом романе Л. Фейхтвангера, представителя новой власти (Фогельзанга), можно узнать в словах Гете: " Из чувства собственной неполноценности он заковал себя в броню грошового национализма, сквозь которую не проникает ни один луч разума" (13).

Поэтому фигура центрального персонажа немецкого исторического романа тридцатых годов воспринимается как ключ к пониманию общественных движений, духовных и нравственных исканий, а его деятельность - как часть живой многокрасочной картины исторического прошлого и исторического процесса вообще.

Противостояние нацистской фальсификации истории - основная задача немецкого исторического романа 30-40-х гг. Воспеванию рыцарей Ливонского ордена, официальной гитлеровской поэтизации " сильной личности", чудовищному искажению отечественной истории как разумная альтернатива, выступает исторический роман антифашистской эмиграции, главной задачей которого явилось восстановление исторической правды.

В фашистской Германии была столь сильно востребована подлинная правда об истории, в том числе о национальной истории. Это было связано, в первую очередь, с попыткой, стремлениями невообразимого искажения нацистскими историками, идеологами истинной исторической немецкой ситуации тех лет, разрушения гуманных духовных ценностей, нравственного начала большей части немецкого общества. Соответственно появилась «дешевая» литература, где фашисты трактовали свою версию мировой и национальной истории: пустозвонная романтика, возводящая мелочные «идейки» в большие идеалы; подмена социальных проблем национально-психологическими. Это делалось для того, чтобы увести читателя от основных проблем, убедить его в правильности идеологии германского фашизма, основой которой была пропаганда немецкого идеализма: ревностное отношение ко всему «немецкому» (захват чужих территорий - исконных польских, прибалтийских земель - и признание их своей собственностью); неприятие, отказ от национального духовного и культурного наследия и мировой культуры.

Поэтому именно исторический роман, рожденный в антифашистской эмиграции, помог расстаться многим молодым немцам после мировой войны с искаженными представлениями о прошлом, увидеть его в гуманистическом, правдивом истолковании.

Достигнутое писателями - Г. Т. Манном, Л. Фейхтвангером - особенно важно для тех, кто участвовал в становлении и развитии исторической прозы ГДР.

Немецкая литература XX века (особенно послевоенная) наполнена проблемой отношения немцев к своей истории. Писателей волнует прежде всего «неспособность немцев выработать в себе историческое сознание, взглянуть в лицо коренному противоречию своей истории» (4). Результатом этого является неумение немцев извлечь уроки из своей истории, ее забвение, искажение, колоссальное подретуширование собственной истории» (К. Вольф). Отсюда колоссальные исторические ошибки Германии XX века - германский фашизм, вторая мировая война, и как результат этого - раскол Германии (две культуры, две идеологии).

С какой болью и беспощадной правдой говорит Томас Манн о закоренелом индивидуализме немцев, о пустынных, страшных высотах Германии, об опасном высокомерии немцев по отношению к остальному миру.

Художественное освоение истории рассматривается в немецкой литературе как одна из главных проблем, как проблема «преодоления немоты» (85).

Известные немецкие писатели стремились преодолеть узость трактовки истории Германии и отражают эту проблему в своих работах Криста Вольф («Тень мечты», 1978) говорит: «Мы оглядываемся назад, движимые раз и навсегда потребностью понять самих себя, нашу роль в современной истории».

Современный русский германист А. Гугнин в своей статье «Год 1990 - что дальше? » пишет: «Главная, хотя и мучительная победа литературы ГДР, обусловившая ее подлинный расцвет, состоит не в достижениях старшего поколения писателей-антифашистов, а в переработке их опыта в новых исторических условиях следующими поколениями (Г. Маурер, И. Бобровский, Э. Штриттматтер, Ф. Фюман, Гюнтер де Бройн, Г. Кант (воевавшие в рядах гитлеровской армии), X. Мюллер, К. Вольф)» (43, 18-19).

Историческая проза ГДР раскрывает новую правду о немецкой жизни и истории, расширяет рамки художественного осмысления прошлого страны. Она показывает неоднозначность трактовки национальной истории: узость взглядов, ограниченность в понимании гуманистических традиций культурного наследия прошлого Германии, недостаточность только социального объяснения исторического развития. В лучших произведениях исторической прозы ГДР авторы стремились преодолеть эту узость: Ст. Гейм «5 дней в июне», 1959 (основная тема исторических романов писателя - противоречие между свободой и диктатурой), «Бумаги А. Ленца» (1963), «Свобода» (1969), «Книга царя Давида», (1970); Ф. Фюман «Богемия у моря» (1961), «Еврейский автомобиль», (1962); К. Вольф «Размышления о Кристе Т.».

В ряду немецких писателей XX века, решившихся высказать самую суровую правду о самих себе, о немецком пути, вскрыть темные тайны истории, одно из самых значительных мест принадлежит И. Бобровскому.

И. Бобровский в числе представителей старшего поколения немецких писателей, глубоко переработав в своей мировоззрении и художественном сознании повороты «немецкого духа» от «третьего рейха» к догматическому социализму, обратился к немецкой истории, чтобы на ее уроках и примерах найти ответы на трудные вопросы немецкой жизни середины XX века.

Интерес к творчеству И. Бобровского, поднявшего произведения исторического жанра на новый художественный уровень и открывшего уникальный путь в исследовании отечественной истории, понятен и закономерен. Его произведения, отмеченные оригинальным талантом, новаторской переработкой национального литературного опыта, получили широкое признание не только в обеих частях Германии, но и в Европе. Уже в 60-е годы критики отмечали постоянство проблематики в поэзии и прозе И. Бобровского (историческое прошлое), связь с немецким и славянским фольклором, органическое соединение культурных традиций и современных художественных исканий. Однако глубокое, непредвзятое изучение творчества писателя, жившего и творившего в специфических политических и духовных обстоятельствах ГДР, началось лишь через десятилетия после его смерти. Эта задача остается актуальной и сегодня, когда это государство исчезло с политической карты мира. Его творчеству посвящена критическая литература в Германии, в других немецкоязычных странах, в Польше, России.

Немецкие критики или сосредоточивали свое внимание на доказательстве принадлежности Бобровского к социалистической литературе и искании им своего места в социалистическом обществе (литературоведы ГДР Г.Вольф, Б.Лейстнер, З.Штреллер) или на его чужеродности идеологии марксизма, родственности его повествовательного стиля с произведениями «новых романистов», литературой «намека», «монтажа» (западногерманские авторы А.Келлетат, И.Мекель, И.Меллер).

Немецкие исследователи, Б. Лейстнер, Г. Вольф, Г. Хартунг (20, 165, 166, 169, 185, 186), рассматривали его прозу в нескольких аспектах, например, с точки зрения: 1) связи событий в романах с автобиографическими фактами жизни писателя (В. Leistner " I. В. Studien und Interpretationen" ) (165); 2) связи исторического прошлого Литвы, исторических событий в Польше с немецкой историей (G. Wolf " I. В. Leben und Werk" ) (185). Бобровский, по словам Г. Вольфа, стремится показать национальную историю перспективно, расширить рамки ее показа, он актуализирует прошлое, сопоставляет ответственность за настоящее с историческим событием: «Мы должны иметь дело с литературой современности, заимствуя тему и мотивы из прошлого, из истории» (185). Это говорит о том, что в немецком литературоведении недостаточно изучена специфика художественного освоения писателем отечественной истории, его оригинальный, своеобразный подход к пониманию истории: несмотря на «повседневное столкновение двух народностей - литовского и немецкого, - возможно их неагрессивное примирение, поэзия, нравы и обычаи которых не противопоставлены воинствующе-шовинистически, они дополняют друг друга» (142, 372). По мнению В. Эммериха, известного немецкого литературоведа, «большое искусство Бобровского в том, чтобы через изображение отношений в малом и повседневном показать недостатки общественной структуры в больном обществе, обществе господ и подчиненных".

В российском литературоведении имеются работы, в которых рассматриваются некоторые произведения немецкого писателя или отдельные аспекты его творческой деятельности (69, 99, 100, 101, 105, 77, 115). Особо следует выделить кандидатскую диссертацию Лучука Т. В. «Восточно-европейские корни творчества Бобровского» (1990). Цель работы, по словам автора, заключалась в освещении центральной («сарматской») темы творчества И. Бобровского, которая является основой правильного понимания феномена немецкого писателя, происходившего из бывшей Восточной Пруссии. Рассматриваются восприятие и переработка И. Бобровским мотивов славянской и балтийской мифологии, произведений литовской, польской и других литератур, прослеживается эволюция создания «сарматского пространства» в поэзии и прозе И. Бобровского.

В нашей стране творчество И. Бобровского изучено или в самом общем плане, или в отдельных его проявлениях (предисловия, статьи

Ю.Архипова, А.Березиной, А.Гугнина, Г.Ратгауза и др.). Однако системное, целостное исследование идейно - художественных исканий писателя, его новаторской деятельности по обновлению романа XX века, поэтики его прозы отсутствует. В равной степени ждет своего глубокого изучения принадлежность Бобровского, новеллиста и романиста, к исторической прозе, неповторимые образы которой (особенно романы «Мельница Левина» и «Литовские клавиры») во многом опередили свое время, художественное освоение и осмысление истории в литературе тогдашних социалистических стран. В полной мере эта задача может быть решена при освещении жизненного и мировоззренческого пути писателя, его духовной эволюции и связи с наследием немецких гуманистов эпохи Просвещения, особого отношения к так называемой социалистической культуре.

Таким образом, выбор темы нашего диссертационного исследования вызван тем, что анализом творчества И. Бобровского с точки зрения художественного осмысления истории, специфики его художественного историзма никто специально не занимался.

Достижения И. Бобровского как мастера исторической прозы оригинальны, значительны и авторитетны в исследовании национальной истории Германии. «Значительная проза 60-х годов о прошлом Германии исходит от И. Бобровского, он призывает говорить на дружеском, понятном всем языке" - говорится в " Illustrierte Geschichte der deutschen Literatur". Он стремится взглянуть на немецкое прошлое глазами народа - в этом специфика его художественного осмысления национальной истории, - становится на народную точку зрения (история - жизнь истинных представителей народа, его деятельность, его творчество) и делает это нетрадиционно. Бобровскому удалось показать живую народную жизнь и живописную местность без романтицизмов и фальшивой идеализации. Родина, провинция как место обычных повседневных конфликтов, которые перспективно имеют мировое историческое значение. Под этим углом зрения мы и хотели провести свое исследование, делая акцент на его специфичное художественное осмысление истории.

Актуальность выбранной темы диссертационной работы мотивируется и тем, что в мировой литературе вообще возрос интерес к истории, темам исторического плана. Продолжается и особое, художественное осмысление истории. Это связано с тем, что мировая цивилизация стремительно идет вперед, налицо сильная интеграция и сближение языков, культур разных народов. Мировое сообщество все больше принимает общечеловеческий облик. И интернациональные идеи Бобровского о родстве различных народов актуализирует сама жизнь.

Еще одна из причин: мы запутались в противоречиях и конфликтах, не знаем, как жить, какой выбрать путь. Обращаем - с надеждой - свои взоры в прошлое, надеясь в нем, в уроках прошлого найти разгадку, подсказку. Человечество, народы и нации устремили свой взор в историю, в корни, в истоки. Появляется необходимость осознания приоритетности национальных традиций в формировании современной системы жизни. Интерес и внимание к национальной истории выражается особым образом: через художественные образы и картины. И немецкий писатель понимает литературу как часть современности, подпитываемую звучанием, отголосками исторического прошлого народа. Реальную основу «живой истории литературы» составляет творческая индивидуальность И. Бобровского, особенности претворения им поэтической идеи в плоть конкретного (с исторической проблематикой) произведения.

Научная новизна. Впервые в российском литературоведении предпринимается попытка проанализировать творчество И. Бобровского как образец нового осмысления немецкого прошлого, выявить специфику его художественной концепции истории. Проза немецкого писателя не была подвергнута тщательному и целостному анализу; таким образом, диссертационная работа есть первое монографическое исследование прозы И. Бобровского (художественного осмысления истории в романах И. Бобровского). Научная новизна исследования также и в том, что результаты исследования позволили прийти к интереснейшему выводу: произведения Бобровского представляют собой исторический роман особого рода - современный, насыщенный новой художественной концепцией истории, оригинальное художественное решение исторической темы.

Основная цель работы - исследование особенностей идейной трактовки и эстетического изображения немецкой истории, специфики художественного ее осмысления. *

Задачи работы заключаются в освещении: 1) многообразия влияний, способствующих формированию исторического мировоззрения немецкого писателя; 2) исторической темы в творчестве Бобровского; 3) особенностей ее идейно-философского осмысления писателем после разгрома фашизма, в обстоятельствах ГДР; 4) специфики образного, художественного воссоздания исторической проблематики в его прозе; 5) новаторской романной формы, выработанной Бобровским для воплощения сложной и противоречивой исторической проблематики, а также системы выразительных принципов и средств (поэтики), соединившей в себе традиции немецкого просветительского романа, фольклора, народного творчества и современные искания в области прозы.

Практическая ценность работы - возможность использования материалов и основных положений работы в чтении лекций по истории зарубежной литературы XX века, в курсе «история немецкой литературы» на факультетах и отделениях немецкой филологии институтов и университетов, в спецкурсах по немецкой литературе. Возможно также использование материалов исследования в периодической печати, например, ознакомление с творчеством малоизвестного (для основной массы читателей) писателя.

Апробация работы. Результаты исследования нашли отражение в одиннадцати публикациях автора (Москва, Казань, Набережные Челны, Орел, Самара, Пенза), излагались на международной конференции «Молодая наука - новому тысячелетию» (г. Набережные Челны, 1996 г.), на итоговых научных конференциях преподавателей КамПИ (1997, 1998), международной практической конференции «Языковая подготовка студентов вузов» (1999).

Методологическая база диссертации опирается на положения известных исследователей по теории эстетики и литературы М. М. Бахтина (30), М. Б. Храпченко (128), Д. С. Лихачева (73), В. В. Кожинова (64), С. Б. Бочарова (33), С. Мейлаха (88), Н. К. Гея (40). Подспорьем в создании концепции художественного мира прозы И. Бобровского стали работы Бахтина М. М. «Эпос и роман (о методологии исследования романа), Кожинова В. В. «Происхождение романа» (теоретико- исторический очерк), Лихачева Д. С. «Прошлое - будущему» и др.

Основные проблемы диссертации рассматриваются главным образом с позиций конкретно-исторического и историко- функционального методов. При прочтении художественного текста романов использована методика системного анализа.

Список использованной литературы насчитывает сто восемьдесят восемь наименований.

Структура диссертации предопределена логикой раскрытия темы.

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Во введении рассматривается степень изученности творчества писателя, доказывается актуальность избранной темы, формируются цели и задачи исследования, освещается структура диссертационной работы.

В первой главе «Путь И. Бобровского: истоки и современный опыт» систематизируется жизненный и творческий путь Бобровского, определяются этапы формирования его сложного, противоречивого исторического мировоззрения. Необыкновенный жизненный опыт, в котором соединилось многое: жизнь в пограничной области (Германия, Польша), война (восточный фронт), плен (четыре года в России), увлечение Гердером, Бахом, Клопштоком, антифашизм, вера в социалистическую идею интернационализма.

Стихи, проза, первый роман Бобровского, опубликованный незадолго до его ранней смерти, вобрали в себя этот сложный и противоречивый опыт жизни.

Приход Бобровского в литературу связан с неизменным интересом его к национальной истории, к прошлому немецкого народа. В целом и литературу он понимает как проекцию истории, всего прошлого, в современной действительности.

Во II главе «Немецкая история в романах Бобровского» идет речь о стремлении писателя просветить светом нового исторического знания темные, скрытые глубины далекого прошлого (70-80-е годы XIX в.) и недавнего прошлого (30-е годы XX в.). Неразрывная связь времени ощущается в двух его романах. В этой главе предпринимается попытка определить художественную концепцию истории Бобровского, специфику его исторических позиций, особенности трактовки немецкой истории в его романах.

В третьей главе «О поэтике романов Бобровского» анализируется в соответствии со сложной многосоставной системой, отражающей исторический уровень художественного мышления, своеобразия, приемы и средства художественного освоения немецкой истории. Через новаторскую романную форму, образы героев, их речь, то есть через призму богатейшей системы поэтического миросозерцания Бобровский описывает историческое прошлое немцев, проецируя при этом народную жизнь, поэзию исторической действительности на аспект современного человеческого бытия.

I глава.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒