Ст.651 ГК РФ -специфика формы и порядка заключения договора.

⇐ ПредыдущаяСтр 8 из 11Следующая ⇒

По общему правилу в силу ст.609 ГК РФ форма договора аренды зависит от срока и субъектного состава, однако не является конститутивным элементом. Применительно к аренде зданий и сооружений, все обстоит иначе.

☝ П.1 ст. 651 ГК РФ - договор аренды зданий и сооружений должен быть совершен в письменной форме посредством составления единого документа.

Причем, несоблюдение указанных выше правил влечет недействительность договора, т.е. здесь форма выступает конститутивным элементом, и несоблюдение соответствующих требований к форме приводит к тому, что договора нет, договор недействителен.

Собственно, опять мы можем увидеть некую логическую связь в регулировании договоров, опосредующих передачу недвижимого имущества, потому что во многом схожие правила, те же самые требования к форме, тот же самый конститутивный характер соответствующей формы, мы могли бы наблюдать в иной конструкции, опосредующей передачу недвижимого имущества в аренду, а именно, в договоре КП недвижимости.

ст.651 ГК РФ: особые правила, касающиеся порядка совершения договора аренды зданий и сооружений.

По общему правилу в силу ст. 609 ГК РФ договор аренды недвижимого имущества подлежит государственной регистрации. Это общее правило в аренде зданий и сооружений претерпевает очевидные видоизменения, воплощенные в п.2 ст. 651 ГК РФ. Указанная норма говорит о том, что в государственной регистрации нуждается договор аренды зданий и сооружений, заключенный на срок, не менее 1 года. Если соответствующий договор заключен на срок менее 1 года, он в государственной регистрации не нуждается. В то время как если бы это правило отсутствовало, то всякий договор, вне зависимости от срока, должен был бы регистрироваться.

При этом, во-первых, необходимо обратить внимание на астрономические достижения, которые делает ВАС в ИП № 66, о котором мы уже упоминали. По мнению ВАС-а, у нас год = 364 дням. В общем и целом выкладка понятна. Ведь стороны очень часто, поскольку государственная регистрация является формальным препятствием к вступлению в договорные отношения, стремятся избегать ее. Избегать в т.ч. заключая договоры на срок, менее 1 года, а чтобы по максимуму, условно говоря, от 1 января до 31 декабря, с учетом порядка исчисления сроков, срок такого договора будет 364 дня. Понимая, что в этой фразе стороны всего-навсего манипулировали действительностью, и пытались тем самым избежать правила о государственной регистрации, ВАС сказал, что такой договор должен считаться договором, заключенным на срок не менее 1 года и подлежать государственной регистрации.

Кроме того, при применении соответствующего правила возникает интереснейший вопрос. Вопрос, абсурдный с т.з. логики и здравого смысла, но крайне важный с т.з. правовой. Мы знаем, что срок не является существенным условием договора аренды, аренда зданий и сооружений не выступает здесь изъятием из общего правила. Что будет в том случае, когда договор аренды не содержит указания на срок? Считается, что такой договор заключен на неопределенный срок, а правила о государственной регистрации заточены под темпоральный промежуток. В связи с этим вопрос: неопределенный срок – это менее года или не менее года?

Если мы у кого-нибудь не отягощенный юридическими знаниями на улице этот вопрос спросим, в лучшем случае наш респондент опасливо озираясь перейдет на другую сторону улицы, а может и вызовет скорую, хотя вопрос не только имеет право на существование, вопрос является ключевым, чтобы понять, нуждается ли выполнение соответствующей предпосылки: договор, заключенный на неопределенный срок или нет. Слава Богу, судебная практика в этом вопросе давно определилась, она является устойчивой. Исходит она из того, что договоры аренды зданий и сооружений, заключенные на неопределенный срок в государственной регистрации не нуждаются. Т.е. если абсурдно ответить на абсурдный исходно вопрос, получается, что неопределённый срок – это менее 1 года.

Исходной точкой для формирования данной судебной практики послужило разъяснение, содержащееся в п.11 ИП №59 от 16 февраля 2001 года «Обзор практики разрешения споров, связанных с применением ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним». В п.11 был поставлен похожий вопрос: договор аренды, возобновленный на неопределенный срок, нуждается в государственной регистрации или нет? ВАС констатировал, что договор, возобновленный на неопределенный срок, в государственной регистрации не нуждается. Собственно, эта идея, этот тезис в дальнейшем были гиперболизированы и распространены не только на договоры, возобновленные на неопределённый срок, но и на договоры, заключенные на неопределенный срок. Поэтому здесь практика едина.

Более того, А.А кажется, что с т.з. логической и политико-правовой такой подход практики можно оправдать, ибо для чего нужна государственная регистрация? Для защиты 3-х лиц, чтобы 3-и лица, обратившись к реестру, могли получить полноценную информацию об имеющихся в отношении недвижимого имущества обременений. Государственная регистрация защищает 3-х лиц. Это, вне всякого сомнения, цель более чем разумная, которую законодатель должен преследовать. Одновременно мы должны понимать, что законодатель, формулируя правила об аренде зданий и сооружений, пытается найти компромисс между интересами 3-х лиц, которым нужна государственная регистрация, и интересами самих сторон, для которых государственная регистрация – это излишняя формальность, это затруднимость входа в отношения. Исходно этот компромисс найден темпорально, т.е. законодатель считает, что если договор заключен на срок менее 1 года, то здесь нарушений интересов 3-х лиц от того, что они не получат информации адекватной, соответствующей действительности информации об обременениях, этот интерес должен уступить интересу сторон, нуждающихся в доступности договорной формы для них. Напротив, когда срок договора год и более, уже на первый план для законодателя выходит интерес 3-го лица, он уже считается важным, доминирующим и превалирующим перед интересами сторон договора. Т.е. в градации: динамика оборота против интересов третьих лиц, если срок договора более 1 года, законодатель считает, что должны защищаться 3-и лица, ибо обременение на срок более 1 года уже значимо, с позиций законодателя, для 3-х лиц. Т.е. законодатель ищет компромисс, и находит его в этом темпоральном промежутке.

В этой связи договор, заключенный на неопределенный срок, он таит в себе с т.з. 3 лиц угрозу большую, чем договор, заключенный на 1 год или угрозу меньшую? Меньшую. Естественной величиной договора, заключенного на неопределенный срок, является возможность каждой из сторон отказаться от такого договора с предупреждением за 3 месяца. Получается, что с т.з. 3-х лиц, если они не узнают об обременении в виде договора аренды, заключенного на неопределенный срок, то при нормальном развитии событий они всего 3 месяца будут терпеть подобное положение вещей. Потому что, отказавшись, они прекратят договорные отношения, а за эти 3 месяца тех потери, которые у них возникают, они их могут возместить за счет предъявления требования своему контрагенту, продавшего им обремененное правами третьих лиц недвижимое имущество.

Поскольку здесь есть односторонний отказ и срок предупреждения об одностороннем отказе составляет 3 месяца, т.е. меньше года, очевидно, что договор на неопределённый срок с т.з. решения вопроса: кого защитить – динамику оборота или 3-х лиц, должен относиться к той же группе, к которой относятся договоры на срок, менее 1 года, потому что законодатель считает, что при договоре менее 1 года, на 11 месяцев, эти перепревания, которые получает покупатель здания и сооружения, сданного в аренду, они должны уступить по своему значению динамике оборота. Поэтому это все вполне логично вписывается в тот компромисс, который исходно задаёт законодатель.

Правда, есть один нюанс. Срок предупреждения, сформулированный в ст.310 ГК РФ, является правилом диспозитивным в том смысле, что этот срок предупреждения не менее, чем за 3 месяца, т.е. стороны могут его изменить, увеличить, и если они не меняют, а статистика показывает, что люди конформисты, и в 80% случаях те правила, которые изложены в законе, не изменяются сторонами. Если они не меняют, все логически вписывается в исходную канву, действительно, ущемления, которое претерпевает покупатель арендуемого здания или сооружения, оказываются меньше, чем 1 год, т.е. незначительные с позиций законодателя. А как быть в варианте, когда стороны изначально, заключая договор на неопределенный срок, договариваются, что да, вправе любая из сторон отказаться от договора с предупреждением за 99 лет. И получается, что такой договор в государственной регистрации не нуждается, в силу ст.617 ГК РФ покупателю арендуемого имущества переходят все права и обязанности арендодателя, и получается, что он уже становится арендодателем и должен терпеть арендатора, а выгнать его сможет только через 99 лет, даже если немедленно среагирует. А.А. кажется, что у этой ситуации, ее сложность в значительной степени натянута, потому что против таких форматов мы легко сможем бороться. Поскольку этот срок предупреждения в 99 лет выходит за пределы разумности, то дальше возможны варианты, тут дело вкуса. Можно заничтожить вообще это условие договора, и сказать, что срок предупреждения 3 месяца, защита будет обеспечена, а можно просто сказать, что устанавливая подобный срок предупреждения, стороны хотят его заключить как срочный, что тоже позволит нам сделать выводы в пользу защиты интересов покупателя, и здесь мы с чрезвычайной легкостью эту защиту обеспечим.

Другое дело, что эти принципы способны бороться против очевидных девиаций, например, 99 лет. А когда срок предупреждения вписывается в некий разумный формат поведения. Например, с предупреждением за 1 год. Вполне разумное условие. Уже на основании принципа разумности, добросовестности придать его анафеме и аннулировать его значение окажется вряд ли возможным. Как здесь бороться, с этими ситуациями? Остается большим вопросом.

Как бы то ни было, с позиций судебно-арбитражной практики, которая вполне позитивно воспринимается юридическим сообществом, договоры аренды зданий, сооружений, заключенные на неопределённый срок, в государственной регистрации не нуждаются.

Заканчивая разговор о государственной регистрации, необходимо обратить внимание еще на один аспект. Это на то, какое же вообще принципиальное значение имеет государственная регистрация и каковы правовые последствия отсутствия таковой в тех случаях, когда она требуется?

Здесь мы должны понимать, что сегодня судебная практика в корне изменила подход к значению этой государственной регистрации. Началось все 15 января 2013 года в деле «Елена-М», потом продолжилось в ПП №13, сейчас общая отбивка существует в ИП Президиума ВАС №165 от 25 февраля 2014 года, где во всех этих актах отражена простая идея, т.н. принцип относительной недействительности сделки, нуждающейся в государственной регистрации, но не прошедшей таковую. Этот принцип относительной действительности сводится к следующему. Если договор нуждался в государственной регистрации, но таковая не была осуществлена, тем не менее, договор исполнялся сторонами, то стороны не могут ссылаться на недействительность соответствующего договора по причине отсутствия государственной регистрации и для сторон такой договор является обязательным.

Собственно, в этом смысле значение принципа относительной недействительности договора, не прошедшего государственную регистрацию, в общем и целом находится в канве непротиворечивого поведения. Т.е. если ты стал исполнять договор, несмотря на то, что тот не прошел формальности, необходимые для его заключения с позиций правопорядка, то ты не можешь потом откатить назад и констатировать, что договор не заключен. Иное противоречило бы поведению, создавало возможность для недобросовестного поведения и для злоупотребления, потому что на практике очень часто на незаключенность договора ссылаются лица, которые не исполняют свои договорные обязанности.

Арендатор взял имущество в аренду, договор подписал, этим имуществом пользуется, арендную плату вносил, потом у него финансовые трудности, перестал вносить. Арендодатель говорит: «Плати неустойку, которая в договоре указана». Он говорит: «Какую неустойку? Договор государственную регистрацию не прошел, значит, он недействителен, значит, условий этого договора не существует с позиции права, поэтому никакой неустойки я тебе платить не должен. Более того, я же тебе и арендную плату не должен платить, в лучшем случае я тебе заплачу неосновательное обогащение, но если докажешь, что средняя рыночная цена на соответствующие объекты (а среднерыночная цена – это средняя температура по больнице, включая морг) будет определенной. Какую ты докажешь среднерыночную, я тебе готов ее как неосновательное обогащение заплатить». Понятно, что поощрять подобное поведение являлось бы верхом цинизма и надругательством над здравым смыслом. Поэтому проводя в жизнь концепт непротиворечивого поведения, судебно-арбитражная практика и вышла на эту идею относительной недействительности. Т.е. получается, что если договор нуждался в государственной регистрации, но таковая отсутствовала, однако договор исполнялся сторонами, то ссылаться на отсутствие государственной регистрации они не могут, и договор для них, тот, который он подписали, но не зарегистрировали, является обязательным от начала и до конца.

Эта идея ВАС-ом сегодня воплощена в нескольких его официальных разъяснениях, в частности, в п.14 ПП №73, и в п.3 и 4 ИП №165.

При этом возникает вопрос. Со сторонами понятно, для них запрет ссылаться на отсутствие государственной регистрации вызван недопустимостью противоречивого поведения. Но дело в том, что заключенный сторонами договор, когда он в установленном законом порядке зарегистрирован, сообщает 3-м лицам определенную информацию, ведь государственная регистрация нужна именно для 3-х лиц. Не поощряя противоречивое поведение сторон, надо задуматься, не создается ли здесь угрозы для интересов 3-х лиц. К чести ВАС, он и эту идею довел до конца. Почему принцип относительной недействительности?

Договор, нуждающийся в государственной регистрации, но не прошедший таковую, однако исполняющийся сторонами обязателен для сторон со всеми его условиями, и с договорными санкциями и проч., но не может быть противопоставлен 3-м лицам.

В частности, в п.14 ПП №73 ВАС обращает внимание на 2 аспекта, связанных с конструкцией аренды, два аспекта, в которых договор аренды, нуждавшийся в государственной регистрации, но не прошедший таковую, не может противопоставляться 3-му лицу.

Это, во-первых, применение ст.621 ГК РФ о преимущественном праве на заключение договора на новый срок. В чем суть преимущественного права? В том, что арендатор имеет преимущество, законное преимущество перед 3-м лицом, однако 3-е лицо ввиду отсутствия государственной регистрации о таком договоре не знало и знать не могло, поэтому для третьего лица предоставление здесь преимущественного права арендатору нарушало бы его обоснованные интересы и ожидания. Поэтому ст.621 ГК РФ для таких договоров, договоров аренды зданий и сооружений, не прошедших государственную регистрацию, неприменима.

Равным образом неприменима к подобным договорам и ст.617 ГК РФ. Ст.617 ГК РФ воплощает ту идею, состоящую в том, что при отчуждении арендуемого имущества приобретатель этого имущества получает права и обязанности арендодателя по заключенному договору аренды, т.е. права и обязанности арендодателя к такому приобретателю арендуемого имущества переходят. Здесь опять, применение этой нормы, для договоров, подлежащих государственной регистрации, но не прошедших таковую, создает угрозу интересам 3-х лиц. Ведь третье лицо, приобретая соответствующее имущество, ориентировалось на данные реестра. Смотрит, в реестре никакого указания на то, что данное здание или сооружение сдано в аренду и обременено этим арендным договором, не содержится. С учетом этого обстоятельства 3-е лицо принимает решение и об условиях договора, и вообще о его заключении. Если мы допустим возможность противопоставить такому добросовестному 3-му лицу незарегистрированный сторонами договор, то это будет нарушать интересы 3-го лица. Поэтому такое противопоставление тоже является невозможным.

• В сухом остатке получается, что если договор подлежал государственной регистрации, но таковую не прошел, для сторон он обязателен и они не могут ссылаться на незаключенность, если начали его исполнение, а для 3-х лиц такой договор должен рассматриваться как несуществующий, т.е. 3-м лицам такой договор противопоставлен быть не может.

Эта идея относительной недействительности договора, нуждавшегося в государственной регистрации, но не прошедшего таковую, эта идея сегодня приобрела универсальный характер, она распространяется не только на договоры аренды. Все началось с аренды в деле «Елена-М», а потом в ПП № 13, вносящем изменения в ПП №73, а за прошедший год ВАС практически по всем регистрируемым договорам прецеденты подобного порядка создал.

Например, есть прецедент лета прошлого года по т.н. делу гр-на Ковалева, где также был решен вопрос, связанный с договором долевого участия в строительстве. Тоже был воплощен принцип относительной недействительности. Гр-н. Ковалев, который заключил договор, нуждающийся в государственной регистрации, но не зарегистрировали этот договор, при банкротстве застройщика, он был признан кредитором, но в число залоговых кредиторов включён не был, потому что для сторон договор обязателен, но поскольку залог отражается на интересах 3-х лиц, 3-м лицам противопоставлен быть не может. Потом в сентябре месяца было принято прецедентное дело по договору доверительного управления недвижимого имущества, та же идея была воплощена. А сейчас в ИП № 165 эта идея сформулирована не просто к договору аренды, а сформулирована как универсальное правило, т.е. родившись в рамках аренды, применительно к аренде зданий и сооружений, сегодня это такая очевиднейшая величина, из которой исходит практика.

По гамбургскому счету, с учетом данной позиции, сам по себе вопрос о государственной регистрации договора аренды во многом сошел на нет. Даже если стороны заключают договор аренды зданий и сооружений на 100 лет, но не регистрируют, все равно с т.з. сторон и для сторон договор существует.

ст.655 ГК РФ: передача здания и сооружения в аренду оформляется с помощью передаточного акта. На самом деле мы сходное регулирование уже видели, в конструкции КП недвижимости те же самые были указания на соответствующее оформление передачи недвижимого имущества. Точно также как в договоре КП, применительно к ст.655 ГК РФ, мы должны констатировать, что значение передаточного акта всего лишь доказательственное, причем, это не единственно возможное доказательство. Также было и в КП, передаточный акт имел только доказательственное значение, причем не рассматривался в качестве единственно допустимого доказательства, и при отсутствии акта факт передачи можно было доказывать с помощью иных любых средств доказывания, также дело обстоит с применением ст.655 ГК РФ. Здесь тоже передаточный акт – только доказательство состоявшейся передачи, а следовательно, это важно с т.з. синаллагматической обязанности, обязанности по внесению арендной платы, но отсутствие передаточного акта еще не предопределяет вывода о том, что такой передачи не было. Факт передачи в отсутствие передаточного акта может быть доказан с помощью любых средств доказывания, просто наличие передаточного акта снимает все вопросы, но и без него тоже можно жить.

Лизинг.

Легальная дефиниция лизинга воплощена в ст.665 ГК РФ: По договору финансовой аренды ( договору лизинга ) арендодатель обязуется приобрести в собственность указанное арендатором имущество у определенного им продавца и предоставить арендатору это имущество за плату во временное владение и пользование. Арендодатель в этом случае не несет ответственности за выбор предмета аренды и продавца.

Мы должны понимать, что экономически лизинговые отношения предполагают взаимоотношения трех субъектов:

→ Лизингодатель

→ Лизингополучатель

→ Продавец.

Экономический смысл соответствующей конструкции сводится к тому, что лизингополучатель обращается к лизингодателю с просьбой приобрести у продавца определенное имущество и сдать его в лизинг лизингополучателю.

В итоге это экономическое отношение как единая конструкция юридически раскладывается на два взаимосвязанных договора:

1. договора, опосредующего отношения лизингодателя и лизингополучателя, а лизингодатель – арендодатель, а лизингополучатель - арендатор. Между ними договор лизинга.

2. сопутствующий лизингу договор, который заключается лизингодателем с продавцом – договор КП.

Это взаимосвязанные договоры, причем, взаимосвязанные настолько, что обязательным признаком лизинговых отношений законодатель считает наличие договора КП. Если такого сопутствующего договора нет, то квалификация договора как лизинга в нашем правопорядке принципиально исключена. Но при всей взаимосвязи, юридически это два разных договора, параграф 6 Главы 34 регулирует только договор лизинга, только тот договор, который связывает лизингодателя и лизингополучателя.

Модель лизинга выделит крайне перспективно, особенно для развивающихся экономик. Исторически самый бурный расцвет лизинговых отношений и лизинговых операций произошел в Америке после Великой депрессии, конструкция договора лизинга была одним из тех факторов, который позволил вывести американскую экономику из того плачевного состояния, в котором она находилась. А потом во многих других развивающихся экономик конструкция лизинга доказала свою жизнеспособность и привлекательность.

Потому что конструкция лизинга проста и выгодна для всех. Ибо с помощью отношений лизинга, очевидно, удовлетворяется интерес лизингополучателя, потому что у него есть некая бизнес-схема, он готов зарабатывать деньги, проблема состоит только в том, что у него нет начального капитала. С помощью конструкции лизинга он без серьезных финансовых затрат получает возможность использования соответствующего объекта, возможность зарабатывать.

Эта конструкция крайне выгодна и для лизингодателя, потому что его интерес состоит в том, что сумма, затраченная на приобретение этого оборудования, оказывается меньше, чем тот размер лизинговых платежей, которые он получает от лизингополучателя. Т.е. у него деньги есть, но бизнес-идеи нет. Он за счет лизинга эти деньги удачно вкладывает, причем вкладывает не абы во что, а в конкретный бизнес-проект конкретного лица, т.е. он не на бум приобретает оборудование, он приобретает это оборудование под заказ конкретного лица, чью бизнес-схему он исходно оценивает. Эта маржа [разница между ценой и себестоимостью], которую он получает на вложенные средства, составляет для него доход, составляет тот интерес, который преследуется лизингодателем.

Наконец, эта схема выгодна и для продавца, потому что не будь конструкции лизинга, продавец не имел бы рынка сбыта собственной продукции, потому что интерес его продукции есть у лизингополучателя, а денег нет, т.е. без лизинга лизингополучатель не купил бы это оборудование, продавец его бы не продал и не получил собственный доход. За счет конструкции лизинга, за счет финансового содействия лизингополучателю, продавец расширяет свои рынки сбыта, тем самым увеличивает собственный доход.

Схема принципиально выгодна для всех, и эта схема уже доказала неоднократно свою финансовую и инвестиционную привлекательность. Раз выгодно для всех участников, значит, выгодно для общества в целом. Это мы так ВВП увеличим не только в обещанные два раза к 2020 году, но и намного раньше. Схема сама крайне интересна.

Более того, в Америке, исходной родине, хотя некоторые исследователи пытаются найти в законах Хаммурапи зачатки лизинговых операций, но это надумано. В Америке этой крайне распространённая операция и развитие этих лизинговых отношений происходит крайне бурными темпами. Например, исследователи посчитали, что в Америке существует около 70 разновидностей лизинга. Очень многие рынки, связанные с дорогостоящим оборудованием, работают только и исключительно за счет конструкции лизинга. Например, самолетные двигатели или самолёты. Купить самолет той или иной компании оказывается финансово невозможно, а значительно обновить парк – неосуществимая идея. За счёт конструкции лизинга этот рынок очень эффективно работает. Были очень большие надежды, что лизинг способен и нашу экономику вывести на новый уровень, но пока эти ожидания не оправдались, хотя если по частностям судить, то лизинг вполне может конкуренцию кредитованию сделать. У А.А. друг один захотел автомобиль купить. Посмотрел, сколько это будет в кредит приобрести, и посмотрел, сколько это будет в лизинг. Единственное, что – в лизинг он через контролируемую им компанию приобретал, потому что лизинговая компания не захотела с ним лично иметь дело, но оказалось, что на порядок дешевле приобрести в лизинг, чем в кредит. И ставки ниже, и условия входа лучше. Пока, к сожалению, на полную проектную мощность эта конструкция не работает. Отчасти в этом виновато и законодательство.

Источники регулирования.

1. Международный акт, который в соответствии с Конституцией РФ, поскольку ратифицирован Россией, является составной частью ее ПС. Это Конвенция УНИДРУА о международном финансовом лизинге, которая была подписана в Оттаве в 1988 году (Оттавская конвенция). Ратифицирована РФ и вступила для РФ в силу с 1.01.1999 года.

2. правила параграфа 6 Главы 34 ГК РФ.

3. специальный закон «О лизинге» от 29 октября 1998 года.

Несмотря на это многочисленное регулирование, лизингу у нас не везет. То ли дают о себе знать некие нумерологические причины: параграф 6, а второй статьей идет страшная цифра (666), то ли это сглазило лизинг, то ли еще что-то произошло, но не везет ему. Закон о лизинге, который был принят 29 октября 1998 года, в своей исходной редакции был примером того, как не надо писать законы. Он был написан экономистами, которые ненавидели юристов, поэтому там сплошь и рядом оперировали экономическими терминами типа себестоимости, которые с юридической т.з. не имеют никакого значения. Экономисты, которые исходно писали, они ненавидели юристов, они ненавидели друг друга, потому что части этого закона создавали взаимоисключающее регулирование, такое впечатление, что они не дружили не только с юристами и друг с другом, а не в ладах они и с собственным психическим здоровьем были. Этот Закон существовал, потом в 2002 году в него были внесены многочисленные изменения, все изменения сводились к тому, что он был купирован, пачками статьи исключили. От исходного текста закона в лучшем случае осталась четверть, подавляющее большинство противоречий устранено, но сейчас другой вопрос: зачем он? Потому что в той части, в которой он остался, он практически полностью повторяет положения ГК. Т.е. с законодательством здесь не везет.

Причем, начало не везти с самого начала, дело видимо не в цифрах. Как называется Оттавская конвенция? «О международном финансовом лизинге». А как у нас договор называется? «Финансовая аренда». Мы даже прилагательное в нужное место поставить не можем, отсюда все проблемы. У них финансовый лизинг как разновидность лизинга, а у нас «финансовый» является характеристикой не лизинга, а аренды. Это исходное заблуждение в названии отражает уровень нормативной техники в регулировании вопросов, показывает, почему это крайне удачная и работающая во всем мире конструкция до сих пор не может заработать у нас.

Особенности регулирования

Лизингодатель на момент заключения договора еще не имеет имущества.

Если всякий иной договор аренды раньше считалось, что может быть заключен только при наличии этого имущества, только при принадлежности этого имущества арендодателю, сейчас эта идея преодолена, но всякий иной договор аренды может быть заключен как в отношении существующего, так и в отношении будущего, то для договора лизинга характерно, что он всегда заключается только в отношении будущего имущества.

Эта идея проистекает из того, что согласно действующему российскому законодательству, договор КП является обязательным факультативным элементом лизинговой операции. Конструкция, которая существует в других правопорядках, конструкция лизинга оперативного, при которой лизингодатель передает в лизинг уже имеющееся у него имущество, для нашего правопорядка принципиально исключена. Соответствующие изменения 2002 года в Закон о лизинге прямо изъяли эту конструкции из нашего законодательства, а ссылка на то, что договор КП – это обязательный факультативный элемент лизинговых операций сделали эту конструкцию для нас находящейся вне закона. Раз договор КП – это обязательная конструкция, необходимая для характеристики этого договора как лизинга, значит, очевидно, что в момент заключения договора лизинга, этого имущества у лизингодателя еще нет и быть не может.

В этой связи возникает вопрос о сношениях с третьим лицом, с продавцом соответствующего имущества. Для того чтобы лизингодателю исполнить свою обязанность перед лизингополучателем и передать последнему имущество в лизинг, надо заключить обязательно договор КП. Регулируя сношения с 3-м лицом, законодатель прямо говорит о том, что по общему правилу выбор имущества и продавца осуществляется лизингополучателем, соответственно, он же несет все соответствующие риски. Правда, это правило диспозитивно, т.е. договором может быть предусмотрено, что выбор имущества и продавца осуществляется лизингодателем. Если этот выбор осуществляет лизингодатель, то и риски, связанные с деятельностью продавца, будут лежать на лизингодателе.

☝ Тот, кто осуществляет выбор имущества и продавца, тот и несет эти риски. По общему правилу этим лицом является лизингополучатель.

Экономически это вполне понятно, потому что единственный интерес лизингодателя состоит в том, чтобы получить доход. Следовательно, ему без разницы, куда вложиться, какое имущество и у кого приобрести, а раз он не выбирает контрагента, то было бы несправедливым возлагать на него эти риски. Кроме того, снятие с него рисков уменьшает и соответствующий размер вознаграждения, потому что чем меньше он рисков несет, тем меньше себестоимость его деятельности, тем меньше затраты, связанные с лизинговыми платежами, для лизингополучателя.

Достаточно интересной иллюстрацией соответствующего правила является прецедентное дело ВАС-а, воплощенное в Постановлении 13135/11 от 7 февраля 2012 года - ИП Колонтаенко против «Атлант-М Лизинг». Между «Атлант-М Лизинг» как лизингодателем и ИП Колонтаенко был заключён договор лизинга, по которому эта дамочка (ИП) взяла в лизинг грузовой тягач. Зачем он ей нужен был, история умалчивает, если женщина просит – значит, нужен. Договор был заключен. После того как этот предмет был передан лизингополучателю, она начала его использовать для своей хозяйственной деятельности, потом в этом предмете обнаруживались недостатки, исключающие возможность его использования в полном объеме по назначению. Гражданочка Колонтаенко не нашла ничего лучшего, как сказать: «Раз я не могут пользоваться предметом лизинга, значит, я не буду платить лизинговые платежи». Лизингодатель сказал: «Раз ты не платишь лизинговые платежи, то дружить мы с тобой – ИП Колонтаенко - отказываемся, давай таки расторгать договор». Собственно, в рамках рассматриваемого дела ключевым являлся вопрос: обоснованным ли является неплатеж соответствующих лизинговых платежей со стороны гражданки Колонтаенко, уповавшей на то, что переданный ей в лизинг предмет является предметом с недостатком. Решение этого вопроса замыкается на ту идею, о которой мы сказали. Это риск выбора имущества и продавца. Тот, кто несет этот риск, тот должен и решать эти вопросы с продавцом. Если этот риск несет лизингодатель, значит, тогда лизингополучатель может не платить лизинговые платежи, поскольку по причинам, зависящим от риска лизингодателя, он лишен возможности использовать объект. Напротив если этот риск несет лизингополучатель, значит, это она должна разбираться с продавцом, но на ее обязанности выплачивать лизинговые платежи невозможность использования имущества ни коим образом отражаться не должна.

По итогам рассмотрения ВАС принял решение в пользу «Атлант-М Лизинг» сказав, что гражданочка Колонтаенко явно не права, но само Постановление интересно в другом. Казалось бы, зачем 4 инстанции решали этот вопрос, если в самом договоре лизинга было русским по белому написано: Выбор продавца и риск с этим связанный несет лизингополучатель. Если написано, значит, дальше ст.665 ГК РФ, реализуется общее правило и гр. Колонтаенко не может на это ссылаться в отношениях с лизингодателем и сама должна свои риски нести.

Но гражданочка Колонтаенко настаивала на том, что она является слабой стороной в договоре, а, следовательно, это условие, хотя и содержалось в лизинговом договоре, но было стандартизировано, и в доказательство этого она указывала на то, что это условие в договоре оказывалось и в стандартизированном приложении, и в самой нестандартизированной части. Она показывала, что это фейк: хотя написано, что я выбираю, на самом деле это исходно разработанный формуляр (раз стандартизированная часть), на самом деле это исходно выбор лизингодателя, который готов был сотрудничать в этом вопросе только с этим продавцом. Поэтому, несмотря на написанное, не верьте тому, что написано, в действительности выбор осуществлялся лизингодателем, следовательно, лизингодатель должен нести эти риски, а я права, не выплачивая лизинговые платежи, потому что риск лизингодателя.

ВАС в рамках этого дела указал, что в действительности должны оцениваться не только и не столько условия договора, сколько все обстоятельства в целом. ВАС прямо допустил, что в отношениях с лизингодателем лизингополучатель (особенно не являющийся ЮЛ) является слабейшей сторон, с учетом его слабости все условия договора, особенно, все условия договора двусмысленные и неоднозначные, должны толковаться только в пользу слабой стороны.

При всей этой констатации, это не помогло вынести решение в пользу гражданки Колонтаенко, поскольку в упрек ей было поставлено следующее обстоятельство. Было сказано: Да, в договоре лизинга это было из стандартизированной части, но это было и в части, согласованной сторонами. Кроме того, в договоре КП, условия договора КП таковы, что дают однозначный вывод о том, что этот выбор был осуществлен лизингополучателем.

Это означает, что в системе отношений, возникающих на основании договоров, заключаемых между лизингодателями - профессиональными участниками рынка финансовой аренды и сторонами, которые считаются более слабыми, в частности лизингополучателями, осуществляющими деятельность без образования юридического лица, само по себе наличие условий, автоматически указывающих на выбор продавца лизингополучателем, в стандартных выработанных сильной стороной формулярах нельзя рассматривать как обстоятельство, достоверно свидетельствующее о том, что такой выбор был сделан именно слабой стороной.

Нельзя замыкаться при анализе соответствующего условия и при решении данного вопроса исключительно на условиях договора, надо анализировать всю совокупность обстоятельств.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 6 789 10 11 Следующая ⇒