Тема 2. Ценностный ориентир государственной службы.

⇐ ПредыдущаяСтр 3 из 17Следующая ⇒

Конституция – это не только описание государственной конструкции и не только правила, на основе которых должны действовать публично-властные институты. В конституции практически любого государства, даже тоталитарного, можно увидеть, какие именно ценности обязывается исповедовать и защищать государство.

В философских словарях можно найти различные определения категории

«ценность». Если обобщить их, не обращая внимания на нюансы, и пренебречь понятием «отрицательная ценность», можно сказать, что ценности – это такое восприятие объектов окружающего мира, которое заставляет нас признавать эти объекты наиболее значимыми, приоритетными, требующими уважения, почтения.

Чтобы более наглядно представить себе, что такое ценности в социальном смысле, прибегнем к следующему сравнению.

Загорелось учреждение, где находятся люди, а также хранятся секретные

документы и/или ценное имущество. Кого или что сначала спасать – людей или документы/имущество?.. Вопрос не такой уж дикий, как может показаться человеку, обладающему хотя бы начатками нравственности. Были у нас времена, когда вопрос этот становился для людей трагической нравственной дилеммой: либо муки совести, либо тюрьма, а то и расстрел…

Дело тут даже не в том, что ст. 131 Конституции СССР 1936 г. –

«сталинской» – гласила: «Каждый гражданин СССР обязан беречь и укреплять общественную, социалистическую собственность, как священную (! ) и неприкосновенную основу советского строя, как источник богатства и могущества родины, как источник зажиточной и культурной жизни всех трудящихся. Лица, покушающиеся на общественную, социалистическую собственность, являются врагами народа». В «брежневской» Конституции СССР 1977 г. эта формулировка была, правда, несколько смягчена, но суть ее сохранилась. К тому же в Преамбуле говорилось о преемственности «идей и принципов первой советской Конституции 1918 года, Конституции 1924 года и Конституции СССР 1936 года». Так вот. Вряд ли сотрудники учреждения и пожарные, прибывшие на тушение, ведали об этой конституционной норме. Но уж

точно они, как и все советские граждане, сознавали подлинную иерархию

ценностей в стране, которую кратко можно описать строчкой из одной советской песни: «Раньше думай о Родине, а потом о себе». Конечно, бывают времена и ситуации, когда гражданин должен быть готов пожертвовать многим, даже своей жизнью. Но это – экстремальные случаи. К тому же речь идет о высоком нравственном долге свободного человека. Долге, истоки которого кроются в известной евангельской максиме: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» Советская же идеология представляла и подразумевала иное: человек – всего лишь средство для достижения целей, которые ставит власть. Как средство он и должен ощущать себя.

До сих пор мы сталкиваемся с советским наследием, ярко демонстрирующим нравственное уродство тогдашней иерархии ценностей (хотя утверждать, что сегодня она окончательно стала иной, тоже пока не приходится).

Так, время от времени становятся достоянием гласности факты о нынешней

жизни в тех городах и поселках, которые были построены вокруг чрезвычайно опасных и вредных производств – химических, радиационных, биологических.

Заботясь о достижении своих (обычно, военных) целей, власть бросала подчас огромные средства для производства каких-то веществ или продукции, но при этом игнорировала безопасность людей. Это усугублялось еще и бесхозяйственностью, когда тысячи тонн смертельно опасных веществ, хранились в совершенно непригодных условиях, нередко просто под открытым небом. И мало кого беспокоило, что люди в таких местностях почти поголовно имеют тяжелые заболевания и умирают задолго до достижения средней продолжительности жизни.

К чему мы об этом говорим? К тому, что практический смысл иерархии

ценностей становится наглядным, как правило, при выборе того или иного варианта управленческого решения. Именно такой выбор показывает, какие именноценности для государства, государственного аппарата являются более, а какие – менееважными.

Здесь важно вот еще что. Ценности и их иерархия, как уже говорилось, вовсе не обязательно должны быть формально закреплены. Чаще всего их можно вывести из самой сущности данной государственности правоприменительной практики. Но существование той или иной реальной государственной иерархии ценностей далеко не всегда означает, что общество внутренне приемлет именно ее. Разумеется, у государства есть немало возможностей побудить, а то и принудить людей следовать

каким-то приоритетам – и через законодательство, в том числе устанавливающее определенные запреты, обязанности и наказания за их несоблюдение, и через подзаконные акты, и через правоприменительную практику. Однако чрезмерный разрыв между ценностями, реально исповедуемыми обществом, и ценностями «официальными» может привести если не к социальному взрыву, то, во всяком случае, к ослаблению государственности. В конечном счете, именно этот фактор оказался

решающим в СССР в конце 80-х – начале 90-х годов. Разумеется, он был не

единственным. Например, Е.Т. Гайдар показал, как резкое падение цен на нефть к середине 1980-х годов привело советскую экономическую систему к коллапсу. Но даже при этих обстоятельствах советская государственность могла бы удержаться, не сыграй роли как раз углублявшаяся пропасть между официальной иерархией ценностей и иерархией, к тому времени реально исповедуемой обществом.

В какой-то государственной системе высшей ценностью может быть, например, сохранение конкретного этноса, в другой – безопасность государства, в третьей –«общее благо», в четвертой – благо правителя. Какие же ценности признает Конституция России? В ней есть прямое указание: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства» (статья 2). Подтверждение и

развитие этой ценности мы находим в ст. 18 Конституции РФ, которая гласит: «Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием».

Из этих конституционных императивов следует, что практически любое управленческое решение, действие или бездействие следует рассматривать, в первую очередь, с точки зрения того, как оно повлияет на людей – улучшит или ухудшит их положение, укрепит или снизит степень обеспеченности человеческого достоинства, расширит или сузит возможности для реализации, охраны и защиты основных прав и свобод человека и

гражданина.

Разумеется, сказанное не означает, что ценность человека, его прав и свобод

единственная. Конституция РФ не случайно говорит о ней как о высшей, т.е.

подразумевает и иные ценности. В частности, в решениях Конституционного Суда РФ среди конституционных ценностей, названы, например: суверенитет Российской Федерации, ее независимость и государственная целостность; единство экономического пространства; экономическая безопасность Российской Федерации,

законные интересы отечественных производителей и потребителей; своевременность и полнота исполнения судебного решения, стабильность и непрерывность в реализации государством возложенных на него функций и многие другие.

Однако сколько и каких бы ценностей ни было выявлено, все они, если

следовать нашей Конституции, должны быть подчинены названной главной, высшей ценности, служить ее обеспечению. Это не означает, что именно так у нас и происходит.

Но степень разрыва между конституционной высшей ценностью с реальностью, с действительной политикой, с действительной законодательной и правоприменительной деятельностью становится тем главным критерием, по которому можно судить о степени реальности идеи конституционализма в стране.

Конечно, не все тут так просто и линейно. Существуют ситуации, когда выбор для органов государственной власти и должностных лиц оказывается чрезвычайно сложным. Именно так обстояло дело в конце 1994 года, когда на территорию Чеченской республики были введены войска для того, чтобы подавить мятеж сепаратистов.

Конституционный Суд РФ, рассматривая летом 1995 года вопрос о конституционной законности соответствующих решений Президента РФ, в целом признал эти решения соответствующими Конституции РФ. Но заметьте: исходя из того, что «государственная целостность – важное условие равного правового статуса всех граждан независимо от

места их проживания, одна из гарантий их конституционных прав и свобод ».

Конечно, вне зависимости от решения Конституционного Суда и его обоснований, сама дилемма, вставшая в то время перед российским руководством, обрела драматический характер. Можно ли говорить, что боевые действия в Чечне есть реализация идеи высшей конституционной ценности? Но одновременно: можно ли утверждать, что этой ценности в большей степени отвечало бы безмолвное наблюдение федеральных

властей за тем, что в Чечне растаптываются права человека под лозунгом стремления к независимости?

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒