Предметный мир Европы Нового времени. Эпоха барокко.

Первая четверть XVI в. – конец городских республик в Италии. Самая славная их них – Флоренция - превращается в столицу Тосканского герцогства. Первостепенную роль приобретает Рим, папский центр.

По всей Европе возникают большие монархии – наступает эпоха абсолютизма, внешне характеризуемая пышными дворами, многочисленной наследной знатью с ее стремлением к роскоши. Вместе с тем, позднеренессансный период – начало нового времени – это время укрепления позиций купечества, молодой буржуазии.

Ломка политических структур в Италии, утрата городами независимости драматически переживается художниками. Об этом говорят уже поздние работы Микеланджело. На протяжении XVI в. архитектура постепенно утрачивает тектоническую структурность, четкость членений. Уже в середине века ясность и простоту сменяет сложность форм, подчеркнутое пластическое богатство. В убранстве стен широко применяются дорогостоящие материалы, лепка и роспись в невиданных ранее масштабах.

В том же ключе формируется и предметное наполнение. Утяжеляется и усложняется мебель. Деревянные сундуки приобретают очертания каменных античных саркофагов, щедро покрытых сложнейшим глубоким рельефом. Вместе с большим богатством форм разнообразятся типы предметов, происходит их дальнейшее усовершенствование. Так появляется новый вид мебели - кабинет - разновидность шкафа, разделенного по вертикали на нижнюю и верхнюю части. Нижняя, предназначавшаяся, по-видимому, для крупных предметов, имела две створки. Верхняя же часть состояла из множества мелких выдвижных ящиков. Можно предположить, что здесь хранили ценные бумаги, деньги. Иногда верхняя часть имела откидную стенку, которая образовывала столешницу. Входят в моду столы с выдвигающимися ящиками. К этим рациональным нововведениям прибавилось увлечение самыми разнообразными формами ножек, похожих на балясины, спиралевидных, граненых.

Подлинной революцией стало внедрение в изготовление стульев и кресел ткани и кожи. Исстари для того, чтобы сделать их мягкими, подкладывалась подушечка. Теперь же мягкое сидение стало их неотъемлемой частью. Сложный мотив обивки мог усиливаться бахромой, которая свешивалась с сидения и со спинки, заканчиваясь иногда кистями или бонбошками. Более скромные кресла обивались кожей, а гвозди с большими латунными шляпками создавали орнаментальный узор.

Конечно, это нововведение имело и практический смысл, но нельзя не отметить, что здесь конструктивная тема отошла на второй план и сразу же стала уступать стремлению к украшению, декорированию.

Очевиднее всего, такое соотношение конструктивной основы и пластики проявляется в произведениях декоративно-прикладного искусства. В одном из шедевров великого Бенвенуто Челлини /Cellini, 1500-1574/, например, такой утилитарный предмет, как солонка, превращается в богатую скульптурно-декоративную композицию.

Развитие художественной культуры повлекло за собой выделение из общей массы цеховых мастеров отдельных художников. Утвердилось разделение между ремеслом и искусством, зародившееся в Ренессансе. Цеховое ученичество заменялось настоящей школой. Во Флоренции ею стала «Академия рисунка», в Болонье – академия братьев Карраччи /Carracci/. Этому примеру последовали и другие страны Западной Европы.

К концу XVI – началу XVII вв. окончательно складывается стиль барокко (от итальянского barocco – «странный», «причудливый»). Эпоха барокко энергично раскрыла те тенденции, которые стали выявляться в конце предыдущего периода. Особенно возобладало барокко в странах католицизма – Франции, Испании и, особенно, в Италии, продолжавшей играть активную роль в художественной жизни Европы.

Образный строй искусства барокко отличается напряженностью, драматизмом, а порою и трагизмом. В пластических видах искусств это выразилось в резком пересмотре отношения к объему, к массе, к самому пространству.

Для архитектуры итальянского барокко характерна динамика объемов, энергия пластики. Масштабы построек – храмов, дворцов, вилл - были поразительны. Криволинейные формы, образуя самые причудливые сочетания, стали преобладать над прямолинейными, объемная скульптура - над плоским рельефом. Интерьеры насыщаются лепкой, круглой скульптурой, стенописью. Стираются границы между живописью и скульптурой, пространство дышит, оно все в движении, в динамике. Уже не колонны, а пучки колонн, бесконечные выступы и запады профилей, их движение, создают мощные светотеневые эффекты. В высоком архитектурном барокко /Джованни Бернини /Bernini, 1598-1680/ объемы как бы исчезают – все подчинено пространству. Эти черты архитектуры стали признаком стиля и в мебельном искусстве, и в бытовых предметах. Происходят изменения и в составе мебели: в частности, выходят из употребления сундуки и лари; прочное место занимают шкафы, характерные своей криволинейной конфигурацией; зачастую они увенчиваются причудливо изогнутым скульптурным карнизом, создающим необычайно сложный силуэт.

Характерное для этого периода увлечение кабинетами выразилось в большом разнообразии их форм и размеров – настольных, напольных. Часто поверхность их украшалась мозаикой, черным деревом, слоновой костью, перламутром и т.п.

Формообразование сидений отличалось приумножением пластического богатства с одной стороны и созданием больших удобств для человека – с другой. У многочисленных видов кресел – мягкое сидение, спинка с отвалом, удобные подлокотники.

Кардинально изменились спальные ложа: у них уже не стало поддерживающих балдахин стоек, постель престала отделяться от пространства спальни.

Стиль времени стал постепенно распространяться за пределы дворцов и вилл в дома состоятельных горожан, хотя здесь те же предметы были несравненно скромнее.

В конце XVII в. законодательницей моды стала Франция. Поистине сказочной была пышность французского двора в пору правления «короля-солнца» Людовика XIV. Выстроенный при нем Версальский дворец поражал современников своими колоссальными размерами и безмерным богатством. Ослепительная пышность интерьера создавалась не столько мебелью, сколько шитыми золотом и серебром гобеленами, громадными вазами для цветов, светильниками и другими пышно декорированными изделиями.

Пиршественные столы уставлялись сервизами со множеством предметов. Против каждого сидящего стояла не только тарелка, но и так называемый куверт (набор ложек, ножей и вилок) – новшество, ранее не встречавшееся.

Все это требовало своей организации. Поэтому всемерным вниманием были окружены специальные дворцовые мастерские, где сотрудничали художники, ремесленники и архитекторы. Искусство ансамбля, в котором все, включая детали вещей и орнаментику, было подчинено единому замыслу, единой стилистике, достигло к тому времени своего апогея. Даже фигура человека в соответствующей одежде была такой же составляющей частью интерьера, как и гобелен, мебель, другое внутреннее убранство.

Если в начале XVII в. туалет мужчин состоял из прихваченного в талии распахнутого спереди пурпуэна и широких, заправленных в сапоги с раструбом штанов, то культура времен Людовика XIV родила уже другой вид одежды: свободный, не стесняющий движение, открытый спереди жюстокор (род кафтана), короткие панталоны, чулки и ботинки на высоких каблуках.

Абсолютизм эпохи сказался на регламентации одежды: была принята жесткая сезонность, введена единая военная форма для различных родов войск. Буржуазия следовала по мере возможности дворянской моде, но, естественно, отставала от нее (вспомним мольеровского «Мещанина во дворянстве»).

Между тем, за политическим фасадом дворцовой жизни, войн и походов происходило интенсивное продвижение в области науки и промышленности. Тысячелетиями существовавшие представления о Вселенной и о природе рушились одно за другим.

Велики были достижения техники, в особенности механики. Инженеры с большим рвением принялись за конструирование станков и машин, способных в той или иной мере заменить действий людей. Техника, отделившись от союза с искусством, обособляется, постепенно превращаясь в «чистую» инженерию, которая идет своим путем поисков наиболее целесообразных форм машин и механизмов. Однако сложившееся на протяжении веков отношение к сугубо утилитарным предметам с позиции искусства еще не утратило своей роли. Так, в конце XVII в. в среде аристократии стало модным токарное дело – вельможи вытачивали безделушки из кости, твердых пород дерева и даже металла, соревнуясь друг с другом. Сам император российский Петр I был отличным токарем. При этом станки для аристократов характеризовались обилием достаточно пышных украшений в виде всевозможных архитектурных деталей и орнаментики, которые полностью маскировали конструктивную и функциональную суть машины.

Предыдущая 1 2 3 4 5 6 789 10 Следующая