А. Выражение «одна природа Бога Слова воплощённая»

Многими современными исследователями утверждается, что выражение «одна природа Бога Слова воплощённая» по происхождению является измышлением аполлинарианской школы. Даже допуская, что это может быть и так, следует заметить, что неправославное происхождение термина или документа не является достаточным основанием для его отвержения в православном богословии.

В частности, термин Никейского Символа веры «единосущный»*являлся составной частью вокабуляра валентиниан. Более того, около 268 года по Р. Х. он был отвергнут Антиохийским собором, который анафематствовал Павла Самосатского. Однако Никейский Собор принял термин «единосущный», и после почти полувековой борьбы он был утверждён Церковью на Константинопольском Соборе 381 года. Как видим, в отношении того или иного термина в действительности важно не его происхождение, но то значение, которое ему придаётся, и богословская необходимость проведения связанной с ним идеи.

В V веке словосочетание «одна природа Бога Слова воплощённая» рассматривалось в христианском богословии как часть наследия Афанасия. А Кирилл Александрийский принял его в качестве необходимого терминологического средства для адекватной интерпретации православного понимания Личности Иисуса Христа, особенно в противостоянии учению Нестория.

Таким образом, с точки зрения Кирилла и его сторонников, в христологии это словосочетание имело основополагающее значение. Хотя местный («домашний») собор 448 года в Константинополе и Халкидонский Собор явно игнорировали его, тем не менее восточные защитники Халкидона в VI столетии вновь заявили о признании данного выражения. Сопоставляя его с соборной формулой «в двух природах», они утверждали, что в данном контексте оно было необходимым для противостояния несторианству.

Так, Иоанн Грамматик писал: «По этой причине блаженный Кирилл приемлет утверждающих «две природы» Еммануила, кои тем самым избегают ереси Аполлинария. И, кроме того, он утверждает необходимость исповедования «одной природы Бога Слова воплощённой» с тем, чтобы осудить Нестория. Принимающие оба эти выражения держатся истинного учения. Отвергающие же одно из них впадают в пагубное учение ереси».

В «Книге против Грамматика» Севир приводит целый ряд фрагментов из труда своего оппонента, в которых нехалкидониты критикуются за то, что они принимают выражение «одна природа Бога Слова воплощённая», не признавая формулу «в двух природах», реципированную Халкидоном. Собор, утверждает Грамматик, «осудил Евтихия и тех, кто ревновал о признании его учения», которое заключало мнение о том, «что Божество и плоть составили одну сущность и одну природу (one ousia and one nature)».

Можно сказать, что именно такое понимание выражения «одна природа Бога Слова воплощённая» и является причиной того, что нехалкидонитское сообщество заклеймено как монофизитское.*

Севир следующим образом отвечает на критику Грамматика: «Твоё обвинение, кажется, направлено против меня, хотя во многих местах своих сочинений своими собственными словами я заявлял, что тело, одарённое разумной душой, которое Бог Слово воспринял от Девы Марии и соединил с Собою, было не** одной сущности с Ним».

Далее Севир пишет, что в своём сочинении «К Нефалию», касаясь вопроса об устроении человека, он имел возможность разъяснить, чтó в действительности означает выражение «одна природа Бога Слова воплощённая». Воплощённая природа – одна, однако не потому, что две природы превратились водну «простую природу» (one «simple nature»), но вследствие «стечения – без смешения – двух природ в единство, а именно – в единую Личность (into unity, namely the one Person), Которая является результатом соединения этих природ». Выражение «одна природа» не подразумевает какого–либо превращения (одной из двух природ в другую), но имеет в виду лишь единство, которое совершилось в результате схождения воедино (convergence) двух природ. Посему Севир не может быть объектом критики Грамматика.

Рекомендуемые страницы: