Мировая культура как система

Для выявления системных качеств культуры необходимо определиться с методологией исследования, что мы и попытаемся сделать. Системой называют то, что обладает способностью к самоорганизации и самообеспечению, т. е. к сопротивлению окружающей среде; то, что функционирует как единое целое благодаря взаимодействию своих составляющих.

Мы сами представляем собой не что иное, как системы, живущие в мире систем. Привычное мышление при изучении систем оказывается неэффективным, поскольку оно направлено на поиски простых цепочек причинно-следственных связей, протянутых в пространстве и времени, а не на выявление всей конкретной сложности сочетания тесно взаимосвязанных факторов. В системе причина и следствие могут быть разделены во времени и пространстве. Еще М.Ж.А. де Кондорсе (1743-1794)делает глубокое наблюдение подтверждающее это. Он пишет, что в ходе истории начинают проявляться результаты давно случившихся событий: открытий, завоеваний, принятых решений, которые их современникам не казались важными и не осознавались до конца, но с течением времени оказывались ключевыми. Установленные когда-то законы, казалось бы, не повлиявшие в момент их принятия на общее течение событий, через несколько десятков лет радикально меняют социальный состав, политическую систему, умонастроения общества.

Логический анализ, нередко, может сбить с толку, а решение, которое, казалось бы, напрашивается само собой, только сделает ситуацию безнадежной, тогда как, напротив, единственно адекватное решение может, по-видимому, совершенно противоречить здравому смыслу.

Причина и следствие – разные понятия, но с определенной точки зрения их можно отнести к одному и тому же событию. В системах мы сталкиваемся с тем, что один и тот же объект может оказаться и причиной и следствием.

Поиск причины вблизи от следствия может привести к ошибочным заключениям.

Функционирование системы вне зависимости от того, какая это система – механическая, социальная или живой организм, – исследует кибернетика. Основоположник этой науки Н. Винер. Он показал, что те же общие принципы, которые лежат в основе работы терморегулятора, можно обнаружить в экономических системах, в законах рынка и в тех процессах, которые приводят к тем или иным политическим решениям. Им был сформулирован основной принцип автоматизации, согласно которому машина с обратной связью использует свои собственные выходные параметры для регулирования входных. Все, что работает «автоматически», использует обратную связь. Возникающая в системах саморегуляция посредством обратной связи стала инженерным принципом и проникла почти во все частные области и элементы технологии. Начиная с 1961 г. принципы кибернетики стали применяться к проблемам экономических и социальных систем, городской промышленности и жилищного строительства и др.

Постепенно сложилась точка зрения, что сложная система, как правило, ведет себя непредсказуемым образом для наблюдателя, если он следит только за действиями ее элементов.

Таким образом, система – это некое целое, которое поддерживает свое существование и выполняет определенные функции благодаря взаимодействию между его частями.

При системном подходе рассматривается весь объект в целом, а именно связи между его составляющими: исследуя целое, мы понимаем специфику его составляющих. Поведение системы определяется ее структурой в целом. Измените структуру – и поведение тоже изменится. Поведение определяется тем, как связаны между собой элементы, а не тем, из каких элементов состоит система. Поэтому, как правило, можно прогнозировать поведение той или иной системы, даже не зная ее элементов.

Системы могут быть простыми, как система центрального отопления, или очень сложными, подобно климату. Всюду мы видим системы: от молекулы до Галактики и самой Вселенной.

В работе каждой системы (особенно в системах, созданных человеком) очевиден некоторый предел – ее так называемый предел роста. При прочих равных условиях в определенный момент такая система становится громоздкой, трудноуправляемой и хрупкой, т. е. особенно подверженной разрушению.

Если вы разберете систему по частям, вы нигде не найдете ее основные свойства, эти свойства возникают лишь тогда, когда начинает работать вся система. Единственный способ обнаружить и изучить эти свойства заключается в том, чтобы заставить работать всю систему.

Поскольку мы на каждом шагу имеем дело с системными свойствами, то принимаем их как нечто само собой разумеющееся. И тем не менее довольно часто они оказываются непредсказуемыми и удивительными. Системные свойства могут появляться, например, подобно картине радуги. Само сознание есть не что иное, как системное свойство. Состояние равновесия в природе – еще один пример системного свойства. Наиболее важное для нас в системных свойствах заключается в том, что нет никакой необходимости понимать внутреннее устройство системы, чтобы пользоваться ею.

Во все, что мы делаем, мы вкладываем свою точку зрения: свои глубинные ожидания, планы и прогнозы. В научной литературе все это носит название мысленных моделей. «Мысленные», потому что они существуют в нашей голове и руководят нашими действиями; «модели», потому что мы создаем их из элементов своего опыта. Это те наиболее общие идеи, которые формируют наши мысли и действия и приводят нас к ожиданию определенных результатов. Это наши практические теории, основанные главным образом на наблюдении и жизненном опыте, но с проблесками мудрости, разбавленной надеждой. Это те идеи, которые сработали в прошлом, поэтому мы, естественно, предполагаем, что они будут работать и в будущем. Это своеобразные «карты местности», используемые нами в исследованиях будущего и выстраиваемые из таких элементов опыта, связанного с прошлым, которые, судя по всему, и принесли нам успех. Для каждого эти модели индивидуальны и потому представляют особую ценность. Когда мы применяем их к реальной жизни, они формируют наши убеждения. Под убеждением здесь понимается то, что «отстаивают» и «защищают» от нападок. Они отнюдь не универсальны, их никто не проповедует, но на самом деле именно они лежат в основе всех наших действий. Причем на окружающий мир мы смотрим сквозь мысленные модели. Мы живем в них, чему свидетельство – сам язык, которым мы пользуемся. Поэтому мы говорим, что «у нас есть убеждения», которые мы «приобретаем» либо «заимствуем», «питаем», «утрачиваем» их или от них «отрекаемся». Если же мы «расстаемся» с каким-либо убеждением, оно обычно уходит навсегда, оставляя при этом после себя место, которое должно быть заполнено новым убеждением. Таким образом, несмотря на то что наши мысленные модели – наша собственность, мы не можем остановить их развитие, они меняются по мере того, как мы приобретаем новый опыт.

Иначе говоря, наши мысленные модели руководят всеми нашими действиями. Они обеспечивают устойчивость и дают нам некую основу – то, на что можно положиться. Поэтому неудивительно, что мы постоянно ищем усиливающую обратную связь, чтобы еще и еще раз убедиться в их адекватности. Именно мысленные модели наделяют тем или иным смыслом то или иное событие. В свете этих моделей мы интерпретируем свой жизненный опыт. Сами по себе модели еще не факты, хотя порой именно в этом качестве мы их воспринимаем. Например, мы сходимся во мнении относительно основных физических свойств материи в той мере, в какой они на нас воздействуют. Такие свойства, как масса и объем, называют свойствами первого порядка. На эти свойства первого порядка каждый из нас накладывает свое толкование, свой смысл, то есть свойство второго порядка. Металлическое кольцо обладает вполне определенными свойствами первого порядка, о которых вам расскажет любой металлург. Если же это обручальное кольцо, то у него имеются особая ценность и особое значение, которые значительно перевешивают все его физические свойства. Наши мысленные модели имеют глубокие корни и создают в нас предрасположенность воспринимать и интерпретировать внешний мир совершенно определенным образом. Опираясь именно на них, мы решаем, что важно, а что нет. И тогда нередко случается, что мы выделяем свою точку зрения как единственно реальную, а карту местности – как саму местность, которую она представляет. Наши глаза отнюдь не какая-нибудь бездушная видеокамера, бесстрастно фиксирующая то, на что направлен объектив. Они постоянно взаимодействуют с мозгом, определенным образом интерпретируя форму воспринимаемых предметов. Поэтому то, что мы осознаем как увиденное нами, является результатом творчества наших глаз в не меньшей степени, нежели «само по себе». Совершенно сходным образом наши мысленные модели формируют все, что мы видим, слышим или ощущаем. Исследовать мысленные модели так же трудно, как наблюдать за тем, как на самом деле работают наши глаза. Нам кажется, что все наши пристрастия находятся вне нас, однако мы можем узнать их истинную природу, исследуя то, что делаем и как реагируем, и делая собственные предположения относительно того, что воспринимаем.

Мысленные модели подобны фильтрам в наших глазах и в мозге, но, если эти фильтры встроены в нашу физиологию и, следовательно, изменениям недоступны, мы можем изменять свои мысленные модели.

Мы создаем свои мысленные модели частично из общественных нравов, частично из особенностей культуры и частично из тех идей, которые заимствуем в детстве у взрослых, представляющих для нас авторитет. Все остальное мы строим из собственного жизненного опыта.

Дети никогда не рождаются со встроенным набором убеждений, у них есть лишь способность их строить. Разные люди могут иметь сходный жизненный опыт, но совершенно по-разному его интерпретировать, тем самым находя в нем различный смысл.

Наши мысленные модели образуют систему. У каждой системы есть своя цель. Цель системы убеждений отдельной личности состоит в том, чтобы и придать смысл жизненному опыту и объяснить его. Необходимо заметить, что она вовсе не обязательно обеспечивает нам счастливую и здоровую жизнь, поэтому необходимы такие мысленные модели, которые будут реалистичными и полезными в плане обеспечения нас самыми широкими возможностями для этого. Однако необходимо остерегаться таких предсказаний и объяснений, в основе которых лежат чрезвычайно удачные или слишком неудачные результаты, в особенности если они подтверждаются доминирующими убеждениями, т. к. события имеют тенденцию к изменению в сторону среднего состояния. Кроме того, регрессия, представляющая собой статистическую закономерность, требует постоянного учета, а мы, наоборот, зачастую склоняемся к созданию более сложной теории, которая бы все объясняла.

Понятие самоорганизации предполагает существенно личностный, диалоговый способ мышления – открытый будущему, развивающийся во времени необратимый коммуникативный процесс. Наиболее ярко этот диалог проявляется в искусстве, которое не может быть целиком и полностью описано средствами формальной логики, сколь бы развитой и совершенной она ни была. В этом диалоге нет готовых ответов на задаваемые вопросы, как нет и окончательного перечня самих вопросов. Каждая из вовлеченных в такой диалог сторон не является только спрашивающей или только отвечающей. Так что организация подобного диалога предполагает единство формальных и неформальных методов мышления, единство логики и творческой интуиции. Отсюда и личностный аспект диалога. Более того, искусство позволяет на практике реализовать вариативность общественного развития, хотя возможен только один из вариантов в точке бифуркации. Но благодаря искусству мы можем «прожить» и достаточно большое количество других вариантов, которые активно в качестве обратной связи участвуют в построении будущего. Кто не развивается, кто стоит на месте, того уносит назад. Новые идеи приводят к новым идеям в цикле усиливающейся обратной связи.

Высказанные идеи имеют принципиальное значение для понимания развития культуры. Опираясь на них, мы можем представить не только общество в качестве живой развивающейся системы, но и посмотреть на мир в целом как на систему, увидеть глобальную культуру, ее общность и единство. Вообще, культура есть целостность, а не простая совокупность ее видов и форм. Она опосредствует превращение человека из природного существа в социальное. Она образует искусственную среду, в которой человек формируется как личность. «Единство культуры, органическая взаимосвязанность всех ее компонентов является основой единства человека как субъекта деятельности». Таким образом, культура воплощается в субъективных качествах человека, в процессах его деятельности и в ее результатах. В этом смысле культуру можно рассматривать как систему.

Культура и цивилизация

С появлением синергетического подходастановится очевидным, что культуру неправомерно понимать как простую сумму видов и плодов деятельности людей. Как было показано в предыдущем параграфе, культура (человечества, нации, страны, города, семьи, личности и т. д.) является целостным и самоорганизующимся образованием (системой), исторически развивающимся в силу функциональных связей с природой и обществом.

Культура противостоит природе и соотносится с обществом. Отношения культуры и общества не являются антагонистическими, ибо они в равной мере формы внебиологического и сверхбиологического бытия, у них общее происхождение и неразрывная история, но они не тождественны. Общество – система социальных отношений.Культура в этом контексте может быть представлена как единство взаимопревращающихся друг в друга вещей, свойств и отношений. Культура прежде всего свойство человека – ненаследуемая, вырабатываемая в процессе жизнедеятельности способность преобразовывать мир и самого себя. Реализуя преобразующую способность, люди вступают в отношения: духовные, практические и практически-духовные, которые могут быть направлены на преобразуемый мир и других людей. Культура воплощается в результатах человеческой деятельности («второй природе»), т. е. в мире вещей. Она в своем реальном существовании является динамичной, исторической системой, реализующей свое прогрессивное развитие в зависимости от общественной организации (могут препятствовать – «традиционные» и стимулировать – «личностно-креативные»). Человек является творцом культуры, а она, в свою очередь, совместно с обществом творит человека, постепенно превращая его в человека цивилизованного. Эта историческая динамика ставит перед нами проблему соотнесения понятий «культура» и «цивилизация».

Слово «цивилизация» (лат.) буквально означает «государство, сосредоточенное в городе». Прилагательное «цивилизованный» изначально имело смысл «городской», «образованный», «воспитанный» в противоположность «необразованному», «грубому», «дикому», «варварскому». В дальнейшем такая оппозиция приобрела историко-теоретическое обоснование, как очередная ступень в цепочке исторического развития человечества: «дикость – варварство – цивилизация». Имеется и противоположная трактовка этого понятия, определяющая цивилизацию как последнюю стадию развития каждого типа культуры и характеризующая ее омертвление, вытеснение одухотворенности прозаическими материально-техническими интересами (О. Шпенглер). Это противопоставление цивилизации и культуры реально отражало противоречия развития западного мира (капитализма, индустриализма), где, действительно, духовно-нравственные интересы и стремления оттеснялись на задний план, а более высокую ценность приобретали материальные удобства, деньги, карьера и т. п.

В дальнейшем эти противоречия трансформировались во все углубляющийся конфликт между научно-техническим прогрессом, неразрывно связанным с экономикой, и духовно-нравственным, религиозным, художественным потенциалами культуры.

В современной отечественной культурологии в «перестроечный период» сложился так называемый «цивилизационный подход», понимающий под «цивилизацией» единство определенного типа общества и соответствующего ему типа культуры. Цивилизационный период, согласно этому подходу, уже длится около четырех тысячелетий (культурогенез, соответствующий времени антропогенеза, насчитывает более 4 млн лет), который и исследуется. Поэтому, например, из сферы изучения исключается крестьянская культура (фольклор), которая по всем признакам является доцивилизационным типом культуры, доцивилизационный процесс формирования культуры ребенка и др.

Итак, можно констатировать, что понятия «культура» и «цивилизация» имеют разный исторический масштаб: культура сопровождает человека с момента зарождения сознания, а цивилизация определяет уровень (качество) культуры, достигнутый несколько тысячелетий назад; безусловно, это могло произойти только в результате всеохватывающей культурной революции.

Признаки цивилизации, «цивилизационные механизмы» (В. Ж. Келле) могут быть определены следующим образом: общественное разделение труда и порожденный им рынок, политико-правовой способ организации общественной жизни и государство, различные духовные силы – нормы, традиции, верования и способы трансляции культуры, прежде всего письменность. Определяющей, системообразующей силой цивилизованного процесса, очевидно, является радикальное изменение отношения человека к природе, отношения практического и духовного.

Применение синергетического подхода приводит к пониманию исторических изменений во взаимоотношениях между цивилизацией и культурой и позволяет выделить их основные этапы.

· Материально-духовный синкретизм, характерный для начала истории человечества. Он выражался в нераздельности материальной и духовной культуры, анимизме, магических обрядах, нерасчлененности деятельности на «бездуховную» практику физического труда и отвлеченные от нее явления духовной жизни. На этом этапе понятия «культура» и «цивилизация» могут быть использованы как синонимы.

· Рождение города, «городская революция» (Л. Уайт), приведшие к радикальным изменениям в бытии человеческих популяций. Однако в этот период восприятие и осмысление мира было еще правополушарным, мифологическим, «бессознательно-художественным» (К. Маркс).

· Становление ремесла. Ремесленно-профессионализированная деятельность с массовым производством вещей и торговлей привели крадикальному изменению образа жизни людей и структуры их мышления. В результате развития абстрактно-количественного денежного товарообмена все более активным становилось левое полушарие. Оно то и стало вырабатывать необходимые ремеслу понятийные, абстрактно-логические формы отражения и осмысления мира, из которых впоследствии выросло научное знание (математика и др.).

· «Культурная революция», связанная с изобретением нового способа передачи накапливавшихся знаний другим поколениям – письменности. Это повлекло за собой создание социального института образования. Началось отделение от религии науки, образования, а также искусства. Город стал центром нарождавшейся государственности и местом поселения жречества, ремесленников и торговцев, учителей и ученых, представителей разных областей искусства. Появилась профессионализированная армия, необходимая для защиты городского населения и обслуживавших его земледельцев.

Пройдя основные этапы развития, город стал носителем принципиально нового типа культуры – цивилизации. Она пока является высшим уровнем развития культуры, в котором сосредоточены все способы организации общественной жизни: структура производственной деятельности и ее технико-технологическое оснащение, социально-управлен-ческая деятельность и обслуживающие ее формы социологических исследований, репрессивная деятельность юридических учреждений, защищающая каждый тип организации общественной жизни, деятельность церкви и других религиозных учреждений, научно-познаватель-ная, образовательно-коммуникативная, военная, медицинская деятельности, спортивная, организация досуга. Цивилизация находится как бы внутри культуры, представляя собой систему обслуживающих культуру алгоритмов.

Современное состояние взаимоотношений между культурой и цивилизацией характеризуется драматическим раздвоением культуры на «элитарную» и «массовую» (подробнее см. тему 4). Такая ситуация стала возможной только тогда, когда технический прогресс предоставил соответствующие средства массовой информации (СМИ), позволившие обращаться к огромным аудиториям. Оказалось, что цивилизация не является в этом случае благом. Более того, она, имевшая в основе своей развитие интеллекта, повела себя парадоксальным образом, вытесняя интеллект из культуры и активизируя архаические, витальные физиологические потребности. Тем самым впервые в своей истории цивилизация раскрыла таящиеся в ней силы, разрушительные для культурыи для самого человечества.

Безусловно, народы и страны ищут выход из этого тупика, моделируя новые типы отношений культуры и цивилизации, пытаясь возродить нравственные «регуляторы», опирающиеся на высшие ценности человеческого бытия. Они-то и должны стать фундаментом связи культуры и цивилизации, способной обеспечить человечеству будущее.

Предыдущая 3 4 5 6 7 8 91011 12 13 14 15 16 17 18 Следующая