Э.В. Ильенков // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 584–587.

1. Что скрывается за взаимодействием техники и человека?

Человек, имея дело с Машиной, в действительности имеет дело с другим человеком. Отношение Человека к Человеку, отношение Человека к самому себе, «опосредствованное» через Машину.

Человек, имея дело с машиной, в действительности имеет дело с другим человеком, с ее создателем и хозяином, и Машина - только посредник между людьми. Проблема «Человек — Машина», если покопаться в ней чуть поглубже, оказывается на поверку проблемой отношения Человека к Человеку, или, как выразился бы философ старой закалки, проблемой отношения Человека к самому себе, хотя отношения и не прямого, а «опосредствованного» через Машину.

2. При каких социальных отношениях человек превращается в раба машины?

Человек превращается в раба Машины в условиях Рынка, в стихийных условиях товарно-денежных отношений, где человека можно продавать и покупать как любую другую вещь, где человек вынужден продавать самого себя, становясь рабом денег и вещей.

Машина победила человека: Был нужен раб, чтоб вытирать ей пот, Чтоб умащать промежности елеем, Кормить углем и принимать помет. И стали ей тогда необходимы Кишащий сгусток мускулов и воль, Воспитанный в голодной дисциплине, И жадный хам, продешевивший дух За радости комфорта и мещанства...

Политическая экономия объясняет, а не просто описывает фактическое положение вещей. Она показывает, какая именно сила превращает одного человека в раба, а другого - в хама при Машине. Не Машина, не сила Машины. Сила Рынка, сила стихии купли-продажи, то есть такого способа отношений человека к человеку, где живую плоть человека можно продавать и покупать, одалживать и брать в долг как любую другую «вещь» - как кочан капусты, токарный станок, киловатт электроэнергии или тонну урановой руды. Сила стихии товарно-денежных отношений, где человек не только может, но и вынужден продавать самого себя, силу своих рук и своего мозга другому человеку, хотя бы и на время, а не на всю жизнь, как в далекую пору рабовладения.

Политическая экономия ясно показала, что если Человек продает себя, свой мозг, свои руки и все остальные органы своего тела за деньги и за вещи другому человеку, то он неизбежно становится Рабом этих вещей, а поскольку они принадлежат другому человеку, то – через вещи — лакеем этого другого человека. А тогда, в итоге, получается уже совершенно логично и неизбежно та самая картина, которую нарисовал поэт. В обществе, где господствует частная собственность, Человек становится полным Рабом вещей, живой труд попадает в подчинение труду «мертвому», «овеществленному» в виде золотых монет, в виде домов, никелированных холодильников, нейлоновых подштанников, чугунных колес, медных проводов, германиевых полупроводников, бешено крутящихся лент конвейеров, недреманных очей телевизоров, - словом, всех тех мудреных и немудреных устройств, которые только может изобрести человеческий гений...

3. Какова логика технократической концепции социальных отношений?

Технократическая концепция социальных отношений утверждает, что техническое устройство Машины требует такого разделения труда, когда одни становятся «управителями», а другие – «управляемыми».

Производство ради производства – это реальный принцип организации производства материальной жизни при капитализме.

В этом смысле «сделать Человека умнее и сильнее Машины» -означает прежде всего разумно реорганизовать все взаимоотношения человека с человеком, преобразовать общественные отношения между живыми людьми, между классами, изменить способ отношений Человека к самому себе.

Но тут мы сразу же сталкиваемся с возражением, продиктованным со стороны того самого мифического представления, которое кратко и образно выражено поэтом, - со стороны мифа о Машине-дьяволе. Не надо попусту пытаться изменить отношения Человека к Человеку, завязавшиеся вокруг Машины, не надо производить революцию в сфере общественных отношений, в сфере разделения труда, говорят нам современные буржуазные сторонники этого мифа, это, дескать, ровно ничего не изменит, и даже попросту невозможно. Почему? Да потому, что Машина по природе своей такова, так уж она устроена, что люди вынуждены - если они хотят пустить ее в ход - поделить между собою обязанности по ее обслуживанию именно так, как они и были некогда поделены. А именно: один человек вынужден занять при ней место и должность «раба, воспитанного в голодной дисциплине», а другой - должность «Жадного Хама». Такого «разделения труда» требует, дескать, техническое устройство Машины. Машина-де требует, чтобы одни люди стали «управителями», а другие - «управляемыми», требует, чтобы умственный труд осуществляли одни, а физический - другие. Она тем самым настоятельно требует, чтобы одни люди весь день и всю жизнь работали «головой», а другие — «руками», и чтобы они постоянно тренировали только нужные для этого органы своей живой индивидуальности, развивали бы их, забыв о прочих органах.

Поэтому, дескать, именно Машина превращает одного человека в «мыслящий мозг» (руки и ноги которого — необязательный придаток), другого — в сплошные бицепсы, вовсе и не требующие развитого мозга. Третьего она превращает в Глазеющий Глаз, четвертого — в Слышащее Ухо, пятого - в Вынюхивающий Нос, и так далее и тому подобное.

Машинное производство, превратившееся в самоцель, ставшее «производством ради производства», к сожалению, вовсе не фантазия, не жупел, придуманный хулителями технического прогресса. Это — реальный принцип организации реального производства материальной жизни людей, называемой в науке КАПИТАЛИЗМОМ, принцип организации системы отношений Человека к Человеку, основанный на законах Рынка, на законах купли-продажи, на законе стоимости, как той высшей меры ценности и любой вещи, и любого человека, с помощью которой определяется «выгодность» или «невыгодность», «эффективность» или «неэффективность» всего на свете, будь то Машина, ее продукт или Человек. Для господствующего класса в этом обществе весь смысл деятельности заключен в погоне за прибавочной стоимостью. А тогда и на человека приходится смотреть точно так же, как на банку ваксы, прокатный стан, кочан капусты или барана...

Политическая экономия доказала, что пока отношения человека к человеку «опосредствуются» и устанавливаются через «свободный» Рынок, через игру рыночных цен, до тех пор в мире будет господствовать нелепый принцип «производства ради производства», а живой человек будет играть незавидную роль детали этого производства.

И до тех самых пор «наиболее выгодным и оптимальным» способом использования Человека в процессе Машинного Производства останется его использование в качестве «частичной детали частичной машины», в качестве Мыслящего Мозга на паучьих ножках и с паучьими ручками и даже вовсе без них, в качестве Безмозглой Руки, Подслушивающего Уха, Бегающих Ног и тому подобных кошмарных образов. Иными словами, До тех самых пор наиболее выгодным и эффективным способом «использования» Человека в процессе Машинного Производства останется его использование в виде максимально узкого (и потому максимально «совершенного» в своем роде) профессионала, в виде пожизненного дакея или в виде пожизненного математика, в виде чиновника узкоспециализированного ведомства или в виде логика...

Т. Имамичи // Практикум по философии: В 2-х ч. Ч. 1. – Минск, 2004. – С. 486–490.

Вопросы к тексту: см. на с. 486.

В.А. Носов // Практикум по философии: В 2-х ч. Ч. 1. – Минск, 2004. – С. 615–617.

Вопросы к тексту: см. на с. 615.

М. Хайм // Практикум по философии: В 2-х ч. Ч. 1. – Минск, 2004. – С. 618–622.

Вопросы к тексту: см. на с. 618.

С. Жижек // Практикум по философии: В 2-х ч. Ч. 1. – Минск, 2004. – С. 622–624.

Вопросы к тексту: см. на с. 624.

Тема 3. Философия современного социально-гуманитарного знания

3.1. Специфика развития современного социально-гуманитарного знания.

3.2. Роль философии в становлении междисциплинарных исследо-ваний и новой парадигмы социально-гуманитарного знания.

3.3. Основные черты формирующейся эколого-футурологической парадигмы социально-гуманитарного знания.

3.1. Специфика развития современного социаль-но-гуманитарного знания

В.С. Барулин // Практикум по философии: Социальная фи-лософия. – Минск, 2007. – С. 361–362, 441–444.

Вопросы к тексту: см. на с. 361, 441.

Л.Н. Гумилев // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 634–637.

Вопросы к тексту: см. на с. 634. 179

С.Л. Франк // Практикум по философии: Социальная фи-лософия. – Минск, 2007. – С. 51–53.

Вопросы к тексту: см. на с. 51.

Н. Бердяев // Практикум по философии: Социальная фило-софия. – Минск, 2007. – С. 56–57.

Вопросы к тексту: см. на с. 56.

И. Валлерстайн // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 106–108, 133–135.

Вопросы к тексту: см. на с. 106, 133.

Т. Бранте // Практикум по философии: Социальная фило-софия. – Минск, 2007. – С. 122–125.

Вопросы к тексту: см. на с. 122.

З. Бауман // Практикум по философии: Социальная фило-софия. – Минск, 2007. – С. 136–140.

Вопросы к тексту: см. на с. 136.

Р. Барт // Практикум по философии: Социальная филосо-фия. – Минск, 2007. – С. 167–172.

Вопросы к тексту: см. на с. 167.

Б. Рассел // Практикум по философии: Социальная фило-софия. – Минск, 2007. – С. 773–775.

Вопросы к тексту: см. на с. 773.

С. Жижек // Практикум по философии: Социальная фило-софия. – Минск, 2007. – С. 776–779.

Вопросы к тексту: см. на с. 776.

В.С. Стѐ пин // Практикум по философии: Социальная фи-лософия. – Минск, 2007. – С. 204–208.

Вопросы к тексту: см. на с. 204. 180

3.2. Роль философии в становлении междисци-плинарных исследований и новой парадигмы социаль-но-гуманитарного знания

А.А. Гусейнов // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 25–26.

1. Какую роль должна играть философия во взаимосвязи теории и практики?

В.Е. Кемеров // Практикум по философии: Социальная фи-лософия. – Минск, 2007. – С. 96–100.

Вопросы к тексту: см. на с. 96.

В. Фурс // Практикум по философии: Социальная филосо-фия. – Минск, 2007. – С. 100–102.

Вопросы к тексту: см. на с. 100.

Э. Гидденс // Практикум по философии: Социальная фило-софия. – Минск, 2007. – С. 108–109.

Вопросы к тексту: см. на с. 108.

В.Е. Кемеров, Т.Х. Керимов // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 109–110.

Вопросы к тексту: см. на с. 109.

М.К. Мамардашвили // Практикум по философии: Соци-альная философия. – Минск, 2007. – С. 112–115.

Вопросы к тексту: см. на с. 112.

В.С. Стѐ пин // Практикум по философии: Социальная фи-лософия. – Минск, 2007. – С. 125–128.

Вопросы к тексту: см. на с. 125.

Н. Луман // Практикум по философии: Социальная фило-софия. – Минск, 2007. – С. 417–419.

Вопросы к тексту: см. на с. 417. 181

Т. Адорно // Практикум по философии: Социальная фило-софия. – Минск, 2007. – С. 581–584.

Вопросы к тексту: см. на с. 581.

Э.В. Ильенков // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 584–587.

Вопросы к тексту: см. на с. 584.

3.3. Основные черты формирующейся эколого-футурологической парадигмы социально-гуманитарного знания

И. Валлерстайн // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 460–462, 484–485, 612–615.

Вопросы к тексту: см. на с. 460, 484, 612.

А.П. Федотов // Практикум по философии: Социальная фи-лософия. – Минск, 2007. – С. 617–619.

Вопросы к тексту: см. на с. 617.

А.П. Назаретян // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 639–643.

Вопросы к тексту: см. на с. 639.

Н.Н. Моисеев // Практикум по философии: Социальная фи-лософия. – Минск, 2007. – С. 653–658.

Вопросы к тексту: см. на с. 653–654.

Б. Гройс // Практикум по философии: Социальная филосо-фия. – Минск, 2007. – С. 719–722.

Вопросы к тексту: см. на с. 719.

Л.В. Лесков // Практикум по философии: Социальная фи-лософия. – Минск, 2007. – С. 423–428.

Вопросы к тексту: см. на с. 423.

З. Бауман // Практикум по философии: Социальная фило-софия. – Минск, 2007. – С. 414–417. 182

Вопросы к тексту: см. на с. 414.

В.С. Стѐ пин // Практикум по философии: Социальная философия. – Минск, 2007. – С. 420–421, 752–756.

1. Каковы особенности классической науки?

Относительно медленные темпы развития техногенной цивилизации на ранних стадиях ее истории по сравнению с современными не приводили в классической науке к частым перестройкам ее оснований (сформировавшиеся в эпоху научной революции XVII столетия основания научного поиска устойчиво транслировались вплоть до XIX в.).

В силу этого естественным было восприятие сложившихся идеалов и норм познания в качество выражения самой природы мыслительной деятельности человека, которая рассматривалась как неизменная в своей основе. До тех пор, пока динамика общественного развития не обнажила зависимостей познавательной деятельности от социальных условий, в которых она осуществляется, наука и философия специально не рассматривали социальных детерминаций человеческого познания, не выявляли тех социальных предпосылок, которые формируют особенности интеллектуального освоения мира в каждую историческую эпоху. Деятельностно-практическая природа научного познания, зависимость вырабатываемых наукой представлений об объектах от операциональных структур, мировоззренческих факторов и ценностей соответствующей эпохи оставались в тени и не были предметом рефлексии в науке и философии классического периода.

Отсюда вытекала характерная для этого периода трактовка идеалов и норм объяснения и обоснования знаний. Идеалы и нормы, конституирующие науку в качестве специфической формы познания (такие, как требование объективности и предметности знания, эмпирической проверки и т.д.), связывались с их особой интерпретацией. Считалось, что объективность и предметность теории достигается тогда, когда в «твердо установленных» фактах рассуждение выявляет сущностные характеристики, элиминируя из объяснения все, что относится к субъекту и процедурам его деятельности. Обоснованность теоретических знаний рассматривалась как способность объяснять и предсказывать факты и базироваться на самоочевидных принципах, почерпнутых из опыта.

2. Чем отличается современная постнеклассическая наука от классической и неклассической науки XVII - первой половины XX в.?

Прежде всего следует выделить те принципиально новые идеи современной научной картины мира, которые касаются представлений о природе и взаимодействии с ней человека. Эти идеи не вписываются в традиционное для техногенного подхода понимание природы как неорганического мира, безразличного к человеку, и понимание отношения к природе как к «мертвому механизму», с которым можно экспериментировать до бесконечности и который можно осваивать по частям, Преобразовывая его и подчиняя человеку.

В современной ситуации формируется новое видение природной среды, с которой человек взаимодействует в своей деятельности. Она Начинает рассматриваться не как конгломерат изолированных объектов и даже не как механическая система, но как целостный живой организм, изменение которого может проходить лишь в определенных границах. Нарушение этих границ приводит к изменению системы, ее переходу в качественно иное состояние, могущее вызвать необратимое разрушение целостности системы.

Но после того как сформировались и вошли в научную картину мира представления о живой природе как сложном взаимодействии экосистем, после становления и развития идей Вернадского о биосфере как целостной системе жизни, взаимодействующей с неорганической оболочкой Земли, после развития современной экологии, это новое понимание непосредственной сферы человеческой жизнедеятельности как организма, а не как механической системы, стало научным принципом, обоснованным многочисленными теориями и фактами. Экологическое знание играет особую роль в формировании научной системы представлений о той сфере природных процессов, с которой человек взаимодействует в своей деятельности и которая выступает непосредственной средой его обитания как биологического вида. Эта система представлений образует важнейший компонент современной научной картины мира, который соединяет знания о биосфере, с одной стороны, и знания о социальных процессах - с другой.

В современной культуре все более отчетливо формируются контуры нового взгляда на мир, в становление которого вносит существенный вклад научная картина мира. Этот взгляд предполагает идею взаимосвязи и гармонического отношения между людьми, человеком и природой, составляющими единое целостное образование.

В рамках такого подхода складывается новое видение человека как органичной части природы, а не как ее властителя, развиваются идеи приоритетности сотрудничества перед конкуренцией.

3. Какую роль в современной постнеклассической науке играют принципы этики?

Возникающие на этой основе этические идеи ответственности человека перед природой делают картину мира аксиологически нагруженной.

Человек, познавая мир, должен не навязывать природе свой собственный язык, а вступать с ней в диалог. По мнению Пригожина, современная наука научилась с уважением относиться к изучаемой ею природе, которую невозможно описать «извне», с позиций зрителя. «Описание природы - живой диалог, коммуникация, и она подчинена ограничениям, свидетельствующим о том, что мы макроскопические существа, погруженные в реальный физический мир».

Диалог с природой в новом типе рациональности сопрягается с идеалом открытости сознания к разнообразию подходов, к тесному взаимодействию (коммуникации) индивидуальных сознаний и мента-литетов разных культур.

В.С. Библер // Практикум по философии: Социальная фи-лософия. – Минск, 2007. – С. 429–431.

Вопросы к тексту: см. на с. 429.

А.А. Галкин // Практикум по философии: Социальная фи-лософия. – Минск, 2007. – С. 434–437.

Вопросы к тексту: см. на с. 434. 183

ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ

⇐ Предыдущая 24 25 26 27 28 29 303132 33 Следующая ⇒