Лекция 15. Изобразительное искусство в культурном пространстве региона

Обращаясь к изобразительному искусству, нужно отметить, что уже достаточно хорошо изучены некоторые подробности становления и развития художественного образования и просвещения на Кубани, проблемы, связанные с деятельностью создателя первой картинной галереи в Екатеринодаре Ф.А. Коваленко, а также другие вопросы. На основе многочисленных источников можно нарисовать картину рассматриваемой проблемы. Нужно отметить, что руководство Кубанского казачьего войска всегда проявляло заботу о просвещении и образовании населения. Уже в первые годы образования Черноморского казачьего войска в Санкт-Петербург отправились учиться казаки-художники П. Шамрай, братья Черники, Р. Колесников, П. Косолап и другие. Известно также, что с Кубанью поддерживали творческие связи великий русский художник И. Репин и скульптор Микешин, архитектор академик А. Шехтель и др.

Чтобы составить представление о развитии профессионального изобразительного искусства на Кубани в XIX - начале XX века, мы предлагаем поближе познакомиться с некоторыми художниками-казаками, сыгравшими определенную роль в этом процессе. Имена многих из них незаслуженно забыты, да и талант их не раскрылся в полной мере.

Начнем с художника - казака-кубанца Косолапа Петра Сысоевича. Он родился 16 декабря 1834 года. Получив офицерский чин, он после окончания Павловского кадетского корпуса в 1856 году в составе пластуновской сотни отправился в Крым, где воевал с англо - французами. Известный кубанский историк И. Попка напишет о нем следующие слова: «...казак, расковавший свои доспехи на кисти и палитру». И действительно, в 1861 году П. Косолап оставляет военную службу и едет в Петербург, где поступает в Императорскую Академию Художеств в класс гипсовых фигур. В течение нескольких лет он учился на содержании Кубанского войска - 500 рублей ежегодно серебром. Его талант заметили и пригласили для участия в академических выставках. Так, в 1833 г. была выставлена его работа «Сумасшествие», удостоенная малой серебряной медали. Известный критик В. Стасов отметил, что эта небольшая картинка художника, еще начинающего, еще полного недостатков техники, но уже владеющего с замечательной силой элементами патетичности, правды и поэзии: его бедный сумасшедший, играющий на гнилом чердаке безумную музыку свою у тела старушки-матери, на которую умирающим огоньком едва-едва светит лампадка, посреди всех окружающих его ужасов бедности и лишений, - постоянно останавливал глаза и чувства каждого человека из всей нескончаемой толпы, целых два месяца переменявшейся в залах Академии, никто не ушел, не унося в себе глубокого впечатления от картины г. Косолапа.

В 1864 г. выставляется вторая картина П. Косолапа – «Возвращение из ссылки». По этому поводу искусствовед А. Савинов отмечал, что в русской живописи именно этот художник одним из первых обратился к образу ссыльного. Только через 20 лет эта тема появится в творчестве И. Репина в картине «Не ждали». А. Стасов, характеризуя это полотно художника, говорил, что оно написано «так даровито, что Академия дает ему первую серебряную медаль». Критик отмечал, что художник написал не выдуманное, не классную программу, а что-то из виденного собственными глазами, из воспоминаний юности, и оттого в картине была сила, убедительность, интерес правды.

Успех художника в северной столице продолжается, и в 1867 г. на академической выставке за незаконченную картину «Последние минуты Шамиля в Гунибе» жюри присуждает ему золотую медаль. Оставалось закончить картину, и тогда он имел право участвовать в конкурсе на большую золотую медаль. Но судьба распорядилась по-своему. Не успел П. Косолап доучиться в Академии Художеств. Войско отказывает ему в содержании, объяснив это тем, что оно и без того понесло на его образование слишком значительные расходы, не приобретя этим для общевойскового дела никакой пользы.

3 декабря 1867 года Петр Сысоевич Косолап - сотник Кубанского казачьего войска, получив прогоны и подорожную, прощается с Петербургом. За шесть быстрых лет он полюбил проспекты, мосты, дома, фонари этого города. За годы, проведенные в Академии художеств, он многому научился. Незаконченную картину о Шамиле художник увозил в далекий Екатеринодар.

После возвращения из Петербурга П. Косолап поступает на военную службу и поселяется у родителей в Екатеринодаре (дом №6 по ул. Красной). Он хочет продолжать рисование, но заказов было очень мало. Лишь в 1872 г. для Политехнической выставки в Москве, которая устраивалась в честь 200-летия со дня рождения Петра Великого, художник выполняет два рисунка обмундирования для нижних чинов и офицеров и пишет большую картину – «Засада пластунов в прикубанских плавнях» - момент боевой схватки пластунов с горцами. Здесь показана стойкость и неустрашимость черноморцев при встрече с врагом, прекрасное знание ими местности и умение пользоваться ее выгодами. Чтобы как-то зарабатывать себе на жизнь, П. Косолап просит Академию художеств выписать ему свидетельство о «праве на занятие должности учителя рисования». В 1874 г. после выхода в отставку он поступает на службу в Мариинское женское училище, где в течение 30 лет преподает каллиграфию и чистописание.

В 1892 году жители станицы Таманской решили построить на берегу залива памятник, посвященный столетию со дня переселения с Буга на прикубанскую землю запорожцев, прибывших 25 августа 1792 года на 50 канонерских лодках и одной яхте в Тамань. Из общественных средств было ассигновано 500 рублей. Петр Сысоевич решил участвовать в конкурсе, и его проект получил одобрение.

В декабре 1910 года архитектор, член строительного комитета Иван Клементьевич Мальгерб отправляется в Петербург на съезд зодчих, где знакомится с академиком Амандусом Лдамсоном, который заинтересовался проектом, все экономно рассчитал и обязался построить памятник за 23.500 рублей. Образ запорожского казака художник создает стоящим одной ногой в лодке, а другой - на гранитном постаменте неправильной формы - таким тогда представлялся остров Фанагория (Тамань). В правой руке казак держит старое, пробитое пулями знамя, а левая - прижата к груди в знак благодарности за Пжалованную землю.

Торжественное открытие памятника состоялось 5 октября 1911 года, но П. Косолапу не довелось дожить до этого дня. Умер художник 8 февраля 1910 года в Екатеринодаре. В церковной книге записано, что погребли его на общем кладбище.

Другой кубанский художник - Роман Иванович Колесников родился 26 июля 1868 г. в семье отставного солдата в станице Расшеватской. Наклонность к рисованию обнаружилась у мальчика рано, и он уезжает в Москву в училище живописи. Бывая на каникулах в Екатеринодаре, художник пишет этюды в городском саду на Пушкинской аллее с живой натуры масляными красками, добывая, таким образом, недостающие для учебы деньги. За оригинальную живопись в 1900-1901 гг. Р. Колесников награждается малой серебряной медалью и освобождается от платы за учение (ему выдавали по 15 рублей в месяц).

Мечтая продолжить свое образование, Р. Колесников пишет заявление в Высшее художественное училище (ныне институт имени И. Репина), находившееся в Петербурге при Императорской Академии художеств, с просьбой разрешить ему заниматься в мастерской профессора - руководителя В. Маковского, у которого Р. Колесников учился еще в Москве. Начались годы учебы, которые были самыми плодотворными и самыми голодными для художника. Он неоднократно обращался за помощью в дирекцию Высшего художественного училища, а также в Екатеринодарскую городскую думу с просьбой оказать материальную помощь для окончания обучения. В 1904 году Екатеринодарская городская дума выделяет ему пособие в размере 400 рублей для окончания курса в академии, но с непременным условием: в дальнейшем выплатить городу причитавшийся долг. Кроме того, в 1905 г. основатель Екатеринодарской картинной галереи Ф. А. Коваленко оказывает ему безвозмездную материальную помощь. Талант художника заставил о нем говорить. На пятом году обучения Р. Колесников стал получать ежемесячное, так называемое «конкурентное пособие» и в придачу - единовременное - целых 60 руб. Чтобы поддержать талантливого художника, Ф. Коваленко приглашает его принять участие в 3-й периодической выставке весной 1907 года в Екатеринодаре. Р. Колесников присылает свою новую работу «На рубеже новой жизни», которая очень понравилась публике. «Кубанские областные ведомости» писали о художнике, что он, по-видимому, в высшей степени способный человек, и наш город, давший в свое время субсидию, помог ему не зарыть свой талант в землю. Картина «На рубеже новой жизни» была признана оригинальной, и Р. Колесникова наградили званием «художник», с правом ношения серебряного академического значка на тужурке.

Зная трудное финансовое положение художника, Ф. Коваленко посылает ему в Петербург посылку с продуктами. В ответном послании Роман Иванович писал, что это для него очень большое наслаждение, которое в Петербурге ни за какие деньги не найдешь. В этом же письме художник добавляет, что его дела настолько поправились, что он уже не думает о завтрашнем дне. Его картины на отчетной выставке в Академии «произвели фурор». Он теперь имеет много срочных заказов, так что работать приходится много.

Художник вновь посылает в Екатеринодар на выставку свои работы: «Лунная ночь в Пятигорске», «Женская головка», «За вином и фруктами», «На рубеже новой жизни» и в конце делает приписочку, что ждет с нетерпением того момента, когда сядет в поезд и полетит в теплые края, в богоспасаемый Екатеринодар.

Мечта художника сбывается. Он приезжает в Екатеринодар с надеждой создать здесь художественное училище, так как школа Е. Посполитаки влачила жалкое существование. Он просит город ассигновать для этого необходимые средства. К своему письму он прикладывает программу и план проектируемого училища. Не дождавшись ответа, на свой страх и риск сам открывает художественные классы в доме врача Варшавского (ул. Посполитаки, 87), где снимал жилье.

25 октября 1908 г. в Екатеринодаре начинает работать 6-я периодическая выставка, где Р. Колесников вновь принимает участие, и на сей раз его картина «Кубанская казачья батарея на практической стрельбе» произвела большое впечатление на зрителей, ибо, как писал критик, была нарисована очень сочными красками.

Р. Колесников выставляет свои работы в 1909 и 1910 гг., за что екатеринодарский художественный кружок присуждает ему диплом на малую золотую медаль. Незаурядный талант художника, к сожалению, не был востребован. Заказов поступало очень мало. В это время он знакомится с семьей архитектора А. Козлова, который уже был известен в Екатеринодаре как талантливый мастер, построивший в городе несколько великолепных зданий в стиле модерн. Архитектор, пытаясь поддержать Р. Колесникова, помогает ему получать заказы на живописные работы в особняках города. Так за несколько сеансов Р. Колесников пишет портрет жены архитектора А. Козлова Екатерины Николаевны. Это полотно хранится в Таганроге, в доме жены архитектора и представляет собой произведение зрелой кисти. Живописными средствами художник передает богатый внутренний мир женщины - дочери потомственного казака Н. Золотаревского из кубанской станицы Новониколаевской.

Художник умер от голода в 1923 году. Все его многочисленные работы или безвозвратно исчезли, или разбросаны по частным собраниям. В Художественном музее им. Ф.А. Коваленко хранится лишь их небольшая часть, которую создатель картинной галереи сам приобрел для города. Пора вернуть этого талантливого мастера родному краю, который он любил и которому отдал свой незаурядный талант.

Почему Ф. Коваленко приобретал полотна кубанских художников? И как он открывал их? В фондах Художественного музея имени Ф.А. Коваленко хранятся документы, свидетельствующие о том, что Федор Акимович обладал хорошим художественным вкусом и чутьем. Приобретая полотна еще не известных тогда художников, он чувствовал, что именно эти живописцы во многом определят творческий потенциал изобразительного искусства Кубани в будущем. И он не ошибался.

О Николае Даниловиче Шарикове известно, что он приехал в Екатеринодар после окончания Академии художеств в 1909 году. Среди 27 живописных и 24 графических работ, хранящихся в фондах художественного музея, можно назвать «Наступление весны», «Пряха», «Весна» и др. Н. Шариков был учеником известных живописцев П. Корина, В. Маковского, В. Бакшеева. На Кубани он сформировался как художник-пейзажист. Его полотна спокойны, поэтичны и несут традиции русской реалистической живописи. 40 лет преподавал Н. Шариков в Краснодарском художественном училище, был одним из организаторов Краснодарского Союза художников.

Гайк Аветисович Аветисьян родился в Анапе в крестьянской семье. Как вспоминал художник, он поступил в школу Е. Посполитаки в 21 год. До этого он много рисовал с цветных и одноцветных репродукций. Талант начинающего художника заметили, и на средства местного мецената Е. Тарасова Г. Аветисьян продолжил учебу в Москве, а затем в Париже в частной академии Жюльена, в мастерской Лоранса и в высшей школе изящных искусств под руководством Кармана. В 1912 году художник возвращается в Екатеринодар, и вся его дальнейшая деятельность связана с этим городом. Он много работает. Среда его произведений - пейзажи, натюрморты, иллюстрации к книгам. В Краснодарском художественном музее хранятся иллюстрации к поэме Ш. Руставели «Витязь в тигровой шкуре». Легкая изящная манера исполнения характерна для работ «Зима», «Осень», «Мальвы». В них есть черты импрессионистического влияния. Полотна художника хранятся также в государственной галерее Армении и в частных коллекциях. Он много лет преподавал, участвовал в общественной жизни города, был одним из организаторов филиала Ассоциации художников революционной России в Краснодаре, членом правления Союза художников.

Художник Платон Яковлевич Крутько родился в станице Динской в 1886 году. Он много рисовал плотничьим карандашом, так как его отец был плотником. Когда ему исполнилось 13 лет, поступил в Строгановскую художественную школу, которую окончил в 1907 году. Затем он приехал в Анапу, где работал сначала в городском училище, а потом в гимназии учителем рисования и черчения. Художник много писал. Особенно ему удавалась красочная гамма моря... Прибрежные камни, освещенные лучами солнца, горят удивительными переливами тонов, а море блестит и искрится миллионами оттенков, - писала газета " Кубанские вести" о его картине «Море». Вообще, он был постоянным участником периодических выставок в Екатеринодаре, затем краевых - в Краснодаре. Среди его работ - декорации для спектаклей в Анапском Доме культуры. В 1966 году в год 80-летия художника в Анапском музее была открыта выставка его работ.

Художник вел активную творческую жизнь. Был организатором исторического музея в Анапе, написал и подарил музею картины «В турецкое рабство из Анапы», «Гражданская война», «Строительство колхоза», «Уборка урожая», «Анапа», «Старые купальни».

В изобразительном искусстве этого времени важное место занимали картины, изображающие жителей Прикубанья. Колоритные образы адыгов, абазин, казаков сохранились на полотнах многих известных и неизвестных художников, в том числе Г. Гагарина, англичанина Д. Беля и др. Тогда же создается серия полевых и станковых портретов лиц, исторически значимых для Кубани: портреты А. Ермолова, А. Бестужева-Марлинского, А. Одоевского, султана Козы-Гирея, М. Назимова, Я. Бараховича и других.

Набирает силу батальная живопись, что отвечает духу времени «покорения» Кубани. Среди них работы безымянных авторов, а также А. Иванова, Г. Горшельда, Г. Гагарина, акварели И. Мейера.

Так, основные характерные черты батальных рисунков Г. Гагарина (1810-1893) отличаются от официального академического батализма 40-х годов - простотой, отсутствием всякой парадности, интересом к простым людям. В Майкопском государственном музее хранится картина Г. Гагарина «Переправа горцев через реку». Причудливые утесы, стремительное течение реки, извивающейся в высоких скалистых берегах, могучие деревья на крутом склоне, черкесы, свободно переправляющиеся через бурный поток, контрасты света и тени - вся эта романтическая и вместе с тем правдивая картина говорит о дивной красоте Закубанья и его воинственных обитателях.

Оригинальной фигурой в русском батальном жанре был Ф.Ф. Горшельт (1829-1871). Немец по происхождению, он связал свое творчество с Россией и Кавказской войной, отраженных им в ряде живописных и графических произведений. Отстранить его от русской культуры невозможно. В своих рисунках и акварелях «Кавказский сторожевой пост», «Переноска раненого на Кавказе», «На походе в горах», «Ночной секрет охотников кабардинского полка», «Возвращение с набега» Ф. Горшельт превосходит себя как живописца - автора больших картин, посвященных войне в Чечне и Дагестане. Его акварели мягки, сочны, ясны.

Заслуживает внимание и полотно П.Н. Грузинского (1837-1892) «Оставление горцами аула при приближении русских войск». На картине - лощина, усыпанная каменными обломками, по которой спускаются арбы с имуществом и семьями горцев, сопровождаемые вооруженными всадниками. В передней арбе спокойно, с заметным безразличием, смотрит на происходящее одна из жен наиба, словно радуясь своим щегольским нарядам. Совершенную противоположность ей составляет другая черкешенка, которая держит голову раненого на коленях. Ее лицо передает неподдающееся описанию тяжелое горе. Несколько впереди беглянок голова мужчины, положившего руку на хребет вола, – «тип разбойника смелого и предприимчивого». Вдали, на открытой покатости, разрушенная сакля, а перед ней, у камня ошеломленная происходящими событиями женщина... Некоторые ученые утверждают, что пейзажи, написанные мастерами и любителями, в пределах российских границ и в «немирном» Закубанье использовались в военно - тактических целях.

С Кубанью связано творчество известного русского художника И.Е. Репина. Именно здесь он написал этюды, которых так не хватало полотну «Запорожцы пишут письмо турецкому султану». Репин Илья Ефимович - русский художник-реалист, родился в селе Чугуево Харьковской губернии в 1844 году. Сначала он учился живописному мастерству у местных иконописцев. Затем - в рисовальной школе Общества поощрения художников, где и встретился с В. Крамским, который стал его первым духовным наставником. Затем он поступает в Петербургскую Академию художеств, по окончании которой пишет картину «Воскрешение дочери Иаира», удостоенной золотой медали.

В первый ряд художников И.Е. Репина выдвигает его картина «Бурлаки на Волге» (1870-1873), в которой выразилось стремление мастера к обобщенно - монументальному решению сюжета. Он одновременно выступает как портретист, мастер бытовой и исторической картины. Одной из вершин портретного психологизма и вместе с тем одним из высших достижений репинского живописного мастерства стал портрет М.П. Мусоргского, написанный за несколько дней до смерти композитора (1881).

Известно историческое полотно И.Е. Репина - «Запорожцы пишут письмо турецкому султану» (1891). Изображая запорожцев, сочиняющих письмо султану в ответ на требование перейти к нему в подчинение, И. Репин достиг замечательной композиционной монолитности - перед нами не хаос разрозненных воль, а коллектив, где каждый привык ощущать рядом плечо товарища. Мысль написать картину возникла у художника в Абрамцеве. Здесь ему случайно попался список дерзкого письма запорожцев к турецкому султану Магомету IV, всем кошем написанного восточному деспоту, высокомерно угрожавшему усмирить мятежный дух сечевиков. По воспоминаниям очевидцев, И.Е.Репин читал его и по-мальчишески хохотал. Художник вчетверо сложил письмо, тыльной стороной руки вытирая слезы, вызванные смехом. Именно в этот миг лета 1878 года у И.Е. Репина родился замысел будущих «Запорожцев». Тогда же, в Абрамцеве, Илья Ефимович сделал карандашом первый набросок картины. Творческое зерно проросло в сердце художника. Он весь был поглощен казачьей стариной. В 1880 году со своим любимым учеником Валентином Серовым он едет на Украину, где посещает музей, встречается с потомками запорожцев, собирает коллекцию старинных вещей, занимается раскопкой заброшенного старинного казачьего кладбища, где «ищет черепа благородных героев, подковки к сапогам и все, что уцелело». В его альбомах появляются десятки, сотни зарисовок людей, вышивок на рубашках, папах, поясов, сбруи, ружей, сабель. В Чигирине на ярмарке он увидал косарей и написал: «...Молодец к молодцу, лежат все на животах в ожидании найма. Эту группу я взял для этюдов. И отсюда почерпнул немало типов для картины». Десять лет работал И.Е. Репин над «Запорожцами». Друзья говорили о завершенности картины, и только сам взыскательный автор был ею недоволен. По его мнению, в ней не хватало жизни. В 1888 году по маршруту, составленному его другом украинским историком Д.И. Яворницким, Илья Ефимович снова собирается в путь. 14 апреля сообщает В.Г. Черткову, что подумывает проехать на Кавказ.

Самым незабываемым событием на Кубани были встречи с потомками запорожских казаков в станице Пашковской, которые стали героями его удивительного полотна. 6 июня 1888 г. Илья Ефимович приехал в Екатеринодар. Знаменитого художника приветливо встретили кубанцы. Войсковое начальство снабдило его «всякими открытыми листами на случай недоверия со стороны степных казаков». 9 июня И.Е. Репин по совету кубанского историка Е.Д. Фелицына поехал в ближайшую казачью станицу Пашковскую. Поездка была плодотворной, обогатившей и новыми впечатлениями, и новыми образами. Он надышался просторами кубанской земли, душа его напиталась духом сочных пряных трав, спелых хлебов, дремавших в солнечном щедром тепле. Но самое примечательное - он приобщился к жизни. Словом, то, чего недоставало художнику, он нашел на Кубани: живых потомков славных запорожских казаков, которые и в других жизненных условиях сохранили свой гордый мятежный дух, свою боевую выправку, беззаветную любовь к родине.

Среди жителей Пашковской были известные казаки - георгиевские кавалеры, участники Крымской войны, заслужившие честь и славу в доблестной борьбе с врагами России: Парамон Белый, Антон Архипенко, Василий Олешко, Иван Шрамно, Демьян Онищенко, Макар Семак, Прокофий Лебедев и другие.

В саманном доме из нескольких комнат под камышом, потемневшим от времени и дождей, художник встретился с пожилым худощавым казаком Макаром Семакой. Он с удивлением посмотрел на И.Е. Репина, а когда тот объявил, что хочет его нарисовать, усмехнулся и, покручивая красивый длинный ус, ответил отказом: «Только богов малюют! » Илье Ефимовичу пришлось показать выданный в канцелярии лист с подписями и печатями казачьего начальства. Только после этого старик подобрел, пригласил гостя в хату, и они быстро сошлись характерами... Акварельный этюд Макара Семака - одно из самых интересных полотен, созданных И. Репиным на Кубани.

Нужно отметить, что художник был небольшого роста, тем не менее, производил сильное впечатление своей внешностью и простотой. Видя его, невольно спрашивали: «Кто это такой? » Жидкая темная борода, густые черные усы, торчавшие вперед, красиво очерчивали небольшой энергичный рот. «Главное украшение его лица, - писал его ученик и близкий друг А. Жиркевич в 1888 году, - составляют маленькие полуприщуренные глаза... глаза эти то пытливо взглядывают вам в душу, то греют вас ласкою и приветом, то блестят холодком». Не удивительно, что бывалый казак, как и другие казаки, позировавшие художнику, потянулся к нему, чувствуя в И.Е. Репине близкую ему, простую, искреннюю Душу.

Пока найдено только девять этюдов, написанных И.Е. Репиным в станице Пашковской. Пять из них исполнены карандашом, три - акварелью и один - масляными красками. Их было, безусловно, больше. Очевидцы говорят, что у художника хранилось десять больших альбомов с этюдами к картине «Запорожцы», которыми Илья Ефимович очень дорожил и не расставался с ними до конца жизни.

15 июня 1888 г. И.Е. Репин вернулся из Пашковской в Екатеринодар и вечером слушал концерт известного украинского певца П. Гордовского с капеллою. Это было своеобразное музыкальное прощание с городом, который он полюбил за его уютные дома, рясные сады и гостеприимных жителей.

18 июня «Кубанские областные ведомости» сообщали, что известный художник Репин, приехавший в Кубанскую область для снятия в станицах бывшего Черноморского войска характерных типов к задуманной им картине из Запорожской Сечи, 16 июня выехал по железной дороге в Россию.

Вернувшись домой, И.Е. Репин принялся за работу. Его мастерская напоминала музей: стены были украшены вещами украинского быта: белый рушник, кобза, вышитая полотняная рубаха, красная свитка, папаха, мушкет, турецкая сабля, пика - все это или радостно, или устрашающе глядело со стен и углов. Домашний отдых был наполнен чтением истории, задушевными песнями и сценками из походной и бытовой казачьей жизни. Сын Юрий стал настоящим запорожцем: был наголо обрит, остался один оселедец, ловко заведенный за левое ухо, и наряжался то в широченные темно-синие шаровары, то в суконный светлый кобеняк с видлогою (плащ с капюшоном). Не только увлеченный художник, но и вся его семья буквально жила одним - картиною «Запорожцы».

И вот настал долгожданный день. В ноябре 1891 года Илья Ефимович впервые показал зрителям свое выстраданное детище - картину и 30 этюдов к ней. «Запорожцы» - писала газета «Русские ведомости» - новый триумф репинского таланта. Некоторые критики видели в картине только «гимн смеху» и, тем самым, принижали ее идейное содержание, ее вольнолюбивый и патриотический характер. В письме к писателю Н. Лескову И.Е. Репин признавался, что в «Запорожцах» имел идею. Так смеяться, писал художник, может лишь сильный, лишь тот, кто никогда не знал унизительного рабства! В. Стасов назвал картину великим произведением русской художественной школы.

Именно кубанская степь вдохнула в сердце художника новые силы, всколыхнула свежие творческие мысли, позволившие завершить гениальное полотно, над которым великий мастер трудился более двенадцати лет, полотно, которым восхищаются и всегда будут восхищаться люди.

Среди других известных представителей изобразительного искусства, чье творчество связано с Кубанью, можно назвать М. Микешина. Выдающийся скульптор подарил России такие высочайшие творения как памятники Богдану Хмельницкому и Тысячелетию России. Личность М. Микешина также замечательна, как и творения его рук.

Тайна памятника Екатерине Великой давно волновала кубанских краеведов. По этому поводу написано немало. Сложились различные мнения о судьбе творения М. Микешина.

Он родился в 1836 (по другим данным в 1835) году, в селе Максимовка Смоленской губернии. Знакомство юноши с искусством произошло в иконописной мастерской, и местный помещик, заметив способности Михаила к рисованию, увез его в Петербург.

Микешин успешно выдержал испытания и был принят в Академию художеств. Он учился в батальном классе у профессора Б. Виллевальде и уже в студенческие годы имел репутацию хорошего рисовальщика, чьи исторические батальные картины не раз отмечались медалями.

В 1858 году М. Микешин окончил Академию с большой золотой медалью и получил право на шестилетнее совершенствование своего мастерства за границей на казенные средства. Но художник не только не воспользовался этим правом, но и оставил батальную живопись. Он увлекся объявленным конкурсом на лучший проект памятника Тысячелетию России.

Первое упоминание о М. Микешине на Кубани связано с передачей Академиком Императорской Академии художеств в дар Кубанскому казачьему войску 500 экземпляров «изображенных и изданных им икон просветителей-славян братьев Кирилла и Мифодия». Иконы были освящены петербургским митрополитом Исидором и, согласно желанию академика, предназначались для распределения по всем учебным заведениям города и области, а также «в хаты той станицы, которая, - писал М. Микешин, - примет меня, Михайлу Нэчосу, своим соказаком». Это событие относилось к 1894 году 11 мая, за год до переговоров с ним о сооружении памятника Екатерине Великой.

15 июля 1895 года «Кубанские областные ведомости» извещали читателей, что дело о постройке памятника Екатерине II на Крепостной площади продвигается вперед: модель памятника готова и скоро будет утвержден проект. Идут переговоры с художником М. Микешиным по поводу заключения с ним контракта на сооружение памятника. Все сооружение М. Микешин принимает на себя.

Кубанское казачье войско выделило на устройство памятника 143 тысячи рублей. Примечательно, что в этот же самый день 15 июля, в Санкт-Петербурге М. Микешиным было завершено составленное им «Описание проекта памятника императрице Екатерине II» с приложением им же подготовительной исторической справки о Черноморском казачьем войске и переселении казаков на Кубань.

Это «Описание…» 21 июля было одобрено цензурой и в 1896 году издано в столице отдельной книгой. Начинается оно словами: «Публичный памятник только лишь тогда соответствует своей цели, когда он отвечает сложившимся в народе воспоминаниям и передает эти воспоминания потомству…».

Скульптор предполагал изобразить императрицу на трехстороннем постаменте (который она предпочитала всем другим), у основания постамента около жалованной грамоты поместить фигуры исторических деятелей казачества: Г. Потемкина, А. Головатого, С. Белого, З. Чепигу, с противоположной стороны – группу кобзаря с бандурой в руках…

12 августа 1896 года была Высочайше одобрена модель памятника Екатерине II по проекту М. Микешина. Это было последнее создание его таланта. Академик Императорской Академии художеств умер в том же 1896 году. Он был автором памятников «Тысячелетие России», воздвигнутом в Новгороде в 1862 году, Богдану Хмельницкому в Киеве и многих других. По сей день его работы восхищают людей, их по праву относят к высочайшим произведениям искусства.

9 сентября 1896 года на Атаманской площади состоялась закладка памятника Екатерине II, в фундамент которого была помещена дощечка с надписью, несколько серебряных рублей и кредитных билетов. Закладная надпись гласила: «В царствование императора Николая II. Заложен в городе Екатеринодаре при праздновании 200-летнего юбилея Кубанского казачьего войска сентября 9 дня 1896 года во время бытности военным министром…».

Далее перечислялись все высшие должностные лица, до наказного атамана, и указывалось, что памятник сооружается «Иждивением Кубанского казачьего войска по проекту М.О. Микешина».

Вряд ли кто мог тогда предположить, какая судьба будет уготована этому замечательному монументу…

6 мая 1907 года состоялось открытие памятника Екатерине II на Атаманской (Крепостной) площади.

Памятник был установлен лицевым фасадом на север, окружен красивой оградой и тремя большими канделябрами на чугунных столбах и фонарями, приспособленными к электрическому освещению и украшенными золочеными государственными гербами. Вокруг разбит сквер с аллеями, цветочными клумбами и двумя бетонными бассейнами для фонтанов.

Торжество открытия и освящения памятника было приурочено к войсковому кругу и дню рождения императора Николая II.

В 8 часов утра пять пушечных выстрелов 1-й Кубанской казачьей батареи оповестили город о литургии, совершаемой в войсковом соборе епископом, прибывшим из Ставрополя. Когда шла литургия, взвод лейб-гвардии Собственного Его Императорского Величества конвоя, приняв войсковые регалии из войскового штаба, двинулся с ними к западным вратам собора.

Когда процессия подошла к собору, навстречу вышло духовенство с хоругвиями и святыми иконами. Торжественное шествие при пении священных гимнов направилось по Красной улице на Крепостную площадь к памятнику, где уже выстроились войска. После молебствия холщовая завеса, закрывавшая монумент, была спущена, и отлитая из бронзы фигура Екатерины II предстала Екатеринодару во всем своем величии.

Во всех церквах города раздался колокольный звон, войска взяли «на караул», музыка заиграла гимн, знамена склонились долу, и 360 пушечных выстрелов гремели в течение шести минут. Затем епископ окропил памятник святой водой, войска прошли церемониальным маршем. Вечером «город и памятник были роскошно иллюминированы…».

Сооружение памятника по проекту знаменитого русского скульптора М. Микешина было закончено скульптором Академии художеств Б. Эдуардсом (1861-1924) под непосредственным наблюдением особой войсковой строительной комиссии.

Идея памятника, долженствовавшего, по мысли М. Микешина, наглядно представлять историю Кубанского войска, была воплощена в следующих формах: на высоком цоколе из прекрасного пятигорского известняка положено большое круглое основание из шести слоев разных пород сердобского гранита. На нем укреплен пьедестал, служащий как бы подножием фигуре императрицы: это трехгранная призма из гангеутского гранита, с кронштейнами, фундаментами и розетками. На этом постаменте возвышалась фигура Екатерины II в царственной порфире, со скипетром и державой в руках. На выступающем карнизе, из-под золоченой короны, ниспадал длинный папирус, или хартия, из белого никеля – на нем золотым выпуклым шрифтом помещен полный текст жалованной грамоты Екатерины Великой от 30 июня 1792 года. У подножия бронзовые фигуры князя Григория Потемкина, первого кошевого атамана Сидора Белого, войскового судьи Антона Головатого и кошевого атамана Захария Чепиги.

Под самой хартией надпись золочеными церковно-славянскими буквами: «Императрице Екатерине II в царствование императора Николая II»; ниже на медной доске: «От благодарного и верного Кубанского казачьего войска 1896 года», а справа и слева пьедестала перечень главнейших побед войска с датами.

С задней стороны пьедестала помещены бронзовые фигуры слепого кобзаря (в кобзаре М. Микешин воплотил образ великого украинского поэта Т. Шевченко) с бандурой в руках и мальчика-поводыря.

Под ними – текст песни, сложенной Атаманом Головатым:

Ой, годы ж нам журытыся, пора перестаты,

Диждалися от Царыци за службу запечаты.

Дала хлиб-силь и грамоты за вирныи службы,

От тепер мы, ридни браты, забудем вси нужды.

Дьякуйлю ж, Царыцю, молылюся Богу,

Що нам покозала на Кубань дорогу.

По нижнему цоколю вокруг пьедестала были выбиты имена всех атаманов с датами их атаманства, а позади статуи князя Г. Потемкина изображены войсковые регалии.

Нужно отметить, что на становление личности молодого Михаила Осиповича Микешина повлиял Тарас Григорьевич Шевченко.

Будучи по натуре веселым и остроумным, поначалу Тарас Григорьевич несколько насмешливо относился к Микешину. Но исключительная преданность юноши, его любовь к нему вскоре расположили Шевченко к этому молодому талантливому человеку. И совершенно справедливо писали современники, что он всех ближе был именно к Микешину, что часто до поздней ночи засиживался у него за беседой.

«Михаил Осипович Микешин вспоминал, что в последние три года своей жизни Тарас Григорьевич, живя в маленькой каморке... в здании Академии художеств, почти ежедневно виделся со ним, жившим там же, этажом выше. И велика была скорбь художника, когда славный поэт, измученный тяжелой жизнью, безвременно умер...» В то время Микешин работал над моделью памятника «Тысячелетие России». Испытывая чувство глубокой печали об умершем друге и большую любовь к нему, он самовольно вносит в список лиц, которых мечтает изобразить на барельефе памятника, Т. Шевченко. Об этом начала трезвонить пресса. И художнику пришлось 28 ноября 1861 года лично написать императору Александру II письмо, в котором он написал, что Шевченко сделал для Малороссии более, нежели кто-либо из иных поэтов. Однако из барельефа Кобзарь все же был исключен. Вместо него предложено было изобразить Николая I. Однако Микешин категорически отказался изображать на барельефе царя.

Предыдущая 4 5 6 7 8 9 10 11 12 131415 16 17 18 19 Следующая