Лекция 14. Декабристы в поликультурном пространстве региона

14 (27) декабря 1825 года в Петербурге на Сенатской площади против самодержавия и крепостничества открыто выступили первые русские революционеры – декабристы. Движение декабристов, вызванное условиями экономического и политического состояния России, было подготовлено всем предшествующим развитием русской общественной и философской мысли. Декабристы высоко подняли идеал самоотверженной любви к своей прекрасной многострадальной Родине. Стон народа земли русской, его непрерывная стихийная борьба привели лучшую часть передовой дворянской молодежи к глубокому убеждению в необходимости революционного уничтожения самодержавия и республиканского переустройства России. Несмотря на беспредельную храбрость и самоотверженную преданность высокому идеалу освобождения народа от тирании, декабристы на Сенатской площади допустили тактические ошибки, и царь получил возможность расстрелять горсточку смельчаков, дерзновенно вступивших с ним в неравное единоборство. Но почва под царским троном заколебалась, потрясаемая нарастающим народным движением и деятельностью «молодых штурманов будущей бури».

Не только во имя личной мести, но главным образом для того, чтобы запугать новых борцов, Николай I варварски расправился с восставшими. Пять человек – П. Пестель, К. Рылеев, С. Муравьев - Апостол, А. Бестужев - Рюмин и П. Каховский были повешены на кронверке Петропавловской крепости. Только из офицеров к следствию было привлечено 579 человек, из них – 131 были преданы Верховному уголовному суду. Многие скончались в казематах во время следствия. Остальные, лишенные звания и состояния, были разжалованы в солдаты, приговорены к каторжным работам, сосланы в Сибирь. Сибирская ссылка декабристов стала важнейшим этапом в дальнейшем формировании их мировоззрения.

Нужно отметить, что основные источники по исследованию данной проблемы относятся к досоветскому и советскому периоду. То, что появилось в прессе постсоветского периода, как правило, носит негативный оттенок.

Нет сомнения, что декабристы как образованный, прогрессивно мыслящий слой русской интеллигенции, заполнили определенную нишу в истории России: исследовали перспективы ее социального преобразования, формирования государственности, сохранения культурных традиций, были примером высокой гражданственности и жертвенности. Как «первенцы русской свободы» они несли ее идеалы по всей России, в том числе и на Кавказе.

Все это позволило обратиться к уже сформированному тезаурусу концептов, в который вошли «декабристы», «декабризм», «философия декабризма» «декабристоведение» и другие.

Поиски генезиса концепта «декабристы» привели к работам М. Азадовского, Н. Бердяева, А. Герцена, Н. Дружинина, М. Гершензона, В. Ключевского, Б. Кубалова, М. Нечкиной, Н. Огарева, С. Окуня, В. Соколова и многих других.

Известный декабристовед советского периода М. Нечкина писала, что слово «декабрист» органично вошло в словарный состав русского языка. По ее мнению, оно прижилось в русском языке, стало кровно принадлежать ему, причем, настолько кровно, что никто так и не спросил, откуда оно взялось. Этот концепт ввел в свой «Толковый словарь живого великорусского языка» В. Даль, поясняя, что декабристами называли бывших государственных преступников, по заговору 1825 года. Он использовал этот концепт в «Настольном словаре для справок по всем отраслям знания», где назвал декабристами тех, кто хотел осуществить переворот 14 декабря 1825 года, поплатившись за это ссылкой в Сибирь, а некоторые и жизнью.

«Декабризм» как общественное, историко-культурное и социально-психологическое явление, определившее собой не только всю переломную для России эпоху, но и последующее развитие политических идей на очень долгое время, по мнению М. Бестужева - Рюмина, можно назвать движением прогрессивно настроенной дворянской интеллигенции, в котором выразилась потребность нравственного, этико — философского обоснования идеи революции.

М. Нечкина, анализируя различные взгляды на формирование этого концепта, писала, что без исследования корней столь всеобъемлющего для своего времени явления, как «декабризм», формирования его мировоззрения как процесса его внутренней эволюции нельзя подходить к пониманию следующего этапа общественного движения, непосредственно приведшего к революционному преобразованию страны, захватившего страну и вышедшего далеко за пределы узкого круга активных участников декабристских тайных обществ, общественного движения и революционной борьбы России.

На основе исследований концепта «декабризм» Ю. Лотман пришел к выводу, что деятельность декабристов оставила глубокий след в русской культуре, что позволяет представить их как «определенный культурно-исторический и психологический тип».

Исследования, появившиеся в печати в постсоветский период (Т. Андреева, А. Грищанов, О. Киянская, В. Крутов, Л. Швецова – Крутова, А. Соболева, В. Федорова, А. Эшкута и др.) тоже отмечают существование этих концептов, но предлагают иную их оценку.

Не менее четко в «декабризме» выразилась потребность нравственного, этико-философского обоснования идеи революции. Философия декабризма, по мнению А. Замалеева, сформировала два подхода: материалистический и религиозно-деистический. Сторонники первого подхода - «ярые материалисты», признавая религию «более вредною, нежели полезною», считали, что «надежда на будущую жизнь отвращает от просвещения, питает эгоизм, способствует угнетению и мешает людям видеть, что счастье может обитать на земле». По их мнению, «для собственной славы Бога, при виде зла, покрывающего весь мир, если бы даже Бог существовал — нужно было бы его отвергнуть». Неудивительно, что когда речь заходила о возможности «действовать на русских солдат религиею», чтобы «внушить им ненависть к правительству», декабристы-атеисты резко возражали: «Если ему (народу) начнут доказывать Ветхим Заветом, что ненадобное царя, то, с другой стороны, ему с малолетства твердят и будут доказывать Новым Заветом, что идти против царя, значит идти против Бога и религии». Вместо религии они предлагали опираться на вечевые традиции древней Руси, видя в них не только исторический, но и нравственный прецедент в пользу свержения самодержавного деспотизма.

Обозначая рамки концепта «декабристоведение», на наш взгляд, необходимо сфокусировать внимание на использовании герменевтического метода исследования и его приемов, в частности – исторического понимания и интерпретации, которые, с одной стороны, учитывают все объективные данные, относящиеся к историческому свидетельству, зафиксированному в тексте, а, с другой, - раскрывают их содержание на основе теоретических представлений, ценностных ориентаций путем вчувствования, вживания в духовный мир героев исследуемой проблемы. Таким образом, историческое понимание текста восполняет и обогащает его содержание. Можно утверждать, что декабристоведение – комплексная наука, включающая различные средства и методы конкретного исследования. Полученные знания превращаются в различные формы мировоззренческого восприятия прошлого опыта, его фиксации. Ту часть научного знания, которая занимается изучением декабризма можно, с нашей точки зрения, назвать декабристоведением.

Итак, история свидетельствует о том, что декабристы, отбыв каторгу, сосланные на поселения, продолжают бороться за утверждение своих идеалов. Одним из таких мест ссылки был Кавказ, и, в частности, Кубань. Проблема «Декабристы и Кубань» начала разрабатываться впервые на кафедре истории Краснодарского государственного института культуры в 70-е годы XX века под руководством заведующей кафедрой, доктора исторических наук, профессора Таисии Ивановны Агаповой и доцента, кандидата исторических наук (ныне доктора исторических наук) Майи Игнатьевны Серовой. Частично, собранный материал был опубликован в 1975 году.

В публикациях о деятельности декабристов на Дону и Северном Кавказе кубанские материалы также не нашли сколь нибудь цельного, завершенного отражения. В то же время интерес населения к этой проблеме несомненен, о чем свидетельствуют легенды и предания, бережно хранимые и изустно передаваемые в казачьих станицах из поколения в поколение. Часть отрывочных материалов нашла отражение в собраниях школьных и колхозных музеев, частных коллекциях краеведов. Благодаря деятельности активистов, определены места нашего края, связанные с декабристами, выявлены имена и годы их пребывания на Кубани, места, изучены взгляды, деятельность, другие вопросы.

Все это помогло понять великую и потрясающую силу духа поверженных, но не побежденных верных сынов Родины, всем сердцем почувствовать, что их скорбный труд не пропал, а из ими зажженной искры разгорелось пламя освободительной борьбы. Эта работа позволила изнутри почувствовать живую связь поколений русского освободительного движения.

Проведенные тогда изыскания дали основание включить кубанский период жизни и деятельности декабристов в проблему исследования общероссийского декабристоведения.

Основным содержанием жизни декабристов, сосланных на Кубань, было экономическое освоение и обустройство края. Оно имеет свои особенности, для понимания которых нужно иметь в виду то обстоятельство, что в середине XIX столетия Кавказ был местом острейших классовых, политических, национальных и международных противоречий. Во многих публикациях утверждается мысль о том, что в бессильной злобе, мести за пережитый страх, Николай I до конца дней своих не оставлял декабристов своими преследованиями и направлял их на Кавказ под пули непрерывных войн. Однако была и другая, более важная историческая причина передислокации декабристов на Кавказ, в частности, на Кубань.

В 1829 году по Адрианопольскому миру от Турции к России отошло побережье Черного моря от Анапы до Поти. В связи с этим возникла первостепенная задача государственной важности – укрепить побережье. Необходимо было в кратчайшие сроки, как можно быстрее и дешевле строить укрепления, крепости для защиты южных границ государства. Направлять для этого высококвалифицированных специалистов – геодезистов, архитекторов, строителей и других было дорого. Тогда и появилась мысль об использовании ссыльных декабристов, которые сохранили свои теоретические знания и жизненный опыт и представляли собой наиболее желаемые кадры квалифицированных строителей.

Кроме того, необходимо иметь в виду то обстоятельство, что полтора века назад черноморское побережье с его теплым, влажным климатом, лиманами и болотами, обилием малярийных комаров и других насекомых, являлось местом постоянных острых эпидемических заболеваний – чумы, холеры, малярии, лихорадки и др. И поэтому правительством было решено использовать квалифицированную помощь декабристов не только как военную, но и как рабочую силу для быстрого возведения военных укреплений. Это обстоятельство, с нашей точки зрения, позволило более широко ставить вопрос о причине направления на Кавказ ссыльных декабристов.

Кроме того, с нашей точки зрения, вопрос о направлении декабристов непосредственно на «кубанский театр» военных действий определялся не только политическими мотивами, но и острым недостатком грамотных, образованных кадров, способных в короткий срок провести геодезические съемки, определить наиболее выгодные направления дорог, проложить их, возвести мосты, заложить и построить форты и крепости. В своем подневольном положении рядовых солдат, бывшие блестящие офицеры, имеющие прекрасное военное, а некоторые и специальное геодезическое образование, и саперские навыки, декабристы как нельзя лучше подходили для выполнения этой задачи.

Данная точка зрения подтверждается не только максимальным использованием всех декабристов, прибывших на Кубань, на строительстве укреплений, но и самими хронологическими рамками. Особенно интенсивное и массовое использование декабристов на кубанском фронте падает на 1834 - 1844 годы.

Второе обстоятельство, на которое, нам думается, следует обратить внимание, заключается в том, что к направлению на Кавказ сами декабристы отнеслись по-разному. К примеру, А. Бестужев-Марлинский, А. Одоевский, С. Кривцов сами ходатайствовали о переводе в действующую армию на Кавказ, надеясь тем самым сократить срок своей ссылки. Это, с одной стороны, давало надежду получить первый военный чин, дающий право уйти в отставку. С другой, - сулило быструю гибель, как средство избавиться от мучительной неволи. Конечно, подавляющее большинство декабристов не обольщалось надеждами на отставку, и восприняла перевод на Кавказ как новое насилие царизма. Им братоубийственная Кавказская война была глубоко чужда.

На Кубань декабристы начали пребывать с 1826 года (Д. Арцыбашев и В. Вадковский), но особенно активно – с 1834 года. Большинство прибыло из Восточной Сибири. Н. Лорер, А. Черкасов, М. Нарышкин, М. Назимов, В. Лихарев – из Кургана, а А. Одоевский – из Ишима. Все они ехали через Тобольск. С пребыванием декабристов на Кубани связаны следующие населенные пункты: Екатеринодар (Краснодар), Тамань, Анапа, Суджук - Кале (Новороссийск), Кабардинка, Геленджик, Новотроицкое укрепление (Криница), Михайловское укрепление (Архипо-Осиповка), Тенгинка (в устье р. Шапсуга), Вильяминовка на р. Туапсе (Туапсе), Лазаревское, Головинка, Навагинка (на реке Агуро), Адлер, Темрюк, Николаевское укрепление (Шапсугская), Раевская, Ивановская, Ольгинская, Абинск, Усть-Лабинск, Армавир, Прочноокопская, Форштад, Лабинск.

Главную материальную память своим потомкам оставили они личным участием в планировании и строительстве ещё сохранившихся дорог через горные перевалы, реки и мосты, соединившие степную Кубань с Черным морем (редут Ольгинский (Геленджик). Военные саперы по образованию К. Игельстром и А. Вегелин практически осуществляли руководство инженерными сооружениями возводимых укреплений. Все остальные декабристы выполняли самые разнообразные строительные работы.

Царизм строго следил за пребыванием декабристов на Кубани. Их размещали в полках, расквартированных в различных станицах. Солдатская многотрудная служба, военная дисциплина, полное бездорожье весной и осенью практически делали невозможными не только встречи, а даже переписку. Но своей образованностью, гуманизмом, интеллигентностью они превосходили не только собратьев-солдат, но и большинство офицеров. К ним тянулась молодежь.

Находясь на Кубани, декабристы не были «затворниками», а проявляли себя как исследователи, просветители, пропагандисты передовых идей и знаний. Историк М. Косвен верно отметил, что декабристы, попав в новую для них страну, в среду незнакомых им дотоле народов, в окружение другой культуры, проникаются горячим деятельным стремлением познать, изучить эту страну, её прошлое, жизнь, быт, своеобразную и привлекательную культуру. И дальше. Становясь поневоле участниками военных действий на Кавказе, декабристы не только по своей доброй воле, но и в силу своих лучших чувств и стремлений делались кавказоведами.

Многие декабристы оставили свои записки, дневники, стихотворения и литературные произведения. Так, свой интерес к истории народов Северного Кавказа Д. Арцыбашев объяснял попыткой разобраться в истории прошлой и настоящей того народа, с которым он вместе жил. Его военно-патриотические заметки – ценный источник о военных действиях на Кавказе, о жизни и быте народов. Эти записи составлялись с 1827 года. Им предшествовал план изучения истории черноморского казачества, который он озаглавил: «Несколько слов о Черномории». И хотя они не завершены, тем не менее, они ставят автора в ряд первых исследователей истории Кубани.

Как лучшие представители русского народа, декабристы с большим вниманием относились к истории горского населения, знакомились с его своеобразной культурой, языком и обычаями. Так, декабрист А. Беляев, поддерживая мысли своих друзей о необходимости жить в дружбе и согласии с другими народами Кавказа, в частности, с адыгами, вспоминал о поездке в соседний адыгейский аул: «Аул был исконно мирным, и жители его были в дружеском отношении с русскими. Переехав вброд речку, мы попали в аул, где нас встретили с большим почетом. Во время их угощения состоялся хоровод. Девушки, переплетаясь руками, монотонно и плавно качаясь, двигались кругом под звуки музыки. Инструменты небольшого оркестра состояли из сопелок, барабана, бубнов и ещё какого-то струнного вроде балалайки». В этих словах – искренний интерес к неведомой культуре и гражданское уважение к традициям народа.

К сожалению, места захоронений многих декабристов, служивших на Кубани, до сих пор неизвестны. К примеру, в Екатеринодаре скончался Д. Арцыбашев, но могила его до сих пор не обнаружена.

В кубанской земле покоится прах А. Бестужева - Марлинского и А. Одоевского. На месте гибели А. Бестужева - Марлинского в Адлере в 1957 году сооружен памятник из туфа, а барельеф и мемориальная доска - из чугуна. На мемориальной доске – слова А.С. Пушкина: «И на обломках самовластья напишут наши имена…». В 1969 году в поселке Лазаревском, где от болезни и тоски скончался А. Одоевский, тоже сооружен памятник.

Вот портреты некоторых декабристов, которые «оставили свой след» на Кубани.

Александр Иванович Одоевский (1802—1839) — корнет лейб-гвардии конного полка. Поэт, музыкант, друг Л. Грибоедова, К. Рылеева, А. Бестужева-Марлинского. Член Северного общества, автор знаменитого ответа на «Послание в Сибирь» А. Пушкина. Строка «Из искры возгорится пламя» стала эпиграфом для газеты «Искра». Летом 1839 года он был прикомандирован к 4-ому батальону Тенгинского пехотного полка, который располагался в Тамани. Здесь же А. Одоевский встретился с товарищами-декабристами Н. Лорером, М. Нарышкиным, М. Назимовым, В. Лихаревым, К. Игельстромом. Совместная работа, духовное общение декабристов укрепляли их силы и помогали переносить невзгоды ссыльной жизни. Талант, обаяние поэта пришлись по душе И. Айвазовскому, известному русскому художнику, который в то время участвовал вместе с А. Одоевским в десанте, высадившемся в низовьях реки Шахе, долине Субаши. Там же был написан портрет поэта — одно из лучших творений великого художника, Скончался А. Одоевский в возрасте 36 лет в новоустроенном форте Лазарева от кавказской лихорадки 10 октября 1839 года. Здесь же, на самом берегу моря, он был и похоронен.

Александр Александрович Бестужев — псевдоним - Марлинский (1797 — 1837) — штабс-капитан лейб-гвардии Драгунского полка. Друг А. Пушкина, К. Рылеева, вместе с которыми издавал альманах «Полярная звезда». Член Северного общества. Участник восстания на Сенатской площади, первоначально приговоренный к смертной казни с заменой пятнадцатилетней каторгой. Разжалованный в солдаты, был сослан царским правительством в Сибирь. В 1829 году из Сибири переведен рядовым на Северный Кавказ в действующую армию. С 1830 по 1834 год он проходил военную службу в Дагестане, проживая в Дербенте.

Он установил дружеские отношения с местным населением, интересовался их культурой, бытом, обычаями, хорошо изучил тюркский язык. Жители Дербента отвечали ему искренней доброжелательностью и любили его, по признанию самого А. Бестужева-Марлинского, за то, что он не чуждался их обычаев и говорил на их языке. Здесь им написаны известные повести «Аммалат-бек», «Мула Hyp», «Кавказская стена». Горцам посвящены «Письма к доктору Эрману», «Рассказ офицера, бывшего в плену у горцев», «Шах Гусейн» и другие.

События и факты, описанные в произведениях А. Бестужева-Марлинского, будили в русском читателе жажду свободы, чувства уважения к народам Кавказа. С другой стороны, его дружеское отношение к горцам, частые поездки по Дагестану оказывали влияние на местное население, которое убеждалось, что в России живут люди, достойные уважения и сочувствующие горцам. И они, в свою очередь, проявляли интерес к русскому народу.

В «Рассказе офицера, бывшего в плену у горцев», А. Бестужев-Марлинский писал: «Мой хозяин и его гости часто расспрашивали меня о моем Отечестве». Герои его произведений - горцы — отважные, свободолюбивые труженики, добывающие средства к существованию тяжелейшим трудом. «Посмотри на этого старика..., писал А. Бестужев-Марлинский, — он в опасности для жизни ищет стопы зелени на голом утесе, чтобы посеять на ней горсть пшеницы. Бедна его родина, но спроси, за что любит он эту родину... Он скажет: здесь я делал, что хочу, здесь я никому не кланяюсь, эти снега, эти гольцы берегут мою волю».

Во время пребывания декабриста на Кубани в Ольгинском и Абинском укреплениях была написана повесть «Он был убит».

На его Кавказские, в том числе и кубанские адреса, приходило много бандеролей с книгами и журналами. Об этом свидетельствует его постоянная переписка с журналистами Н. и К. Полевыми, издателем А. Смиридиным. Именно с Кубани в письмах к братьям А. Бестужев-Марлинский анализирует творчество Бальзака и отстаивает (в ответ на упреки) свою литературную самостоятельность. Погиб декабрист при высадке на мыс Адлер в июне 1837 года.

В Прочном Окопе жил декабрист Михаил Михайлович Нарышкин (1798—1863 г.г.) — полковник тарутинского пехотного полка. Член Северного общества. В 1833 году переведен из Петровского завода в Курган Тобольской губернии, а в 1837 году из Кургана — рядовым на Кавказ. О Курганском периоде жизни ссыльный декабрист Н. Лорер рассказывал: «Чиновный люд Кургана нас чуждался... Семейство Нарышкиных было истинными благодетелями целого края. Оба они, и муж и жена, помогали бедным, лечили и давали больным лекарства. Двор их по воскресеньям был обыкновенно полон народа, которому раздавали пищу, одежду и деньги...».

Часто облагодетельствованные Нарышкиными в простоте своей говорили: «За что такие славные люди сосланы в Сибирь? Ведь они святые, и таких мы еще не видали...»

Не только милосердие прославило Нарышкиных и в кругу таких же ссыльных декабристов, и среди местных жителей. В этот дом многих влекла надежда вновь услышать «восхитительные» звуки, скрашивающие горесть одиночества, бередящие душу воспоминания об оставленной за сотнями шлагбаумов жизни.

Не эти ли вечера помогали им оставаться такими, какими увидел их в этом доме Жуковский, сопровождавший в путешествии по Сибири наследника престола? Он радовался, видя, что мы остались такими же людьми, какими были, что не упали духом и сохранили человеческое достоинство...

Дом декабриста М. Нарышкина в Прочном Окопе стал центром культуры станицы и окружающих селений. Здесь имелась богатая библиотека, обилие журналов, газет русских и выписываемых из-за границы. Его жена Елизавета Петровна была гостеприимной хозяйкой, разделившей участь ссыльного декабриста. Военный министр уведомлял статс-секретаря Мордвинова о том, что Государь император... соизволил уведомить Вас, что жены государственных преступников Нарышкина и Розена могут выехать из Сибири за своими мужьями, но с тем, что им запрещается въезд в столицы, и с обязанностью уведомлять всегда местное гражданское начальство о месте своего жительства. Прижитых же в Сибири детей государственных преступников, поступивших ныне рядовыми в войска, почитать военными кантонистами и до определенного возраста оставить их при матерях.

Е. Нарышкина сама хорошо пела. В доме устраивались музыкальные вечера. Как и в Кургане, семья Нарышкиных оказывала большую помощь населению Прочного Окопа лечением и лекарствами.

Как лучшие представители русского народа, декабристы с большим вниманием относились к истории горских народов, знакомились с их своеобразной культурой, языком и обычаями. Прочноокопцы и жители округи платили им своей любовью и доброжелательностью.

В Прочном Окопе вместе с Нарышкиными находились братья Беляевы.

Александр Петрович Беляев (1803—1887) - мичман, член Северного общества, первоначально приговорен к 15 годам каторжных работ, в 1840 году переведен из Енисейской губернии па Кавказ. Беляев Петр Петрович (1805—1846), как и брат, первоначально был приговорен к 15 годам каторжных работ и вместе с ним в 1840 году из Минусинска переведен на Кавказ. Декабристы развивали дружеские связи казаков и адыгов.

А. Беляев так вспоминает о поездке в соседний с Прочноокопом адыгейский аул: «Аул был исконно мирным, и жители его были в дружеских отношениях с русскими. Переехав вброд реку, мы пошли к аулу, где нас встретили хозяева с большим почетом. Во время их угощения состоялся хоровод. Девушки, переплетаясь руками, монотонно и плавно качаясь, двигались кругом под звуки музыки. Инструменты небольшого оркестра состояли из сопелок, барабана, бубна и еще какого-то струнного вроде балалайки».

Константин Густавович (Евстафьевич) Ильгельстром (1799—1851). Он был сослан на Кавказ после отбытия тюремного заключения. К. Игельстром был членом тайного общества «Военных друзей». В декабре 1825 года пытался поднять восстание в войсках отдельного Литовского корпуса. В 1827 году военный суд лишил его чинов и дворянства и приговорил к 10 годам каторжных работ. К. Игельстром прибыл на Кавказ в 1836 году. Вместе с братом он руководил прокладкой первой колесной дороги, в верховьях Кубани, от станицы Баталпашинской до Хумаринского укрепления, получившей название «Мышиная тропа». В 60-е гг. дорога была проложена до аула Учкулан. К. Игельстром служил на Кавказе до 1843 года, находясь все время под секретным надзором полиции.

Вместе с М. Нарышкиным из Кургана на Кавказ в 1837 году был переведен декабрист Н. Лорер.

Николай Иванович Лорер (1797— 1873), член Южного общества, первоначально осужден на 15 лет каторжных работ. О своем первом впечатлении пребывания на Кубани Н. Лорер писал, что все Черноморье окружено непроходимыми болотами и разливом реки Кубани. Мириады комаров и мошек кишат в камышах и всему живущему надоедают страшно. Черноморье заселено казаками, потомками Запорожской Сечи, и немало не подвинулось в образовании. Жители большей частью занимаются скотоводством и имеют большие табуны, а живут отдельными хуторами. На танцевальных вечерах жены казаков танцуют журавля, и мало из них грамотных.

Андрей Евгеньевич Розен (1799—1884) - поручик лейб-гвардии Финляндского полка. Член Северного Общества. В 1837 году из Сибири вместе с Нарышкиными переведен рядовым в Прочный Окоп. Вместе с М. Нарышкиным из Сибири в Прочный Окоп прибыл Михаил Александрович Назимов (1801 — 1888) — член Северного общества, приговоренный на бессрочное поселение. В качестве штабного офицера в крепости Прочный Окоп служил брат А.С. Пушкина Лев Сергеевич Пушкин. Он был близок к декабристскому кругу и во время восстания на Сенатской площади счастливо избежал ареста. Вместе с декабристами он участвовал в строительстве крепости Мохошевская просека.

В Прочном Окопе служил солдатом русский поэт А. Полежаев (1804—1838). Он был сослан на Кавказ Николаем I за сатирическую поэму «Сашка». На Северном Кавказе он служил рядовым Московского полка с 1824 года. Здесь он написал стихи и романсы «Ночь на Кубани», «Черная коса», «Казак». Здесь, на Кубани, поэт мечтал о счастливой стране, где бы люди жили не врагами, без права силы и войны.

Некоторых из декабристов перевели из укрепления Прочный Окоп на Лабинскую линию — М. Нарышкина и К. Игельстрома, П. и А. Беляевых, М. Назимова и А. Вегелина.

Они приняли участие в строительстве Махошевской крепости, позже переименованной в Лабинскую. Руководил возведением Укрепления К. Игельстром. От той далекой поры как памятник революционерам сохранилось лишь одно здание — в нем располагается ныне хлебозавод. Оно построено руками декабристов.

Проездом в Прочном Окопе останавливались: А. Пушкин, А. Грибоедов, В. Белинский, Н. Огарев, В. Кюхельбекер, А. Бестужев-Марлинский...

Волей обстоятельств на Кубанском театре войны оказались такие военачальники, как М. Лазарев, П. Нахимов, Н. Раевский, стоявшие в оппозиции политики русского правительства. Например, Н. Раевский, находясь на посту начальника Черноморской береговой линии, «оставался убежденным сторонником просвещения и торговли, как средств решения проблемы русско-адыгейских отношений».

Подпоручик Я. Домбровский (1836—1871), в 1855 — 1859 годы был в составе подразделения, расположенного в районе Отрадненского предгорья, затем в гарнизоне, дислоцированном близ станицы Крымской. Он, находясь в кругу сосланных декабристов, резко меняет свое отношение к службе, осуждает колониальную войну, а вскоре, выехав в Петербург, включается в революционную деятельность. Я. Домбровский впоследствии стал известным революционным деятелем, «генералом Парижской коммуны».

Итак, на Кубани декабристы стали учителями, врачами и исследователями края. Они принимали участие в топографических съемках, проектировании и строительстве дорог, укреплений и поселков. Ими внесен значительный вклад в хозяйственное развитие Кубани. Просветительская деятельность декабристов положительно сказалась на культурном развитии края.

Декабристы считали, что русские должны жить с адыгами в дружбе и согласии. Они же резко осуждали колониальные замыслы Турции и Англии в отношении Кавказа.

«Скоро ли настанет время, когда след просвещения смоет кровь с крутизны Кавказа! Дайте Кавказу мир и не ищите земного рая на Евфрате. Он здесь», — писал А. Бестужев-Марлинский.

Ссыльные декабристы и близкие им по духу люди, служившие в Кавказской армии, с уважением относились к Ш. Ногмову, делились с ним своими взглядами, мечтами, настроениями и в меру сил своих и армейских условий помогали ему приблизиться к передовой русской культуре того времени. Постоянное общение с передовыми русскими людьми благоприятствовало достижению благородной цели.

Адыги с несокрушимой верой в будущее устами своего просветителя Ш. Ногмова пророчили: «Ударит и для нас час, когда мы все примемся за грамоту, книги, письмо».

Адыгейский ученый Ш. Хут справедливо отмечает: «Пробудившееся под воздействием прогрессивных идей русского общества национальное самосознание адыгов и других пародов Северного Кавказа способствовало появлению адыгских писателей-просветителей. На формирование их взглядов и творческую деятельность большое влияние оказали декабристы, революционные демократы, русская классическая литература».

Просветительство явилось важной вехой в общественном и культурном развитии адыгов за всю их дореволюционную историю. Оно свидетельствовало о существовании мощного резерва политической и культурной энергии народа.

Итак, декабристы принесли на Кубань семена культуры, высокой образованности, новые политические воззрения, философские взгляды, неугасимую жажду общественной деятельности. Все это щедрой рукой от полного сердца было брошено на благодатную почву, тревожило умы, пробуждало сознание, включало в активную общественную деятельность. Пройдя тяжкий путь испытаний, через суд, каторгу, тюремные казематы, эти люди в чистоте и святости пронесли и сохранили идеалы своей мятежной юности.

В 90-е годы XX века, в потоке объединенных сил, направленных на раздробление, разграбление и унижение нашей страны, целенаправленный и мощный удар был нанесен по проблеме декабризма. В программах и учебниках разделы, посвященные истории декабристов, или невероятно сокращены или вообще исключены. Цель одна – изъять из памяти россиян знания о гражданском подвиге лучших сынов России. По нашему мнению, необходимо вернуть в образовательные программы тему «Декабристы», полнее раскрывая не только их взгляды, но и многолетнюю практическую деятельность по просвещению народа, изучению и освоению природных ресурсов страны, реальному участию в строительстве укреплений, дорог, мостов.

Предыдущая 4 5 6 7 8 9 10 11 121314 15 16 17 18 19 Следующая